Ви Киланд - Босс Мэн

«Интересно, он вообще работает сейчас?»

Каждую ночь он охранял мой дом и чисто физически не мог после этого целый день работать в офисе.

За час пребывания Чейза на его посту я приготовила все необходимое и без предупреждения спустилась к нему.

— Все в порядке? — поднявшись мне навстречу, спросил он.

— Тяжелый день. Не возражаешь, если я ненадолго присоединюсь к тебе? — Я подняла тарелку, которую держала в руке. — Я испекла печенье.

Чейз взглядом обыскал мое лицо, явно недоумевая, что думать о таком внезапном появлении, и, видимо, не найдя там ничего кроме искренности, — день у меня, действительно, выдался сумасшедший — ответил:

— Конечно.

Сначала никто из нас не знал, что сказать, поэтому беседа продвигалась медленно — я спросила Чейза о его работе, он поинтересовался перспективами в моей. Уклончиво ответив, что рассматриваю несколько вариантов, я глубоко вдохнула и заговорила о том, ради чего, собственно, и пришла.

— Я не знаю, заперла ли дверь…

— Ты имеешь в виду сейчас?

— Нет, в тот день, когда в наш дом забрались грабители. Ключ был на красной ленте, которую я носила на шее. Уходя последней, я должна была запереть дверь, но не помню, сделала это или нет. Вот почему сейчас я трижды проверяю, закрыла ли дверь, прежде чем уйти.

— Тогда ты была еще совсем ребенком.

— Знаю. К тому же в окрестностях за пару недель до нашего случая уже было обворовано несколько домов. В некоторых не осталось следов взлома, в других были разбиты окна и сломаны двери. Полиция говорила, что если уж воры выбрали наш дом, то, так или иначе, забрались бы в него. И, скорее всего, не имело значения, закрыла я дверь или нет, они все равно были бы внутри, когда мы с Сетом пришли. Но… — Я снова вздохнула. — Сегодня я снова и снова мысленно прокручивала этот день, пытаясь вспомнить.

Чейз обнял меня за плечи и притянул к себе.

— Как я могу помочь?

— Ты уже помогаешь, просто разговаривая со мной.

Объятия Чейза стали крепче.

— Можешь спускаться сюда в любое время. Я здесь от заката до рассвета.

Услышав улыбку в голосе Чейза, я посмотрела на него, желая увидеть ее, — ведь я так по ней скучала, — и на краткий миг в том, как он смотрел на меня, смогла разглядеть, что его чувства ко мне все еще живы. Просто спрятаны настолько глубоко, что я уловила лишь их отблеск, прежде чем они снова скрылись.

Решив, что подтолкнула Чейза достаточно для одного вечера, я заставила себя встать.

— Я собираюсь лечь спать. И, спасибо, что выслушал.

— Всегда пожалуйста.

— Я оставлю тарелку тебе. Если уж копы получают бесплатные пончики, то мой телохранитель может получить печенье.

Я уже направилась, было, к подъезду, как вдруг резко обернулась и, застукав Чейза за тем, как он пялится на мою задницу, чуть не забыла, что хотела спросить.

— Почему ты неподходящий мужчина для меня?

Чейз отреагировал как обычно.

«Пусть сегодня не вышло, но когда-нибудь я добьюсь, чтобы он рассказал мне».

__________________________

Так прошла еще одна неделя. Я приносила Чейзу что-нибудь перекусить, а потом мы сидели на ступеньках многоквартирного дома, расположенного напротив моего, и разговаривали час или два. Каждое утро тарелка, в которой я вечером оставляла угощение Чейзу, оказывалась у дверей моей квартиры.

Зная, что кто-то охраняет меня, словно ястреб, я прекрасно спала по ночам, но как бы хорошо это ни было, я начала подозревать, что Чейз не собирался ничего менять. Казалось, что, в отличие от меня, его вполне устраивала наша новообретенная дружба, поэтому я решила сегодня подтолкнуть его чуть сильнее.

Прихватив испеченные кексы, я вышла из квартиры и спустилась на улицу. Чейз был одет в ветровку с капюшоном, поскольку вечерок выдался туманным и промозглым. Сидеть тут под дождем было полным сумасшествием, и это дало мне прекрасную возможность осуществить задуманное.

Раскрыв огромный зонт, который я тоже принесла с собой, я укрыла под ним нас с Чейзом, присаживаясь рядышком на мокрую ступеньку.

— Сегодня здесь довольно противно, — начала я издалека.

— Последние две недели стояла хорошая погода, так что рано или поздно это должно было случиться, — пожал плечами Чейз.

Неожиданный теплый порыв ветерка донес до меня запах его одеколона, напоминая о ночах, что мы провели вместе. Мне хотелось наклониться и глубоко вдохнуть аромат, но я не могла, и это чертовски разочаровывало. Наверное, поэтому мое заранее продуманное приглашение вышло немного иным, чем я планировала.

— Просто зайди внутрь, — буркнула я. — Тебе не нужно сидеть здесь всю ночь.

Судя по тому, как Чейз уставился на меня, это предложение стало для него полной неожиданностью.

«Он, что, правда, настолько слеп?»

Неужели он думал, что все так и будет продолжаться: он сидит на улице, а я приношу ему еду?

Когда Чейз не ответил, я повторила:

— Зайди внутрь. Глупо сидеть под дождем, когда в нескольких шагах находится квартира, где тепло и сухо. Можешь охранять меня хоть всю ночь, сидя на диване. Просто поднимись со мной наверх.

Приятное и дружелюбное выражение лица Чейза, которое я привыкла видеть во время своих вечерних визитов, трансформировалось в холодное и отчужденное. Подобную маску он носил, когда порвал со мной, поэтому я точно знала, что будет дальше, но больше не собиралась это принимать.

— Не думаю, что это хорошая идея, Риз.

— Ну, а я думаю иначе! — воскликнула я, вскакивая на ноги.

— Между нами все хорошо сейчас, и я не хочу давать тебе ложную надежду.

«Он действительно верит в эту фигню?!»

— И что же хорошего между нами? Кто мы друг для друга, Чейз? Просвети меня!

Челюсть Чейза напряглась.

— Мы друзья.

Я видела, как он внутренне закрывается, но мне было все равно. Эмоциональной буре, которую я переживала последнее время, нужен был выход, и, похоже, этим «выходом» сегодня станет Чейз.

— Я не хочу дружить! — заорала я. — Мы с тобой никогда не были друзьями!

Я не планировала сегодня ставить Чейзу ультиматум, но, так или иначе, все к тому и шло. Видимо, настало время.

— Я уже говорил, что не способен на большее, Риз.

— Возможно. Но твои слова и твои действия сильно противоречат друг другу. А меня учили больше верить поступкам людей, а не тому, что они говорят.

Чейз нервно провел рукой по влажным волосам.

— Ты желаешь того, что я не могу дать.

— Ты — все чего я желаю! Мне не нужно, чтобы кто-то на улице охранял меня и был мне другом, мне нужен кто-то, кто будет со мной.

— Я не могу.

— Не можешь или не хочешь?

— А есть разница? Результат-то один.

— И это действительно то, чего ты желаешь, Чейз? Сидеть здесь ночь за ночью? А что произойдет, когда я буду приходить домой с мужчинами, которых захочу трахнуть? — Я отчетливо увидела, как глаза Босс Мэна полыхнули гневом, и решила пойти дальше, надеясь все же достучаться до него. — Что тогда? Ты будешь подходить, пожимать им руки и спрашивать, во сколько они собираются уйти, чтобы ты мог вернуться и возобновить охрану моего дома?!

— Риз, остановись.

«Очевидно, я так и не смогла достучаться до него».

— А знаешь что, Чейз? Я остановлюсь. Потому что с меня хватит. Ты не хочешь меня, ну, и отлично. Но не говори, что я тебя не предупреждала! Будешь продолжать торчать здесь, я приду с мужчиной, который останется на ночь. — Наклонившись к Чейзу, я указала на свой дом. — А еще я открою окна пошире, чтобы тебе было лучше слышно.

Даже сталкерство со временем превращается в рутину.

Обычно, когда Риз утром покидала свою квартиру, я отправлялся на пробежку. От ее дома до моего было примерно четыре мили, и первую половину этого пути я бежал, подпитываясь разочарованием, которое всякий раз испытывал, видя, как она уходит.

Неделю назад Риз перестала вечерами выходить ко мне на улицу. Теперь она даже не смотрела в мою сторону, и, полагаю, что должен был быть благодарен, что получил от нее только холодное безразличие, а не нечто большее. Ее угроза о другом мужчине была всем, о чем я думал последнее время. Что, черт возьми, я стану делать, видя, как она возвращается домой с каким-то парнем, и он не появляется на улице через несколько минут?

«Сколько времени пройдет, прежде чем она выполнит свою угрозу? Черт! Точно немного!»

Эта мысль заставила меня бежать еще быстрее.

Домой я всегда возвращался одним и тем же маршрутом, но сегодня мои ноги работали сами по себе, пока ум был занят Риз. Осознав, что нахожусь на Амстердам-авеню, я понял, насколько отклонился от привычного курса, и куда привело меня подсознание. Я оказался в Нижнем Ист-Сайде, у приюта, где Пейтон работала волонтером, где каждый вечер ужинал Эдди, и где я не появлялся вот уже более семи лет.

Я долго таращился в окна приюта, а затем мой взгляд скользнул ниже, на тротуар, где обычно сидел Эдди.

«Прошло столько времени, а тут ничего не изменилось…»

Один вид этого места возрождал ярость и одновременно вызывал у меня чувство беспомощности, бессилия и слабости, заставляя ощущать себя жертвой. Я ненавидел это, но, тем не менее, зашел в здание приюта, сам не зная, чего ищу.

Зал был практически пуст, за исключением завтракающей семейной пары с двумя детьми никого в нем не было, наверное, из-за раннего утра. Только работающие в приюте волонтеры уже вовсю суетились, нося с кухни металлические лотки с едой и устанавливая их в пустые места на линии раздачи.

Я растерянно огляделся, не понимая, что, черт побери, здесь делал, но затем мне на глаза попались обрамленные в матовые черные рамки плакаты, развешанные на стене. Несколько лет назад, когда в приюте закончился ремонт, каждый волонтер принес плакат с вдохновляющей цитатой, но тогда Пейтон так и не показала мне свою.