а вечером они проведут полную репетицию.

Когда все приготовились, мистер Гоулд дал по-

следние указания Джули, которая должна изображать

уставшую от тяжелой работы женщину. И сейчас она

в саду, что-то сажает, копает маленькой лопатой…

Репетиция началась.

…Рахель трудится в саду. Она уже двенадцать лет

не виделась с мужем. Сосед Ишра, который регуляр-

но досаждает ей обидными высказываниями в адрес

Акивы, наблюдает за работой со своего двора. В это

время к дому подходит Акива. В сумке лежат сладо-

сти, купленные для детей. Приблизившись, он слышит

громкий голос соседа и останавливается.

– Прав был твой отец, что выгнал тебя из дома

и лишил наследства! Он знал, что так и будет!

– Что «так и будет»? Что ты имеешь в виду? —

спрашивает Рахель, продолжая работать.

– Что ты будешь работать, стараться, трудиться

для него, а этот пастух бросит тебя…

– Стоп, стоп, – проговорил мистер Гоулд. – Чак,

тебе нужно показать удивление и грусть на лице. Ты

только представь: Акива целых двенадцать лет не ви-

делся с женой и детьми! И, наконец, предварительно

зайдя на рынок и прикупив сладостей детям, он отпра-

вился в путь. Пусть пока еще не раввин, но уже за-

служил уважение раввинов и других учеников ешивы.

Всю дорогу он думал о том, как обнимет любимую

жену и выросших детей, поделится с ними успехами,

а через пару дней вернется в ешиву, чтобы продолжить

занятия… А тут – такой разговор!

– Хорошо, мистер Гоулд, я постараюсь вырази-

тельнее это продемонстрировать, – сказал актер.

– Если все готовы, давайте начнем сначала. Итак,

Рахель работает в огороде, Ишра стоит на своем участ-

ке и наблюдает за ней, и как только Акива выходит, все

начинается.

Когда все заняли свои места и Чак вышел из-за

кулис, Ишра произнес:

– Прав был твой отец, что выгнал тебя из дома

и лишил наследства! Он знал, что так и будет!

– Что «так и будет»? Что ты имеешь в виду? —

спросила Рахель, продолжая работать.

– Что ты будешь работать, стараться, трудиться

для него, а этот пастух бросит тебя…

– Перестань так говорить о моем муже! Он не па-

стух, он учится в ешиве, – ответила Рахель.

– Несчастная ты женщина! – произнес Ишра. —

И к тому же наивная. Ты все еще веришь, что муж твой

где-то там учится?

– Да, я уверена в этом, – твердо сказала Рахель.

–За двенадцать лет он даже одного письма

не написал! Убежден, он тебя забыл и, наверное, сей-

час развлекается с другой на те деньги, которые ты

посылаешь.

По щекам Рахель потекли слезы.

– Ишра, я готова выслушать всякое, но, прошу,

не говори, что Акива забыл нас. Это ранит меня до глу-

бины души… И прошу тебя, не говори так о нем. Ты его

совсем не знаешь, Акива – самый лучший из мужчин.

– Рахель, пора бы тебе разумно взглянуть на про-

исходящее. Из молодой, красивой девушки, дочери

уважаемого всеми Кальбы Савуа, ты превратилась

в жену неграмотного пастуха. С другим мужем тебя

ждала бы счастливая жизнь. Одумайся, пока не поздно,

если не хочешь прожить всю жизнь вдовой при живом

муже.Рахель заплакала. Ей часто приходилось вы-

слушивать обидные слова о муже, причем не только

от Ишры, и все равно каждый раз было больно. Что са-

мое обидное, ей и возразить-то толком нечего… И кро-

ме слепой веры в то, что муж в самом деле изучает

Святое Писание, у нее ничего не оставалось.

– Пожалуйста, говори обо мне что хочешь, оскор-

бляй, только не смей осуждать Акиву, – сквозь сле-

зы произнесла Рахель. – Он самый лучший на све-

те, и если будет необходимо, я, не раздумывая, отдам

за него свою жизнь.

Несмотря на подавленное состояние Рахель,

Ишра продолжал настаивать:

– Вернись к отцу, забудь этого пастуха, пока

не поздно, и начни новую жизнь. Разве ты еще не по-

няла, что он бросил тебя с детьми?

Акива, разумеется, все это слышал и только ре-

шил вступиться за жену, как раздался голос Рахель:

– Ты можешь говорить и думать, что хочешь,

но так, как я, Акиву никто не знает. Уверена, что при-

дет день, и муж вернется в Иерусалим уважаемым

раввином, образованным человеком, и тебе станет

стыдно за сегодняшние слова. Если бы Акива сейчас

слышал, я сказала бы ему: «Иди и учись премудростям

Святого Писания еще двенадцать лет – я все равно

буду ждать тебя».

Акива, услышав ответ Рахель, повернулся

и с тяжелым сердцем отправился в обратный путь, так

и не повидав родных. Он понимал, как тяжело прихо-

дится жене, сколько насмешек и унижений она вынуж-

дена переносить.

Полностью разделяя желание Рахель и осознавая,

что только в случае успеха люди поймут сделанный ею

выбор, он дал себе слово заниматься еще усерднее.

* * *

После дневной репетиции Джули собралась в багет-

ную мастерскую за второй картиной, но мистер Гоулд

предложил пойти пообедать и сказал, что после вечер-

ней репетиции сам отвезет ее в мастерскую, а затем

и домой вместе с картиной. Актриса с удовольствием

приняла приглашение.

После того как они сделали заказ, Джули спроси-

ла режиссера:

– Мистер Гоулд, как у вас настроение перед за-

втрашней премьерой?

– Мы репетируем этот спектакль уже целых пять

месяцев, и вы успели хорошо вжиться в роль.

– А как прошла сегодняшняя дневная репетиция?

Были какие-то грубые ошибки?

– В целом хорошо, но Крис немного недотягива-

ет. Он слишком добрый, и когда играет отрицательных

персонажей, всегда возникает некий дисбаланс.

– А почему тогда вы утвердили его на эту роль?

– Вместо него должен был играть Ричард Лоу, —

стал обстоятельно объяснять режиссер. – Но в по-

следний момент он получил главную роль в другом

спектакле и попросил его отпустить. Поэтому мой вы-

бор и пал на Криса. Мы давно работаем вместе.

– Все же мне не совсем понятно, почему Акива,

так и не повидавшись с семьей, отправился обратно

в ешиву… – промолвила Джули.

– Меня тоже мучила эта мысль, и в процессе на-

писания сценария я задал этот вопрос автору книги,

– сказал режиссер, вытирая руки влажной салфеткой.

– Молодой человек сказал, что Ишра символизирует

дурное начало, это некая проекция.... Акива, поки-

нувший Иерусалим осмеянный, мог вернуться только

в случае успеха. И тут услышал этот разговор и понял,

что время возвращаться еще не настало. – Мистер Го-

улд аккуратно положил салфетку на специальную под-

ставку. – Акива знал, что все окружающие нас люди

указывают нам на что-то, и человек не случайно встре-

чаешь их на своем пути. И в тот самый момент, когда

он вернулся и услышал этот разговор, то понял, что это

не какое-то случайное стечение обстоятельств, а некий

знак – расслабляться еще рано: «твое время вернуть-

ся в Иерусалим еще не пришло, ты еще не победил,

возвращайся и продолжай учиться».

– Как все сложно… – тяжело вздохнула актриса.

– Это еще и испытание для самого Акивы. Изме-

нился ли он, и если да, то в какую сторону? Раньше

Акива набросился бы на Ишру с кулаками, а теперь

смог сдержать эмоции, выслушав такие обидные слова,

и это говорит о том, что человек вырос, как личность.

Его желание продолжить учебу совпало с желанием

Рахель, и это, равно как и диалог с соседом, дало по-

нять, что праздновать победу еще рано. – Мистер Го-

улд помолчал и добавил: – И это действительно так:

Акива отпраздновал победу только спустя еще двенад-

цать лет. Двадцать четыре года он постигал премудро-

сти Святого Писания, и только после этого вернулся

в Иерусалим – вернулся уже известным раввином,

во главе более двадцати тысяч учеников.

– На вечерней репетиции мы будем показывать

все или уделим внимание именно этой сцене? – спро-

сила Джули.

– Начнем с самого начала, – ответил мистер

Гоулд. – А это уже финал, там все должно быть

романтично.

Джули кивнула, соглашаясь с режиссером

и сказала:

– Мистер Гоулд, не знаю как вам, но лично мне

больше всего нравится финальная сцена. Несмотря

на трудности, они добились того, чего хотели, и сно-

ва, как в начале своей совместной жизни, находятся

в одной комнате, вспоминают свою жизнь и так при-

ятно беседуют… Мистер Гоулд, знаете, мне все больше

и больше нравится роль. Эта женщина столько всего

перенесла, посвятила всю жизнь семье и в конце кон-

цов добилась поставленной цели. Настоящая героиня.

Увидев, что им уже несут заказ, мистер Го-

улд и Джули разложили на коленях салфетки. Когда

официант расставил блюда, пожелал им приятного

аппетита и удалился, они приступили к трапезе и про-

должили беседу.

– Может быть, это не то, о чем ты мечтала, когда

начинала карьеру актрисы, но не исключено, что Ра-

хель станет главной ролью в твоей жизни.

– Сейчас я как раз нахожусь в возрасте Рахель,

к которой Акива собирался вернуться после двенадца-

ти лет учебы. Я как актриса, с каждой ролью открываю

для себя новые грани в этой замечательной профессии.

Пусть и не все роли удалось сыграть, но я благодарна

судьбе за такую насыщенную творческую жизнь.

Мистер Гоулд внимательно смотрел на Джули, ко-

торая задумалась, а потом продолжила:

– В начале своей карьеры я грезила ролью Офе-