– Алло, мама? Юля? Юль, это Ксения!

Она звонила домой. Все же надо было предупредить, чтобы их на Новый год не ждали. Они приедут, но… нагрянут совершенно неожиданно, негаданно… где-то первого числа. И никаких пышных встреч, чай, не замминистра едет, а дочь родная.

Юлька расстроилась. Сестра опечалилась вполне искренне. Она уже настроилась встречать Новый год в семейном кругу, хотела и Ксению повидать, и ее избранника, а теперь… Получается, придется отмечать с друзьями в ресторане и сдавать около семи тысяч… Но она, безусловно все понимает, она прониклась, а эти семь тысяч… Она отправит Вадика подработать на машине, в конце концов, нужно же кому-то показать свое новое платье, пусть друзья в ресторане полюбуются.

Ксюша выключила телефон и усмехнулась – Юлька не менялась. Сестра отчего-то всегда стремилась быть лучше, красивее и моложе всех. Даже замужество ее не изменило.

Всю ночь Ксения думала, как она проведет с любимым Новый год.

Конечно, сама она могла бы просто сидеть с Виктором за столом, смотреть на него, и это был бы самый лучший Новый год в ее жизни. Но вдруг Виктору будет скучно? Нет, даже не так. Просто мужчинам женщина интересна, когда в ней есть какая-то загадка, изюминка. Вот и нужно эту изюминку показать… Снегурочкой нарядиться, что ли? Купить в этих шаловливых магазинах коротюсенькое платьице Снегурки, чтобы вся попа наголе, чулочки такие на кружевных резиночках, декольте побольше… нет, там даже вообще без декольте, там какие-то такие хитрые выкройки, где и без декольте все наружу…

Нет… Виктор к ней относится с такой нежностью, так бережно, а она – с голой попой! Ужас какой. Виктор – романтик! Вот и надо придумать что-то такое воздушное! Нежное и неожиданное, но интересное. Хорошо бы Бабой-ягой нарядиться, та такая непредсказуемая, опять же, с ней весело, но… Лучше волшебницей. Колдуньей! Да! Именно колдуньей! Красивой! Сказочной! Таинственной! Маску на лицо из черного бархата и стразов, волосы уложить в дивную прическу, а когда Виктор к ним прикоснется, пусть они рассыплются золотистой волной и сверкают! Зойка, кстати, забыла свой лак для волос с блестками, он подойдет. И платье… Платье она купит. И будет гадать ему по руке… Возьмет его красивую, теплую руку, будет ее гладить, потом прижмет к лицу, а он… он будет целовать ей волосы… и глаза… и губы…

Глава 3

Утром Ксения еще в душе услышала, как в двери звонят. Она накинула халат и побежала открывать.

На шею сразу кинулась Стася.

– Здрааассьте! А мы к вам в гости! – защебетала девчушка.

Ксения была немного обескуражена. У нее в планах гостей Остромичевых сегодня не значилось.

– Мы не надолго, – сразу же пояснил… кажется, его звали Александр Глебович. – Я вчера вашего звонка ждал, вы не позвонили. Что будем делать с билетами?

Ксения засуетилась. Как неудобно получилось. Она же и в самом деле совсем забыла позвонить. Да и поздно уже было. А теперь вот человек специально приехал.

– Вы проходите, – пригласила их в комнату Ксения. – Я… я бы хотела узнать, а можно эти билеты, к примеру, на первое число заказать? А то если уж я опоздала…

– Можно и на первое, – не стал проходить мужчина. – Только вы мне… хотя бы завтра тогда точно скажите – на какое время и… Если не сложно, данные своего паспорта.

– Хорошо! – радостно блестела глазами Ксения. – Я вам тогда прямо сегодня вечером все и скажу – и время и данные… Я обязательно позвоню.

– Договорились, – повернулся Остромичев, чтобы уходить.

Ксения нагнулась к девочке поправить шарф.

– А Дед Мороз меня адманул, – громким шепотом пожаловалась девчушка. – Такой старый, а адманывает.

– Ну что ты, Стасенька, – присела перед ней Ксения. – Дедушка… Он просто…

– Я себя все время хорошо вела… – горько смотрела девочка куда-то в стену. – Я даже куклу не просила, которую кормить надо, как у Даны… Я хотела, чтобы у нас дома было… весело. А Дед Мороз… папа вон какой больной, а мама сбежала…

– Стася! Папа у тебя не больной! – взглянула на отца девочки Ксения. Тот старательно делал вид, что разговора совсем не слышит. – Папа у тебя вон какой здоровый! А мама…

– …А мама сбежала! – перебил ее Остромичев и потянул дочь за руку. – Пойдем, Стася.

– Погоди-ка, Стасенька, – угрожающе выпрямилась Ксения. – Иди в комнату, к елочке… Посчитай, сколько красных шариков.

– Стася! Поедем домой! – крикнул Остромичев дочери, которая уже удалилась в комнату.

– Вы что с ребенком делаете? – от гнева прищурилась Ксения и уперла руки в боки. – Вы, взрослые люди! Не можете хотя бы на праздник засунуть свои разборки куда-нибудь по…

– Вы это ее маме скажите, – оскалился мужчина и повысил голос. – И вообще! Я пришел сюда только для того, чтобы исправить свою ошибку – вы из-за нас опоздали на поезд, я предложил вам билет на самолет! Все! Я вовсе не обязан выслушивать здесь ваши морали!

– Да как же вы не видите, что ваш ребенок несчастен! – вытаращилась Ксения. – Накупили навороченных домов, крутых машин, нарожали детей, а уж как этим детям живется, вам…

– Этим детям живется великолепно! Получше, чем их воспитателям, это уж точно! – рыкнул Остромичев. – И вообще! Не суйтесь не в свое дело!

– Это мое дело! Я вообще, если хотите знать, могу на вас пожаловаться в органы опеки! И вас лишат материнства!

– Меня? – удивленно вздернул брови Александр Глебович. – Это вот пускай ее мамочку лишают. Пожалуйтесь, я вам только спасибо скажу. А я для своей дочери делаю все, что могу! Я ей даже елку купил! Три штуки… втюхали. И Новый год у моей дочери будет самым…

– Да не будет никаким самым для Стаси этот Новый год без матери, неужели вы не понимаете? Неужели вам, взрослому, умному мужчине надо доказывать, что мать для ребенка – это всё? Найдите ее хотя бы на эти несколько дней и…

– Вот вам надо, вы и ищите! И не лезьте в нашу семью! – рявкнул Остромичев.

– Вы просто глупый, надутый индюк! Упиваетесь своей гордостью, когда ребенок…

– А вы неудачница, – фыркнул Остромичев. – Заведите свою семью и наводите там порядок. Очень рекомендую. Стася!

Девочка вышла из комнаты.

– Мы едем домой! – резко распахнул двери Александр Глебович.

– Попросите у Деда Мороза разума, – не удержалась Ксения.

– Я не могу… – посмотрела на нее девочка.

– Что, Стасенька? – не поняла Ксения. – Про Деда Мороза, это я не тебе, это я… Ну, нам ведь никому разум не помешает, правда? И папе твоему тоже… Особенно ему…

– Я не могу шарики посчитать, – вздохнула девчушка. – Там их много… Красных.

Остромичев молча взял дочь за руку и вышел, плотно закрыв двери.

Ксения несколько минут походила по комнате, пытаясь успокоиться. Но успокоиться не получалось. Вот ведь не зря Зойка говорила, что этот Остромичев просто… просто… гад какой-то! Лень ему, видишь ли, ребенку праздник устроить! Неужели в такой день нельзя наступить на горло… кому-нибудь на горло? Себе, например, или жене… ну, в смысле, на горло гордыни? «Вам надо, вы и ищите!» Ха! И искала бы, если б знала где! Потому что эти Стаськины глаза…

Ксения набрала номер Лизоньки Остромичевой. Телефон безучастно сообщал, что с абонентом связаться не получится.

– Ну, понятно… – пыхтела Ксения. – Лизочка тоже хороша! Ее, конечно, можно понять – как такого дундука вытерпеть, тут любая сбежит, но уж дочь-то могла с собой взять! Мамаша, тоже мне! Хотя молоденькая ведь совсем, боится, может быть…

Ксения достала журнал, где были записаны все данные детей и их родителей. Нашла фамилию Остромичевых. На их страничке обнаружился телефон не только самих родителей, но и даже адрес бабушки.

– Ага… Замечательно. Ирина Владимировна Сысоева. Стало быть, это мать именно Лизочки. Видимо, у Лизочки девичья фамилия Сысоева…

Телефона бабушки не было, был только адрес, поэтому Ксения решила сразу ехать. Да и кто знает, может быть, сейчас несчастная Елизавета именно у родителей и прячется?

Ксения оделась, быстренько привела себя в порядок и побежала за машиной.

Через час ее «жигуленок» въезжал в старенький, заснеженный дворик. Да, именно в таких двориках должны были жить старенькие, добрые, уютные бабушки. С окнами за вышитыми занавесками, со старыми, а не пластиковыми рамами, с дверью без домофонов… Зато в подъезде зачастую пахнет пирогами и жареной курочкой…

Дверь Ксении открыла вовсе даже не уютная старенькая бабушка, а женщина лет сорока, чуть под хмельком, с жирно подведенными глазами, в ярком шелковом халате, который нещадно прилипал ко всей фигуре и подчеркивал все погрешности. Женщина недобро взглянула на Ксению, склонила голову набок и принялась методично настукивать тапкой.

– Ну? И чего? – поинтересовалась она у гостьи.

– Здравствуйте, – немного смутилась Ксения. – А Сысоева Ирина Владимировна здесь проживает?

– Здесь, я это, и чего? – презрительно фыркнула дама. – Я сразу вам говорю, самогонкой не занимаюсь, а пахнет у меня, потому что я тараканов травлю, ясно вам? И вообще, домашние винные заводы сейчас продаются в открытом доступе, так что имею право! А вот эти жалобы соседей…

– Скажите, а Елизавета Остромичева – ваша дочь? – никак не могла поверить Ксения.

– Ну моя… – немного удивилась госпожа Сысоева, но сдаваться не собиралась. – Только она уже большая девочка! Если чего натворила, так вы к ней и обращайтесь. Или к мужу еённому. Я-то тут при чем?

– Нет-нет, она ничего не натворила, – торопливо замахала руками Ксения. – Понимаете, она… ну, как бы вам сказать… она ушла из дома…

– Опять? – вздернула брови Ирина Владимировна.

Ксения пожала плечами:

– Н-не знаю, наверное опять… Дело в том, что Стася… Она…

– Проходите, – смилостивилась наконец хозяйка. – Только у меня не убрано… не ждала я гостей, так что… в коридорчике постойте.

– Да я не надолго. Понимаете, завтра праздник, Новый год, а мама у Стаси… Она как бы сбежала… А девочка даже Деду Морозу загадала желание, чтобы у нее дома было все хорошо!