Лара ждала. Она смотрела на него в упор, ожидая, когда пройдёт шок от сказанной ей фразы. На глазах Кости навернулись слёзы.

– Не уходи, – медленно прошептал он.

– Я должна.

– Не у-хо-ди, – снова произнёс он.

Он не падал на колени, но она чувствовала, что именно сейчас он и лежит у её ног, пытаясь удержать её, зная, что на самом-то деле она уже давно ушла. Всего какие-то минуты отделяют этот момент.

Лара открыла сумочку. Положила деньги за кофе на стол, потом протянула Косте визитку. Он взял её, но даже не взглянул.

– Это то, что я должна была сделать для тебя. Обещай мне одно, – она подошла ближе, поднесла руки к его лицу, по которому продолжали течь медленные слёзы, – что ты позвонишь по этому номеру. И что вернёшься в институт и будешь учиться как положено. Сейчас ты должен делать именно это, а не то, что хочешь.

Лара крепко поцеловала его в губы, ощутив солёный привкус слёз, и, быстро накинув шубу, выбежала из кафе.

В какой-то момент ей показалось, что Костя бросится за ней, но тот сидел неподвижно. Свернув за угол, Лара дала волю чувствам и разревелась, как дитя. Так она уже давно не плакала. Присев на корточки, она зажимала кулаком рот, чувствуя, как слёзы застывают на щеках от мороза. Проревев, прокричав свою боль, она встала. Вытерла лицо и пошла обратно к машине.

В конце следующей недели Александр позвонил ей и сказал, что молодой человек, которого Лара им порекомендовала, приходил. Он выглядел немного уставшим, но оказался способным и прошёл пробы гораздо лучше своих предшественников. Так что его решили взять не только по просьбе Лары, но и за одарённость.

Лара перепродала контракт Кости продюсерскому центру, занимающемуся непосредственно фильмом, в котором он играл. Тем самым Лара желала избежать лишних встреч с ним. Больше Костя не принадлежал «Lara Modern Cinema Production».

Все эти дни Костя звонил Ларе, но та не брала трубку. Писал смс – Лара на них не отвечала.

Ольге Георгиевне удалось убедить декана дать Косте ещё один шанс, и его не отчислили.

Глава 24

Из Швейцарии долго не звонили. Лара понадеялась, что, может быть, забыли, хотя понимала, что это маловероятно. Перезвонили, выждав неделю. Общались вежливо, сообщив, что кредиты матери нужно закрыть немедленно и что документы по делу о невыплате налогов и долгов переданы в суд. В свою очередь, это также повлекло за собой судебные расходы. И в случае неуплаты Елене Петровне грозило несколько лет тюрьмы. Да и саму Лару тоже могли ждать неприятности, так как суд вполне мог решить, что женщины действовали сообща.

Поняв, что ждать больше нет времени, Лара позвонила в банк и перевела нужную сумму со счёта компании на свой личный. Эти деньги должны были распределяться в конце года в качестве бонуса сотрудникам, дивидендов заинтересованным сторонам, в том числе и Ларе. Но другого выхода не было, Лара понимала, что идёт на риск, так как нужно было не только платить заработную плату, аренду офиса, налоги, но и оплачивать услуги телевидения, рекламу и прочее. И если на зарплату персоналу средства на счёту ещё оставались, то на всё прочее – нет. Лара ждала со дня на день перечисления денег, но они всё не приходили.

Как только деньги были получены, Лара связалась с адвокатом из Швейцарии и сообщила, что готова покрыть долги матери. Получив необходимую информацию о счёте компании, которой Елена Петровна задолжала, Лара сразу же перевела всю необходимую сумму.

Во вторник днём Лара получила подтверждение о зачислении суммы на счёт швейцарского фирмы. Она тут же позвонила матери и сообщила, что теперь всё в порядке, долги с неё сняты, дело закрыто.

Вечером, вернувшись домой, Лара увидела Елену Петровну, второпях собиравшую чемодан.

– Мама… – Медленно отпивая кофе из чашки, Лара смотрела на суетившуюся мать. – Ты сразу уезжаешь?

– Да, Ларочка, погостила, и хватит. Не могу же я у тебя навечно поселиться.

– Мама… – Лара как будто пыталась остановить мать. Глубоко вздохнув, она произнесла: – Мама, как же так?!

«Я же тебе помогла. Почему же ты не хочешь помочь мне?» – подумала Лара и сама удивилась пришедшей мысли. Какой помощи она ожидала от матери? В этот момент пришло ощущение чего-то непоправимого.

– И куда ты теперь? – спросила Лара.

– Не знаю. Лето точно проведу на Ривьере, в Сан-Тропе. Надеюсь, во Францию меня пустят с моим европейским паспортом, забыв о том, что я нарушала закон.

– А сейчас?

– Поеду в Арабские Эмираты или, может быть, в Сингапур. Хочу туда, где тепло.

– И много богатых мужчин.

– Ты читаешь мои мысли.

– Ты серьёзно? Мама, будь аккуратнее. Ты всё-таки одна, это опасно.

– Обо мне не беспокойся. Когда тебе шестьдесят, это уже не так важно. – Елена Петровна замолчала, задумавшись. – Поверь, я прожила свою жизнь так, как хотела, ни о чём не жалею. То, что сейчас, – лишь крошки того торта, который когда-то был у меня. Я больше беспокоюсь за тебя. Ты всё так же продолжаешь метаться, как будто не можешь найти выход.

– Когда-нибудь я его найду.

– Главное, чтобы не было слишком поздно, Лара. Посмотри на меня, старую женщину, – разве ты хочешь, чтобы твоя жизнь завершилась именно так? Разве тебе хочется знать, что мужчина, глядя на тебя, врёт? И всё, что ему нужно от тебя, – это деньги.

– Ты думаешь, мне они не врут?

– Лар, ты сильная, ты всё равно выиграешь. А я… – Елена Петровна отпила из стакана виски. – Нет, я, конечно, взяла своё. Но что сейчас? Я никому не нужна.

– Мама, ну почему ты так говоришь? – Лара пыталась успокоить мать – давно она не слышала подобных откровений от Елены Петровны. – Ты мне нужна.

– Да, дети – это прекрасно. Но твоё желание помогать мне – это ощущение долга, как перед родиной. Я была плохой матерью, я знаю. – Лара покачала головой. – Не отрицай. Я постоянно оставляла тебя с няньками, из детского сада забирала последней, в парки с тобой ходила редко, а когда ты болела, вообще ни разу не сидела рядом – боялась заразиться. Я предпочитала проводить вечера в обществе мужчин. Сначала я оправдывала себя, говорила, что ищу для тебя достойного отца. А потом, когда поняла, что такого не будет, испугалась другого…

Лара молчала. Елена Петровна вытерла набежавшие слёзы.

– Нет, Лара, что ни говори, а мужчина нужен. Ощущать себя любимой – это очень важно. Поэтому Стас…

– Мама, – прервала Лара Елену Петровну, – прошу тебя, не надо о Стасе сейчас. Ты же знаешь, что эта тема закрыта.

– Я всё-таки скажу. Он не любит тебя.

– Ты пьяна, – резко сказала Лара. Ни от кого на свете ей не хотелось слышать что-либо критичное о Стасе.

– Да я выпила много, но, может и легче от этого. – Елена Петровна подлила виски в стакан. – Он не любит тебя. Если бы любил, не делал бы то, что делает. Забудь его.

Лара подошла к матери, взяла у неё из рук бутылку и налила немного виски себе. Отпила, закурила. Села рядом на диван.

– Что ты там говорила про свой возраст? Ты знаешь, и в мои почти тридцать лет мужчины, глядя мне в глаза, врут. Только вот не знаю, что им нужно от меня. Ты говоришь, деньги…

– Просто мужчины любят играть в эти игры, Лара.

– А разве мы не играем в то же самое?

– Попробуй сама найти ответ на свой вопрос, Лара.

– Ты прожила так долго и не знаешь, что происходит вокруг?

– Наверное, когда-то я потеряла ощущение, что всё вокруг меня – реальность или всего лишь её имитация.

– Боюсь, что со мной произойдет то же самое, – призналась Лара. Она действительно не хотела, чтобы её жизнь стала похожа на четко спланированную игру.

– А ты не бойся. До тех пор, пока ты ещё сомневаешься, пока споришь с собой, не всё потеряно.

Женщины замолчали.

– На что ты будешь жить? – спросила Лара, глядя на упакованные чемоданы.

– Я договорилась о продаже своей квартиры на Смоленской. Конечно, денег не так много, но, думаю, будет достаточно.

– А я думаю – нет. С твоим образом жизни этого хватит только на месяц.

– Вот и буду наслаждаться настоящей жизнью целый месяц. К тому же там живут несколько друзей моего второго мужа. Надо будет обязательно их навестить.

Лара удивилась этой способности матери – никогда не думать о завтрашнем дне. А если и думать – всегда надеяться на случай, на какую-то помощь извне. Когда Лара решила жить отдельно от матери, та вложила конверт с деньгами в её сумочку – немного, лишь пару сотен долларов. В том же конверте Лара нашла записку с одной-единственной фразой, выписанной из Генри Миллера: «Мир редко позволяет красивой женщине голодать». До сих пор Лара хранила эту записку у себя в портмоне, доставая иногда, читала, усмехалась этой фразе. Да, возможно, мир и не позволяет красивой женщине голодать, но на всё остальное, что происходит с этой женщиной, миру плевать. Возможно, Лара восприняла это слишком буквально, решив доказать, что никогда не будет голодной. Но со временем пришло ощущение, что голод физический – ничто по сравнению с душевным. Именно этому голоду Лара никак не могла найти удовлетворение. Счастье – вот что отсутствовало в её меню. И его было невозможно найти на полке в магазине, оно не продавалось на распродажах, и о нём не было объявлений в интернете. Где оно было? Сколько ошибок нужно совершить, чтобы найти его? Скольким мужчинам нужно отдать частичку себя, чтобы найти того единственного, с которым будет тепло и уютно, лёжа рядом с которым ты будешь чувствовать себя абсолютно счастливой, укрытой от всех горестей и бед, чьи руки будут самыми сильными, а глаза – самыми родными в этом мире? Почему нужно проходить через боль, расставания, разочарования, почему так часто с чьим-то новым именем появляется приписка «нет, не то…». Где оно, «то»? Или всё это перестало иметь важное значение для людей?

В отличие от Елены Петровны, жившей только сегодняшним днём, Лара задавала себе слишком много вопросов и слишком часто жила в прошлом, где ответов на эти вопросы не было.