Бетанкур смотрел на фото, открыв рот. Со словами нашелся далеко не сразу.


— А… хм… вы, когда втроем идете по улице… мужчины в обморок не падают?


— Русские мужчины покрепче будут, — улыбается Софья.


— Бедный ваш отец…


— Он тоже так постоянно причитает.


— Знаешь, — он рассматривает фото, наклонив голову, — если бы я такое увидел вживую, на улице — я бы просто увязался за вами, как бездомный пес. И вы бы от меня не отделались.


— Да уж, от тебя не так-то просто отделаться, — рассмеялась Соня. А он посмотрел на нее вдруг — серьезно и остро. И смеяться ей расхотелось.


— Какая из них замужем, Софи?


— Обе.


— Ну, оно, в принципе, и понятно, — хмыкнул Серж. — Таким девушкам трудно… оставаться одинокими.


— Да уж, быстро нашлись ушлые.


— А ты, Софи? Почему ты еще не замужем?


— Потому что у меня очень скверный характер.


— Из вежливости не буду спорить, — блеснул улыбкой Бетанкур.


— Ну, а у тебя есть братья, сестры? — Соня решила, что тема семьи — вполне себе приемлемая и нейтральная. Тем более, что ей любопытно — после рассказа Баса и реакции Сержа.


— Нет, — покачал головой Серж. — Я — единственный ребенок.


— Расскажи о своей семье, — им принесли кофе и творожный десерт с черникой.


Серж как-то неопределенно пожал плечами.


— Ну, мадам Нинон ты видела.


— Серьезная женщина.


— Конечно, — кивнул Серж. — Вот она как раз урожденная Бобровская. Князья они были. В тысяча девятьсот семнадцатом эмигрировали во Францию. Собственно, мадам Нинон родилась уже здесь.


— Сколько ей лет?


— Отличный вопрос! — рассмеялся Серж. — Этого никто не знает. Дата рождения мадам Нинон хранится как государственная тайна. Меня с детства отучили задаваться вопросами на эту тему. И называть мадам Нинон бабушкой.


— Ясно, — ответно улыбнулась Соня. — А родители?


— Родители есть.


— И?…


— И я не хочу об этом говорить, — Серж постарался смягчить тон, но вышло все равно резко. — Извини, но…


Его прервал монотонный женский голос, говорящий о пожаре в левом двигателе. Соня опешила.


— Извини, телефон, — Серж достал смартфон. — Я ненадолго.


Глядя вслед выходящему на улицу Бетанкуру, Софья гадала — какое надо иметь извращенное чувство юмора, чтобы поставить такой сигнал на звонок телефона?


Вернулся Серж мрачный, разговор как-то не клеился.


— Серж, если у тебя возникли какие-то дела — давай прощаться.


Он потер шею под воротничком рубашки.


— Наверное, да. Извини, Софи. Действительно, я…


— Ты меня отвезешь или мне добираться самой?


— Конечно, отвезу.

* * *

Дома, уже перед сном, она позволила себе задуматься — что это за дела у Бетанкура срочные образовались: блондинка, брюнетка или рыжая? Впрочем, ее это не слишком волнует. Может быть, так он быстрее от нее оступится?


Бетанкур в это время тоже был дома, только не в постели, а за ноутбуком. До двух часов ночи он изучал присланные документы.

* * *

— Здравствуй, Серж.


— Вивьен? Что за надобность заставила тебя позвонить мне? Очередная нимфетка обобрала тебя до нитки? Извини, ничем помочь не могу — сам на мели.


— Как ты разговариваешь с отцом?!


— С отцом? — Серж удобнее перехватил телефон. — Если ты вспомнил, что ты мой отец — дела у тебя, видимо, совсем неважны. Слушай, перезвони через две недели — мы подведем финансовые итоги квартала, и я посмотрю, что можно для тебя сделать.


— Серж, ты зарываешься…


— Да ну? — демонстративно рассмеялся Серж. — Ну, не смею навязывать свое общество.


— Прекрати. Я хочу поговорить о делах в компании…


— Как ты можешь говорить о том, в чем ни черта не смыслишь?


— Я прислал тебе документы! Ты прочитал их?


— Чушь, — безапелляционно. — Бред. Сплошные домыслы и ни одного факта.


— Ты не понимаешь…


— Это ты ни черта не понимаешь в бизнесе!


— Я руководил этой компанией, когда ты еще учился в школе!


— Я помню, как ты руководил, — желчно. — Так наруководил, что нам пришлось закладывать все имущество, включая фамильные побрякушки мадам Нинон, чтобы вылезти из ямы.


— Там просто было неудачное стечение обстоятельств…


— Это ты — неудачное стечение обстоятельств!


— Не смей так говорить с отцом, Серж!


— Это слова твоего отца!


— И его не смей вспомнить!


В телефонном сотовом эфире повисает на какое-то время тишина.


— Почему это я не должен вспомнить деда? — Серж мысленно дает себе пинка за то, что посмел сорваться в разговоре с Вивьеном, показать эмоции. — Именно он создал «Бетанкур Косметик». Именно его дело, главное дело всей его жизни ты чуть не угробил.


— Да что ты знаешь… — произносит вдруг Вивьен Бетанкур негромко, — о том, каково это — быть главным разочарованием своего отца?


— Вот об этом я знаю не понаслышке. На собственной шкуре, — голос Сержа ровен. — До свидания, Вивьен. За деньгами — через две недели, не раньше.

* * *

— Завтра мы идем в цирк, Софи.


— Вместе с велосипедом?


Он рассмеялся.


— Не уверен, что нас пустят на арену. У «Дю Солей» вышла новая программа. Интересует?


— Да!


Он усмехнулся ее детскому энтузиазму. Но она на самом деле давно хотела посетить всемирно известный цирк. Но все как-то не совпадало — то они на гастролях, то у нее денег нет.


— В таком случае прошу быть готовой к четверти пятого.


— Слушаюсь!

* * *

Серж понял, что третья встреча не принесла желаемого эффекта. Нет, он отлично провел время. Яркое шоу не могло оставить равнодушным никого, да и после, за ужином, недостатка в темах для разговора не было. Софи была мила, весела, остроумна. Но в ней совершенное исчезло то влечение, интерес к нему, которое Серж почувствовал в их первый ужин, тогда, в «Ла Трюфье». Снова выросла дистанция — он это очень четко ощутил. Что она есть — эта дистанция, несмотря на переход на «ты», ее смех и многословное общение. Что он сделал не так? Это все чертов Вивьен — сбил ему весь настрой! Надо срочным образом исправляться. Впрочем… в следующую субботу он зарабатывает первый бонус. Серж усмехнулся. И к этому моменту определенно надо как следует подготовиться.

* * *

Бетанкур вышел на тропу войны — это очевидно. Маленький уютный ресторанчик, отдельный кабинет, пара белых свечей — все разительно отличалось от предыдущих встреч. Сам Серж был предсказуемо великолепен в очередном безупречном костюме, и рубашка расстегнута так, чтобы были видна ямочка между ключицами и крепкая шея. Откровенно говоря, до встречи с Бетанкуром Софья и предположить не могла, что мужская шея может быть красивой. И сексуальной. И… Так, стоп. Она здесь не для этого!


Взгляд с поволокой. Отточенные выверенные жесты кистей с длинными артистическими пальцами. Комплименты — один удачнее другого. Так, пора сбивать градус этого действа. Софья взяла в руку бокал и протянула его Сержу, имитируя микрофон.


— Князь Бобровский, не могли бы вы дать небольшое интервью нашему журналу?

Цель была достигнута. Бетанкур опешил, моргнул растерянно.


— А почему это мы… внезапно перешли на русский язык?


— А что за сегрегация по языковому принципу? — возмутилась Софья. — Почему мы постоянно говорим на французском, если ты спокойно можешь говорить по-русски?


— Ну… хотя бы потому, что мы находимся на территории Франции! — Серж пришел в себя.


— Может быть, я тоскую по родине и хочу с кем-то поговорить на своем родном языке?


— Это правда, Софи? О, извини, я не подумал! Конечно, давай говорить по-русски.


Так-так-так, вот это сочувствие уводит нас в другую сторону.


— На самом деле, нет, все в порядке, — поспешила сменить тему и язык Соня. — Скажи мне, откуда ты так хорошо знаешь русский язык? Ты бывал в России?


— Нет, — покачал головой Серж. — Как-то не довелось пока, но планирую. Просто мадам Нинон упорно считает себя русской аристократкой. И меня заодно почему-то к этой категории причисляет. Хотя я не чувствую никакой связи с этой страной. Я родился во Франции и считаю себя французом. Однако язык предков, — тут Серж усмехнулся, — меня заставили выучить.


— Тогда ты, получается, наверное, знаешь три языка, да? Наверняка еще и английский?


— Шесть.


— Что — шесть?


— Я знаю шесть языков, не считая французского.