– Вот тебе и живая модель, – сказал Стас, видя, как мужчина с красивой девушкой вошли в зал и направились к их столику. Он догадался, что это, скорее всего, и есть Роман, с которым он переписывался по е-майлу относительно их общих планов.

Девушка показалась Стасу чем-то недовольной, хотя и выглядела по-утреннему свежо. Роман представил свою длинноногую подругу Стасу: «Это Инна». С Лёвой девушка дружески расцеловалась. Этим и ограничились – всю оставшуюся часть встречи Инна провела в молчании, напоминая нечто декоративно-живое, посаженное здесь с чисто эстетической точки зрения. Изредка Инна переглядывалась с Лёвой, которому Рома когда-то пытался перепродать её, но тот отказался. Несмотря на достаточно по-московски стандартную качественную красоту, Инна всё-таки показалась ему девушкой «бракованной» – с нагрузкой. Воспитывать чужого, точнее, как он правильно догадывался, Роминого ребёнка ему не хотелось. Поэтому от такого предложения он вежливо отказался. Сейчас он посмеивался про себя, думая, уж не решил ли Роман отдать Инну Стасу.

Инна иногда ловила на себе заинтересованные, ничего не значащие взгляды Стаса, на которые никак не реагировала, пытаясь тем самым доказать Роме свою заинтересованность в нём, а не его друзьях или коллегах. Она слушала разговор мужчин, но мало что в нём понимала – они говорили, о какой-то компании, которую планируют развалить и поделить между собой. Она слышала, как Стас поначалу согласился, но потом начал ругаться с Лёвой, прося его ничего не делать. «Это не реорганизация, – почти кричал Стас, – это полное банкротство, Лёва. Так не пойдёт, мы о другом договаривались…». Тут Инна заметила, как на лице Штейна появилась та самая зловещая улыбка, которую она сама боялась и не любила. Не смысля ничего в бизнесе и, несмотря на свой наивный вид, Инна понимала и различала мужчин. И сейчас легко угадала, что главный здесь Лёва.

В самом конце встречи Инна заметила, как Лёва придвинул документы ближе к Стасу и что-то шепнул ему на ухо. Расслышать было невозможно, но Инна заметила, как лицо Стаса изменилось. На нём мгновенно отразилось сразу несколько чувств: злость, боль, отчаяние и какое-то покорное согласие. Инна, нечасто рассуждающая о смысле жизни, в этот момент подумала, как же мужчины порой смешны, раз даже такой, как Стас, вдруг чего-то испугался.

Взглянув на довольное лицо Левы, Стас подписал договор, по которому теперь все передаваемые им проекты для «Lara Modern Cinema Production» переходили к её будущему владельцу – Роману Аристовскому. А Лев Штейн был единогласно избран президентом компании, поделённой на две части: в Москве фирма Лары была преобразована в «Roman Cinema Production», соединив двадцать восемь процентов, принадлежащих Лёве, с оставшейся Лариной частью. При этом новая компания являлась лишь частью оффшорной фирмы Льва Штейна, зарегистрированной на Британских Виргинских островах, куда ещё пять лет назад им были помещены проценты от Лариной компании.

Если бы Лара могла предположить, что сейчас в Москве за одним столом сидят мужчины, один из которых её бывший любовник, другой – временный, а третий – настоящий, она, наверное, рассмеялась бы. Но если бы она узнала, что причиной этой встречи была именно она и что для каждого из них она в той или иной степени помеха, это не показалось бы Ларе забавной шуткой.

Стас уже давно тяготился отношениями с Ларой. С одной стороны, ему нравилось приезжать в Москву и держать её здесь в качестве любовницы. Но с другой стороны – Лара стала иной. С каждым годом, становясь всё более независимой, Лара становилась и требовательной. К тому же их связывали и деловые отношения. Разорвать одни и оставить другие было невозможно. Поэтому Стас решил действовать жестко, но осторожно. Порвать с ней просто так не хотелось. Ему нужна была какая-то веская причина. И в то же время то, что позволило бы ему при большом желании вернуться к ней.

И причина нашлась, когда он получил от Лёвы письмо о некоем Романе Аристовском, заинтересованным в «Lara Modern Cinema Production». Стас решил, что в любом случае все свои действия сможет свести к бизнес-ошибке, не имеющей никакого личного отношения к Ларе. То, что прошептал ему Штейн за встречей, очень насторожило его. Стас на секунду задумался: не слишком ли Лёва перегибает палку в своих действиях. Но самое унизительное для Стаса было то, что выбора у него не оставалось. Он должен был довести всё до конца – и исчезнуть.

Льву же хотелось в очередной раз доказать, что последнее слово всё равно за ним, и как бы Лара ни пыталась стать победителем, она всегда будет проигравшей.

Роману Лара показалась маленькой забавной игрушкой, случайно попавшей к нему в руки. Он не понимал, почему Штейн, желая стереть Ларину компанию с лица земли, решил действовать через него, но в то же время делёж компании был ему на руку. Ему смешно было слышать, как эти двое считают её вполне серьёзным конкурентом, тогда как он в Ларе не видел и доли профессионализма. Он считал её слишком эмоциональной, легко поддающейся влиянию. Аристовский отдавал себе отчет в том, что Лара интересна ему как женщина, но, в отличие от Льва и Стаса, быстро смог совладать со своими чувствами. Его забавляло, как Штейна тешит мысль, что скоро он сделает Ларе больно. Потому как его интересовал исключительно Ларин бизнес, а не она сама. Будь какая-то другая женщина на её месте, он поступил бы точно так же. Выбор между женщиной и деньгами для него никогда не был сложным – он всегда выбирал последнее.

Перед их первой, якобы случайной встречей Роман видел лишь Ларино фото. Но как только он увидел её в ресторане, сидящую за барной стойкой, сразу почувствовал к ней интерес. Его насторожила собственная эмоциональность, но он быстро переборол свои чувства. Ларины ответы в тот вечер показались ему слишком женственно-агрессивными – тем приятнее для него стала эта игра. Роман посчитал это дополнительным бонусом: совместить такую приятную вещь, как общение с Ларой, с полезной – развалом её компании. Познакомься он с Ларой при других обстоятельствах и не будь она его конкурентом, их роман вполне мог быть успешным.

Аристовскому нравились женственность Лары, её изящество, манеры. Он понимал, что в ней нет той пошлости и желания поправить свои финансы через ромин кошелёк, которые были во многих девушках. Роман поморщился, вспомнив об Инне, которая для него была самым неприятным напоминанием о подобных женщинах.

Да, с Ларой было интересно. Но судьба распорядилась иначе. И у Аристовского не было желания уничтожить Лару эмоционально, как это хотел сделать Лёва. Его забавляло, как Штейн тешится надеждой на то, что Лара наконец-то поймёт, что проиграла. Не понимал он до конца и тех отношений, которые существовали между Ларой и Стасом. Он знал, что она его любовница. Но почему в таком случае Стас так стремился избавиться от неё, тем более таким странным способом?

Для Романа расставания никогда не были проблемой: он расставался и сходился с женщинами легко, не задумываясь, что выйдет из этих отношений, не сожалея, что они закончились. То, что произошло между ним и Ларой, его ничуть не удивило. Он рассчитывал на это, понимая, что так будет гораздо легче убедить Лару сделать то, что он хочет.

Глава 18

Проведя первую половину дня в офисе за телефонными звонками, Лара посмотрела на часы: пора было ехать на встречу с Костей.

Лара никогда не задумывалась о том, что для Кости может быть унижением, если она платит за обоих в ресторане. И его выходка показалась ей самой настоящей игрой. Настолько легко Костя каялся в своей ничтожности, как будто в этом ничего не было. Она была зла на него, но и испытывала жалость. Почему-то было ощущение, что это Костя упрекает Лару в её же собственной состоятельности. Не оставалось и места восхищению, а был только вопрос: «Почему у тебя это есть, а у меня нет?» Для Лары такое поведение выглядело детским и эгоистичным. Поэтому ей непременно захотелось проверить его снова.

Лара отправилась на Новый Арбат, где в ресторане заказала себе бокал белого вина и салат с креветками и только после этого позвонила Косте.

Костя ответил не сразу. А когда ответил, Лара вместо голоса Кости услышала какофонию из множества голосов и, видимо, громко работающего музыкального центра. Догадавшись, что Костя, наверняка, у друзей, Лара всё же спросила.

– Где ты?

– Заехал проведать старых друзей. А ты где?

– Обедаю. Так мы встретимся?

– Лар, я с друзьями сейчас. Давай попозже. – Костя отвечал небрежно. Он пытался вести себя с Ларой так же, как вёл бы себя с Юлей. Он знал, что был виноват вчера, и не понимал, почему в таком случае Лара так благосклонна к нему.

– Приходи с друзьями, буду рада снова увидеть их.

– Не знаю, пойдут ли они, – попытался отделаться Костя.

Но эту фразу услышал Фиолет и спросил у друга, кто звонит. «Лара, – прошептал Костя, – приглашает нас. Но зачем нам туда идти?» – «Да ты чё, больной? Конечно, пойдём». Поняв, что теперь от друзей не отделаться, Костя согласился.

– Ты где?

– В «Весне».

Костя понял, что это будет очередной унизительный момент для него.

– Давай лучше мы с тобой встретимся после того, как ты пообедаешь.

– Видимо, ты не сильно хочешь меня видеть, выбор за тобой.

Лара положила трубку. Пришло смс: «Солнышко. Уже иду. Жди».

Одолжив у Дани деньги, Костя купил Ларе цветы.


Лара сидела за столиком недалеко от бара. Когда друзья зашли в кафе, Костя оглянулся вокруг.

– Это не Лара? – спросил Даня.

– Да, она. – Костя улыбнулся. – Чувствую себя идиотом: на нас все смотрят.

– Дебил, – послышался шёпот Фиолета у него за спиной. – Будь у меня такая тёлка, я бы себя идиотом не чувствовал. Тебе не по хрену, что вокруг думают?

Друзья подошли к столику, за которым сидела Лара. На ней было темно-сиреневое платье из джерси, цвет которого выгодно подчеркивал её золотисто-рыжие волосы. Рядом были небрежно брошены шиншилловая шуба и большая сумка, набитая папками с документами.