— О боже! Ты сломала машину и хочешь сказать мне, что она все равно была старой развалиной и нам нужна новая.

— Нет, но это хорошая мысль. В следующий раз я учту, что она мне совершенно необходима.

Пилар вся светилась радостью, и Брэда охватило любопытство. Он даже не подозревал, что она хотела ему сказать.

— Что ты натворила? — мрачно спросил он, хотя ему больше всего хотелось прижать ее к себе и поцеловать, а не вести странный разговор.

— Я не совсем уверена, что я это натворила одна… Я думаю, не обошлось без твоего участия.

Нахмурившись, Брэд посмотрел на нее, не понимая, куда она клонит.

— Я думаю, ты опять смотрел похабные фильмы тайком… Пилар лукаво погрозила ему пальцем.

Он удивленно посмотрел на нее.

— Что это значит?

— Это значит, ваша честь… что без героизма и гормонов, без чьей-либо помощи, кроме твоей… Я беременна.

— Ты — что?!! — Ошеломленный, он смотрел на нее, не веря этой новости.

— Ты меня прекрасно слышал.

Брэд сошел с возвышения, приблизился к ней, глядя на жену с улыбкой, не вполне отдавая себе отчет в своих чувствах. Впрочем, неправда. Он был безумно счастлив.

— Никогда не думал, что нам опять придется пройти через все это, — сказал он, нежно глядя на нее.

— Я тоже так думала. Но кто-то, похоже, распорядился иначе.

— Это то, чего ты хотела? — мягко спросил Брэд. Пилар посмотрела на него долгим, любящим взглядом.

Она думала об этом с того самого момента, как узнала, что снова беременна.

— Я думаю, что все в жизни — это своего рода и радость, и печаль… Да… Я хочу этого.

Она закрыла глаза, и Брэд поцеловал ее и долго сжимал в объятиях, неожиданно подумав о том, что всегда хотел это сделать именно в зале суда. Для этого ему понадобилось девятнадцать лет, но в конечном итоге он все-таки сделал это.