Эмме хотелось кричать от отчаяния. Вместо этого она заставила себя рассуждать трезво. Не стоит объяснять Эдисону, что произошло на самом деле. Люди всегда склонны верить худшему, когда речь идет о репутации дамы.

И даже если она сможет обелить себя в связи с инцидентом в Рэлстон-Мэноре, надо будет как-то объяснить тот факт, что она пряталась в гардеробе Миранды.

Единственным смягчающим обстоятельством было то, что она пряталась там не одна. Эмма все обдумала. Эдисону, без сомнения, будет так же трудно, как и ей, объяснить, что он там делал.

— Ваша сдержанность похвальна, мисс Грейсон, — вежливо проговорил Эдисон.

Девушка оглянулась на него и насупилась. Эмма знала, что из шкафа она выбралась не в лучшем виде — чепец сидел косо, несколько прядей выбились из прически. Платье сильно помялось.

Эдисон же не потерял вида сдержанной элегантности. Каждый волосок на месте. На фраке — ни морщинки. Галстук сохранил свой идеальный узел. «Ужасно несправедливо», — подумала Эмма.

Воспоминание о вынужденной близости вызвало у нее необъяснимое ощущение, от которого по спине пробежал холодок.

— Сдержанность, сэр?

— Должно быть, искушение выпрыгнуть из шкафа и дать Крэйну кочергой по его толстому черепу было очень велико?

Эмма вспыхнула и отвернулась. Она не доверяла его загадочной улыбке. Не знала она, и что думать о его слишком спокойном тоне.

— Вы правы, сэр, устоять было трудно.

— Тем не менее я рад, что вы удержались. Иначе мы могли попасть в очень неловкое положение.

— В самом деле. — Эмма задержала взгляд на густой массе ниспадающей лозы. В свете луны она казалась клубком змей, ползущих через гравийную дорожку. Девушка вздрогнула. — В весьма неловкое.

— Кстати, что вы делали в комнате леди Эймс, мисс Грейсон?

Девушка вздохнула;

— Разве непонятно? Я услышала голоса Крэйна и леди Эймс на задней лестнице. Я хотела избежать этой встречи, поэтому нырнула в первую незапертую комнату, которую нашла. Оказалось, что это комната леди Эймс.

— Ясно. — Судя по тону, Стоукс сильно сомневался в ее правдивости.

Эмма резко остановилась и повернулась к нему:

— А как насчет вас, сэр? Не хотите рассказать, почему прятались в шкафу?

— Я искал кое-что украденное у моих друзей, — туманно ответил он. — Сообщенные мне сведения указывали на то, что этот предмет может быть в Уэр-Касле.

— Чепуха! — Эмма сердито воззрилась на него. — Неужели вы думаете, что можете отделаться от меня такой сказочкой? Леди Эймс богата как Крез. Ей незачем воровать.

— Светская внешность бывает обманчива. Но кстати, я не утверждаю, что леди Эймс входит в число подозреваемых.

— Тогда зачем вы оказались в ее комнате? Я, между прочим, видела, как вы лезли в окно.

Эдисон вздернул бровь:

— В самом деле? Как вы наблюдательны! А я-то думал, что меня никто не видел и не слышал. Обычно такие вещи мне лучше удаются. Возможно, я подрастерял свои навыки. — Стоукс резко оборвал себя. — Ну да ладно, что касается моего пребывания в комнате леди Эймс, то объяснение достаточно простое. Я пытался избежать встречи с вами.

— Со мной?!

— Забираясь в окно, я заметил, что в дальнем углу балкона кто-то стоит. Я понял, что столкнусь с вами, когда вы вернетесь в коридор. Тогда с помощью отмычки я открыл одну из комнат и вошел туда. Я собирался переждать, пока вы уйдете, а потом продолжить поиски.

— Какое хитросплетение! — Эмма сложила руки на груди. — Тем не менее, полагаю, я должна поблагодарить вас, сэр.

— Это за что же?

Она пожала плечами:

— Не открой вы дверь в комнату леди Эймс, я бы туда не вошла, а больше в коридоре спрятаться было негде.

— Всегда рад услужить очаровательной даме.

— Хм… — Эмма украдкой разглядывала его. — Полагаю, вы не скажете, что же именно вы искали сегодня вечером?

— Боюсь, что нет. Это личное дело.

«Похоже, что так», — подумала Эмма. Но как бы там ни было, Эдисону Стоуксу есть что скрывать.

— Из вашего рассказа следует, что вы очень изобретательны, мистер Стоукс.

Он слабо улыбнулся:

— А ваши обстоятельства деликатны, не так ли, мисс Грейсон?

Поколебавшись, она кивнула:

— Вне всякого сомнения. Буду откровенна, сэр. Я не могу позволить себе оказаться замешанной в скандале. Это будет стоить мне места компаньонки леди Мэйфилд.

— А вы думаете, такое возможно? — В вопросе Эдисона прозвучало вежливое сомнение. — Несмотря на все свое богатство и положение в обществе, леди Мэйфилд не кажется мне слишком щепетильной.

— Не важно, я не могу рисковать, испытывая ее чувствительность. Леди Мэйфилд исключительно добра ко мне. Мне повезло, что она склонна к эксцентричности. Леди Мэйфилд с большей терпимостью относится к моим маленьким промахам, нежели прежние хозяйки, но…

— Маленьким промахам? Эмма вздохнула:

— За последние несколько месяцев я потеряла три места, сэр. Как вы слышали, одно из них — благодаря Чилтону Крэйну. Но в двух других случаях меня уволили из-за моего слишком бойкого языка. Я не всегда могу держать свое мнение при себе.

— Ясно.

— У Летти очень широкий взгляд на некоторые вещи…

— У Летти? А, вы говорите о леди Мэйфилд?..

— Она настаивает, чтобы я обращалась к ней по имени. Как я уже говорила, она довольно эксцентрична. Но я не могу ожидать, что леди Мэйфилд оставит меня при себе, усомнившись в моей добродетели. Поступив так, она станет посмешищем в обществе.

— Понятно. — Эдисон немного подумал. — Что ж, мисс Грейсон, похоже, у нас обоих есть серьезные причины держать свои личные дела в тайне,

— Да. — Эмма немного расслабилась. — Могу я считать, что вы готовы молчать о случае, произошедшем со мной в Рэлстон-Мэноре, если я соглашусь никому не говорить, что вы приехали в Узр-Касл шарить в комнатах гостей?

— Значит, мы заключаем джентльменское соглашение, мисс Грейсон?

— То, что мы заключаем, — поправила его Эмма, — это соглашение между джентльменом и леди.

— Прошу меня простить. — Стоукс со всей возможной серьезностью почтительно склонил голову. — Разумеется, соглашение между джентльменом и леди. Скажите, ваше стремление подчеркнуть равенство не проистекает, случайно, из знакомства с произведениями Мэри Уоллстоункрафт и подобными им?

— Да, я читала книгу Уоллстоункрафт «В защиту прав женщин». — Эмма вздернула подбородок. — Я нашла в ней немало разумных мыслей.

— Не стану оспаривать ваши выводы, — миролюбиво произнес Эдисон.

— Любая женщина, оставшись одна в целом мире, очень скоро оценит всю глубину и верность замечаний мисс Уоллстоункрафт о важности женского образования и прав женщин, — развила свою мысль Эмма.

— В подобной ситуации оказались и вы, мисс Грейсон? Вы одна-одинешенька в целом мире?

Ей пришло в голову, что беседа внезапно приняла непредвиденный оборот. С другой стороны, они уже довольно долго просидели в гардеробе леди Эймс. Эмма искренне надеялась, что не станет краснеть, вспоминая об ощущениях, которые она испытала, оказавшись прижатой к его крепкому теплому телу.

— Не совсем. К счастью, у меня есть младшая сестра. Дафна обучается в Девоне, в школе миссис Озгуд для юных леди.

— Ясно.

— К несчастью, плата за следующий квартал должна быть внесена в конце месяца. Я просто не могу потерять это место.

Он, казалось, задумался.

— Скажите, мисс Грейсон, вы остались совсем без средств?

— В данный момент, да. — Эмма прищурилась. — Но это не навсегда. Часть моих финансовых планов провалилась два месяца назад, но я надеюсь, что в любой день все может измениться.

— А если нет?

— Придумаю что-нибудь еще.

— Не сомневаюсь, мисс Грейсон. — В легкой насмешке Эдисона сквозило уважение. — Совершенно ясно, что вы сильная леди. Могу я спросить, что стало с вашими родными?

— Мои родители умерли, когда мы с Дафной были совсем маленькие. Нас воспитывала бабушка — весьма образованная женщина. Благодаря ей я прочла Уоллстоункрафт и других. Но бабуля умерла несколько месяцев назад, денег осталось очень мало. Единственным ценным имуществом был дом.

— И что же с ним случилось?

Эмма удивленно моргнула. Она с опозданием вспомнила перешептывания гостей. Говорили, что у Стоукса очень широкие финансовые интересы. Вне всякого сомнения, он был создан для бизнеса.

— Да… дом. — Она печально улыбнулась, — Вы смотрите в корень проблемы, сэр.

— Так вы скажете, что с ним случилось?

— Почему нет? Вы наверняка уже угадали ответ. — Она приструнила себя. — Дом был нашим единственным имуществом. Дом, сэр, и примыкавшая к нему маленькая ферма должны были стать нашим основным источником дохода.

— Я так понимаю, что с домом случилось нечто в высшей степени неприятное?

Ногти Эммы вонзились в ее ладони.

— Я продала дом, мистер Стоукс. Отложила некоторую сумму, чтобы внести за проживание и стол в школе миссис Озгуд для юных леди, а остальное вложила, но неудачно.

— Вложили?

— Да. — Эмма стиснула зубы. — Обычно интуиция меня не подводит. Но с каждым днем мне все отчетливее видно, что я совершила серьезную ошибку.

Последовало короткое молчание.

— Другими словами, — подхватил Эдисон, — вы все потеряли?

— Не обязательно. Я все еще надеюсь… — Эмма умолкла. — Мне нужно лишь время и немного удачи.

— Я всегда считал удачу, — произнес он с отсутствующим видом, — в высшей степени ненадежной основой для предприятия.

Эмма нахмурилась, жалея о странном побуждении, заставившем ее разоткровенничаться:

— Человеку с вашим богатством и властью легко делать подобные заявления.

— Ваша гордость, как это ни странно, напоминает мою, — тихо проговорил Эдисон. — Хотите верьте, хотите нет, но я знаю, что такое остаться одному в целом свете и без гроша в кармане.

Эмма подавила скептический смешок:

— Вы хотите сказать, что когда-то были бедны, мистер Стоукс? В это очень трудно поверить.