Диана Гэблдон - Чужестранка. Книга 1. Восхождение к любви

Я снова начинала злиться. Щеки так и вспыхнули, несмотря на прохладный предрассветный воздух.

– Так это была сдержанность, вот оно что! А у меня сложилось впечатление, что ты упражнял свою и без того сильную левую руку. Ты меня чуть не искалечил, ты, заносчивый шотландский ублюдок!

– Если бы я хотел изувечить тебя, англичаночка, ты бы об этом сразу узнала, – сухо ответил он. – Я имел в виду – после. Я же спал на полу, если ты помнишь.

Сощурив глаза, я в упор смотрела на него, тяжело дыша.

– Так вот что ты называешь сдержанностью!

– Да, я решил, что не стоит наваливаться на тебя, когда ты в таком состоянии, но мне ужасно этого хотелось. – Он опять засмеялся. – Тяжкая нагрузка для моих врожденных инстинктов.

– Навалиться на меня? – повторила я – выражение меня позабавило.

– Ну да, нельзя же было в тех обстоятельствах сказать про это «заниматься любовью», верно?

– Можешь называть это, как тебе угодно, – сказала я. – Хорошо, что ты не делал попыток, иначе пришлось бы тебе утратить весьма ценные части твоего организма.

– Мне это тоже приходило в голову.

– И ты считаешь, что заслужил благодарность? За то, что благородно не прибавил к избиению изнасилование?

Я просто задыхалась от злости.

Примерно полмили мы проехали в молчании. Потом Джейми тяжело вздохнул:

– Зря я затеял этот разговор. Но я всего-то-навсего хотел подготовить тебя к вопросу, разрешишь ли ты снова спать с тобой в одной постели, когда мы приедем в Баргреннан. На полу холодновато.

Минут пять я ему не отвечала. Когда решила, что и как ему скажу, натянула поводья и поставила лошадь поперек дороги, чтобы Джейми вынужден был остановиться тоже. Баргреннан был уже совсем близко – в свете раннего утра виднелись верхушки крыш.

Я повернула лошадь так, чтобы она встала рядом с лошадью Джейми, на расстоянии всего одного фута, не больше. Целую минуту молча смотрела ему прямо в глаза, прежде чем заговорить.

– Сделаете ли вы мне честь разделить со мной ложе, о господин мой и повелитель? – очень вежливо спросила я.

Он смотрел на меня с нескрываемым подозрением. Посмотрел, подумал, потом ответил сдержанно:

– Сделаю. Благодарю вас.

Он хотел было ехать дальше, но я остановила его.

– Есть еще кое-что, повелитель, – сказала я так же вежливо.

– Да?

Я вынула руку из потайного кармана платья, и утренний свет искрами заиграл на лезвии кинжала, который я приставила Джейми к груди.

– Если ты, – процедила я сквозь зубы, – еще когда-нибудь поднимешь на меня руку, Джеймс Фрэзер, я вырежу твое сердце и поджарю его на завтрак!

Наступило долгое молчание, только и было слышно, как переступают с ноги на ногу кони да поскрипывает сбруя. Потом Джейми протянул ко мне руку ладонью вверх.

– Дай мне его.

Я медлила, и он проговорил нетерпеливо:

– Я не собираюсь использовать его против тебя. Дай же!

Он взял кинжал за лезвие и поднял так, что восходящее солнце осветило лунный камень на рукоятке и он засиял. Джейми держал кинжал, словно крест, и что-то говорил речитативом по-гэльски. Я различила некоторые слова, которые звучали в зале замка Леох во время присяги, но Джейми тут же перевел свою речь на английский:

– Я клянусь на кресте Господа моего Иисуса и клянусь священным железом, которое держу в руке, что вручаю тебе свою преданность и обещаю тебе свою верность. Если я когда-либо подниму на тебя руку в гневе или озлоблении, да поразит меня священное железо в самое сердце.

Он поцеловал кинжал в том месте, где лезвие соединялось с рукояткой, и вернул его мне.

– Я не делаю пустых угроз, англичаночка, – сказал он, подняв одну бровь, – и не даю ничего не стоящих обещаний. Ну а теперь можем мы ехать туда, где нас ждет постель?

Дугал ждал нас возле входа в «Красный кабан», нетерпеливо прохаживаясь из стороны в сторону.

– Ну, все уже в порядке? – спросил он, одобрительно глядя на то, как я сходила с седла без посторонней помощи, только слегка пошатнувшись. – Воспитанная барышня – десять миль без единой жалобы. Ложитесь теперь в постель, вы это заслужили. Мы с Джейми поставим лошадей в конюшню.

На прощание он шлепнул меня пониже спины – очень бережно. Я весьма была рада такому его предложению и уснула, едва положив голову на подушку.

Я не почувствовала, как Джейми улегся рядом со мной, но внезапно пробудилась поздним утром с таким ощущением, что забыла нечто важное.

– Хоррокс! – воскликнула я, сев на постели.

– А? – Разбуженный Джейми скатился с кровати на пол и схватил кинжал, который он, раздевшись, оставил сверху на куче одежды. – Что случилось?

Поглядев на него – скорчился на полу, взъерошенные волосы торчат, словно перья, – я невольно засмеялась:

– Ты похож на разозленного петуха.

Он взглянул на меня сердито, встал на ноги и положил кинжал на стул, где лежала одежда.

– Не могла подождать с этим сообщением, пока я проснусь? Решила, что оно произведет более сильное впечатление, если разбудишь, крикнув мне в самое ухо: «Еж!»

– Я вовсе не кричала «еж», я крикнула «Хоррокс!». Вдруг вспомнила, что забыла спросить тебя о нем. Ты его нашел?

Он сел на кровать и опустил голову на руки. Энергично растер лицо, как бы желая восстановить циркуляцию крови.

– Да, – ответил он сквозь пальцы. – Да, я его нашел.

По тону голоса я поняла, что от дезертира получены не слишком добрые сведения.

– Он не захотел тебе ничего рассказывать?

Такая возможность, конечно, была, хотя Джейми взял с собой для предполагаемой уплаты за сведения не только свои деньги, но и некоторую сумму, занятую у Дугала и Колума, и готов был в крайнем случае пожертвовать кольцом отца.

Джейми улегся на постель рядом со мной и устремил взгляд в потолок.

– Нет, – ответил он. – Он мне все рассказал. И за вполне разумную плату.

Я приподнялась на локте, чтобы заглянуть ему в лицо.

– Ну и?.. Кто же, в конце концов, застрелил старшего сержанта?

Он посмотрел на меня и улыбнулся, но улыбка вышла невеселая.

– Рэндолл, – ответил он и закрыл глаза.

– Рэндолл? – тупо повторила я. – Но зачем?

– Не знаю, – ответил Джейми, не открывая глаз. – Могу, разумеется, строить догадки, но это уже ни к чему. Никаких возможностей доказать это.

С этим нельзя было не согласиться. Я прилегла на спину возле Джейми и принялась разглядывать темные дубовые балки на низком потолке.

– Что же тебе остается делать? – спросила я. – Уехать во Францию? Или же…

Меня внезапно осенило:

– Или же в Америку? Ты мог бы добиться успеха в Новом Свете.

– За океан? – По телу Джейми пробежала мгновенная дрожь. – Нет. Нет, этого я сделать не могу.

– Тогда что же? – спросила я, повернувшись к нему лицом.

Он приоткрыл один глаз лишь настолько, чтобы посмотреть на меня с брюзгливым недовольством.

– Для начала я бы подумал поспать еще часок, – сказал он, – да вот не получается.

Приподнявшись на постели, он вытянулся вдоль стены. Я перед сном не проверила кровать, потому что невероятно устала, а теперь вдруг заметила темное пятнышко на одеяле на уровне колена Джейми. Он говорил, а я все следила за этим подозрительным пятнышком.

– Ты права, – согласился Джейми, – мы могли бы уехать во Францию.

Начиная этот разговор, я как-то упустила из виду, что, принимая любое решение, Джейми теперь должен учитывать и меня.

– Но там для меня нет ничего особо привлекательного, – продолжал он. – Только солдатская служба, но ведь для тебя это не жизнь. Можно уехать ко двору короля Якова в Риме. Это уже лучше. Мои дядья Фрэзеры и двоюродные братья тоже там на хорошем счету, они могли бы помочь. У меня нет вкуса к политике, и еще менее я привержен принцам, но, в общем, это возможность реальная. И все-таки я бы предпочел остаться в Шотландии. Самое меньшее осел бы как мелкий фермер во владениях Фрэзеров, а самое большее и самое приятное – вернулся бы в Лаллиброх.

Лицо у него затуманилось, и я поняла, что он думает о сестре.

– Самое лучшее для меня, – произнес он тихо, – но я не могу туда поехать, потому что дело не только во мне.

Он посмотрел на меня, улыбнулся и пригладил мне волосы мягким движением.

– Я иногда забываю, что теперь со мной ты, англичаночка.

Я почувствовала себя крайне неуютно. Как самый настоящий предатель. Он был рядом со мной и строил планы, которые должны полностью изменить его жизнь, но он при этом имел в виду и меня, мои интересы и безопасность, а я тем временем думала лишь о том, как избавиться от него, но своими поступками навлекла на него грозную опасность. Я, разумеется, этого не хотела, но факт остается фактом. Даже сейчас я размышляла, как бы мне отговорить его от поездки во Францию, потому что таким образом, то есть уехав с ним, я отдалилась бы от своей цели: круга каменных столбов.

– А есть возможность остаться в Шотландии? – спросила я, не глядя на него.

Мне показалось, что темное пятнышко на одеяле двигается, но я не была вполне уверена, что это так. Пригляделась получше.

Рука Джейми опустилась с волос мне на шею и начала ее поглаживать.

– Да, – сказал он. – Возможность намечается. За этим-то Дугал меня и дожидался, у него есть новости.

– Правда? Какие?

Я снова повернулась к нему лицом; от этого движения его пальцы натолкнулись на мое ухо и принялись за ним почесывать, отчего мне захотелось выгнуть шею и замурлыкать, словно кошка. Но я подавила такое желание – уж очень мне интересно было узнать, в чем дело.

– От Колума приехал посланец, – сказал Джейми. – Он не рассчитывал найти нас здесь, но случайно встретился с Дугалом на дороге. Дугал должен немедленно вернуться в Леох, а налоги дособерет Нед Гоуэн. Дугал хочет, чтобы мы поехали с ним.

– Назад в Леох? – Это была не Франция, но немногим лучше. – Зачем?