Рине понадобилась вся сила воли, чтобы, увидев этих двоих в ресторане, не вымолвить ни слова, сохранить непроницаемое выражение лица и выйти тем же путем, что и вошла — через кухню, — так что никто ее и не заметил.

Впрочем, Джоан и так не обратила бы на нее никакого внимания. Она не отрывала глаз, да и рук, от Кила. Сейчас на нем был смокинг, лишь подчеркивавший его мужскую стать. Белоснежную рубашку так и тянет потрогать. Галстук повязан безупречно, но Рине, как и Джоан сегодня утром, вдруг захотелось поправить его, мимолетно прижавшись щекой к плотной ткани. Но, разумеется, лишь после того, как она выплеснет ему на голову тарелку с супом. Ну как же он может?

Нет, мне просто решительно необходимо расколотить что-нибудь либо швырнуть, думала Рина, машинально тасуя колоду карт за пустым столиком. Рина чувствовала себя бочкой с динамитом, которая вот-вот взорвется.

Как он может? Как он может волочиться за этой блондинкой после того, что между ними было не далее как нынешней ночью? Это унизительно. Это оскорбительно. Это непереносимо.

Да как смеет Джоан Кендрик даже притрагиваться к нему. А впрочем, почему нет, угрюмо возразила себе Рина. Ведь она-то должна сказать Килу, что встречаться с ним больше не намерена, во всяком случае, после окончания круиза.

Рина посмотрела на часы. Еще тридцать минут. Потом ее сменит Ларс. А она отправится к себе в каюту и будет швырять подушки в стену до тех пор, пока не уснет от изнеможения.

Меня использовали, подумала она. Меня использовал опытный ловелас. Она поверила всему, что он говорил, а потом, увидев его решимость добиться своего, до безумия испугалась собственного чувства.

— Казино еще работает?

— Что? Да-да, конечно. Извините, мистер Леджес… — Стройный мужчина средних лет, присевший за столик, был строительным магнатом, однако же, человеком славным и хорошо воспитанным. Он обожал блэкджек, а поскольку постоянно проигрывал, для казино был клиентом желанным. Леджес положил несколько банкнот на столик, и Рина обменяла их на фишки.

— Что-то сегодня никого не видно, — заметил мистер Леджес.

— Да, тихо, — согласилась Рина и, в очередной раз перетасовав карты, предложила мистеру Леджесу подснять.

Вообще-то крупье не полагается вступать в разговор с игроками, да и те обычно хранят мертвое молчание. Но сейчас здесь никого, кроме них двоих, не было, и смешно было бы строго следовать правилам.

— Как вам круиз, мистер Леджес? — Рина бросила колоду на стол.

— Замечательно! Все эти благотворительные акции просто какое-то чудо! С полдюжины, наверное, скидок на налоги заполучил, неплохо, правда? О погоде уж и не говорю. Надеюсь, Доналд каждый год будет организовывать нечто подобное. Если так, то я ваш постоянный клиент.

— Чудесно.

— А вам как?

— Извините?

Рина сдала ему семерку, себе — девятку. За ней шел валет. Рина выжидательно посмотрела на партнера.

— Вам, спрашиваю, круиз как? Нравится? — Нравится? Да, минувшая ночь очень понравилась, в жизни ничего подобного не испытывала. Но как-то уж так получается, что любые радости, даже мечты, оборачиваются бедой.

— Да-да, конечно, мистер Леджес.

Он внимательно изучал свои карты.

— Еще одну.

Рина сдала ему карту.

— Ах ты, черт возьми, перебор! И почему меня притягивает эта проклятая игра!

— Не знаю, что и сказать, мистер Леджес, — рассмеялась Рина, сгребая его фишки и вновь тасуя колоду. — Но если вам от этого будет легче, знайте: я помешана на игровых автоматах.

Сдавая карты в очередной раз, Рина боковым зрением заметила, что в комнату кто-то вошел. Ей не надо было особенно всматриваться, чтобы узнать, кто именно: слишком хорошо знакомы его фигура, рост, движения, запах лосьона.

Карты буквально прилипли к ее пальцам.

— У вас как, тет-а-тет, или третьего возьмете? — небрежно бросил Кил.

— А, это вы, конгрессмен, привет! Прошу, присоединяйтесь. Может, хоть вам удастся взять пару сдач у этой юной леди.

Кил положил деньги на обитый бархатом стол.

— Честно говоря, я рассчитываю на большее.

Рина кожей ощущала его взгляд, угадывала малейшие модуляции, казалось бы, ровного голоса. Кил одновременно забавлялся и злился.

Вот ублюдок! И чем же это он, интересно, недоволен?

— Прошу прощения, конгрессмен Уэллен, — Рине удалось никак не выдать обуревавших ее чувств, — но я уже начала сдавать.

— Что ж, подожду. — Опять какой-то туманный намек.

Леджес посмотрел на карту. Рина встретилась с Килом взглядом. Ждать вам, конгрессмен, придется, пока ад не замерзнет.

— Еще одну, — отрывисто бросил Леджес. Выпала девятка.

— Проклятие, снова перебор! Ну что ж. Кил, ваша очередь, берите фишки, — поспешно добавил он.

— Жду, когда крупье предложит, — холодно заметил Кил.

Рина мрачно подвинула ему фишки.

— Смотрите в оба за прекрасными дамами в черном, мистер Леджес, — с улыбкой посоветовал Кил соседу, который был заметно старше его годами.

— Да уж, эти мне вдовушки, — рассмеялся мистер Леджес.

Рине с трудом удалось выдавить из себя дежурную улыбку:

— Ну как, джентльмены, готовы?

Мистер Леджес утвердительно пробурчал что-то. Кил не вымолвил ни слова. Не обращая на него внимания, Рина начала сдавать карты.

Прошли три сдачи. Мистер Леджес по-прежнему проигрывал. Кил, как обычно, выигрывал.

— И как это у вас получается? — спросил Леджес, пока Рина начинала очередной круг. Кил засмеялся:

— Открою вам маленький секрет, мистер Леджес. Первые две сдачи — это всегда чистая рулетка, как повезет. А потом вы начинаете считать карты.

— Считать карты?

— Ну да. Не везде это получается, потому что, скажем, в Лас-Вегасе одновременно играют несколькими колодами. Но здесь — одной. Доналд дает нам дополнительный шанс. Таким образом, вы просто запоминаете вышедшие карты, а дальше действует закон средних чисел.

— Да, но как вам удается запомнить?

— У меня хорошая память.

— Фотографическая, что ли?

— Примерно так.

— Еще карту, конгрессмен Уэллен? — раздраженно спросила Рина. Предыдущей был туз.

Он посмотрел на нижнюю карту, поднял взгляд на Рину и отрицательно покачал головой.

У Рины была пятерка и девятка, надо, стало быть, добирать. Выпала шестерка.

— У банкующего двадцать, — с улыбкой сказала она. Кил перевернул нижнюю карту и улыбнулся в ответ:

— Дама червей. Двадцать одно.

Рине очень захотелось швырнуть ему выигранные деньги прямо в ухмыляющуюся физиономию и посоветовать, что с ними сделать.

— Ну, конгрессмен, — бодро заметил мистер Леджес, — похоже, в этой игре вам равных нет. А вот у меня фишки кончились. Пожалуй, с меня хватит. Пойду. А вы сражайтесь вдвоем.

— Спокойной ночи, мистер Леджес, — негромко проговорила Рина.

— Спокойной ночи, сэр, — повторил Кил. С уходом мистера Леджеса Рина вся так и сжалась.

Колода лежала на столе, и она нервно принялась ее тасовать.

Рука Кила неожиданно легла ей на талию.

— Как, черт возьми, прикажешь тебя понимать? — резко спросил он.

— А что тут понимать? — огрызнулась Рина, смело встречая его взгляд. — И сделайте милость, конгрессмен, отпустите меня. Я на работе. Если угодно, продолжим игру.

Кил крепче сжал пальцы, и Рина даже поморщилась от боли. Глаза его превратились в узкие щелочки, из которых словно вылетали нацеленные в нее стальные стрелы.

— Остыньте-ка немного, миссис Коллинз. И не забывайте, с кем разговариваете. Со мной. С мужчиной, в чьей постели вы провели минувшую ночь.

— Да отпустите же меня, конгрессмен, — прошипела Рина.

— Вот потолкуем немного, тогда и отпущу. А если вы еще хоть раз назовете меня конгрессменом, клянусь, заставлю пожалеть об этом. Вытащу отсюда за волосы и…

Рина поверила ему на слово. Судя по всему, он и впрямь готов был взорваться.

— Толковать не о чем. Не сомневаюсь, вы и сами сообразили нынче утром, что я передумала, что все это было ошибкой. Иначе бы не ушла.

Кил немного ослабил хватку.

— Нынче утром я сообразил, что вы снова куда-то бежите и ведете себя как отъявленная трусиха. У вас появилась возможность схватить удачу за хвост, стоило только руку протянуть…

— На основании одной лишь ночи надо ли делать столь далеко идущие выводы, конг… Кил? — Поспешно поправилась Рина, почувствовав, как сжались у нее на кисти его железные пальцы. Еще минута, и кости нет, смутно подумалось ей.

— При чем тут одна ночь, — покачал головой Кил. — Я собираюсь жениться на вас.

К собственному изумлению, Рина расхохоталась.

— Жениться? Ради того чтобы сохранить то, что уже имеет, наш донжуан готов жениться? Какая щедрость, сэр! Увы, мне придется отклонить ваше благородное предложение. Никогда я больше не выйду замуж, конгрессмен. Никогда.

— И я, стало быть, вам безразличен?

— Вот именно.

— Тогда к чему весь этот шум? Мне нужно нечто большее, чем одна ночь. Мне нужна хозяйка. При этом, естественно, я не могу платить, сколько платит Доналд. Оба в выигрыше.

— Как это, оба в выигрыше? Я-то что получу от этой сделки, хотелось бы знать.

— Устроенную жизнь. Мужчину, которого вы вроде не находите таким уж отталкивающим. Дом. Детей…

— Довольно! — Рина так разозлилась, что даже сумела вырвать руку, — Довольно! Мне не нужен дом, мне не нужен мужчина и мне не нужны дети! Неужели непонятно? Неужели так трудно хоть немного пошевелить мозгами? Вы хвастаете своей фотографической памятью, Уэллен. Так вот, запомните: мне от вас ничего не нужно. Ни дома, ни женитьбы, и уж точно — точно! — не нужно детей.

Похоже, эта вспышка не произвела на Кила ни малейшего впечатления. Он лишь холодно поднял брови.

— Вы, кажется, на работе, миссис Коллинз? Вот мои фишки. Сдавайте.

Скрипнув зубами, Рина смешала карты. Такого поворота темы она явно не ожидала. Впрочем, только картами и можно отвлечься.