Я распахнула глаза и непонимающе воззрилась на мужчину. Страха больше не было. А вот непонимания — в избытке.

— Почему ты так в этом уверен? — внимательно следя за его взглядом, спросила.

— Потому что точно знаю, что такая няня не нужна моей дочери, — тихо вздохнул Азаров. — Вы друг для друга намного большее. Да и для меня… тоже.

— И как это понимать? — выдавила из себя я очередной вопрос.

— Так и понимать, — пожал плечами босс. — За эту неделю я понял, что ошибался.

Умудрился привязаться к тебе, а потом и вовсе — влюбился. Ты совсем не похожа на других. Мне с тобой хорошо. Детям от этого еще лучше. Поэтому увольнение, няня и любовница отменяются. Но.

Он замолк. А я стояла и никак не могла собрать мысли воедино. Если мы не будем любовниками, но ему со мной хорошо, это получается.

— Но? — поторопила его, желая услышать ответ непосредственно из его уст.

— Но ты с Григорием все равно останетесь с нами, — наконец, решился признаться Азаров. — Мать не согласна, но ее мнение в этом случае не учитывается.

Я никак не могла поверить в услышанное. Да чтобы этот сноб пошел наперекор словам своей матушки? Этой уважаемой, элегантной, состоятельной женщине, которая наверняка желает для своего сына более выгодную партию.

— Ты точно в этом уверен? — осторожно уточнила я у него.

Мужские пальцы заскользили по моим скулам, щекам, вытирая соленые дорожки. Азаров не торопился отвечать. Казалось, ему намного интереснее убрать с моего лица слезы, очертить подушечками линию губ и ухватить за подбородок, нежели отвечать на мой вопрос.

— На все сто процентов, — один легкий поцелуй, и я готова на все. Даже поверить ему и позволить говорить дальше: — Я уже обжегся однажды. Виктория казалась мне той, кем не являлась на самом деле. И что в итоге? Впрочем, ты знаешь.

— Знаю, — эхом откликнулась. — Но мы ведь сейчас не об этом?

— Не об этом, — согласился со мной мой персональный мучитель. — Но ты ведь согласна остаться со мной, верно?

— Мне надо подумать, — уклончиво ответила, мотнув головой. — И посоветоваться с сыном.

— Да Гриша твой уже давно как согласен, — весело хмыкнул Азаров. — Ты ведь его не разочаруешь, верно?

— А мое мнение тут не учитывается? — я напряглась.

Платон поднял взгляд к потолку, выругался, запустил свою пятерню мне в волосы… И после, не теряя время на дальнейшие разговоры, поцеловал. Понятно, это вроде как маленькая месть за мое недоверие. Вот честно, хотела прервать поцелуй, влепить пощечину, убежать от него. Но почему-то уже через пару секунд с жаром ответила ему, требуя продолжения.

— А знаешь, что, — вместо прямого ответа сказала, как только мы с ним смогли отстраниться друг от друга. — Пойду-ка я, сварю нам кофе.

— Иди, свари, — широкая ладонь медленно заскользила по спине вниз. — А то скоро дети проснутся.

Месяц спустя…

Наконец-то настали выходные, и нам не надо было никуда идти. Я все также работала в отделе у своего любимого мужчины, но о наших отношениях уже все знали. Конечно, как тут сохранить все в секрете, когда тебя каждое буднее утро привозят к офису на своем личном автомобиле. Евгения первая заметила, что мы с начальником вместе. Какой случился переполох в кругу поклонниц Платона, словами не передать. Женская уборная потом еще неделю гудела и подвывала из-за того, что главный секс-символ нашей фирмы решил остепениться.

Гришку мы завозили в школу перед работой. А вот Сашеньку нам удалось пристроить в заботливые руки соседей. У них тоже была девочка, но на пару лет старше. Ангелина не посещала детский сад и большую часть времени проводила с бабушкой и дедушкой. Которые с ней и занимались время от времени. С появлением нашей принцессы жизнь у них стала насыщеннее и веселее. Само собой, не за бесплатно.

Ну, а бывшая жена Платона все-таки объявилась. Неудачно, стоит признать. Азаров совсем не обрадовался ее внезапному звонку. Дело было на следующий день после того, как мы решили жить вместе. Я до сих пор помню, как жестко и даже немного грубо разговаривал с ней мужчина. После этого Виктория больше нас не беспокоила.

— Восемь утра, пора готовить завтрак, — посмотрев на электронные часы, проговорила я.

Как бы мне ни хотелось погреться еще немного под боком у любимого, времени было уже маловато. Скоро проснутся дети, и мне надо будет всех чем-то накормить.

— Еще полчасика, — хрипло протянул Азаров. — Ну, пожалуйста, Алекс.

Его руки нащупали мою оголенную грудь. Да уж, с вечера я так и не удосужилась облачиться в сорочку. Так устала после длинного трудового дня, что не осталось сил на приведение себя в относительный порядок.

— Что, прямо сейчас? — сделала вид, что ужаснулась. — Утром?

— А что такого?

Я почувствовала, как в бедро стало упираться что — то твердое. Ну, как тут устоишь? Не выдержала и рассмеялась. И тут же смутилась, потому что поймала на себе потемневший взгляд Платона. По тому, как он не спешил лезть в прикроватную тумбочку за презервативом, поняла, что он снова не планирует предохраняться. А ведь я только вчера впервые за все время отважилась «попробовать» секс без защиты. Не скрою, мне очень понравилось. Но ведь одна маленькая осечка, и «мы» залетим. А я не готова рожать вне брака.

В предвкушении, поцеловала любимого в шею. Закусила губу, чтобы не застонать, когда его рука опустилась ниже, проверяя, готова ли я к самому основному.

— О, да… Моя Алекс, — прошептал Азаров, опаляя дыханием лицо. — Иди ко мне.

Меня крепко обняли и потянули на себя. Перевернулись на спину, и я оказалась сверху. Практически сразу меня поцеловали, чтобы заглушить вскрик. Это я не ожидала такого скорого проникновения.

Солнце грело даже через задернутые шторы. Полумрак, как тогда, в первый раз. И снова я млею от близости со своим мужчиной, превращаясь в порочную девицу. Мне мало, и я вынуждаю его быть более грубым, резким. Мы пробуждаем друг в друге первобытные инстинкты и получаем удовольствие даже от незначительной боли, которая иногда возникает, когда один из нас слишком увлекается в своем безумстве.

Под футболкой у Платона не будет видно красноватых следов от моих ногтей. А я никому не расскажу о том, что он слишком резко дернулся. Случайно. Компенсировав потом с лихвой свою ошибку и превратив ее в достоинство. Чем я уже пару раз сознательно пользовалась, вынуждая босса выходить за рамки привычного.

Я чуть привстала, давая возможность нам обоим сменить положение. Времени намного меньше, чем накануне, и надо успеть. Ведь мы однажды уже чуть не попались, когда принцессе приснился страшный сон, и она пришла к нам, чтобы ее пожалели. Хорошо, мы тогда были еще в самом начале и не успели раздеться.

— Ты как? — спросил Платон, со спины обнимая меня и вновь наполняя нежностью и теплотой.

— Замечательно, — промурлыкала и счастливо улыбнулась. — Как думаешь, мне лучше надеть твое любимое платье или шорты?

— Платье, — решительно откликнулся мужчина. — Ты в любой одежде выглядишь очень сексуально. Но в критической ситуации с платьем намного проще.

— Хорошо, — выдохнула и умолкла.

Говорить во время занятия любовью было не очень удобно. Мне нравилось сосредотачиваться на внутренних ощущениях, запоминать пьянящие прикосновения и наполнять все свое существо головокружительным единением с человеком, которого незаметно полюбила. Он знал, как сделать мне хорошо и был нежен, заботлив. И даже несмотря на ненасытность в постели, в жизни он был совсем другим. Сногсшибательный коктейль для одной вполне обычной женщины, которая еще какой-то месяц назад не знала, что ей может быть настолько хорошо в объятиях хмурого начальника. Которая и мысли не допускала о том, чтобы завести серьезные отношения хоть с кем — то. Которая боялась выйти из зоны комфорта и сделать ставку на странное желание, разжегшее в душе самый настоящий пожар.

Вчера мы признались друг другу в любви открыто. Тогда же я наконец избавилась от последних сомнений и окончательно доверилась ему. Я люблю, и он меня тоже любит. Что нужно еще для счастья?

Конец