Лукас Ди Минола – он не был моим наркотиком или антидепрессантом… просто стал моим сердцем, без которого оказывается можно существовать, но никаких особых красок в жизни не осталось. Даже серый потерял оттенки, превратившись в один ровный и унылый цвет – такой, каким бывает старый асфальт. С каждым прошедшим днем, такой же старой, в трещинах и разломах, становилась и я. Работа, в другое время бывшая для меня бы огромной удачей, стало только возможностью не возвращаться домой. Люди, окружавшие меня в деревни, а также рабочие, с которыми я регулярно общалась, отдавая указания, что и как нужно сделать – были такой же серой массой, как и все вокруг. Без одного единственного человека можно жить, но нельзя видеть цвета и краски, когда не видишь улыбки, освещающей твое сердце.

И все же, я протянула целых два месяца – одна, без него, смогла сдержаться и не позвонить, не использовала интернет в поиске фотографий, не пыталась найти в газетах его лицо, можно сказать, неплохо справлялась. До сегодняшнего дня, когда они должны были пожениться. Чертов выходной день, когда я осталась одна… нет, можно было конечно пойти в деревню, переброситься парой слов с местными, может засесть где-нибудь на улице с книгой, если погода будет благоприятной, но только уже сейчас я понимала, что все бесполезно. Сегодня не найдется силы, способной удержать меня от мазохистского поиска их фотографий в «сети», с желанием рассмотреть в малейших деталях его лицо, пытаясь обнаружить какие – то признаки грусти или тоски, а может, даже… счастья.

Несколько часов спустя, я сидела, забившись в угол гостиной, наподобие того, как рыдала в ванной два года назад. Журналисты поработали на славу – первые фотографии уже украшали полосы интерактивных версий, уважаемых газет и журналов. Счастливая, сияющая Каролина – ослепительная невеста, гордость любого мужчины и Лукас, такой холодно – отстраненный, что можно было считать его гостем, на собственной свадьбе. И все же… все же это случилось, они действительно поженились, моя тайная надежда, что свадьбы не будет, умерла, вместе с тем, как умирала сейчас и я. Но позже должно стать лучше, стоит только просидеть здесь на полу еще несколько часов… а может и дней, но потом будет лучше, не так больно. А потом еще несколько дней и я не буду бояться жить в мире, где могу встретиться Каро – носящую фамилию моего любимого… и Лукаса, обнимающего ее. Нужно только подождать и я смогу жить дальше, перетерпеть, как и любую фантомную боль, ведь сердце уже вырвано.

НЕСКОЛЬКО ЧАСОВ СПУСТЯ …

Я так и уснула сидя в углу дивана. Тяжелый сон, больше похожий на лихорадочный бред при сильной простуде, не дающий отдыха или освежения. С занемевшим телом, с трудом пытаясь подняться, все никак не могла понять, что же стало причиной, разбудившей меня. Какой – то звук, это был… вот еще раз… кто – то очень настойчиво стучал в дверь, буквально барабанил в нее. Бросив взгляд в узкую окно, я увидела лишь черноту – значит на дворе достаточно глубокая ночь, но кто это может быть?

Во мне не было страха, когда я шла к двери, только апатия, будь там даже убийца, я и ему бы обрадовалась, как избавлению… Распахнув дверь и ожидая чего угодно, к одному я все – таки не была готова: на пороге стоял Лукас. Чертовски злой, с перекошенным от ярости лицом и такой любимый. На какой – то момент мне показалось даже, что у меня галлюцинации, пока не услышала его глубокий голос, спрашивающий, дам ли я ему войти. Не мираж, живой, мой…

Глава 28

Сентябрь, 2008

- Мадемуазель, вы прекрасно выглядите, от вас невозможно оторвать взгляд.

Слушая очередной банальный комплимент своего спутника, я не особо задумываясь кивала в такт его словам, крутя кольцо на пальце и ожидая, когда же наконец - то появится Лукас. Его брат, так же, как и отец с матерью уже были в зале, да что там, практически все приглашенные гости уже приехали, опаздывал только он. С неожиданной злобой я подумала, что возможно это связанно с Каро. Может у нее взыграла совесть и ей невмоготу появится перед глазами Люка, в честь которого и был устроен этот вечер? Хотя вряд ли, гораздо более правдоподобной была версия, в которой она просто слишком долго выбирает наряд, стремясь в очередной раз превзойти каждую женщину, по несчастью оказавшуюся рядом с ней. Вот ведь странно: когда – то я восхищалась Каролиной, потом у меня была к ней полная апатия, следом пришла злость, а теперь… было только сожаление, что когда – то оказалась достаточно глупой, чтобы свести знакомство с этой женщиной. Не просто знакомство, а впустить ее в свой мир настолько близко, чтобы она смогла его разломать, пройтись как солдаты – мародеры, по покоренным городам и странам. Ей это с блеском удалось, стоит только взглянуть на Люка, ставшего совсем иным человеком.

Прошло шесть лет с момента, когда он увидел Каро, всего – то шесть. Будучи практически моим ровесником, старше на год, в свои двадцать пять он выглядел как старик. Дело было не в шрамах, что стали украшением его лица, и не в том, что в волосах появилась седина после той аварии… нет, дело было совсем в другом – у него был взгляд старика. Бесконечно глубокий и далекий, устремленный одновременно в себя и на окружающих, его взгляд говорил о том, что обладателя больше нельзя поразить и удивить. Что он более не молод, даже если в документах написано иное. Помимо его внешности, взгляда, совсем другим стал и характер Люка. Прежде, такой открытый и общительный, но умеющий пресечь любые остроты или что – либо другое не вызывающие у него восторга, теперь он стал… злым. Да, иного слова и не подобрать. Едкий, ядовитый юмор, высказывания, в каждом из которых было стремление задеть оппонента. С ним было очень тяжело общаться, но казалось Люку это и нравилось, в какие – то моменты он похоже буквально наслаждался тем, что причиняет боль всем людям, попавшим в его окружение. Более того, именно в этом и состоит его цель – задеть, обидеть, причинить боль. Ничего не осталось от человека, которым он был раньше. Появился злой и ироничный старик, с молодым телом и взглядом, более старым чем у дедушек девяностолетних.

Встретившись с ним полгода назад, я еще была склонна винить в том Каро, да и сейчас считала, что есть немалая вина ее, в том, каким стал мой друг детства, с одним только изменением. Да, она была виновата, но… ему нравилось быть таким. Он не хотел возврата к прошлому, потому и шрамы убрал лишь частично, казалось, он выбрал свою роль и намерен теперь играть именно ее. И это был не добрый дядюшка, верный друг или компанейский парень. Скорее грозный и мрачный Хитклиф, чья месть не знает границ и направлена одновременно против всех, кто его окружает, за небольшими исключениями. Даже не верилось, что когда – то мы были лучшими друзьями, что я считала его самым добрым человеком на свете. Теперь… теперь я не была уверена, что Люка может назвать другом меня или кого – то другого, но гораздо хуже было то, что ему по всей видимости и не нужны были друзья.

-Николь…Николь? Вы меня слышите?

Погруженная в свои мысли, я даже не сразу поняла, что мой незадачливый, выбранный мне мамой спутник на вечер, уже несколько минут пытается привлечь мое внимание.

-Да, конечно, прошу простить, задумалась на минутку.

Улыбаться, главное улыбаться и не позволить никому видеть истинное выражение своего лица. Это было моей основной задачей на этот вечер, помимо… помимо желания увидеть Лукаса. Но «кавалер», явно не заслуживал моего пренебрежения, только лишь потому, что уступил просьбе своей матери, которую в свою очередь, явно просила моя. Викторианский роман, да и только. Но черт возьми, где же они? Сколько можно собираться и ехать, учитывая, что их дом находится в пятнадцати минутах? Тут и пешком уже можно было бы дойти несколько раз, хотя если речь идет о Каро, то об этом стоит забыть.

Странно, год назад, я думала, что умру, от одного только сознания, что они женаты, что не смогу быть с ним, из – за его свадьбы. Сходила с ума от мыслей, не зная, чем себя занять и казалась готова была умереть, в тот день, когда он женился. А теперь… теперь меня волновала это только в разрезе того, что они задерживались и явно виновница в том Каролина, а также… само ее присутствие было мне важно лишь из – за Люка и более ничего. Оказывается, когда есть уверенность и нет больше наивности, можно многое воспринимать совсем иначе.

Июль 2007

Мне казалось, что это сон, иначе и быть не может. Лукас, который просто отодвигает меня в сторону и проходит в дом, молча скидывает обувь и прямиком направляется в глубь дома. Он не может быть здесь, я просто сплю и мне это снится. У него сегодня была свадьба и он должен быть со своей… господи, как страшно даже сказать это слово… со своей женой, где – то в теплых краях, проводя свой медовый месяц, но уж никак не здесь.

- Иди сюда!

Это был… крик. Впервые я слышала, чтобы он кричал, раньше он всегда сохранял спокойствие в любых ситуация, а этот срыв испугал меня. Да, вот оно: Лукас действительно был здесь, но сейчас я ощущала уже только страх неизвестности, от того, что не знала, что меня ждет, каким он будет. Именно это было причиной, по которой я шла к нему с трудом переставляя ноги, внезапно ставшие непокорными и старыми, такими же, как и все мое тело.

- Если ты думаешь, что сможешь отсрочить свою казнь двигаясь как черепаха, то только злишь меня этим. Двигайся, бл*ть!

Мне уже казалось, что это не Лукас, а совершенно другой мужчина, у которого по каким – то причинам оказалось его лицо, настолько не привычно было слышать такой тон и высказывания. Пусть раньше он и мог быть намеренно злым, жестоким, сейчас он казалось считал себя просто императором, а меня покорной рабой. И все же, войдя в комнату, смотря на него, на лицо, в котором был лишь гнев и ярость, я понимала, что моя попытка сбежать, все закончить – обречена на провал. Если Лукас здесь, то я не смогу ему отказать, не смогу противостоять и полностью отказаться от мужчины, одно только присутствие, которого, сразу же выбивало меня из колеи.