известным вам языком, ада.

– А что происходит с душами людей, попадаю-

щими туда? Они остаются там навечно? – взволно-

ванно спросила Лея.

– Нет. Вечно душа человека может пребывать

только в раю. А если после Небесного Суда душа от-

правляется в чистилище, то после одиннадцати меся-

цев она переходит в рай. Максимальный срок пребы-

вания в чистилище – год, то есть двенадцать месяцев,

но это только для весьма грешных людей… И, опять

же, нужно понимать, что: «одиннадцать месяцев»,

«двенадцать месяцев» и так далее – это в земном по-

нимании времени, а в духовных измерениях это может

быть значительно дольше и серьезнее.

– А что там происходит с душой?

– В чистилище души людей проходят очищение

от мирских грехов. Когда срок их пребывания там за-

канчивается, они «чистыми» покидают его и отправ-

ляются в рай.

Лея то и дело взглядывала на дверь справа от нее.

Она с нетерпением ждала долгожданной встречи

с близкими.

– А та дверь справа, насколько я поняла, это

и есть врата в рай?

– Да. Там пребывают те души, которые уже

прошли очищение в чистилище, а также души детей

и великих праведников.

– Мои дети и муж выйдут оттуда?

– Да. Но вы должны помнить, что близко подхо-

дить к ним и касаться нежелательно. Вы можете этим

навредить. Их души обрели покой, и телесная оболоч-

ка, в которую они оденутся для встречи с вами, очень

тонкая. А вы пока обладаете более грубой оболочкой.

Только переродившись и искупив свои грехи в матери-

альном мире, а затем очистившись от мирских грехов

в чистилище, ваша душа станет чистой и высокой.

– Спасибо, я поняла, – кивнув, сказала Лея.

Ангел отошел в сторону. Послышались чарующие

звуки музыки, и дверь справа от Леи открылась. Про-

странство озарилось ярким светом. Чем больше откры-

валась дверь, тем ярче становился свет, и было просто

невозможно разглядеть, что происходит внутри. Еще

через некоторое время в потоке света появились две

маленькие девочки, лет шести, одна в белом, а дру-

гая – в черном платье. Те самые платья, в которых

дети планировали отмечать свое шестилетие… Дер-

жась за руки, они спокойно прошли в центр коридора,

после чего дверь за ними закрылась.

Несмотря на все запреты, Лея хотела подойти

к ним и обнять, но сумела найти силы, чтобы сдержать

себя. Она присела на корточки, чтобы лучше разгля-

деть их, но девочки продолжали спокойно стоять.

– Доченьки, вы еще помните меня? – проговори-

ла Лея сквозь слезы.

– Да, мама, – ответили они в один голос.

– Вы такие красивые…

– Спасибо, мама.

Лея продолжала смотреть на них и плакать —

то ли от счастья, то ли от горя. Девочки, глядя на свою

маму, не проявляли таких ярких эмоций, как в мирской

жизни, но было заметно, что они рады этой встрече.

– Мама, почему ты так долго к нам не приходи-

ла? – грустно спросила Хелен.

– Я не могла, – вытирая слезы, проговорила Лея.

– А где ты была все это время?

– В соседней комнате, – сказала Лея, указав

на дверь, где стоял ангел.

– И что ты там делала? Почему не заходила к нам?

– Я наказана и должна размышлять над своими

поступками.

– Это как ты ставила нас в угол, чтобы мы думали

над своими поступками?

– Да, моя умничка.

– А ты знаешь, где папа? – спросила Моника.

Лея заволновалась. Она была убеждена,

что Гарри заслужил свое место в раю и находится ря-

дом с девочками.

– А разве он не с вами?

– Он с самого начала был с нами и все вре-

мя наблюдал за тобой с небес. А потом, когда понял,

что ты в беде, спустился вниз, сказав только, что скоро

вернется.

– А когда это произошло? – спросила пребывав-

шая в замешательстве Лея.

– Через некоторое время после того, как к нам

присоединилась Хелен. Папа сказал, что в будущем

тебе на земле понадобятся поддержка и помощь.

Я очень скучаю по нему, – грустно сказала Моника.

Лея не до конца поняла поступок Гарри, но ей

стало легче от мысли, что в материальном мире рядом

с ней будет кто-то из близких.

– Мам, ты не волнуйся, мы здесь не одни. С нами

бабушка и дедушка. А с папой на Земле тебе будет

проще. Только, пожалуйста, найдите друг друга и воз-

вращайтесь поскорее, – нежно сказала Хелен.

– Обязательно, – задумчиво произнесла Лея. —

Вы слушаетесь бабушку и дедушку, не мучаете их?

– Да, мама. Мы занимаемся, учим иностранные

языки, слушаем классическую музыку и читаем книж-

ки, – продолжила Хелен.

– Какие вы у меня умницы.

– А я еще учусь рисовать, но пока ничего не вы-

ходит, – сказала Моника.

– Продолжай, старайся, и все получится.

Лея внимательно смотрела на Монику, которая

была чуть отчужденной и меньше радовалась встрече

с нею, чем Хелен. Она понимала, что та больше любит

папу и очень скучает без него. Но Хелен, всегда боль-

ше привязанная к матери, продолжала:

– Мама, помнишь тот стишок, что мы учили

в детском саду?

– Да.

– Мы каждый день его повторяем, и когда вы вер-

нетесь, то мы обязательно сделаем вам сюрприз.

– Какой сюрприз? – спросила Лея.

– Я открою тебе тайну, только не рассказывай

папе, хорошо? – тихим голосом, чтобы ангел, стоя-

щий у двери не услышал, произнесла Хелен.

– Обещаю.

– Мы ждем того времени, когда снова будем вме-

сте и наконец-то сможем отпраздновать наше шести-

летие. Как и в тот день, ты накроешь на стол, будешь

готовить, а мы наденем эти платья. И когда к нам при-

соединятся папа, бабушка и дедушка, которые будут

заняты своими делами, мы, встав на стулья, прочтем

это стихотворение в один голос, а вы станете слушать,

а затем хлопать в ладоши.

Лее почувствовала еще большую грусть и тяжесть

на душе. Стараясь не расплакаться еще сильнее, она

тихо произнесла:

– Обязательно отпразднуем.

Тяжелым грузом на душе лежал ее поступок,

но всю его тяжесть и последствия она поняла только

сейчас. Время для них остановилась.

– Мам, скажи правду, пожалуйста: мы точно сно-

ва будем вместе? Пожалуйста, скажи «да» или «нет».

Ты же нас никогда не обманывала, – грустно спроси-

ла Хелен.

– Я не знаю, дочка… Но я буду стараться не по-

вторять ошибок прошлого. Моя душа многое осознала

и, пройдя определенный путь на Земле, займет место

рядом с вами.

После паузы Моника грустно продолжила:

– Мама, мы тебя очень любим. Пожалуйста, при-

ходи к нам поскорее. Нам здесь хорошо, но мы очень

скучаем. Даже когда папа был с нами, нам все равно

тебя не хватало. И ему тоже, он все время думал о тебе

и молился. А теперь и папа спустился, и все, что мы де-

лаем, – это смотрим на дверь и ждем, когда вы войде-

те и крепко обнимете нас, – опустив от печали глаза,

говорила Моника.

Лея молчала и внимательно смотрела на свою

дочь и слушала. Моника подняв глаза и посмотрев

на маму, продолжила:

– Мы ждем тебя каждый день, а ты все не при-

ходишь, и все начинается сначала. Дедушка сказал,

что когда вы вернетесь и мы отпразднуем наш шестой

день рождения, то дни уже не будут повторяться и все

пойдет своим чередом.

– Молитесь, чтобы все так и было. Как вы, навер-

ное, уже знаете, молитвы детей исполняются в первую

очередь.

– Мама, мы много молимся и будем продолжать

молиться, пока снова не окажемся все вместе, – ска-

зали дочери в один голос.

– О чем вы молитесь? О чем вы просите Твор-

ца? – чтобы сменить тему, поинтересовалась Лея.

– В основном о тебе и о папе, чтобы вы поскорее

вернулись. А знаешь, о чем я еще прошу Создателя? —

продолжила Моника.

– О чем?

– Чтобы папа, когда вернется, научил меня рисо-

вать. Мне это очень нравится, но пока у меня полу-

чаются ужасные картины. А когда научусь, то первым

делом нарисую тебя и папу вместе.

Лея ничего не ответила, а только восхищенно смо-

трела на дочек.

– А сказать, о чем я прошу Создателя? – спро-

сила Хелен.

– Да, доченька, скажи.

– Чтобы все произошедшее оказалось страшным

сном, и мы бы вернулись в наш дом в Майнце. Ты,

как и раньше, укладывала бы нас спать, рассказывала

интересные сказки и пела те красивые песни. А еще

я очень хотела бы разочек попробовать твой шоколад-

ный торт. А еще…

Хелен сделала вдох и, собравшись с мыслями,

сказала грустно:

Мне бы хотелось, чтобы все стало, как прежде,

чтобы мы снова стали одной дружной семьей… Мама,

это было самое лучшее время. Папа, Моника, я —

и, конечно же, ты.

Лея уже не могла себя сдерживать и, услышав это,

горько расплакалась и, продолжая сидеть на корточках,

сквозь слезы грустно сказала:

– Что я наделала… Своим поступком я разруши-

ла вашу идиллию, и вы вместо будущего живете про-

шлым, воспоминаниями. Простите меня за все. Про-

стите, во всем этом моя вина. Мне было тяжело, и я со-

вершила ошибку.

Девочки смотрели на заплаканное лицо Леи

и молчали. Они не знали, как успокоить маму, какие

слова подобрать. Для них до сих пор было не понятно,

почему их разлучили с матерью, из-за какого такого

поступка. Хелен, набравшись смелости, решила задать

вопрос, давно мучивший обеих сестер: