Я закрываю глаза и вижу лицо Така, чувствую его гнев, направленный только на меня. Он обвинил во всем меня.

***

Я все еще тону в жалости к себе и тупости остальных. Жизнь вокруг течет своим ходом, но мне наплевать на это. Наплевать на лекции и на то, что на тренировки нужно приходить вовремя. Я уже потеряла титул капитана команды чирлидерш. Для этого достаточно было опоздать два раза.

С самого ужасного момента в моей жизни прошло пять дней, но я уже пропустила очень многое. Письма с угрозами продолжают приходить, теперь заляпанные пятнами крови.

Я бегаю каждый вечер по одному и тому же маршруту, в надежде, что он закончит свою работу. Так проще, чем объяснять все родителям.

Я захожу в зал, Софи и остальные девочки с отвращением смотрят на меня. Может быть, потому, что я не приняла душ и не расчесала волосы. Как бы то ни было, мне наплевать, сейчас я мечтаю только о том, чтобы…кто-нибудь перерезал мне глотку и оставил истекать кровью на матах — настолько невыносимая боль терзает мои невидимые раны.

Я боролась за то, чтобы оказаться здесь, а теперь готова сдохнуть, чтобы покинуть это место.

ГЛАВА 32

ТАК

— Я приехал сюда не для того, чтобы повернуть назад.

— Сэр, вам назначено?

Я стучу кулаком по столу и рычу:

— Мне нужно увидеть его.

Неожиданно кто-то произносит мое имя, я поднимаю голову… Это все равно, что увидеть в отце Блу — ее саму. У них одинаковые глаза. Я никогда не замечал насколько они похожи. Я замираю. Мужчина явно удивлен моим приходом.

Я знаю, что рискую, но это того стоит. Блу нет в моей жизни уже несколько месяцев, а ее последние слова до сих звенят у меня в ушах каждое утро. Она права, я чудовище. Блу — единственный человек в мире, который заставил меня поверить в то, что я могу быть для кого-то желанным. Она была моей, а я обошелся с ней, как с куском дерьма.

— Сэр, мне нужна консультация.

Я знаю, что застал доктора Уильямса врасплох. Тем не менее, он, как и его дочь, приветствует меня объятиями — еще один удар ножом в мою израненную душу.

— Пошли, сынок. У меня есть двадцать минут. — Он открывает дверь, и я захожу следом за ним в роскошный кабинет с огромным столом из темного дерева в центре. Стены увешаны сертификатами и наградами, но мой взгляд прикован к фотографии, на которой Блу прижимается к отцу и широко улыбается.

Она настоящая красавица и дело не в идеальной коже, восхитительных глазах и сексуальном теле, а в том, что она готова бороться за то, во что верит и в ее способности любить.

Я сажусь в большое кожаное кресло напротив отца Блу.

— Мне нужна ваша помощь. — Закатав рукав рубашки, показываю ему свою кожу. — Я хочу стать нормальным.

Он наклоняется вперед и пристально смотрит на меня.

— Что ты сделал с моей дочерью?

Я стягиваю с себя рубашку.

— Позволил ей любить себя, а потом разбил сердце.

— Зачем ты здесь, Так?

— Я хочу избавиться от этого, — проведя рукой по большим рубцам на животе, отвечаю я. — Хочу вернуть Блу.

Он откидывается в кресле и качает головой.

— Я могу помочь тебе, если ты и правда этого хочешь. Но Блу… она любила тебя больше, чем чирлидерство. Я точно знаю, что ей не хотелось бы, чтобы ты становился «нормальным».

— Я должен, иначе не смогу лежать рядом с ней с такой кожей.

— Почему? — Он снова наклоняется вперед и ставит локти на стол. — Она когда-нибудь давала тебе почувствовать себя уродливым?

— Никогда, — шепчу я.

— Значит, ты говоришь, что не считаешь себя достойным Блу?

— Сэр, с ней я чувствовал себя любимым и невероятно счастливым, но когда я смотрю на себя в зеркало, то вижу неприглядную правду.

Он приподнимает брови, требуя продолжения.

— Я не достоин ее.

— В общем так, — Доктор Уильямс встает с кресла. — Я помогу тебе, если ты хочешь этого для себя. Но если ради того, чтобы почувствовать себя достойным Блу или ради нее, то помочь себе ты должен сам.

Он подходит к двери и говорит напоследок:

— Так… ты полный идиот. Ты много добился, преодолел кучу препятствий, а сейчас позволяешь шрамам разрушить свою жизнь. Носи их, как воин.

Три недели спустя

Сегодня я пришел по записи. Я принял окончательное решение и готов поделиться им с доктором Уильямсом. После нескольких бессонных ночей в дешевой гостинице и бесчисленных разговоров по телефону с сестрой, я точно знаю, что буду делать.

— Так Джонс. — Передо мной стоит улыбающаяся медсестра в голубом халате.

— Это я.

Она взвешивает меня, измеряет давление, в общем, проводит общий осмотр. Много лет это было частью моей жизни — операция за операцией и практически ежедневные приемы у доктора. Только в этот раз рядом со мной нет Джо.

— Теперь можете проходить в комнату справа. Доктор Уильямс скоро подойдет.

Медсестра выходит и, отвлеченная кем-то в коридоре, оставляет дверь приоткрытой. Мне все равно, я полностью одет, а мой мозг слишком измотан за прошедшие несколько дней, чтобы реагировать на что-то.

— Где он? — Голос кажется очень знакомым.

— Мне наплевать, занят он или нет. Это касается нашей дочери.

Слова медленно доходят до меня, но когда это все же происходит, я понимаю, что появилась мама Блу. Я вылетаю в коридор и сталкиваюсь с ней лицом к лицу. Несколько секунд спустя появляется отец Блу.

— Что происходит? — Он хватает жену под локоть и тащит в кабинет, я следую за ними.

— Что случилось?

— Это Блу, — рыдая, отвечает она, едва я закрываю дверь.

— Что с ней?

— Я пообещала, что ничего не расскажу тебе, пока она не вернется домой. — С громким плачем, женщина падает в кресло. — Блу ушла из команды две недели назад и сегодня должна была прилететь домой, но не появилась и не отвечает на звонки.

— Она что? — спрашиваю я.

— Она ушла из команды, Так. — Мама Блу встает и подходит ко мне. — Ты разбил ей сердце, и ее жизнь вышла из-под контроля. Я ездила к ней и целую неделю пыталась привести в чувство, но…

— Прекрати, — требует доктор Уильямс, крепко обнимая жену.

Я в шоке от того, что Блу решила уйти из команды за неделю до Национального чемпионата. Она же жила чирлидерством. Оно было ее сердцем, жизнь и страстью. Всем, пока… поняв, к чему привел мой эгоизм, я падаю на колени.

Я вышвырнул ее из своей жизни прямиком в ад, ни на секунду, не подумав о том, каково ей в нем. Все из-за моей гребаной неуверенности. Представив себе, что ее безжизненное тело лежит где-нибудь на тропинке, я выхватываю из кармана телефон и набираю номер Ноя. Он не берет трубку, тогда я звоню Лэйну, потом Софи и снова Ною. На десятый раз он отвечает.

— Эй, у меня сейчас лекция, как и у тебя, кстати. Чего тебе?

— Блу, иди и найди ее.

— Ее там нет, — встревает мама Блу.

Я поворачиваюсь к ней и пытаюсь сосредоточиться на разговоре с Ноем. Скорее всего, он ближе всех находится к Блу.

— Иди и найди ее. Она ушла из команды и пропала.

— Черт. А ты где?

В трубке раздается шорох, значит, Ной выходит из аудитории.

— В Колорадо. У меня был назначен прием у ее отца.

— О чем ты, черт возьми, думаешь, Так?

Все это время Ной убеждал меня поговорить с Блу. Он знает обо всем и считает меня полным идиотом.

— Послушай, Ной. Она должна была прилететь сегодня домой, но не появилась и не отвечает на телефон. Сходи в общежитие.

— Уже иду. Я перезвоню тебе.

Мне очень хочется швырнуть телефон в стену, но сейчас он моя единственная надежда.

— Что происходит, Так?

Я поднимаю взгляд на ее родителей. Жизнь без Блу была мукой, но сейчас… я не могу объяснить своих чувств.

— Осенью на нее напали во время пробежки. — Слезы не дают мне говорить. С большим трудом, я сдерживаю их и продолжаю: — Вы тогда уехали отдыхать. Я настоял на том, чтобы ее осмотрели в больнице, но она отказалась обращаться в полицию.

Я чувствую себя мерзавцем, рассказывая об этом. Лицо отца Блу краснеет от злости, но он быстро берет себя в руки.

— Так, найди ее. Мы позвоним в полицию и охране кампуса.

С этими словами он вылетает из кабинета. Я смотрю в полные боли глаза матери Блу.

— Ее избили, — едва слышно произносит она.

Не в силах контролировать себя, я встаю и крепко обнимаю ее, пытаясь успокоить.

— Я пытался уговорить Блу, но она отказывалась от помощи. Мне очень жаль.

— Ее…ее...

— Нет. Ее не изнасиловали.

— Значит, ты и есть голос?

— Что? — Я отстраняюсь и недоуменно смотрю на нее.

— Когда я была у Блу, ее постоянно мучали кошмары. Она повторяла, что ее спас голос, а потом просыпалась. У нее были круги под глазами и дрожь в теле… Я чувствовала, что-то не так.

Раздается звонок.

— Ной.

— Ее нет. Я говорил с охранником, он не видел Блу уже несколько недель.

— Поговори со Стивом, Блу всегда хорошо относилась к нему.

— Поговорил. Ее нет, Так.

— Черт, я возвращаюсь следующим рейсом. — В этот раз я с силой швыряю телефон в шкаф, и он разлетается на куски.

— Что тебе сказали, Так?

— Никто не видел Блу в общежитии уже несколько недель.

— Это невозможно. Она ходила на занятия. Блу сказала, что ушла из команды, но продолжает ходить на лекции.

ГЛАВА 33

Тремя неделями ранее

Письма меня больше не расстраивают, эсэмэс давно не поступают, потому что я заблокировала номера, с которых они приходили. Дохлая мышь в коробке из-под обуви даже умилила.

В конце концов, я сломалась и рассказала обо всем человеку, который постоянно находился рядом. Стиву. Он часто заходил ко мне, проверял, чтобы у меня была еда, и чтобы я ходила на занятия. Иногда провожал до аудитории и встречал. С его помощью мне удалось взять себя в руки на то время, пока мама гостила здесь.