Ольга Михайлова - Брачный сезон в Уинчестере

Раймонд несколько минут с нежностью думал об отце, потом неожиданно услышал за спиной разговор двух девиц, которых раньше не видел, и осторожно отойдя, будто невзначай обернулся. Одна из них, приятная особа, правда, с несколько длинноватым носом, слушала другую, чей носик, напротив, был излишне вздернут. Курносенькая взахлёб рассказывала:

— Если во время новолуния на луну посмотреть через шёлковый платок, который никогда прежде не стирали, то шёлковые нити преломят свет, так что вместо одной луны ты можешь увидеть несколько. Так вот, сколько лун ты увидишь — через столько лет и выйдешь замуж, Рейчел!

— А ты так пробовала, Элиза?

— Да, и увидела только одну луну!

Шелдон закусил губу, чтобы не рассмеяться, девицы между тем продолжали болтать. Длинноносая Рейчел спросила курносенькую Элизу, прошли ли судороги в ноге у миссис Рей? Та ответила, что ей посоветовали, чтобы избежать судорог, обвязать ногу высушенной кожей угря. Кстати, в угря превращается конский волос, упавший в воду, ты знаешь об этом? Шелдон закатил глаза в потолок. О, Боже! А он-то по наивности счёл мисс Лилиан Лавертон дурочкой! Да по сравнению с неизвестной ему Элизой мисс Лилиан могла бы быть членом Лондонского королевского общества.

Тут в роскошных туалетах появились дочери хозяина. Старшая мисс Сейвари — Сесили — не отличалась красотой, но её отсутствие в какой-то мере искупалось мягкостью взгляда и общей грацией, в чертах её можно было различить впечатлительность и ранимость, лицо же мисс Глэдис, младшей, при внешнем сходстве с сестрой, было заметно обезображено оспинами. Никакой близости между сестрами не замечалось. Они не любили друг друга, но вызвано это было не столько соперничеством, сколько расхождениями в суждениях и взглядах. Мисс Сейвари полагала, что Глэдис нередко высказывает мнения, заставляющие усомниться в её моральных устоях, а Глэдис считала старшую сестру лицемерной ханжой и кривлякой.

Сейчас Сесили, присев рядом со своей подругой мисс Энн Гилмор, миловидной девицей, только недавно вернувшейся из престижного столичного пансиона, поделилась с ней впечалением о молодом Шелдоне и Вивьене Тэлботе, которые сегодня были в их гостиной впервые. По её мнению, манеры молодых людей были прекрасны. Доход мистера Шелдона свыше пятнадцати тысяч, подумать только! А как красив… «Но, боюсь, — заметила она с горечью, — достанется он нашей красотке Коре. Её мать зачастила с визитами к милорду Брайану, её экипаж каждый третий день стоит перед Шелдонхоллом…»

— А как хорош мистер Тэлбот! — восхитилась мисс Гилмор. — Его мать недавно рассказывала леди Диллингем о сыне. У него такие значительные интересы, он так образован, так умён! — Энн ещё не приобрела умения скрывать свои мысли, суждения её свидетельствовали о чистоте души и недостатке опыта. А возможно, именно недостаток опыта позволял ей мыслить столь чисто.

Сесили заметила подруге, что она не доверялась бы в столь важном вопросе пристрастному суждению матери, но мистер Тэлбот и ей показался истинным джентльменом. Однако серьезных надежд на этих молодых людей мисс Сейвари не возлагала: она выезжала уже третий сезон и, будучи весьма здравомыслящей, понимала, что сейчас, когда в свет вышла Кора Иствуд, её шансы на замужество стали ещё меньше.

Мисс Эннабел Тэлбот, сестра Вивьена, прогуливаясь по залу с мисс Глэдис Сейвари, тоже внимательно разглядывала из-под роскошного веера присутствующих молодых людей. Взгляд её с деланным равнодушием скользил по незначительному лицу Лоренса Иствуда, по силуэту брата, разговаривавшего с Шелдоном, по толпе молодых людей у камина, но поймать заинтересованные взгляды мужчин ей не удавалось. Равно молодые люди отводили глаза и от мисс Глэдис.

Вивьен был прав, полагая, что замужеством его сестрица сможет похвалиться нескоро. Тридцать тысяч — это неплохо, и если в придачу к ним подается лёгкий нрав, обворожительная улыбка и кое-что в вырезе платья, притягивающее взоры мужчин, тогда отбоя от желающих и в самом деле не будет, но увы! Высокомерная и эгоистичная, Эннабел была неумна и никак не могла взглянуть на себя здраво. Глэдис, однако, полагала её суждения верхом здравомыслия.

— Твой братец, Эннабел, безусловно, человек большого ума и обаяния, — проговорила Глэдис, следя глазами за мистером Тэлботом, который галантным поклоном приветствовал мистера Чилтона. — Мне, признаться, всегда нравились блондины.

Эннабел, несмотря на отсутствие ума, некоторые вещи понимала прекрасно. Но, поняв намек подруги, не могла пойти ей навстречу. Она знала предпочтения брата и понимала, что на Глэдис Сейвари Вивьен не обратит внимания никогда. Тем более что накануне он заметил матери, что мисс Иствуд и впрямь очень хорошенькая, и он не прочь жениться.

В эту минуту в ослепительном платье у входа в зал возникла мисс Кора Иствуд.

Она прошла по залу к старшей мисс Сейвари, к ней тут же подошёл Вивьен Тэлбот, приглашая на два первые танца. Кора взглянула на него и приняла приглашение, но взгляд её, пробежав по залу, остановился на Раймонде Шелдоне, который беседовал с хозяином вечера. Сэр Винсент сделал это нарочито, глубокомысленной беседой задержав около себя лучшего жениха графства. Мимо них прошла мисс Эннабел Тэлбот, словно разыскивая брата, но сэр Винсент, разгадав её уловку, буквально силой увлёк молодого Шелдона в другую залу. Впрочем, Раймонд подчинился охотно — длинноносая мисс Тэлбот просто пугала его. Он понимал, что в результате окажется в паре со старшей мисс Сейвари, но это, в его понимании, и то было лучше.

Сэр Винсент действительно как бы случайно подвёл его к своей старшей дочери. Шелдон улыбнулся и учтиво протянул ей руку. Рядом встал Тэлбот в паре с мисс Иствуд, Лоренс Иствуд пригласил мисс Гилмор. Заиграла музыка, и тут Тэлбот неожиданно увидел, как в зал вошёл Джулиан Монтэгю.

Но Вивьену было не до Монтэгю. Обаяние мисс Иствуд кружило ему голову, Вивьен ощущал, что увлекается гораздо больше, чем мог предположить, но не видел в этом ничего опасного. Он блистал остроумием, делал всё, чтобы понравиться, и ему казалось, что он отнюдь не противен. Между тем сама мисс Иствуд неожиданно тоже обратила внимание на вновь вошедшего и спросила своего партнёра, кто тот молодой человек, что стоит рядом с мистером Чилтоном? Монтэгю и впрямь выделялся из толпы мужчин: его смуглое, довольно приятное лицо с резкими чертами привлекало взгляд, в глазах — выразительных, странно очерченных, чуть удлиненных — было что-то мечтательное и одновременно мятежное. Густые тёмные волосы, сколько он ни приглаживал их, лежали в некотором беспорядке, а крупный нос с резкой горбинкой сообщал лицу нечто бунтарское, смягчавшееся, однако, улыбкой красивых губ — красивых, когда их не портило часто появлявшееся на них брезгливое выражение.

Тэлбот поморщился и сказал мисс Иствуд, что это мистер Монтэгю-младший, юрист. Мисс Иствуд, заметив, что её партнёр не хочет говорить о Монтэгю, решила позднее расспросить о нём брата, но тут же отдернула себя. Она взглянула на виконта Шелдона — вот кому надо понравиться. При этом Тэлбот, увлечённый мисс Иствуд, не замечал взгляда Энн Гилмор, которым она, танцевавшая в паре с Лоренсом Иствудом, всё время провожала его.

Остальные девицы не спускали глаз с Шелдона, но… было и исключение. Юная мисс Элизабет Харди нашла молодого виконта совершенно недостойным внимания любой романтичной девушки. Говорил он какой-то непонятный вздор, был холоден, бесчувственен и полностью лишён обаяния. Другое дело мистер Тэлбот, вот это и впрямь — истинный джентльмен, как обходителен, как галантен!

Когда танец закончился, Вивьен заметил, что Раймонд Шелдон, проводив свою партнершу к отцу, невозмутимо поприветствовал Монтэгю, тот также сдержанно поклонился в ответ, потом они разговорились. Тэлбот не знал, что Монтэгю и Шелдон знакомы, но потом вспомнил, как Джулиан говорил, что закончил Кембридж.

Раймонд был рад встрече со своим бывшим университетским знакомым, — настолько одиноким он себя чувствовал. Он хорошо знал Монтэгю. Склонность Джулиана к вещам предосудительным претила ему, однако, когда Монтэгю уставал от мятежей против морали, с ним было интересно поболтать: он был начитан, даровит, умён. При этом Джулиан, вечный оппонент Шелдона и задира, сейчас тоже улыбнулся Раймонду почти дружески — ему приятно было видеть знакомое лицо в новом для него обществе. Но разговор был недолгим. Лоренс провел мимо виконта свою красавицу-сестру, и вскоре Шелдон оказался в паре с мисс Иствуд. Став в общий ряд, Шелдон неожиданно увидел, как при виде мисс Иствуд скулы на лице Монтэгю вдруг обострились, и сквозь смуглую кожу Джулиана проступил пунцовый румянец. Было заметно, что кровь его вспыхнула, он буквально пожирал мисс Иствуд глазами, равно отметил Шелдон и впечатление, которое девица производила на Тэлбота. Но сам Раймонд почему-то оставался холоден. Да, мисс Кора была хороша, но этой красоте недоставало той утончённости, которой пленила его Девушка в розовом. Не нравилось ему и поведение мисс Иствуд — слишком раскованное и свободное.

— Как вам понравилось местное общество, мистер Шелдон? — спросила тем временем мисс Кора, давая ему возможность галантно заметить, что сейчас он видит перед собой его лучшее украшение, как сказал в ответ на эту реплику мистер Тэлбот.

Раймонд, однако, заметил, что пробыл здесь слишком недолго и пока затрудняется вынести какое-либо суждение. Мисс Иствуд не роняла смешащих его глупых фраз, но спрашивала о том же, о чём, как он слышал, только что говорила с Тэлботом. Он отвечал сдержанно и вежливо, не стремился ни понравиться, ни произвести впечатление, был осторожен и осмотрителен — и по совету отца, и потому, что ему запала в сердце другая, а ещё потому что за короткое время пребывания в родном городе уже успел приглядеться к родне мисс Иствуд — её матери и братцу, и не мог сказать, что пришёл в восторг. Миссис Иствуд, мать Коры, была достаточно пустой особой, раздражительной и вздорной, но это было пустяком в сравнении с откровенной порочностью её брата — расточительного, лицемерного и, кажется, весьма развращённого человека. Могла ли подобная обстановка и такие люди воспитать в этой особе ум и твёрдые нравственные принципы? Сомнительно.