Но все же он как-то заставил себя. Руки его упали, Лайза отступила на шаг. Глаза блестели от слез, когда она прошептала:

— Ты навсегда останешься в моем сердце. Бифф тем временем продолжал бушевать:

— Кейн, если ты не отопрешь дверь, я ее выломаю! Отвернувшись, Лайза склонила голову и на мгновение прижала ладони к вискам. Потом распрямилась и шагнула к двери, чтобы отодвинуть засов. Кейн отошел в дальний угол и уселся, подпирая стену, словно все это время мирно отдыхал.

Распространяя запах перегара, Бернс ворвался наконец в помещение и подозрительно уставился на заключенного.

— Простите, что я так надолго оставил вас с этим подонком, мэм, но там случилось кое-что, и шериф взял меня и Уиттлза в помощь. Кейн ничем не потревожил вас?

— Вовсе нет, — сухо отозвалась Лайза. — Абсолютно никаких происшествий.

Кейн издал звук, который можно было принять за смех, но поспешил закашляться. Потом он произнес, нарочно растягивая слова:

— А ну давай, поторапливайся, Бифф! Негоже нарушать сон приговоренного человека такой рожей, как твоя.

Надсмотрщик было насупился и шагнул к пленнику, но тут же остановился, вспомнив о присутствии леди. Лайза догадалась, что Эндрю нарочно оскорбил тюремщика, чтобы отвлечь внимание от нее. Стараясь вести себя как можно естественнее, она наклонилась и взяла поднос. Ум и сердце ее словно оцепенели. Теперь все происшествие с Дрю казалось невероятным сновидением. Но она явственно видела глаза Эндрю Кейна и не могла ошибиться…

Бифф перевел на Лайзу затуманенный взгляд, и выражение его лица изменилось. С неуклюжей галантностью, от которой ее передернуло, он сказал:

— Столько прекрасных леди было в салуне, но ни одной такой безупречной, как вы, мэм. Надо же, какие красивые волосы. — Он безотчетно потянулся рукой, словно собирался погладить ее, но тут Кейн не выдержал:

— Слушай, Бифф, если ты тронешь эту леди или хоть как-то ее обидишь, я отыщу способ убить тебя, прежде чем мы доберемся до Прерия-Сити! Клянусь.

Бифф вздрогнул, мгновенно протрезвев от леденящей угрозы в голосе пленника.

— А я что? Я ничего, — промямлил он. — Ступайте, мэм, пора вам оставить это никчемное животное.

Лайза бросила последний взгляд на Кейна и беззвучно произнесла одними губами: «Люблю тебя».

Щека у него дернулась, и это было последнее, что она видела, перед тем как отвернуться и выйти.


Лайза думала, что будет слишком взволнована, чтобы спать, но, как ни странно, едва коснувшись подушки, крепко заснула. На другое утро она встала, чувствуя себя бодрой как никогда.

Но хорошее настроение испарилось, как только она вспомнила о событиях минувшей ночи. Ей казалось, что она будет презирать себя за это падение, но ничего подобного не было; чувство вины не шло ни в какое сравнение с той жгучей болью, которую вызывала в ее сердце участь Эндрю Кейна.

Лайза машинально умылась и оделась, и все это время ее преследовали воспоминания о Дрю и горькое сознание того, что он обречен. Решив, что уже можно спуститься к завтраку, Лайза вдруг услышала с улицы тихое позвякивание лошадиной сбруи. Подойдя к окну, она увидела тощего Уиттлза, который выводил трех лошадей, и Биффа, который вел по двору заключенного.

Эта ночь, очевидно, повлияла на Эндрю не менее благотворно, чем на Лайзу. Он больше не выглядел изможденным и шагал, выпрямившись во весь свой высокий рост, точно благородный лорд среди простолюдинов, несмотря на то что на нем были наручники. Глядя на Кейна из окна и надеясь еще хоть раз посмотреть ему в лицо, она вспомнила, как его всю дорогу мучили жаждой.

Нельзя было допустить этого вновь. Схватив свою флягу, которую успела наполнить накануне, Лайза помчалась вниз, пробежала через вестибюль и выскочила на улицу. Все трое уже садились на коней и готовы были тронуться в путь, но она демонстративно прошла перед носом у лошади Уиттлза и протянула флягу Дрю:

— День будет жарким, мистер Кейн. Мне кажется, вам это пригодится.

Он склонил голову.

— Я тоже так думаю. Крайне вам признателен, милая леди. — Говорил он небрежно, но взгляд был сама ласка.

И чуть слышно, так, чтобы ее понял только Дрю, Лайза добавила:

— Vaya con Dios[2] .

Она часто произносила эти слова, но впервые встретила человека, которому это напутствие было жизненно необходимо.

He в силах вынести говорящий взгляд его голубых глаз, Лайза отвернулась и, собрав воедино весь свой гнев и досаду, сердито посмотрела на Биффа:

— Надеюсь, вы доедете до Прерия-Сити без всяких происшествий, мистер Бернс, и ваш пленник прибудет туда в том же состоянии, в каком он пребывает сейчас!

Терпеливо выслушав заверения заикающегося охранника, она развернулась и прошла обратно в гостиницу. Как только дверь за ней захлопнулась, к горлу подступила тошнота. Лайза едва успела добежать до своей комнаты — ее тут же вырвало.

Она легла, надеясь, что приступ дурноты быстро пройдет. Мысли обратились к неминуемой казни Дрю. Ни один честный судья, как и ни один праведный суд не могли бы осудить человека, который убил соперника в целях самозащиты, но деньги Холдена и его влияние привели невиновного человека на виселицу, и Лайза ничего не могла с этим поделать. Даже если она упала бы на колени перед свекром, умоляя его о справедливости, это не помогло бы. Большой Билл и в лучшие-то времена не относился к числу рассудительных людей, а теперь, оскорбленный и злой, он мог думать только о мести.

Проблема состояла в том, что дело Кейна разбиралось совершенно незаконно. Федеральные судьи были немногочисленны и, как правило, в нужный момент оказывались слишком далеко от места происшествия, поэтому импровизированные судилища вроде того, которое устроил Мэтт Слоун в «Позолоченной индюшке», стали обычным делом. Обыкновенно общественный суд ограничивался лишь задачей установления факта виновности, но стараниями Мэтта Слоуна все оказалось совсем иначе в отношении Эндрю Кейна. Если известить обо всем федерального судью, то, возможно, он исправит это явное нарушение закона, подумала Лайза. Вся сложность была в том, чтобы разыскать судью и убедить его вмешаться, пока еще не поздно.

У Лайзы даже дух захватило, когда она поняла, что Прерия-Сити находится в том же самом округе, что Ивовая Роща и Солончак. Ведь она была лично знакома с местным судьей!

Альберт Бейкер иногда наведывался в магазин ее отца и пару-тройку раз даже отправлял там судопроизводство. Впервые увидев судью Бейкера, она удивилась его добродушной физиономии, так как при этом у него была прочная репутация бескомпромиссного поборника закона. Позднее, когда ей довелось заглянуть в суровые серые глаза, она поверила всему, что слышала об этом человеке.

Но Бейкер отнюдь не был судьей-вешателем: он считал своим долгом не только наказывать преступников, но и оправдывать невиновных. Если бы удалось вовремя разыскать его и убедить вмешаться, то он, возможно, сумел бы спасти жизнь Дрю. Новое разбирательство с участием свидетелей, проведенное честным судьей, непременно приведет к оправданию. Но как найти человека, который проводит большую часть времени в разъездах и может оказаться в любом месте своего обширного округа?

Не обращая больше внимания на тошноту, Лайза встала и написала письмо судье Бейкеру, напомнив об их знакомстве и подробно изложив все обстоятельства гибели Билли, о которых рассказал ей Эндрю. Выражая надежду на то, что трагедия ее мужа не будет довершена повешением невиновного человека, она указала имена двух женщин, о которых упоминал Кейн. Возможно, Мей Ли и Рыжая Салли нашли бы в себе смелость засвидетельствовать, что и как произошло в салуне, даже если ни один из присутствовавших мужчин не захочет этого сделать.

Запечатав письмо, Лайза надписала имя судьи и торопливо добавила большими буквами поперек конверта: «СРОЧНО». В это время постучался Том Джексон. Начиналось самое трудное.

Лайза разрешила Тому войти, и в дверях засияла широкая белозубая улыбка.

— Доброе утро, миз Холден. Надеюсь, вы хорошенько выспались. А я уж так счастлив, что повидал братца Джейкоба и его семью.

Слуга уже направился через комнату, чтобы взять ее багаж, как вдруг Лайза спросила:

— Что вы думаете о повешении невиновного человека?

Лицо Тома мгновенно вытянулось. Он с тревогой оглянулся на хозяйку:

— Мэм?

— Может произойти ужасное преступление, мистер Джексон. Я не знаю, можно ли его предотвратить, но хочу попытаться. И еще — я не могу сделать этого одна. — Лайза отерла влажные ладони о юбку. — Скорее всего вы откажетесь, потому что мистеру Холдену наверняка не понравится то, что я задумала, а если он об этом проведает, то может отказать вам от места… — Тут Лайза коротко рассказала все, о чем узнала от Эндрю Кейна. Том молча слушал, склонив голову. Когда же Лайза закончила, он сказал:

— Вы верите, что этот мистер Кейн не лгал, когда говорил о самозащите?

— Я поверила ему. — Лайза закусила губу. — И потом, ты же знаешь, каким мог быть Билли.

— Конечно. Порой я удивлялся, как вы можете все это… — Том не закончил фразу.

Лайза невесело улыбнулась:

— Порой я и сама себе удивлялась. — Она замолчала в ожидании его решения.

Том поглядел на свою видавшую виды шляпу, повертел ее в руках так и сяк… Наконец, выправив вмятину на макушке, тихо сказал:

— Моего брата линчевали десять лет назад в Алабаме, потому что кому-то он показался спесивым ниггером. — Подняв голову, он поглядел Лайзе в глаза. Лицо его выражало решимость. — И вот что я вам отвечу на ваш вопрос. Нет, мне совсем не нравится, когда хотят повесить невиновного человека. Что вы хотите, чтобы я сделал?

— Я написала письмо судье Бейкеру, — быстро заговорила Лайза. — Нужно разыскать его и вручить ему этот конверт. Как ты думаешь, получится? Нужно торопиться — казнь состоится во вторник в Прерия-Сити.

Том нахмурился:

— Но я не могу оставить вас одну.

— Со мной все будет в порядке, — сказала Лайза. — Я подожду тебя здесь, в гостинице.