— А ваша жена до этого когда-нибудь была беременна?

— Нет, не думаю, — уверенно сказал Чарли.

— Ну что ж, давайте начнем. — Доктор поднялся, и Чарли последовал его примеру, не зная, чего ему ожидать.

Появилась медсестра и отвела его в смотровую комнату, которая была вся завешана яркими абстрактными рисунками и освещена дневным светом. Она дала ему маленькую пробирку и показала на стопку журналов, среди которых он разглядел номера «Хаслера» и «Плейбоя» и еще какие-то, о которых никогда и не слышал.

— Нам нужно немного вашей спермы, мистер Винвуд, — спокойно проговорила медсестра, — в вашем распоряжении времени столько, сколько вам понадобится. Когда вы закончите, нажмите на звонок.

Чарли в изумлении уставился на нее, между тем дверь закрылась, и он остался один, совершенно не представляя, что ему делать дальше. Вернее, он знал, что ему нужно делать, но не мог в это поверить. Неужели они здесь так просто ко всему относятся? Но он сам хотел этого, и теперь надо было идти до конца. И, с другой стороны, он ведь пришел сюда, чтобы получить ответы на интересующие его вопросы.

Он вздохнул, сел, расстегнул брюки и потянулся за одним из журналов, который, как ему казалось, выглядел более пристойным, чем остальные. Ему понадобилось не так уж много времени, чтобы справиться с заданием. На его звонок пришла медсестра, с невозмутимым видом забрала пробирку и удалилась, не сказав ни слова.

Вскоре после этого появился доктор Патенгилл и осмотрел его, проверяя, нет ли у него варикоцеле — варикозного расширения вен в семенном канатике, которое иногда может привести к бесплодию. Потом зашли лаборанты, чтобы взять у него кровь на анализ. С помощью этого анализа они собирались проверить его гормональный уровень и сделать несколько анализов и культивации с его спермой; результаты всего этого будут известны через несколько дней. После осмотра доктор обнадежил Чарли, сказав, что не обнаружил ничего подозрительного, и выразил надежду, что все его волнения необоснованны. Он считал, что молодой человек просто очень беспокоен и нетерпелив.

Доктору Патенгиллу Чарли показался вполне здоровым, и он надеялся, что, к счастью для него, проблем не возникнет. Он договорился с Чарли о следующем приеме через неделю, велел принести с собой свежую сперму в бутылочке, после этого они попрощались.

А Чарли вздохнул с облегчением, покинув приемную врача. Ему понравился доктор Патенгилл, но разговор с ним и все эти волнения взвинтили его до предела. Ему не понравился способ, с помощью которого они брали семя, и он был доволен, что в следующий раз он сможет сделать это дома.

Вернувшись домой, Чарли позвонил Марку и еще раз поблагодарил его за то, что он направил его к доктору.

— Как все прошло? С тобой все в порядке?

— Вполне нормально, и он действительно хороший мужик.

— Он подтвердил, что ты здоров? — обеспокоенно спросил Марк. На его взгляд, Чарли выглядел вполне здоровым, но кто знает? Ведь его зять тоже выглядел прекрасно.

— Пока нет. Я должен дождаться результата анализов, которые будут готовы на следующей неделе.

— Он тебе еще не дал штаны со льдом? — пошутил Марк, и Чарли рассмеялся от души, ложась на кушетку и сбрасывая туфли. Он был совершенно измотан.

— Может быть, он даст их мне на следующей неделе.

— Надеюсь, что нет. Вот увидишь — ты абсолютно здоров, малыш. Это я тебе говорю. До завтра, — сказал он весело, надеясь, что окажется прав.

— Спасибо, Марк… За все спасибо.

— Все нормально. Пока!

Принимаясь вновь за работу, Марк с надеждой думал о том, что у Чарли все будет хорошо. Он был отличный парень, и Марк считал, что он заслуживает того, чтобы его желание исполнилось.

* * *

— Ну, что он показывает? — в волнении спросил Брэд. пока Пилар, запершись в ванной, делала анализ.

— Я еще не знаю. Еще не прошло достаточно времени. — Она следила за секундной стрелкой, глядя на свои часы, а Брэд стоял перед дверями ванной. — Уйди. Ты меня раздражаешь.

— И не собираюсь. Должен же я знать, что не зря смотрел порнографический фильм.

— Ты просто невыносим. — Но Пилар и сама с нетерпением ждала результатов. Она этого просто не вынесет… еще шестьдесят секунд… пятьдесят пять… сорок… Время анализа уже почти закончилось, но ничего не происходило, и вдруг она увидела… жидкость окрасилась в ярко-голубой цвет, и это означало, что ее мечта осуществилась… чудо свершилось…

Она распахнула дверь и посмотрела на мужа полными слез глазами, и он тоже это увидел. Она беременна.

— О господи, — проговорила она тихо, глядя на него. Но вдруг ее охватило беспокойство. — А вдруг произошла ошибка? Я думаю, такое вполне может случиться.

— Да нет же! — Брэд, все еще улыбаясь, приблизился к ней и заключил в объятия. Он никогда не мог подумать, что их жизнь примет такой оборот. И он никогда не ожидал, что будет когда-нибудь влюблен до такой степени в свою жену и… в будущего ребенка. — Я люблю тебя, Пилар… Я так тебя люблю! — сказал он, держа ее в объятиях, а она смотрела на него, и по щекам у нее катились слезы.

— Я не могу в это поверить! Я никогда не думала всерьез, что это может получиться. Все эти таблетки и ультразвук… и эта странная комната с видеокассетами и непристойными журналами…

— Я думаю, ты не будешь рассказывать все это нашему сыну или дочери, когда он или она вырастет. Я думаю, мы опустим все эти подробности, а скажем только, что была лунная ночь и мы страстно любили друг друга.

— Да, наверное, ты прав. — Она усмехнулась, и они вернулись в спальню. И вдруг он страстно ее захотел, как будто решил сделать этого ребенка еще в большей степени своим, чем он был сейчас.

Брэд медленно уложил ее на кровать рядом с собой и принялся целовать долго и страстно, лаская ее грудь, которая, на его взгляд, слегка увеличилась в размерах. Он удивился этому еще несколько дней назад и именно тогда решил, что она беременна.

Они долго лежали рядом, и желание Пилар все возрастало. А потом, когда все закончилось, она вдруг почувствовала угрызения совести.

— Как ты считаешь, это не повредит ребенку? — спросила она, испытывая одновременно и чувство вины, и удовлетворение.

— Нет, не думаю. — Его голос был глубокий и чувственный, когда Пилар провела рукой по его груди, а потом коснулась того органа, который доставлял ей столько наслаждения. — Ведь быть беременной — это вполне нормальное состояние для женщины.

— Ха, — засмеялась в ответ она, — если это так нормально, почему же тогда это так нелегко?

— Не всегда все хорошее достается легко. Вот тебя, например, тоже было нелегко окрутить. — Он еще раз поцеловал ее, и они встали и отправились на кухню готовить завтрак.

Потом они сидели на террасе в шортах и теннисках. Стоял чудесный декабрьский денек, а их ребенок должен был родиться в августе.

— Подожди, увидишь, что будет, когда Нэнси узнает об этом. — Пилар усмехнулась, накладывая себе еще одну порцию яичницы. Она внезапно почувствовала невероятный голод. — Как ты думаешь, она здорово удивится? — Пилар рассмеялась, представив себе эту картину, и муж тоже усмехнулся. Никогда в жизни они еще не были так счастливы.

— Можно с уверенностью сказать, что она будет просто в шоке. Ведь ты же сама в течение стольких лет говорила всем и каждому, что никогда не хотела иметь детей. Тебе придется теперь давать объяснения по этому поводу, " моя дорогая.

Неизвестно еще, что по этому поводу скажет ее мать. Но Пилар привыкла не обращать на нее внимания. Единственно, кому она действительно хотела поскорее обо всем рассказать, — это Марина. Вот уж кто действительно обрадуется и поддержит ее!

— Давай скажем детям на Рождество, — предложила Пилар, лучезарно улыбаясь.

Он улыбнулся в ответ, думая о том, что лучше было бы, конечно, подождать, чтобы окончательно убедиться, что все в порядке, но не хотел ее расстраивать.

На следующий день Пилар побывала у доктора, и та сказала ей, что все идет прекрасно. Она сказала пациентке, что та может работать, играть в теннис, заниматься любовью, но избегать стрессов и как можно больше времени и внимания уделять отдыху и здоровой диете. Но Пилар и так вела здоровый образ жизни и сказала, что собирается работать до последней минуты. Потом она хотела отдохнуть только несколько месяцев и снова вернуться в офис. Она и не думала бросать работу или прерывать ее на длительный срок; все, что она могла себе позволить, — несколько месяцев отдыха после рождения ребенка.

Пилар все продумала. Первые месяцы она будет заботиться о малыше сама, а потом найдет для этого хорошую няню. Даже период беременности был у нее четко расписан. В марте или начале апреля она предполагала сделать амниоцентез, чтобы определить, нет ли у ребенка наследственных аномалий. С помощью этого анализа можно выявить такие серьезные отклонения, как синдром Дауна. Это также позволит ей определить пол ребенка, если она захочет, а она хотела этого. И уже, делая рождественские покупки, она набрала для малыша всякой всячины. Пилар даже заказала английскую коляску, которая приглянулась в магазине Сакса. У нее была крыша цвета морской волны и белое эмалевое сиденье.

— Определенно, ты уже готова, правда? — поддразнивал ее Брэд.

Она была так возбуждена, что не представляла себе, как сможет терпеть до августа. Пилар сообщила радостную новость своей секретарше и коллегам по работе во время рождественского ленча, и они все чуть не попадали со стульев. А она счастливо смеялась, глядя на их лица.

— Удивлены? Аи да я!

Ты нас разыгрываешь? — Они не могли в это поверить. Пилар всегда была ярым борцом за права женщин и чуть ли не одна из первых проголосовала за легализацию абортов в Калифорнии. Так что же с ней случилось? Чем объяснить такой поворот в жизни? Возраст? Или у нее наступил переломный момент?

— Нет, я думаю, во всем виновато мое замужество, — призналась она, — а вообще я не знаю… Просто я подумала, как это будет печально, если у нас никогда не будет детей.