Дарья Волкова - De Paris avec l’amour (СИ)

— Обижаешь! — фыркнула Софи. — На мне черные!

— Ты не наденешь черное белье под белый костюм! — не остался в долгу Серж. А потом вдруг смерил ее потяжелевшим взглядом. — Вот ты зачем это сказала, а? У меня же фантазия включилась…

— А ты сам зачем этот разговор затеял? Про белое, которое всегда носишь?

— Хотел направить твои мысли в нужном направлении!

— Аналогично!

Он довольно улыбается. Она снова мысленно отвешивает себе подзатыльник.

* * *

— Ну и кто кого целует сегодня?

— Бросим монетку? — невинно предлагает Соня.

— Нет, мы поступим иначе, — ясно уже, что задумал пакость. — Кто последний, тот в следующий раз платит за ужин!

Они даже столкнулись носами. И засмеялись. И обнаружили оба, что это приятно — целовать в улыбающиеся губы.

— Будем считать, что я проиграл, — он отстранился совсем чуть-чуть, руку немного протяни — и коснешься. — До встречи, Софи.

— До встречи, Серж, — она не торопится отодвигаться, наслаждаясь запахом его парфюма. И он сам разворачивается резко. Походка у него красивая — легкая и стремительная.

— Послушай, Софи…

— Да? — Соня занята салатом из свежей зелени и редиса. С этим чертовым Бетанкуром и походами в рестораны она набрала лишних полтора килограмма. И решительно была настроена не заказывать сегодня десерт.

— Я уезжаю.

— Как?

— По делам. На неделю, возможно, больше. Мы не сможем увидеться в следующую субботу.

— Я буду скучать, — Софья невозмутимо отправила в рот бело-красный кружок.

— Надеюсь, ты говоришь правду, — он как-то непривычно серьезен. Проблемы с бизнесом? Соня не представляет, как об этом спросить. А спросить хочется. — Тебе привезти подарок?

— Конечно!

— Что именно?

— Чудище страшное для сексуальных утех и извращений.

Серж едва не поперхнулся «де Шато Латур». Вытаращился на нее.

— Ой, долго объяснять! — отмахнулась Соня. — Пойдем длинным путем. Привези мне магнитик на холодильник.

— Софи, я серьезно. Ты… ты любишь подарки?

— А кто их не любит? — она пожала плечами. А потом посмотрела на него внимательнее. И добавила:

— Не вздумай, Серж.

— Почему?

— Потому.

— Почему?!

— Потому что в нашем договоре нет никаких подарков. И я не советую тебе нарушать условия договора.

— Так, да? — он побарабанил своими длинными пальцами по столу. — Ладно. Пойдем, как ты говоришь, длинным путем. Когда у тебя день рождения?

— Осенью.

— А точнее?

— А точнее… Когда там у тебя помечен в телефоне судьбоносный день? Вот когда-то после этого. Так что… Подари мне себя на день рождения, Серж. В белых кружевных стрингах. Ну что ты так на меня смотришь? — Бетанкур и в самом деле выглядел и удивленным, и рассерженным одновременно. — Ты же не разочаруешь меня, сладкий?

Серж вздохнул, покачал головой.

— Нет на свете женщины с характером более скверным, чем у тебя, Софи.

— Тебе просто не попадались женщины с характером, — Соня невозмутимо отпила вина, отсалютовала ему бокалом.

— Возможно, — неожиданно и задумчиво согласился Серж, вернув ей ее жест.

Может быть, дело было в предстоящей разлуке, но прощальный поцелуй у двери подъзда вышел чуть дольше. И чуть интимнее. И прервать его оказалось довольно сложно. Обоим.

* * *

Это стало для Сони сюрпризом, но в следующую субботу ей было беспокойно. Оказывается, она привыкла к этим встречам. Оказывается, она и вправду может по нему скучать. Вот черт!

А еще Софья почему-то думала… или ждала… какой-то весточки в субботу от него. Какой-нибудь дурацкой или провокационной смс-ки. Звонка. Чего-то. И — ничего. Наверное, действительно, занят и дела. Наверное. Очень хотелось верить, что это дела. А не…

Впервые она задумалось о том, есть ли у Сержа кто-то. Маловероятно, что он удовлетворяется их платоническими отношениями. Маловероятно. И обидно. Это стало горьким и внезапным озарением — что после встреч с ней он, вполне возможно, встречается с другой. Другими. Более сговорчивыми. Еще несколько недель назад ей это было безразлично. А сейчас стало вдруг обидно. Она позволила себе на краткое время расслабиться и представить: что чувствует женщина, которая точно знает — Серж Бетанкур принадлежит ей, и только ей. Наверное, это круто. Головокружительно круто. И невозможно. Соня мрачно усмехнулась. Серж Бетанкур, как и его косметическая компания — достояние всего человечества. Точнее, его женской половины.

Она с таким трудом подавляла желание как-то напомнить ему о своей персоне, что ко второй половине дня возненавидела себя. Поэтому позвонила Матье и вытащила его на пробежку. Он ворчал, фыркал, сетовал, что вечер субботы, но согласился. И они дружно мерили кроссовками дорожки Люксембургского сада. Ей полезно. И для фигуры, и для головы.

В конце концов, Матье взмолился о пощаде, и они отправились пить зеленый чай и разговаривать. Софья не отдавала себе отчета, насколько хороша сейчас — точеная фигура в лосинах и футболке, спортивная куртка небрежно брошена на стул рядом, румянец на щеках от бега и свежего воздуха, волосы слегка завиваются — тоже от того, что пробежалась, вспотела. На нее оборачивались, заглядывались. А Матье Лошанс напротив в который раз поздравил себя с тем, что у него хватило здравого смысла в свое время избавиться от этого наваждения. Быть рядом с Софи как мужчина — верный путь к неврастении. А вот как друг — приятно и безопасно.

— Как у тебя дела на личном фронте? — Соня осторожно пригубила горячий «тегуаньинь».

— Без потерь в личном составе, — Матье с наслаждением вытянул ноги.

— Ой, возьмусь я за тебя…

— Ой, не пугай…

— Как тетушка?

— Озабочена моими делами так же, как и ты, — поморщился Лошанс.

— Пожалуй, возьму в союзники твою тетю. Нашу общую приятельницу Мари-Лоран. И мы втроем устроим тебе веселую жизнь!

— Чем я вам так насолил?!

— Ты привлекательный, состоявшийся как личность, обеспеченный и одинокий. Это преступление.

— Кто бы говорил, — невозмутимо парировал Матье, отдавая должное чаю. — А сама-то? Почему не торопишься осчастливить достойного?

— Потому что у меня скверный характер — как мне недавно сказали.

— Ого… — только и произнес Матье. И Соне так не понравилось это многозначительное «ого», что она предпочла перевести разговор на тему работы.

* * *

Ежегодная выставка «CosmoProf» в Болонье — он не имел никакого права ее пропустить, с учетом выхода на рынок новинок «Бетанкур Косметик». И с учетом того, что «белокурый Бетанкур» — это само по себе рыночный бренд. Господи, как же он устал быть человеком-брендом! Торговать собственным лицом — его от этого уже тошнило. Но Серж прекрасно понимал, что в их положении нужно пользоваться всем. И если его смазливая физиономия положительно влияет на продажи — значит, он будет торговать и своей физиономией тоже, таскаться по всем нужным выставкам и прочим мероприятиям, улыбаться, фотографироваться, кокетничать и ухаживать за дамами, жать руки и вести умные разговоры с мужчинами. Это то, чему не учат на курсах МБА. Это то, что познаешь собственной шкурой, пытаясь спасти то, что дорого тебе и твоей семье.

А после Болоньи еще планировал посетить завод в Польше, куда он давно откладывал поездку. И еще — встречи, там, тут. Накопилось как-то странно вдруг. Хотя — не вдруг. Он откладывал все поездки по одной-единственной причине. В его голове появилось нечто, что всерьез заняло его мысли, помимо бизнеса. Интересно, а чем она занята? Может быть, и правда, скучает? Странно, но он, говоря откровенно, совсем не был в этом уверен.

* * *

— Я вернулся.

— Магнитик привез?

— Нет. Не до того было. Отыграюсь на твоем дне рождения.

— Жду с нетерпением, — в данный момент даже их взаимные шпильки доставляют Соне колоссальное удовольствие. Она. Реально. Соскучилась.

— Да-да. Томись в ожидании и предвкушай, — у него до безобразия ироничный голос. Неужели совсем не скучал?! Сволочь. Самовлюбленная сволочь!

— Обещаю томиться дисциплинированно.

Он хмыкнул. Вздохнул в трубку.

— Слушай, Соф, — Соня замерла. Так коротко ее называл только Матье. А Бетанкур и не заметил, похоже. — Как ты относишься к ужину в тихом, спокойном месте?

Она проглотила все ехидные ответы. И ответила спокойно:

— Положительно.

— Отлично. Заеду к шести. В чем ты будешь? На чем мне приехать?

— Голая!