— Я обещал показать мисс Остин замок, — зло сказал он.

— Что вам явно не по силам, — парировал герцог. — Я показал ей запертые комнаты, которые недоступны для обычных посетителей.

Последние слова прозвучали как прямое оскорбление.

— Я мог догадаться, что вы так или иначе вмешаетесь, — огрызнулся граф.

— Вмешательство тут ни при чем, — ответил герцог. — Леди Винтертон и ее сестра — мои гостьи. Могу заверить вас, что я сумею позаботиться о них без посторонней помощи.

— Этого следовало ожидать от вас, «Господин тысячи листьев»! — уже не сдерживаясь, гневно бросил граф.

— Что ж, значит, я не разочаровал вас, — холодно заметил герцог.

С этими словами он взял Ленсию под руку и подвел к следующей двери, отперев ее собственным ключом. За ними в дверь вошли Алиса с Пьером. Герцог резко захлопнул дверь и закрыл ее изнутри.

— Я рада, что вы избавились от него, — заговорила Ленсия.

— А если он просто пытался быть вежливым? — возразила Алиса. — Он говорил о Шомоне так, будто восхищается замком.

— Я думаю, он не был бы столь внимателен, если бы вы не оказались молодой симпатичной девушкой. Забудьте этого графа. У меня в доме вы его не встретите, обещаю вам.

Алиса не ответила.

Через минуту, когда Алиса побежала вверх по лестнице, увлекая за собой Пьера, Ленсия сказала герцогу:

— Я очень благодарна вам за то, что вы избавили нас от этого человека. Он был противен мне с тех самых пор, как впервые заговорил с нами на корабле.

— Забудьте о нем, — коротко сказал герцог. — Он ненавидит меня за то, что я не общаюсь с ним, хотя мы и соседи. Кроме того, ом распространяет обо мне всевозможные грязные сплетни — к счастью, им верят очень немногие.

— Он назвал вас «Господин тысячи листьев», — заметила Ленсия. — Почему?

— По-моему, это очевидно, — улыбнулся герцог. — Возможно, он должен был сказать «тысячи цветов».

Задумавшись на мгновение. Ленсия догадалась:

— Вы имеете в виду тысячу женщин. Вас так называют?

Герцог сделал неопределенный жест.

— Давайте считать это небольшим преувеличением.

Наступило молчание, которое нарушила Ленсия:

— Это делает вас счастливым?

— Я считаю женщин очень привлекательными существами, особенно если они красивы. Можно ли обвинять мужчину в том, что он не пренебрегает дарами богов?

— И все-таки, — вспомнила Ленсия, — вы согласились со словами короля Франциска I: «женщина лжива».

— Я думаю, что женщины настолько же лживы, насколько мужчины, — ответил герцог. — Но им не так легко перелетать с цветка на цветок, как мужчинам.

Они достигли комнаты, обставленной великолепной мебелью. Едва ли сознавая, что она делает. Ленсия присела на диван.

— Почему вы не женились? — спросила она.

— Я был женат, — ответил герцог. Непонятно почему. Ленсия удивилась. Герцог вовсе не казался ей похожим на женатого человека.

— Я был женат — разумеется, это был брак по расчету, — продолжал тем временем ее собеседник. — Как вы знаете, во Франции такие браки обычно заключаются между знатными семьями. Мне был всего двадцать один год; мне говорили, что моя будущая жена очень красива. Увидев ее, я понял, что она действительно очень хороша собой, но в ней было еще что-то, чему я не знал названия.

Ленсия внимательно слушала. По тону, которым говорил герцог, она поняла, что ему тяжело рассказывать свою историю.

— Как я уже сказал, наши отцы устроили наш брак. Я редко видел свою невесту и ни разу не оставался с ней наедине до свадьбы.

— Что же дальше? — спросила Ленсия.

— Во время медового месяца жена, которую мне так старательно выбирали, вела себя не совсем нормально. Она закатывала истерики, которые обычно заканчивались тем, что она теряла сознание.

Ленсия издала приглушенный крик ужаса, но не стала прерывать рассказа. Герцог продолжал:

— Вначале это случалось с ней раз в месяц, но потом истерики стали чаще. Я показал жену докторам. Они сказали, что она не в своем уме. Кроме того, я узнал, что ее родители знали об этом задолго до нашей свадьбы.

Ленсия вскрикнула.

— Какой ужас! Как они могли?

— Они хотели, чтобы их дочь была герцогиней Монришар. Все остальное не имело для них значения.

— Должно быть, вам несладко пришлось, — произнесла Ленсия. — Что же вы предприняли?

— Я стыдился того, что меня обманули, и держал все в секрете, однако жене становилось хуже и хуже. В конце концов ее поместили в больницу, где она умерла год спустя. Как вы понимаете, это было для нее благом. Однако я так и не простил обманувших меня.

Он говорил с горечью, и Ленсия сочувственно заметила:

— Я могу вас понять. Это было просто ужасно, а вы были слишком юны, чтобы справиться с трагедией.

— Да, верно, я был очень молод, — согласился герцог. — После смерти жены я отправился в Париж, где обнаружил, что молодой человек может вести приятную жизнь, не будучи привязанным к одной-единственной женщине. После этого я решил, что никогда больше не женюсь.

— Я понимаю, — произнесла Ленсия. — Мне очень жаль вас.

— Не стоит, — отозвался герцог. — Получив прозвище «Господин тысячи листьев», последние шесть лет я непрерывно наслаждался жизнью. Я свободный человек и останусь свободным.

— Возможно, — согласилась Ленсия. — Однако в один прекрасный день вы полюбите.

Горькая усмешка искривила рот герцога. Он произнес:

— Неужели вы думаете, что я никогда не влюблялся?

— Я уверена, что нет, — твердо сказала Ленсия. — Иначе вы не говорили бы того, что сказали сейчас. Когда вы полюбите, вы поймете, что одна-единственная женщина для вас нужнее всего Парижа с его развлечениями и лживыми женщинами, которым вы пытались довериться.

— Уж не пророчица ли вы? — спросил герцог.

— Я всего лишь говорю вам правду. Когда вы полюбите, вы поймете это.

— Но представьте себе, что этого никогда не произойдет, — сказал герцог. Не дожидаясь ответа, он продолжил;

— Я очень часто говорил себе: «Это — нечто особенное, такого с тобой еще не было», — и всякий раз это заканчивалось одинаково. Честно говоря, мне было просто скучно.

— Это потому, что вы никогда не любили по-настоящему, — повторила Ленсия. Она подумала о том, как ее отец влюбился в матушку и как счастливо они прожили те годы, что были им дарованы.

— Я думаю, — медленно произнесла она, — человек влюбляется тогда, когда встречается с тем, кого древние греки называли «второй половинкой». В мире обязательно найдется человек, которого вы ищете.

— А вы свою половинку нашли? — спросил герцог.

Думая только о собеседнике. Ленсия нечаянно сказала правду:

— Мет. Но я молюсь и надеюсь на то, что встречу этого человека. Когда-нибудь это случится!

Только тут она поняла, что сказала, и встала с дивана.

— Впрочем, мы говорили о вас, — напомнила она. — Пообещайте мне, что будете искать свою половинку так, как Ясон искал золотое руно. Все мужчины в душе хотят следовать за звездой.

Она не знала, почему сказала это, но слова сами пришли ей на язык.

Ленсия пересекла комнату и вышла на бал — «кон, чтобы полюбоваться окрестностями. Через несколько секунд к ней подошел герцог.

— Теперь мне еще труднее понять вас, чем прежде, — произнес он.

— Это не важно, — ответила Ленсия. — Я как корабль, который проходит в ночи. Вам скорее следует подумать о себе и о вашем будущем.

— Я долго думал об этом, — ответил герцог, — однако всякий раз к моим ногам падал новый лист, и я понимал, что был излишне оптимистичен.

— Не прекращайте надеяться, — сказала Ленсия. — Обещаю вам, что в один прекрасный день ваши мечты осуществятся.

Герцог собрался было ответить ей, но тут вернулись Алиса с Пьером.

— Мы поднимались на крышу, — сообщила Алиса, — и, по-моему, я видела среди деревьев дикого кабана!

— Не подходите к нему слишком близко, — предупредил герцог. — Кабаны могут быть очень опасны, особенно если их несколько.

— Я побоюсь идти в лес ночью, — сказала Алиса. — Даже дома после захода солнца лес кажется мне очень страшным. Там все время шныряют кролики, а то и олени, причем как раз тогда, когда меньше всего этого ожидаешь.

— Гораздо приятнее оставаться дома и искать привидений, — поддел ее Пьер.

— У нас нет привидений в нашем… — тут Алиса осеклась. Она едва не сказала» замке «, но вовремя заметила взгляд сестры и через секунду, запнувшись, закончила фразу:

— ..доме.

— А в замке у дяди Валери их множество, — сказал Пьер. — Так что будьте осторожны и не наткнитесь на призрака в самый неподходящий момент. Больше всего наши привидения любят смотреть на людей, когда те уже лежат в постели.

— Ну вот, теперь вы меня пугаете, — обиделась Аписа.

— Не обращайте на него внимания, — посоветовал герцог. — Я не стал бы держать у себя в доме такую чепуху, как привидения, потому что некоторые женщины действительно боятся их.

— Наверное, они думают о привидениях всякий раз, когда слышат, как кто-нибудь проходит по коридору, — заметил Пьер, хитро поглядев на дядюшку.

— Если ты и дальше будешь говорить глупости, я завтра же отошлю тебя… или не позволю ездить на моих лошадях, — пригрозил он.

— Только не это! — воскликнул Пьер. — Я на коленях молю о прощении!

Его голос был так патетичен, что окружающие не могли не рассмеяться.

— Да, это было бы самой страшной карой, — заметила Ленсия. — Вы могли бы за переть всех лошадей и отправиться кататься в одиночку.

— Когда я был ребенком, меня наказывали именно так, — ответил герцог. — И если Пьер будет чересчур развязан, то я поступлю так и с ним.

— Клянусь вам, что буду говорить с вами в самой что ни на есть почтительной манере! — воскликнул Пьер. — Вы же сами не захотите, чтобы я бегал вокруг замка с криками:» Коня, коня, полцарства за коня!«

— Я уверена, что он не будет столь жесток, — успокоила Пьера Алиса. — Ведь до сих пор его светлость был очень добр — он позволил мне увидеть замок. А теперь могу я продолжать осматривать Шомон?