Виктория Александер - Да будет любовь!

Джонатон инстинктивно расправил плечи. Разумеется, она любит его. Как он мог хотя бы на мгновение усомниться в этом? Они созданы для того, чтобы быть вместе, и он вовсе не собирается бежать от своей судьбы.

– Так что, мы отменяем свадьбу? – осторожно поинтересовался Оливер.

Джонатон покачал головой:

– Не сейчас.

Теперь он чувствовал прилив решимости, и настроение его заметно поднялось. Да что такое с ним произошло? Ему никогда в жизни не приходилось за что-то бороться, но это вовсе не означает, что в борьбе он не может выйти победителем. Кроме того, здесь замешана любовь, и она способна преодолеть все препятствия.

Джонатон хищно улыбнулся:

– Кавендиш прав, это требует эффектного жеста. Эффектного и до глупости романтичного, чтобы даже люди с самыми зачерствевшими душами всколыхнулись от его дерзости.

– Верно. – Кавендиш кивнул. – Я люблю эффектные жесты.

– Как и все мы. – В голове Джонатона уже рождался план, столь же грандиозный, сколь и дерзкий. Улыбнувшись торжествующей улыбкой, он повернулся к Синклеру: – Итак, мистер Синклер, сначала мы поговорим о железных дорогах.

Три дня спустя, когда солнце светило особенно ярко, как обычно никогда не светит в январе в Лондоне, и всякому человеку с особо романтической натурой казалось, что это служит добрым знаком для тех, кто собирается вступить в брак…

– Кто эти люди? – Фиона в ужасе смотрела на толпу, окружавшую дом. Двери между главной и малой гостиными были раскрыты настежь, чтобы создать больший простор для гостей, однако, судя по всему, и этого оказалось недостаточно.

– Друзья, разумеется! – беззаботно объяснила Эдвина. – А почему тебя это волнует?

– Потому что мне хотелось, чтобы здесь вообще никого не было, – буркнула Фиона.

Разумеется, Эдвину все происходящее приводило в возбуждение, а Фиона не нашла в себе мужества сказать, что эта свадьба – всего лишь формальность.

Ее свадьба! При одной этой мысли Фиона ощутила спазм в желудке. Единственное, чего ей сейчас хотелось, – покончить со всем этим как можно быстрее.

Так или иначе, через час она станет миссис Синклер.

Дэниел оказался на удивление культурным и воспитанным человеком, к тому же милым и интересным – в такого мужчину легко влюбиться. Но увы – она уже была влюблена!

После того как решение было принято, они несколько раз встречались с солиситором Оливера, и он оформил документы, которые необходимо было подписать до церемонии бракосочетания. Фиону заверили, что брак будет отвечать всем пунктам завещания отца и продлится более года.

Разумеется, год – это немалый срок, но все же он гораздо меньше, чем вечность. Если бы Дэниел стремился получить побольше денег любой ценой, она могла бы попасть в капкан нежеланного брака до конца жизни. К счастью, в этом отношении ей повезло.

– Оливер так замечательно помогает мне, он заботится о тебе как о сестре. – Эдвина озабоченно вгляделась в лицо племянницы. – Не знаю, что он сделал, чтобы до такой степени тебя расстроить, но разве он не заслужил твоего прощения?

– Я давно простила его, – улыбнулась Фиона. – Просто я не сказала ему об этом.

Оливер, стоя в другом конце комнаты, беседовал с двумя джентльменами, сестры Фионы стояли рядом и отчаянно флиртовали, о чем можно было судить по выражению их лиц. Тем не менее Джонатона среди присутствующих не было, но Фиона и не ожидала его здесь видеть. С момента той ужасной сцены в гостиной она не получила от него ни письма, ни какого-либо знака, свидетельствующего о том, что он все еще не утратил своих чувств к ней. Вполне возможно, что она вообще никогда больше его не увидит, разве что в снах во время долгих беспокойных ночей.

Фионе очень хотелось полистать экземпляр «Прекрасной капитуляции» и почитать слова, которые Джонатон написал о страсти, желании и совращении, но изо всех сил сопротивлялась этому желанию. Она просто не смогла бы это вынести.

Сунув книгу в чемодан, где хранились памятные безделушки из ее детства, Фиона отбросила прочь все мысли о Джонатоне вместе с надеждами, которые также в конечном итоге будут забыты.

Как и любовь, с которой теперь покончено навсегда.

Оливер встретился с ней взглядом и, улыбнувшись, что-то сказал друзьям; затем через комнату направился к ней. Он и в самом деле был удивителен в последние дни и принял Дэниела как нового члена семьи, не взирая на пикантность всей этой истории. Он даже помог Дэниелу в оформлении всех документов, необходимых при организации столь поспешной свадьбы. Глядя на Оливера и Дэниела, можно было подумать, что они стали закадычными друзьями, и это не могло не удивлять: кто бы мог ожидать, что английский лорд и американский искатель приключений способны так быстро подружиться!

– Фиона, ты сегодня красива, как никогда! – Оливер одарил ее искренней улыбкой.

– Так оно и есть, – подхватила Эдвина. – Я только хотела бы, чтобы все происходило не в такой спешке и чтобы мы смогли сделать для Фионы достойное платье.

– Это платье выглядит совсем неплохо. – Фиона пристально оглядела себя в зеркале.

Платье из бледно-желтого шелка, сделанное всего лишь за три дня до свадьбы, ей действительно нравилось, но Эдвина считала, что свадьба должна стать зрелищем, которое никогда не забудется.

– У тебя должно быть лучшее свадебное платье в этом сезоне, – сказала Эдвина тоном, не допускающим возражений. – Надеюсь, на этот раз ты точно уверена, что…

– Да. – Фиона кивнула. Эдвина знала о завещании, однако не знала о деталях соглашения с Дэниелом, и Фиона не собиралась посвящать ее в подробности. – Дэниел Синклер станет мне отличным мужем, он милый и порядочный человек. Я уверена, что буду счастлива с ним. – Она посмотрела на Оливера: – Ты его еще не видел?

– Дэниел ожидает тебя в библиотеке вместе с солиситором, – ответил Оливер. – Он готов подписать бумаги.

– Бумаги? – удивилась Эдвина.

– Не волнуйся, ничего серьезного. – Фиона улыбнулась. – Это не займет много времени.

Оливер предложил ей руку, и они вышли из комнаты.

– Жаль, Фиона, что все так случилось. Наверное, мне не следовало соглашаться с планом Джонатона.

– Конечно, не следовало. – Фиона подняла на Оливера глаза. – Но ты ведь считал, что это лучший выход для меня, не так ли?

Оливер кивнул:

– Это была абсурдная идея, но… Это не первая моя абсурдная идея и, вероятно, не последняя.

Фиона потянулась и легонько поцеловала его в щеку.

– Потому-то я и прощаю тебя. Ты пытался быть хорошим братом, только и всего. – Фиона улыбнулась.

– Верно. Я хочу тебе только счастья и сделаю все, чтобы оно у тебя было.

Фиона благодарно кивнула, и Оливер, открыв дверь библиотеки, жестом пригласил ее войти.

– Я должен отдать кое-какие распоряжения. Вернусь через минуту. – С этими словами он впустил Фиону.

Фиона сразу заметила, что большой стол, за которым они с Джонатоном работали над «Прекрасной капитуляцией», исчез. Она вдруг ощутила ужасное чувство законченности, словно исчезновение стола в самом деле означало конец их работы и конец всего, на что она еще могла надеяться.

Дэниел стоял, опершись на письменный стол, при ее приближении он выпрямился.

Фиона медленно огляделась:

– А где солиситор?

– Сначала мне нужно поговорить с вами наедине. – Дэниел явно чувствовал себя смущенным. – О свадьбе.

Она затаила дыхание.

– Ваше сердце велит вам изменить решение?

– Сердце, да в этом-то и вся проблема. – Она уловила сочувствие в его глазах. – Ваше сердце не здесь.

– Оно и не должно быть здесь, так как это не союз по любви, а деловая сделка. – Даже для ее ушей эти слова прозвучали не вполне искренне.

– Я так не думаю, – мягко сказал Синклер. – К браку нельзя относиться легкомысленно.

– Но я вовсе не отношусь к нему легкомысленно. – Фиона с трудом заставила себя проявлять сдержанность. – Вы ведь добровольно согласились на этот брак, верно?

– Согласился и готов пройти до конца всю процедуру, если буду уверен, что это именно то, чего вы действительно хотите.

– При чем тут то, чего я хочу? – В голосе Фионы послышалось отчаяние. – Это то, что я должна сделать.

Дэниел устремил на нее пристальный взгляд:

– Вы хотите выйти за меня замуж?

– Да.

– В таком случае скажите мне это сами.

– Я хочу выйти замуж… – Фиона сделала паузу, затем втянула в себя воздух, чтобы успокоиться. – Я хочу выйти замуж…

Голос ее прервался, и она не могла произнести больше ни слова.

– Ваша правда, – тихо сказала Фиона. – Вы приятный, даже очаровательный мужчина, вас пожелает любая женщина, и одному Богу известно, могу ли я сделать что-нибудь худшее для вас, однако… – Она изо всех сил старалась не разрыдаться. – Нет, я не хочу выходить за вас замуж.

– В таком случае выходи замуж за меня, – раздался за ее спиной знакомый голос.

Фиона замерла, потом земля стала уходить у нее из-под ног.

Когда первый шок прошел, она подняла глаза на Дэниела, но тот лишь пожал плечами.

– Среди моих хороших качеств, которые вы не упомянули, – романтическая натура и твердая вера в то, что женщина всегда должна выходить замуж за того, кого любит. – Он взял ее руку и поднес к губам. – Не думайте о маркизе как о негодяе с неправильно понятым чувством долга, думайте о нем как о своем мужчине, и тогда все наладится. – На лице Дэниела сверкнула улыбка, потом он кивнул Джонатону и быстро вышел из комнаты.

Молчание длилось нестерпимо долго.

– Ты удивлена?

Никогда раньше Фиона не слышала в его голосе такой неуверенности.

Собрав волю в кулак, она обернулась, стараясь, чтобы стук сердца не выдал ее.

– Что ты здесь делаешь?

Прошло несколько долгих секунд, прежде чем Джонатон сделал попытку ответить.