Ретт Батлер скептично улыбнулся, словно показывая старику, что его опасения беспочвенны, положил на стол одну банкноту.

— Если ты, Самуэль, не поленишься и доплетешься до салуна, думаю, у тебя хватит сил выпить еще бутылочку виски, немного большую, чем ту, которую я принес.

Старик благодарно затряс клочковатой бородой и тут же спрятал деньги куда-то в кучу тряпья.

Полковник Чарльз Брандергас, находясь в своем номере, чистил оружие. Это был прямо-таки религиозный ритуал, который полковник проводил не реже двух раз неделю.

Он разбирал свой длинноствольный револьвер на части, благоговейно прикасаясь к холодному металлу кончиками пальцев так, как не прикасаются к дорогому фамильному серебру. Если бы кто-нибудь составил список ценностей полковника Брандергаса, то на первом месте обязательно стоял бы длинноствольный револьвер с прикладом вишневого дерева, затем следовала бы янтарная трубка, затем конь. А остальным полковник не дорожил вовсе. Правда, была у него еще одна очень дорогая вещь, но никогда полковник Брандергас не считал ее своей, он считал себя ее хранителем и носил при себе.

Полковник Брандергас как раз разложил на столе патроны, чтобы зарядить ими барабан собранного револьвера, как в дверь негромко постучали. Произнеся слово «войдите», полковник успел зарядить револьвер и взвести курок.

В двери появился коридорный. Взведенный курок револьвера тихо щелкнул и стал на место. Вид постояльца с оружием в руках ничуть не смутил мексиканца неопределенного возраста. Ведь тут каждый опасался за свою жизнь и всегда держал указательный палец на курке взведенного оружия.

Коридорный ни слова не говоря, распахнул шкаф и принялся складывать в кожаный саквояж Чарльза Брандергаса отутюженные рубашки полковника и прочий нехитрый скарб охотника за людьми.

Чарльз Брандергас прекрасно понимал: происходит что-то неладное, ведь он не просил упаковывать вещи. Но с другой стороны, он прекрасно понимал, что слуга явно выполняет чей-то приказ и сам бы не позволил себе подобной наглости.

Слуга упаковал саквояж и двинулся к выходу. Уже стоя в коридоре, он оглянулся и недоуменно посмотрел на полковника, почему тот не следует за ним.

И Чарльз Брандергас решил до конца выяснить, что происходит. Он накинул плащ, водрузил на голову шляпу и последовал за коридорным. Тот вышел на крыльцо салуна и огляделся по сторонам. Высоко в небе сияла яркая луна, заливая голубоватым светом пыльную площадь.

Шагах в двенадцати от крыльца, широко расставив ноги, стоял Ретт Батлер. Это он отдал приказание слуге собрать вещи полковника Брандергаса и вынести их на крыльцо. Из тени, отбрасываемой полями широкополой шляпы, на полковника немного презрительно смотрели глаза Ретта Батлера, а в уголке рта то загорался, то гас огонек сигары.

Полковник Брандергас оставался невозмутимым. Он ждал, что последует дальше. И долго ждать ему не пришлось.

Ретт Батлер, не вынимая сигары изо рта, приказал слуге.

— Отнеси вещи на станцию, полковник Брандергас уезжает.

Слуга уже понял, происходит что-то не то.

Но пока еще полковник не возражал, и коридорный, семеня, принялся спускаться с крыльца.

На лице Ретта Батлера появилась улыбка.

— Стой! — командным голосом, негромко приказал полковник Брандергас и слуга замер как вкопанный с занесенной ногой над последней ступенькой лестницы. — Отнесешь вещи назад в номер.

Слуга, как механическая игрушка, развернулся и стал подниматься. Правда, и теперь он не очень спешил, понимая, что Ретт Батлер прикажет ему противоположное.

Так оно и случилось.

— Я сказал на станцию. Полковник Брандергас уезжает.

— А я сказал, вещи вернуть в номер.

Слуга вертел головой, решая, чей приказ исполнять. Но оба мужчины были настроены настолько решительно, что слуга решил, что будет лучше бросить саквояж себе под ноги и как можно быстрее скрыться за дверью салуна. Так он и сделал.

Когда входная дверь захлопнулась и стихли торопливые шаги коридорного, полковник Брандергас спокойно спустился с крыльца на площадь и, подойдя к Ретту Батлеру вплотную, замер, глядя ему прямо в глаза.

Ретт Батлер сделал шаг в сторону и очень медленно обойдя вокруг полковника, остановился.

Несколько мгновений мужчины испытующе смотрели друг на друга. На губах Батлера появилась улыбка, кончик сигары вновь вспыхнул.

Ретт Батлер посмотрел на надраенные до блеска сапоги полковника и неторопливо шаркнув подошвой своего сапога по пыли, медленно наступил полковнику Брандергасу на ногу, все так же неотрывно продолжая смотреть в его глаза.

Полковник несколько мгновений раздумывал, потом обошел Ретта Батлера и наступил ему на ногу.

Ретт Батлер, казалось, перенес это абсолютно спокойно. Теперь уже на губах полковника Брандергаса играла улыбка. Но это продолжалось не очень долго.

Ретт Батлер поднял руку, как будто собираясь вытащить изо рта сигару, и потом, сжав кулак, нанес полковнику резкий удар в челюсть.

Тот, не устояв на ногах, отлетел на несколько шагов и упал в пыль. Теперь улыбка перешла на губы Ретта Батлера.

Полковник неторопливо поднялся, неспешно отряхнул пыль и осмотрелся, ища глазами шляпу. Та лежала в нескольких шагах от него.

Брандергас оглянулся на Ретта Батлера и двинулся, чтобы поднять последнюю часть своего гардероба. Его пальцы уже почти коснулись тульи, как прогремел выстрел и шляпа отлетела шагов на пять дальше.

Полковник оглянулся на дымящийся ствол револьвера, из которого стрелял Ретт Батлер, сокрушенно покачал головой и направился за своей шляпой. Но едва он нагнулся за ней, как вновь прогремел выстрел и шляпа, описав дугу, отлетела еще шагов на пять дальше.

Полковник и это перенес спокойно. Он вновь двинулся к ней и вновь нагнулся. Выстрел не заставил долго себя ждать: шляпа отлетела еще на несколько шагов.

Никто не отреагировал на звуки ночных выстрелов, ведь все в Бергтауне привыкли к подобным звукам. Лишь только охранник банка снял карабин с плеча и взял его в руки.

Ретт Батлер вновь приподнял руку с револьвером, наводя ствол на шляпу. Но прицелиться было почти невозможно, черная шляпа практически сливалась с темнотой, а возле нее стоял полковник Брандергас и даже не собирался наклоняться за ней.

Ретт Батлер все же нажал на курок. Просвистела пуля, подняв фонтанчик белесой пыли у самых ног полковника.

Улыбка исчезла с лица стрелка. Вновь прогремел выстрел и вновь пуля ушла в сторону. Когда барабан был пуст, Ретт Батлер опустил револьвер и принялся вновь снаряжать барабан.

Полковник нагнулся, отряхнул шляпу о колено и водрузил ее себе на голову.

А потом, не сходя с места, расстегнул сюртук и вытащил свой знаменитый длинноствольный револьвер. Сжимая его двумя руками, он медленно поднял оружие и тщательно прицелился, поймав на мушку голову Ретта Батлера.

Прогремел выстрел, засвистела пуля, сорвав с головы Ретта Батлера шляпу. Та светлым пятном взмыла в темное небо. Ретт Батлер, запрокинув голову, следил за полетом, как, кувыркаясь, шляпа медленно опускается. Вновь прогремел выстрел, вновь просвистела пуля и шляпа, не достигнув земли, вновь взметнулась в ночное небо.

Полковник Брандергас выстрелил шесть раз, так и не дав шляпе упасть на землю. После последнего выстрела та упала на пыльную площадь.


А через десять минут оба соперника, пытавшиеся доказать друг другу свое превосходство, уже сидели в номере полковника Брандергаса. На столе лежала простреленная в шести местах шляпа Ретта Батлера и запыленная шляпа Чарльза Брандергаса. Рядом с ней стояла откупоренная бутылка виски и два стакана.

Полковник, затягиваясь ароматным дымом, наполнял стаканы. Ретт Батлер сидел, забросив ногу за ногу, следил за тем, как золотистая жидкость льется в стакан.

— Ты хорошо стреляешь, — сказал Ретт.

— И ты довольно искусен в этом деле.

— Но зачем ты целился мне в голову? — немного недовольно произнес Ретт Батлер и сделал несколько глотков, — ведь с такого расстояния не мудрено и промахнуться.

Полковник Брандергас, не говоря ни слова, вытащил из кобуры свой длинноствольный револьвер и положил на стол.

— У меня надежное и проверенное оружие.

— А вот я предпочитаю свой револьвер.

— Но из твоего револьвера, Ретт, невозможно добиться меткости.

— Зато его быстрее доставать из кобуры.

— Это точно, твое замечание абсолютно правильное.

Соперники подняли стаканы, чокнулись и осушили их.

— Мы с тобой занимаемся одним и тем же делом, — сказал Чарльз Брандергас.

Ретт Батлер в ответ кивнул головой и его рука погладила простреленную шляпу.

— Это опасный промысел, — продолжал полковник, — и если ты хочешь дожить до моих лет, то тебе стоит сменить оружие вот на такое, — и он кивнул в сторону своего длинноствольного револьвера.

— Но ведь и мой меня никогда не подводил, — заметил Ретт Батлер.

— Ты еще слишком мало прожил на этом свете, чтобы рассуждать о подобных вещах.

— Ну что ж, значит у меня впереди еще есть время.

— Если ты будешь вести себя так опрометчиво как сейчас, это время может очень сильно сократиться.

— А я, честно говоря, не собираюсь прожить очень много.

— Боюсь, парень, что ты не доживешь и до моих лет, — полковник поднялся и расправил плечи, булавка на его галстуке сверкнула, и Ретт Батлер изумился, как моложаво и подтянуто выглядит полковник, несмотря на свои пятьдесят лет. — Мне кажется, мы с тобой занимаемся одним и тем же делом и приехали в этот городок за одним и тем же, не так ли? — полковник глянул на Батлера.

Тот задумчиво улыбнулся.

— Я не привык ни с кем делиться.