— А теперь слушай внимательно. Ты — Наоми Питерсон, — медленно начала подруга. — Ты умная, красивая, смелая и веселая. У тебя несломимый дух, заразительный смех и чертовски потрясающая улыбка. Зак Роджерс сумел растопить лед в твоем сердце, а так же он разбил его. Но знаешь, что? — она улыбнулась мне. — Больше этого не повторится. Пошел к черту этот Зак Роджерс. Сексуальная внешность не делает его единственным парнем на этой планете, — Джесс сжала мои ладони, ее улыбка стала шире. — Да. Я возлагала на него надежды. И ты, я уверена, тоже. Но что бы ни произошло, что бы он ни говорил тебе, помни — ты достойна большего. Ты достойна самого лучшего парня в этом мире! И если Зак не стал им, то это его проблемы. Ты не должна проливать слезы из-за какого-то гавнюка.

С моих губ слетел нервный смешок, и Джесс тихо засмеялась.

— Я с тобой, Наоми, — сказала она. — Парни приходят и уходят, но дружба… она останется навсегда. Когда тебе плохо — плохо и мне. Сейчас, глядя на то, как ты страдаешь, мне хочется рыдать вместе с тобой. Но я не собираюсь этого делать. Знаешь, почему?

— Почему?

— Потому что я собираюсь вытаскивать твою задницу из депрессии, — она шутливо ударила меня по плечу. — Я не позволю тебе плакать. Больше нет. Я не позволю тебе грустить из-за Зака Роджерса. Ты будешь счастлива, Наоми. Поверь мне. Я всегда уверена в том, что говорю, — и Джесс подмигнула мне.

Я неровно рассмеялась и вздохнула.

— Спасибо, что рядом со мной, — поблагодарила я.

Джесс склонила голову набок и щелкнула меня по носу.

— Все будет чики-пуки, подруга.

Мне безумно хотелось верить ей. Верить в то, что я справляюсь.

Справлюсь с воссоединением мамы и папы, которого я не видела восемь лет.

Справлюсь с уходом Зака Роджерса.

Это будет сложно.

Только есть ли у меня выбор?

Нет. Его нет.

Поэтому все, что мне остается делать, цепляться за Джесс, и позволить ей не дать мне утонуть в этом безумии.

У меня есть лучшая подруга.

И этого достаточно.

Всегда будет достаточно.