– Ну, вот видишь, когда я тебе об этом говорила, защищая ее, ты не верил.

Марианна счастливо засмеялась.

– Теперь он прозрел, Виктория. Но надо было нам пройти через все эти неприятности, чтобы мой муж поверил мне… – Марианна ослепительно улыбнулась, и Луис Альберто не спускал с нее влюбленного взгляда. – Вернемся на грешную землю, спустимся с небес, – донья Чоли и Филипе, наверное, место себе не находят оттого, что уже ночь, а Бето так задержался у нас.

– Интересно, что они скажут, когда узнают обо всем? – задумчиво произнес Бето, который все еще не мог опомниться от свалившихся на него перемен.

– Что скажут, Бето? Да еще больше испугаются при одной мысли, что потеряют тебя! Но я им предложу жить вместе с нами, и они успокоятся: у нас в доме Сальватьерра всем хватит места… Я им не раз говорила об этом.

– И мне, сеньоры, пора возвращаться в варьете, я опаздываю на целые полчаса! Хозяин меня проклянет! До свидания!

– Спасибо вам, Виктория! Вы добрая девушка! – Марианна крепко пожала ей руку. Желаю вам всего хорошего. Вы появились в нашей семье в трудную минуту, а это не забывается.

– Знайте, сеньора, что я ваш искренний друг и вы всегда можете на меня положиться.

Как когда-то, давно, сидел дон Альберто в гостиной вместе с робкой девочкой Марианной – так теперь сидела рядом с ним Марисабель. Он смотрел с любовью и нежностью на золотые волосы, вздернутый носик и гордый взгляд, думая о том, как по-разному сложилась жизнь этих двух, очень близких ему людей.

– Твои родители и Бето пошли повидаться с сеньорой Чоли.

– И какое у них настроение? – насмешливо глянула на деда Марисабель.

– Прекрасное, внучка! Теперь я смотрю, тут у всех настроение хорошее, не так ли?

– Да, дедушка, и я счастлива!

…Когда в квартире доньи Чоли раздался звонок, и следом за этим вошли с сияющими лицами все Сальватьерра, было ясно: ни криков, ни выстрелов здесь не будет.

– Значит сеньор уже узнал всю правду? – Филипе подмигнула Марианне.

– Да, Чоли, Филипе, я ему все рассказала.

– И наконец-то неприятности кончились?

– Иначе и быть не могло, теперь все позади. И Бето, и сеньор узнали все.

– И вы не будете разводиться, сеньора Марианна? – любопытствовала Чоли.

– Нет, нет, сеньора, – подтвердил Луис Альберто. Она святая и простила меня. Мы с Марианной и нашими детьми Марисабель и Бето теперь будем жить вместе.

– Вы заберете мальчика к себе?

– Да, Чоли, Бето будет жить с нами. Но не плачьте, пожалуйста! Мы же договорились, что и вы и Филипе переедете к нам.

– Вот видишь, Чоли, а ты боялась, – Филипе обняла подругу за плечи.

– Мы будем жить все вместе в нашем доме. Вы уедете из этой квартиры. И знаете, Чоли, останетесь матерью для Бето.

– Спасибо, сеньора, спасибо! Видишь, Филипе, как все повернулось, мы не потеряем нашего ненаглядного Бето.

Если бы посторонний человек мог незаметно приоткрыть дверь дома Сальватьерра и заглянуть в него, он наверняка подумал бы, что сегодня здесь какой-то большой праздник. Всюду цветы – на инкрустированном перламутром столике, в напольных вазах… Рамона и Мария, тщательно причесанные, одетые с иголочки были заняты последними приготовлениями к встрече сеньоров – они вот-вот должны были вернуться со свадьбы Джоаны.

И вот распахнулась дверь! Рамона и Мария замерли на месте от восхищения: до чего же они все хороши.

Марианна – в ослепительном черном, переливающемся платье с декольте, стройная, молодая, счастливая. Словно разом сбросила она с плеч прожитые годы, печали, горести.

Рядом с ней Луис Альберто, не сводящий с красавицы жены любящего взгляда. Его голова полна седины, но глаза блестят, как и много лет назад в день их свадьбы с Марианной!

Марисабель, стремительная, легкая, в голубом летящем платье, отделанном серебряной тесьмой, которое так шло к ее голубым глазам и прекрасным волосам.

От нее ни на шаг не отходит Бето. С его лица не сходит очаровательная улыбка, в которой удивительно слились застенчивость и сила, радость и печаль…

Напряжение последних месяцев спало. Как легко и радостно всем, сколько надежд и радостных ожиданий в душе каждого.

Уселись в кресло за столиком дон Альберто и Рамона: дело сделано и можно спокойно передохнуть.

А взволнованная Марисабель переходя от одного к другому пересказывает подробности церемонии.

– Все было прекрасно, а Джоана, просто великолепна! И вся светилась счастьем, – Марисабель в глубине души примерила наряд невесты и на себя.

– Пришел конец и ее страданиям, правда, Марисабель? – Марианна посмотрела на дочь.

– Да, мама, она была очень счастлива и Карлос тоже, я это видела.

– А ты, Марисабель, сделаешь их счастье безграничным на долгие годы. Это в твоих силах, можешь мне поверить. Потому что ничего нет огорчительнее, чем жить в разлуке с ребенком.

– Я обещала родителям, что приеду к ним как только они вернутся из свадебного путешествия.

– Ну, и прекрасно, что ты так решила… А теперь, дорогие, не выпить ли нам шампанского?

Они стояли визави: счастливые родители и счастливые дети. Луис Альберто открыл шампанское и налил в бокалы.

– Марианна, можно тебя на минутку? – Луис Альберто отворил дверь библиотеки. Ему очень, ужасно хотелось остаться с ней наедине.

– А помнишь нашу свадьбу, Луис Альберто? – спросила мужа Марианна, нежно отвечая на поцелуй мужа. Помнишь? Ведь с тех пор прошло столько лет…

– Конечно, помню, дорогая. Я помню все дни, прожитые с тобой. Это счастье, которое выпадает не каждому, Марианна. И я благодарен судьбе, что она послала мне тебя.

– Дорогой, как хочется верить, что все страдания и беды позади.

– Да, Марианна, ты заслужила счастье… – Луис Альберто не мог оторваться от жены, лаская ее лицо, волосы, бесконечно целуя ее. – Я хочу, чтобы наше счастье никогда не кончалось, как моя любовь к тебе.

Марианна, маленькая, стойкая женщина, прильнула к плечу мужа.

– Ах, дорогой, я верю, что мы будем вместе до самой смерти…

– Да, любовь моя!

– До самой смерти мы не расстанемся больше никогда…