Джуд Деверо - Девственница

Роуан продолжал смотреть в окно. И чем больше думал, тем больше волновался. Что они сделали с Джурой? Почему он был так доверчив? Почему поверил слезам хорошеньких алтенок? Если бы это мужчины одурманили его и заперли в фургоне, Роуан, узнав, что женщин с ними нет, выхватил бы меч и стал крушить все налево и направо. И уж, конечно, вынудил бы их признаться, что сталось с Джурой, Силин и Бритой. Но он, как ведомая на бойню овца, покорно пошел с алтенками, бросив Джуру на произвол судьбы.

И хорошо еще, если она жива. Если ее не убили. В отличие от Дейра он считал, что алтены вполне способны на худшее преступление, чем простое воровство. Им нужны были дети мужского пола, вот женщины и захватили короля и двух принцев, а теперь используют их в качестве племенных жеребцов. Как легко они добились своей цели!

Его лицо стало жестким. Ничего, в конце концов он выберется отсюда, и мужчины зернас получат всех алтенок, каких только пожелают. Посмотрим, как коварные дьяволицы попробуют обвести вокруг пальца мужчин Брокаина!

Разрываемый гневом и скорбью, он сначала не обратил внимания на какой-то шум внизу. Где-то на расстоянии, поверх крыши ближайшего дома, если хорошенько всмотреться, можно было увидеть неприятную сцену избиения.

Одна из маленьких алтенок размахивала кнутом, пытаясь ударить кого-то, невидимого за углом здания.

Но тут из тени выступила третья, довольно высокая и худая женщина с черной косой, летящей по ветру, и набросилась на ту, которая держала кнут.

– Джура, – прошептал Роуан и едва не выскочил из окна, пытаясь последовать за ней. Но остатки здравого смысла подсказали ему оставаться на месте. С бешено колотящимся сердцем и искаженным мукой лицом он молча наблюдал, как с десяток алтенок повалили Джуру на землю и вскоре увели ее и Силин прочь.

Он прислонился плечом к переплету окна и несколько раз глубоко вздохнул, чтобы успокоиться. Здесь одни предатели и негодяи, а он, дурак, добровольно пошел к ним в руки!

Сегодня нужно непременно сбежать и найти Джуру. И выработать план, как увести их всех подальше от роскоши и сладкой жизни в городе алтенов.

– Сильно болит? – тихо спросила Силин.

Джура пожала плечами, но, говоря по правде, плечи и спина ныли после жестокой порки кнутом.

Они снова сидели вдвоем в маленьком каменном доме, только на этот раз стражу удвоили – из-за того, что случилось сегодня. Силин упала под тяжестью огромного мешка с зерном, и когда одна из женщин щелкнула над ней кнутом, Джура схватила нападавшую за горло. За это она получила дюжину ударов кнутом, и Силин долго упрекала ее за несдержанность. Остаток дня их изводили работой и только сейчас, уже почти ночью, позволили уйти в домик и лечь.

Однако гнев не давал Силин заснуть.

– Нужно бежать. Сегодня я подслушала разговор двух женщин о том, когда меняется стража. Если бы только найти способ отвлечь их, возможно, мы могли бы…

Но тут при виде лица подруги она осеклась и вскинула брови. В дверях, освещенный факелами, возник призрак. Огромный, высокий, золотистый призрак.

Джура заморгала, словно пытаясь прояснить зрение, но призрак как ни в чем не бывало продолжал стоять на пороге.

– Джура! – прошептал он.

Первой опомнилась Силин. Несмотря на усталость, она вскочила с топчана и бросилась на шею Роуану.

Роуана всегда сердило фамильярное обращение ланконийцев. Он их король, но ни разу не слышал слов «ваше величество»: одни споры и недовольство его решениями. Но в этот момент он был рад их законам равенства. Лучше уж женские объятия, чем все пресмыкательство в мире!

Он тоже обнял Силин, ощущая, будто впервые за эти дни касается чего-то чистого. Как хорошо выслушать искренние суждения вместо льстивого подобострастия алтенок.

– Вы здоровы? Невредимы? – допрашивал Роуан.

Силин разжала руки, но тут же снова обняла его, на этот раз за пояс.

– Измученные и в синяках, но не покалечены. Правда, Джуру сегодня избили.

Роуан уставился на жену, все еще сидевшую на топчане. Силин тем временем ускользнула от него.

– Тебе нечего мне сказать? – тихо спросил Роуан жену.

– Почему ты жив? – рассерженно осведомилась она, превозмогая бешеный стук сердца.

Роуан, ничуть не оскорбившись при столь бесцеремонном вопросе, улыбнулся и шагнул к ней.

– Ты рада видеть меня!

– Нас взяли в плен и превратили в рабынь, – прошипела Джура. – Использовали в качестве быков для разгрузки фургонов, набитых краденым добром. Я думала, ты мертв, иначе наверняка пришел бы за нами. Но оказалось, что ты жив!

Последнее прозвучало обвинением.

Почему-то ей казалось, что муж ее предал. Во время последней встречи он смотрел на нее с ненавистью, и в плену она постоянно плакала, потому что считала его мертвым. Но вот он стоит, не только живой, но и свободный!

Роуан остановился перед Джурой и положил руки ей на плечи. Джура буквально взвилась с топчана и прижалась к Роуану что было сил.

– Тебя не убили, тебя не убили, – твердила она.

– Нет, любимая, – прошептал он, гладя ее покрытую рубцами спину. – Меня не убили.

Наконец он слегка отстранился.

– Нам нужно поговорить. Иди, Силин, сядь со мной тоже. Я хочу, чтобы вы обе были рядом. У нас нет времени.

Он обнял женщин, словно боясь, что они исчезнут, и стал рассказывать, что случилось с ним и остальными мужчинами за последние несколько дней.

– Ты поверил им? – ахнула Джура. – Эти женщины прокрались в наш лагерь, опоили мужчин каким-то мерзким зельем, ударили меня по голове, а ты поверил, что они оставили нас мирно спящими? Ты просто…

Роуан поцеловал ее в губы.

– Я тосковал по тебе, Джура. И поскольку именно я впутал вас в эту историю, значит, мне и исправлять содеянное.

– Тебе? Да ты причина всего этого! Если бы не ты…

– Она считала тебя мертвым, – перебила Силин, – все время плакала. До этого я ни разу не видела ее плачущей, а теперь она то и дело льет слезы. И говорит только о том, как жалеет, что не помогала тебе объединить племена и не успела признаться, что любит тебя.

– Это правда, Джура? – прошептал Роуан.

Джура отвернулась.

– Мало ли что скажешь в печали.

Роуан приподнял ее подбородок и нежно поцеловал.

– Я пытался принимать решения как король Ланконии. И пошел с алтенами, потому что король Роуан желал объединить их с другими племенами. Но Роуан-человек сто раз пожалел об этом своем решении. Я был глупцом, Джура, как ты и твердила мне тысячу раз.

Она посмотрела ему в глаза.

– Но ты хотел как лучше, – прошептала она, и он снова поцеловал ее.

– Как и ты в тот день, когда убили Кеона, – прошептал он и поразился, увидев слезы в глазах Джуры. – Ты дала мне силу, когда я собирался покинуть страну, и не позволила никому увидеть мою слабость.

– Роуан! – прошипел кто-то с порога. Это оказался Дейр.

Силин бросилась к нему, но он знаком велел ей отойти. Силин немедленно превратилась в истинную стражницу, настороженную и готовую драться.

– Мы должны идти, – объявил Дейр. – Даже Джералт изнемогает.

– Изнемогает? – переспросила Джура, отталкивая Роуана. – Мы с Силин готовы. Уходим с вами.

Роуан нервно откашлялся.

– Мы не можем взять вас с собой. Их слишком много, а нас – мало. Я смог пробраться к вам только потому, что фирены и Джералт… э… отвлекают стражу. Джура, не смотри на меня так. Я вызволю тебя отсюда, но нельзя же объявить войну женщинам, да еще моим подданным!

– Женщинам? – взвизгнула Джура, негодующе глядя на него. – Эти хрупкие создания заставляли меня и Силин убирать камни с дорожек, таскать громадные мешки с зерном, чинить каменные стены. Нас использовали как лошадей… пока вы развлекались, пытаясь наградить этих женщин детьми.

– Только не я, Джура, – умоляюще пролепетал Роуан. – Клянусь, что не дотронулся ни до одной из них. Я уверен, что нам позволят жить, пока я, король, не дам кому-то из женщин своего ребенка.

Глаза Джуры от ярости едва не выкатились из орбит.

– Вижу, ты всем готов пожертвовать ради нас! – завопила она. Роуан пытался ее обнять, но она увернулась.

– Джура, пожалуйста, доверься мне.

– Как ты доверился алтенкам? Уехал с этими негодницами и оставил меня, Силин и Бриту гнить в плену?

– Это неправда. Я…

Роуан был смущен и доволен одновременно. Джура шипела на него, как обыкновенная ревнивая женщина! На него нападала не хладнокровная стражница, а рассерженная жена, заподозрившая, что муж спит с другими женщинами. Она действительно любила его больше, чем Ланконию.

– Роуан! – настойчиво позвал Дейр. – Мы должны идти. Марек непременно узнает обо всем и велит нас убить.

Роуан с сожалением отошел от Джуры. Никогда еще он не хотел ее сильнее. Его так и подмывало отречься от трона в пользу Джералта и убраться из Ланконии. Он возьмет с собой Джуру и вернется в Англию.

Но в глубине души он знал, что это невозможно.

– Дай мне два дня, – попросил он. – Через два дня я уведу вас отсюда.

Он ушел. В наступившей тишине немного опомнившаяся Силин попыталась урезонить Джуру, но та была слишком рассержена, чтобы слушать. Минуту назад она чувствовала себя преданной, а вот теперь почему-то поняла, что Роуану следовало идти с алтенами и оставить ириалок.

Джура была так взволнована, что не могла спать. Выйди она за Дейра, и их брак, конечно, никак не противоречил бы благу Ланконии. Так почему она взбесилась, когда Роуан предпочел это самое благо своей жене?

Перед рассветом она подошла к двери, чтобы взглянуть на очертания огромного дворца Марека, и еще больше обозлилась, вообразив, что Роуан, наверное, спит с другой женщиной. И поймала себя на том, что думает как англичанка. Не как ланконийка. Ей полагалось бы заботиться прежде о стране, а потом о себе.

Она прислонилась головой к холодной каменной стене и попыталась думать связно. Но не смогла. И знала только, что хочет возвращения Роуана. Она не желала ждать, пока он устанет от алтенок или пока ее спесивый братец не перетаскает остальных девиц в свою постель. Джура была готова держать пари, что Джералт и не подумал о том, что случилось с Силин и Джурой, а тем более с унизившей его Бритой. В Джералте никогда не было сочувствия к окружающим.