Лида вернулась в середине девяностых в Москву с желанием «всё переделать» и открыть собственную галерею в столице. Она – единственная из трёх подруг, кто состоялся в профессии. Каким-то чутьём Лида поняла, что о русской живописи, особенно о модернизме, кубизме, советском реализме, не забудут и что её нужно скупать-продавать-выставлять в Париже и не только. И если Ольга и Дина перебивались мелкими подработками, то у Лиды проблем с финансами и работой совершенно не было.
Не без помощи Ольги Лида открыла в Москве одну из первых галерей современного искусства, где Ольга и стала полноправным куратором. Пока подруга разъезжала по бывшей Стране Советов, выискивая «недорогие шедевры», часто валяющиеся на чердаках у стариков, Ольга решала, какие выставки проводить, каких художников выставлять, а кому отказывать.
Жизнь снова потекла такой, о какой они мечтали, ещё будучи на первых курсах института: много работы, много общения, но основой дружбы были не искренняя взаимовыручка и понимание, а отношения «ты мне – я тебе». Позвонить просто так вечером и поговорить на глубоко личные темы – бесполезно – все заняты, да и на личные темы говорить не хотелось – ничего интересного там не было, нужно было делать вид, что в личном всё как у всех. Зато всегда можно было встретиться в ресторане, на открытии выставки, кинопремьере, там же обсудить, кто сейчас и чем занимается, кому что нужно, пощебетать, продемонстрировать обновки, посплетничать о старых и новых знакомых и разойтись вполне довольными.
Настоящим женским счастьем никто из них не обзавелся. Как-то скомкано пошла жизнь. Ольга, влюбившись в отца Кости ещё на втором курсе института, выскочила за него замуж мгновенно, боясь, что уведут. Через год у них родился сын. Но тут-то Оля и узнала, что бояться того, что уведут, совершенно не стоило. Муж никуда уходить не собирался – ему нравился комфорт семейной жизни, нравилось выходить в свет с женой, завязывать полезные знакомства, а что касается «до» и «после» концертных развлечений, это всего лишь творческая разрядка, никак не мешающая, на его взгляд, семейной жизни.
Узнав о неверности мужа, Ольга вначале устраивала скандалы, грозила разводом, но не так она была воспитана. Когда-то очень давно ей внушили, что раз вышла замуж – это навсегда. Если муж приносит деньги в дом, если ты и ребёнок сыты и здоровы – терпи всё остальное. И Оля, махнув рукой, терпела, обратив всё свое внимание на Костю, которого любила до безумия. Она ничего ему не запрещала и делала для сына всё, что только в её силах.
Костя рос, окружённый повышенной материнской заботой и отцовским равнодушием. И вырос совершенно не готовый к принятию важных решений. Костя не любил самостоятельности. Она давалась ему с большим трудом. Самому готовить, убирать комнату и стирать одежду – ещё куда ни шло. «Постирушками», как Костя называл уборку и стирку вместе взятые, он занимался хоть и нерегулярно, но всё-таки делал, особенно если знал, что ему нужны чистые вещи для «выхода в свет». До ужина всегда можно было перебиться быстро завариваемой лапшой, бутербродами, а если есть лавэ – заглянуть в кафешку на Арбате, поесть роллы, в крайнем случае – завалиться к Фиолету и перехватить хавчик у него или стрельнуть «штуку» у Абрама, а ещё лучше – поесть за его счёт в каком-нибудь понтовом ресторане.
Однако что касалось серьёзных решений – Костя по-настоящему боялся их принимать и к родителям обращался не за советом, а давал им возможность решать за него, соглашался с ними, сваливая все неудачи именно на них.
Но сегодняшним утром Костя мучился в догадках и страдал от неизвестности, понимая, что только один человек может эти мучения прекратить – Лара, но именно она-то и не звонила. Что только не выдумывал Костя, набирал какие-то нелепые сообщения на мобильном телефоне, но тут же их удалял, швырял телефон на неубранную постель, садился на подоконник и думал о Ларе. С очередной новой мыслью вскакивал, бросался к телефону, проверял его – она не звонила.
Промучившись так несколько часов, Костя понял, что остаётся одно – ждать. И когда Ольга Георгиевна постучала в дверь, спросив: «Костя, ты всё ещё спишь?», он деланным сонным голосом пробурчал: «Да, мам, просыпаюсь». – «Вставай, уже почти двенадцать, соня! Завтрак на столе, а я уезжаю по магазинам». – «Хорошо, мам, спасибо», – крикнул ей в ответ Костя, вернулся к подоконнику, раскрыл окно, взглянув в пустующий двор, равнодушно посмотрел на золотистые верхушки тополей, росших под окнами, и закурил. Есть совершенно не хотелось.
Когда в квартире воцарилась тишина, Костя прошёл на кухню, где с безразличием съел оставленные мамой домашние пирожки, выпил чашку чая и вернулся к себе в комнату, поминутно проверяя мобильный телефон. Он почему-то решил, что Лара непременно должна дать знать, что встреча вечером состоится. Ему нужно было хоть какое-то подтверждение от неё – звонок или сообщение, но телефон молчал. Костя был в отчаянии, не зная, стоит звонить самому или нет, но больше склонялся к тому, что Лара про него забыла. И ещё больше его разозлил неожиданный звонок от Юли.
«А, это ты…» – недовольно пробурчал Костя, услышав звонкий и радостный голос Юли.
– Костя, такое солнышко сегодня, последние тёплые деньки, на следующей неделе обещают дожди. Пойдём гулять сегодня на Старый Арбат? – спросила Юля, не замечая его недовольства. Она уже привыкла к тому, что Костя не отличался большим тактом, особенно по телефону.
– Я занят, – сказал Костя. – Иду в ресторан.
– С родителями?
– С друзьями.
– А я могу пойти? – спросила Юля. В её голосе чувствовалась прорывающаяся обида.
– Юль, это деловая встреча. Я вчера контракт подписал.
– Костик, я так за тебя рада! Что ж ты сразу не сказал, звезда моя!
– Да так…
– Не скромничай, ты же молодец!
– Старался. – Костя ухмыльнулся: а всё-таки приятно, что Юля восхищается им.
– Отметим вместе завтра?
– Хм… – Костя задумался. Давать ответ сразу он не хотел, не зная свои планы. – Давай созвонимся.
– Конечно. Целую, любимый.
– Пока.
После этого телефон снова замолчал, и в квартире на долгое время воцарилась тишина. И когда Костя уже решил звякнуть Фиолету, чтобы пойти куда-нибудь напиться, на телефон пришло сообщение: «Спускайся вниз, жду. Лара». Костя помчался было к лифту, но вовремя опомнился – остановился перед входной дверью, отдышался и вышел из подъезда спокойно, как будто и не было этих мучительных часов ожидания.
Лара сидела за рулём совершенно другой – ярко-красной спортивной машины.
– Привет! – сказала она, улыбаясь.– Что стоишь? Запрыгивай!
– Классная машина. – Костя поцеловал Лару в щёку.
– Да, моя любимая малышка.
Машина тронулась с места, выехав из двора, где жил Костя и свернула на Кутузовский проспект в сторону центра. Между тем диалог Лары и Кости продолжался.
– Хорошие машины – моя слабость. Я люблю долго-долго ехать куда-нибудь одна, слушать музыку, размышлять, мечтать.
– Ты любишь мечтать? – удивился Костя. В его представлении Лара не казалась ему мечтательницей, так он мог подумать о Юле, но совершенно не о Ларе.
– В каждой женщине живёт маленькая девочка.
– И о чём же мечтаешь? Встретить принца на белом коне, который влюбится в тебя и заберёт с собой в своё королевство.
– Знаешь, уже в детстве я была реалисткой и в сказки не верила, а жизнь это только подтвердила.
– Так чего ты хочешь?
– Я… – Лара задумалась, понимая, что разговор принимает откровенный характер, и решила отшутиться: – В данный момент мечтаю, чтобы ты стал знаменитостью. – Она протянула руку и взъерошила волосы юноши.
Костя расхохотался.
– Боюсь, твои мечты никогда не станут реальностью.
– Ты бездарность или просто в себя не веришь? Нет, я не могла в тебе ошибиться.
– Правда? Я, наверное, ещё плохо себя знаю, – смутился Костя.
– Напрашиваешься на комплименты? Я считаю, что ты способный молодой человек, но… – Лара пристально посмотрела на Костю, отчего ему снова стало не по себе. Это был тот самый глубокий изучающий взгляд, который он уловил ещё в первую их встречу. – Я теперь знаю, какой у тебя будет образ.
– Какой же?
– Что-то между Бредом Питтом и Дэвидом Бекхэмом.
– Но я не футболист.
– Нам это и не нужно. Просто поизучай их. На нашей сцене таких похожих пока нет. Вот над этим мы и поработаем. Волосы у тебя шикарные. Мы только добавим немного золотых прядей, слегка изменим стиль причёски. Немного походишь в солярий – надо быть посмуглей. С фигурой у тебя всё в порядке, но я всё равно запишу тебя в спортивный клуб – так нужно. Ну а вопрос с одеждой решим сегодня же.
– Лара, но у меня нет ни копейки на это… Родители у меня не бедные, но они никогда не потратят на меня миллионы.
– А я не родители – я Лара, твоя фея!
Остановив машину на светофоре, Лара достала из красной лаковой сумки портмоне, отсчитала несколько стодолларовых купюр и протянула Косте.
– Я не могу взять это у тебя. – Костя попытался отвернуться от денег, но Лара протянула руку ещё ближе.
– Бери, это в счёт твоих будущих гонораров.
– Только ты записывай, я всё отдам.
– Может быть, мне ещё и счётчик в машину поставить за предоставление транспортных услуг?
– Лара, я серьёзно. Я себя некомфортно чувствую в такой ситуации.
– Хм, а в чём дискомфорт? Ты мой клиент, а не молодой человек. Считай, что мы работаем по программе «всё включено».
– Хорошо, – согласился Костя, взял деньги и засунул в карман джинсов. – А куда мы едем?
– Сейчас на секунду заедем ко мне, а потом в ресторан, в клуб. Познакомлю тебя с некоторыми людьми.
– Надеюсь, я не встречу там своего папу или друзей.
– А что, твой папа любит по клубам ходить?
– Он же музыкант, куча знакомых. Я много знаменитостей знаю.
– Забавно, я тоже, – рассмеялась Лара: он хвастался этим как школьник, который хочет произвести впечатление на понравившуюся девочку.
"Девушка из дома на набережной" отзывы
Отзывы читателей о книге "Девушка из дома на набережной". Читайте комментарии и мнения людей о произведении.
Понравилась книга? Поделитесь впечатлениями - оставьте Ваш отзыв и расскажите о книге "Девушка из дома на набережной" друзьям в соцсетях.