— А вы кто? — об это следовало спросить раньше, но что уж теперь.


— Не помните меня?


— Должен?


— Серж, это полковник Бриссон, — вмешалась мадам Нинон. — Он старинный друг твоего деда и… Господи! — она смахнула слезу. — Теперь я понимаю, как много мы потеряли времени. Надо было сразу бить тревогу — как предлагал Вивьен. Но Русси клялся, что все именно так, и все выглядело похожим на правду. И я сначала поверила. Прости меня, мой дорогой!


— Не стоит, — Серж через стол протянул руку и пожал ладонь бабушки. — Все в порядке.


— Ты всегда так говоришь, — сквозь слезы улыбнулась мадам Нинон. — В конце концов мы все-таки сообразили, что что-то не так. И я позвонила…


— Паскаль Бриссон, — мужчина поднялся с места, щелкнули невидимые каблуки. — Полковник Сюртэ Насиональ в отставке.


Серж хмыкнул. О нем даже национальная служба безопасности печется — вот честь-то. А полковник Бриссон сел и невозмутимо продолжил.


— Вы с вами виделись как-то раз. Вам тогда было лет восемь, и вы умудрились стащить мой MAS, пока мы разговаривали с вашим дедом.


Серж нахмурился, а потом вдруг улыбнулся.


— Дядюшка Паскаль! Вас не узнать. И усов тогда не было.


— Все мы не молодеем, — ответно скупо улыбнулся Бриссон. — Вы тоже изменились с тех пор, Серж. Надеюсь, вы больше не воруете чужое оружие?


— Выводы сделал, — Серж все еще улыбался. — Всыпали мне тогда по первое число. Правильно сделали, в принципе, понимаю.


— Рад. К делу, однако, Серж, если вы не против.


Серж перестал улыбаться и кивнул.


— Из того, что я узнал — от вашего отца и от вас, в первую очередь, хочу вам сказать, что у вас есть неплохие шансы предъявить обвинения господину Русси по целому ряду позиций. Смотрите, — Паскаль начал загибать пальцы: — Намеренное введение следственных органов в заблуждение — это раз. Угрозы жизни и здоровью — это два. Похищение удержание в неволе — это три.


— А еще он хотел заставить Сержа жениться на своей страшной дочери! — выкрикнула Клоди.


— Боюсь, мадам, это не относится к уголовно наказуемым деяниям, — серьезно ответил полковник. — Но вот все остальное… Серж, это нельзя так оставлять. За такое надо наказывать.


Серж какое-то время молчал, разглядывая редкие переплетения темных полос на поверхности стола. Потом поднял голову.


— Все правильно. Наверное… Но… Он угрожал Софи. Я не могу рисковать Софи!


— Софи? — нахмурился Бриссон. — Кто это?


— Это…


— Его невеста, — безапелляционно ответила за Сержа мадам Нинон. Серж бросил изумленный взгляд на свою старшую родственницу, но промолчал. — Настоящая невеста, в отличие от Амандин Русси. Бедная девочка… Серж, ты уверен в Алексе?


— Да, — коротко ответил внук. — Не Сюрте, конечно, но Иностранный легион за плечами. И вся служба безопасности «Бетанкур Косметик» в его распоряжении. Тебе назвать сумму их годового бюджета?


— Нет. Верю тебе на слово.


— Иностранный легион — это хорошо, — кивнул Паскаль. — Теперь понимаю… да… ваши слова… и этот звонок. Все верно. Но, Серж, вы же не можете всю жизнь прикрывать девушку… тем более что у вас такие серьезные планы в ее отношении.


— И что мне делать? — Серж запустил пальцы в волосы. Кажется, накатывала запоздалая реакция на стресс. И наваливалась душная усталость и апатия.


— Нужно припереть Русси к стенке. Напугать. Чтобы он понимал, что стоит лишь ему дернуться — и вы засадите его самого за решетку, — уверенно ответил Бриссон. — Понимаю, вам безопасность дорогого человека важнее абстрактных интересов справедливости. Для этого нужны доказательства.


— Он будет все отрицать, — голос Вивьена мрачен.


— Вы знаете, у меня есть пара мыслей, — полковник деловит. — Надо кое-что проверить в плане доказательной базы. Ведь это ваш Алекс смог как-то по компьютеру отследить, где находится ваша машина, Серж. Я несколько отстал от этих новых технологий, но, кажется, знаю, что…


— Точно! — Серж вдруг неожиданно хлопнул по столу ладонью. Какое-то время молчал под удивленными взглядами, а потом вдруг улыбнулся, широко и как-то не совсем добро. Хищно, что ли. — Новые технологии. А я же ведь подстраховался… Я же ведь… Как из головы вылетело-то? — спросил сам себя. Усталость мгновенно сменилась охотничьим азартом. Повернулся к Клоди. — Мама, скажи, что твой сын — умница!


— Ты — умница! — с готовностью подтвердила Клоди.


— Вот и я так думаю! — он резко встал. — Пара минут, дамы и господа. Мне нужен мой ноутбук. А потом, возможно, нам будет что обсудить.

* * *

А потом им действительно стало, что обсудить. Патрик Бриссон похвалил Сержа за предусмотрительность — сам Серж теперь и объяснить не мог внятно, на каком ресурсе интуиции и скорости принятия решений он это тогда сделал. Воистину, если тебе очень надо — ты способен на многое. На неожиданное, в первую очередь, для себя. Но и для Русси тоже сюрприз будет.


Сержу теперь хотелось бежать, сворачивать горы, раз уж нельзя свернуть шею Русси, что-то делать. Но торопиться нельзя — полковник Бриссон прав. И поэтому он вынужден был ждать — пока бывший сотрудник национальной безопасности позвонит, кому нужно, выяснит все подробности, подготовит дополнительную «доказательную базу». И надо ждать. Этого Серж не любил, да и кто любит. Но терпел.


Еще смертельно хотелось позвонить Софи. Но запретил себе. Что он скажет ей? Что сам вляпался в дерьмо, и ее за собой утащил? Что из-за него ее жизни, здоровью, угрожает серьезная опасность? Нет. Пугать не стоит. А что-то внятное и определенное он сказать не может. Пока не может. Вот когда он все решит… а он решит, у него нет иного выбора… вот тогда он приедет к своей девочке. И они поговорят. Как надо поговорят — долго и обстоятельно. Ему многое нужно сказать Софи.


Вместо этого Серж устроил допрос мадам Нинон. Его ожидания не оправдались — мадам Нинон понятия не имела о причинах вражды между Рене Бетанкуром и Дамьеном Русси.


— Единственное, что я знаю точно, мой мальчик, — мадам Бетанкур безупречно и бесшумно размешивает травяной отвар, приготовленный Катаржиной, — так это то, что они поссорились, крепко, примерно за полгода, или даже чуть раньше, до смерти Рене. Твой дед был просто в ярости. Но я не знаю, что они не поделили с Дамьеном — Рене мне так ничего и не рассказал. Зря, конечно, — вздохнула мадам Нинон, пригубила чай. — Но он же был очень упрямый.


— Послушай, — начинает Серж осторожно. Но события последних дней заставили его не исключать ничего и предполагать невозможное. — А не могло так случиться… если уж они так сильно поссорились… — он слегка замялся, а потом, на одной ноте выдоха: — Что это Дамьен причастен к смерти деда?


Мадам Нинон невесело покачала головой. Сейчас видно, какие у нее глаза уставшие и печальные, как тяжело дались ей потрясения последних дней. Серж протянул руку, погладил кисть, пальцы с парой старинных колец, улыбнулся — как мог, ободряюще.


— Нет, дорогой мой, — мадам Нинон ответно сжала руку внука. — Ты разве забыл — твой дедушка умер у меня на руках. Это был инсульт, мой мальчик. Просто сердце не выдержало. Если Дамьен и стал причиной смерти твоего деда — то опосредованно.

Серж вздохнул. Прошлое упорно хранило свои тайны.


Полковник Бриссон объявился только к девяти вечера — к тому моменту Серж успел уже окончательно смириться с тем, что в его квартире, в его личном, персональном холостяцком логове поселились все его родственники — временно, как он искренне надеялся. Несмотря на наличие собственных парижских квартир, и мадам Нинон, и Вивьен с Клоди, не выказали ни малейшего желания оставить его одного. Да кто бы ему сказал о таком еще неделю назад — что он будет ужинать у себя дома со своей… семьей? Самой счастливой выглядела Катиш — у нее не так часто выпадал шанс блеснуть своими кулинарными талантами при таком количестве народу.


Патрик Бриссон принес хорошие новости. Все, вроде бы, складывалось. Похоже, Сержу есть чем прижать Русси и убедить его отступиться от своих планов. Главное, правильно разыграть доставшиеся им карты. Хотелось вот прямо сейчас — приехать к Русси, бросить ему все это в лицо и посмотреть, как тот запоет. Когда сам столкнется с риском оказаться в роли обвиняемого. Утереть нос и отомстить — за себя, Вивьена, деда, да за все — хотелось просто до нетерпеливой дрожи, но Бриссон быстро остудил его горячую голову, мадам Нинон дополнила полковника русской поговоркой «Утро вечера мудренее», и Сержу пришлось смириться.


Уже проваливаясь в сон, Серж услышал странные звуки. Недоуменно сел на кровати, прислушался. Шумоизоляция в его квартире отличная, но, похоже, за стеной, в мятной спальне, кому-то плохо. Он успел скинуть одеяло, в два шага оказаться у двери комнаты. Фантазия уже услужливо рисовала ему картины задыхающейся в сердечном приступе мадам Нинон. А на пороге собственной спальни он резко остановился. К женским задыхающимся стонам добавился мужской голос.


Мадам Нинон легла спать в серебристой спальне. А за стенкой — Клоди. И явно не одна. Серж зажал рот ладонью, чтобы не расхохотаться. Ай да Вивьен!


Впрочем, спустя какое-то время ему стало не до смеха. Как подростки, честное слово! Он накрыл голову подушкой, чтобы не слышать, как за стенкой, похоже, совершенно забыв об окружающей обстановке и приличиях, «мирятся» его родители. Плюс в этом только один: судя по звукам, о собственном сексуальном долголетии можно не переживать — наследственность у Сержа хорошая.