Макс, не сдержавшись, расплылся в улыбке.

— Ты очень талантлива, малышка! Я запретил Данилу нести эту песню на радио. Хочу, чтобы этот эксклюзив звучал только у нас.

Наташа удивленно приподняла бровь и скрестила руки на груди.

— Это же нарушение моих авторских прав!

— Я что, просто так на тебе женился? Ты теперь моя официальная собственность!

Анна в своем углу нервно захихикала и с любовью покосилась на директора.

* * *

Сегодня Наташа на тренировке впервые сделала сальто! Получилось! Она скакала, как одержимая! Это достижение спровоцировало такое сильное воодушевление, что даже усталость исчезла — парадоксы природы. Она швырнулась Юрке в объятия, а потом на радостях перелапала также всех остальных мужчин и двух женщин, которые тренировались в ее время. Никто не возражал.

* * *

— Что случилось?

Максим взглянул на хмурое некрасивое лицо бухгалтерши, которая не потрудилась сегодня накрасить хотя бы ресницы.

— Устала, — выдохнула Анна.

— От чего?

— Устала биться головой об стену, — пояснила женщина.

— Так, может, попробовать использовать голову по назначению?

Она улыбнулась.

— Да, пожалуй, Вы правы.


Наташа медленно и грациозно ворвалась в их привычное вечернее спокойствие делового кабинета. Поцеловав мужа и бросив на диван свой спортивный рюкзак, с непривычки уставилась на бледное лицо его подруги.

— Ой, какая прелесть! — выдала она неожиданно.

Анна подняла на нее взгляд. Наташа подошла, и, глядя на сидящую за столом девушку сверху вниз, нежно взяла руками ее щеки.

— Какой простор для фантазии визажиста!

Анна смутилась — ей было ужасно неловко ощущать прикосновения этой девчонки.

Наташа бегло бросила взгляд на часы.

— Косметика закончилась? Пойдем, купим еще, мы успеваем!

Аня смущенно и непонятно-почему-радостно разглядывала мощно накрашенное даже после спортивной тренировки лицо жены директора.

— Пойдем! — настаивала Наташа. — Можно, я подберу тебе косметику на свой вкус, а потом сама тебя накрашу? Платит все равно Максим Викторович, я же не зарабатываю! Будет тебе подарок от директора. Давай?

Анна отвернулась и с улыбкой упорствовала:

— Наташ, перестань издеваться, завтра накрашусь.

Впрочем, по ее голосу, не выражающему никакого сопротивления, Наташа поняла, что идея ее заинтересовала. Она снова взглянула на часы.

— Аня, времени нет, магазин закроется. Пойдем.

— Наташ, ну хватит! — смеялась девушка.

Максиму показалось, что Анна не возражала бы получить урок визажа у Наташи, но, похоже, стеснялась именно его. Встал и вышел из кабинета, сделав вид, что нужно что-то обсудить с администратором зала.

Наташа взяла Анну за руку, взяла ножницы из канцелярского стаканчика на ее рабочем столе, прицелилась к ее пальцу…

— Ладно, сама схожу. Только возьму с собой образец твоей кожи…

— Ты что?! — женщина инстинктивно одернула руку и рассмеялась. — Ты сумасшедшая! Пойдем. А то ты, и вправду, мне что-нибудь отрежешь.


В «Рив Гош» Анна пыталась оплатить все сама под лозунгом «Я достаточно зарабатываю!», но Наташа настояла на том, чтобы это был подарок от нее и Максима.

Краситься они сели в ближайшем кафе — в «Ингредиенте» Фроловых на первом этаже того же здания, где находится «Эго». Разложили на столике всю новую косметику: тональный крем, румяна с эффектом загара, мерцающую пудру, тени, помаду, кисти… Оранжевый интерьер и запах кофейных зерен здорово контрастировал с темнотой за окном и окончательным завершением чьего-то очередного рабочего дня.

— Я уже боюсь! — призналась Анна, подставив свое лицо для опытов неугомонной девчонке.

— Не бойся, доверься мне, — прошептала Наташа и с увлечением закусила краешек нижней губы.

— Слушай, эта капоэйра так на тебя влияет… — осторожно протянула женщина, стараясь не включать никакую мимику, чтобы не испортить будущий макияж. — Ты оттуда приходишь такая сексуальная…

— Правда? — без особого интереса к этой теме переспросила Наташа.


Конечно, правда. Она и сама это чувствовала.


— Сейчас попросим мужчину оценить! — Наташа поставила смущенную Анну перед столом директора. — Как ты думаешь?

Он растерянно перевел взгляд с красавицы-Анны на жену и обратно. Честно говоря, на жену теперь смотреть было вообще не интересно: он видел ее такой много раз, а вот Аню… Он воспитанно возвратился взглядом к Наташе и вежливо ответил им обеим:

— Очень качественно!


— Зачем ты это делаешь? — назидательным тоном уточнил Максим, когда они уже ехали домой в Дагомыс по ночному пустынному городу. — Ты хочешь, чтобы она нравилась мне еще больше?

— Или чтобы она нравилась не только тебе, — пояснила девчонка.

Максим с удивлением прекратил все свои расспросы.

* * *

В октябре у Максима была первая попытка победить в конкурсе «Лучшая школа России», но дальше первого, заочного, тура их школа не прошла. Это неудивительно, ведь во второй тур переходят всего лишь тридцать школ со всей России, а если учесть количество школ больших городов типа Москвы и Питера, то затея вообще выглядит провальной. Коллегиальным органом были представлены в оргкомитет Конкурса материалы о школе Максима Викторовича за прошедший учебный год, и, в общем-то, похвастаться уже есть чем, начиная от внешнего вида школы и ее технического оснащения, и заканчивая уроками полового воспитания, которые стимулируют духовное развитие учащихся. Но, как говорится, се ля ви. Только настоящий победитель умеет проигрывать. Максим Викторович тут же запланировал несколько мероприятий в текущем учебном году, чтобы было больше материалов для следующей попытки. Уж очень ему хочется собрать команду из учеников и родителей и свозить их на очный Конкурс в Москву, показав сплоченный командный дух и сногсшибательную презентацию о реализации программы развития. И… так, мелочь, конечно, но вот мечтает директор о блестящей табличке у входа «Лучшая школа такого-то года»!

* * *

Сегодня Наташа пришла с презентом отблагодарить Тамару Владимировну, которая сейчас работает директором школы?14. Если бы не эта женщина, Наташа не попала бы ни в Москву, ни во ВГИК, ни в Париж, соответственно; не наработала бы себе навыков певицы, не нашла бы свое призвание в кино, не стала бы такой… Охранники на входе не хотели ее пускать (после теракта в Беслане несколько лет назад во всех школах усилили контроль, местами до несуразности), тщательно проверили пакетик с подарком, уточнили по телефону, знакома ли Тамара Владимировна с Натальей Веллер (Тамара Владимировна сначала сказала, что не уверена, но Наташа попросила охранников назвать ее девичью фамилию, а не ту, что они переписали из паспорта в свой журнальчик)… В общем, после всех разборок Наташу, наконец-то, пустили в эту школу.

— Уже Веллер? — обрадовалась женщина, встав Наташе навстречу, когда та вошла в директорский кабинет.

— Уже полтора месяца! — похвасталась Наташа с легкой иронией. Полтора месяца по сравнению с теми годами, что они были вместе, звучали, как насмешка.

— Да ты что? А мне Максим Викторович ничего не сказал! Мы виделись с ним в августе и о тебе разговаривали!

Далее следовали бурные восторги, поздравления, благодарности и прочий обмен любезностями. Наташа так была рада видеть эту бойкую, уверенную в себе женщину, которая со времен уроков музыки практически не изменилась, что едва сдерживала себя, пытаясь не кинуться ей на шею. Единственная учительница, которая одобряла их связь с Максимом.

Потом Тамара Владимировна устроила Наталье экскурсию по этой школе, хвасталась своими нововведениями. Естественно, и тут она основала отдельный музыкальный класс. Наташа удачно выбрала время для посещения: после обеда директорша как раз не была занята и с удовольствием болтала с бывшей ученицей, с цветком, который вырастила своими руками.

Они подошли к высоким двойным дверям кабинета музыки, откуда доносился громкий голос мужчины, который пел на свой манер популярный русский рок.

— Стой, — Тамара Владимировна прижала ладонь к двери, словно Наташа могла войти туда без разрешения. — Постой тут, послушай. Обалденный голос, да?

— Шикарный! — подтвердила девушка. — А кто это?

— Ой, — вздохнула женщина. — Это моя гордость и моя беда! Мальчишка совершенно неуправляемый, оболтус, каких еще поискать. Двоечник, разгильдяй, потенциальный преступник, социально опасный тип из неблагополучной семьи. Ему скоро семнадцать, а он все никак девятый класс окончить не может. С ним тут все учителя криком кричат — хамит, оскорбляет… Зато музыка для него, как религия какая-то: постоянно поет после уроков. Ну, и голос — сама слышишь. Я бы хотела дать ему дорогу в жизни на музыкальный Олимп, но с его оценками — и в ГИТИС… Это будет подстава с моей стороны.

Голос отчаянно скримил душещипательную песню и, определенно, принадлежал мужику под сорок — не может мальчишка шестнадцати лет издавать такие звуки, голосовой аппарат не тот еще! Не верилось.

— Его надо слушать, — пояснила Тамара Владимировна. — Смотреть нельзя, разочаруешься.

Наташин интерес подскочил до крайней отметки. Следующую песню голос спел на английском, тоже известный рок-хит.

— А Ваш двоечник неплохо владеет ин-язом! — ухмыльнулась Наташа.

— Потому что ему это интересно.

— Значит, не дурак?

Все звуки резко стихли, и через секунду дверь открылась ударом ноги с той стороны, напугав Наташу и чуть не пришибив директора школы. Прыщавый долговязый юноша в черной рубашке не по размеру и рокерских браслетах на костлявых руках ошалело огляделся по сторонам.