Лео, мы иногда боимся врагов, которые на самом деле намного слабее, чем кажется. Только их белый цвет в ночи делает их страшными и загадочными. Настоящий враг — не осыпанные мелом солдаты, а страх.

И тут нужен белый цвет.

Как нужен и красный.

Наверное, ты не знаешь, что в результате недавних исследований антропологи пришли к выводу, что в большинстве культур для обозначения цвета использовались только два понятия: «светлый» и «тёмный». Когда же языки развились, почти во всех случаях третьим цветом оказался красный. Названия других цветов появились значительно позднее, после того, как слово «красный» вошло в обиход и стало привычным, причём его нередко связывали прежде всего с цветом крови.

Учёные подтверждают то, что ты открыл на собственном опыте. Культуры, цивилизации десятилетиями шли к тому, что ты открыл за один учебный год. Спасибо, что поделился со мной своим открытием.

Я ограничился лишь тем, что дополнил кое-что там, где ты говоришь обо мне, и поправил кое-где сослагательное наклонение, но больше ничего не менял в твоём тексте. Это было бы всё равно что коснуться твоей жизни, а она пусть останется нетронутой.

Я горжусь, что принял участие в этой истории, и горжусь тобой.

Неизлечимым образом учила, Мечтатель

Благодарности

Как-то один ученик, в отчаянии оттого, что я который раз обязал его написать сочинение, неожиданно спросил: «А вы сами, учитель, зачем пишете?» И я сразу же невольно ответил: «Чтобы узнать, чем закончится». А заканчивается всегда вот так, словом «спасибо» — и в сочинении, и в жизни.


Кто-то сказал, что плохие писатели копируют, а хорошие, напротив, воруют. Не знаю, к какой категории отнесёт меня читатель, но несомненно, что и те, и другие писатели появляются из-за обязанности перед жизнью и перед теми, кого копировали, у кого украли или, скажем так, заимствовали идею. Лучшее авторское право всегда принадлежит жизни. Она — неистощимый сценарист, который делает из нас персонажей, способных любить.

Ну, как же это сказать? — нередко ломали мы голову в детстве, а получив ответ, говорили «спасибо», не слишком задумываясь над смыслом этого слова. По мере взросления слово это стало для меня не только проявлением здравого смысла, но и самым счастливым, наверное, способом существования в этом мире.

Так вот,

моей семье, у которой я научился, что любовь возможна всегда: моим родителям, Джузеппе и Рите, которые в этом году отметят 45-летие своего брака, и моим необыкновенным братьям и сёстрам, которые своими взглядами на жизнь дарят мне оттенки всех красок мира: Марко — философу, Фабрицио (с Мариной и Джулио) — историку, Элизабетте — психиатру, Паоле — искусствоведу и Марте — архитектору и автору моей фотографии на суперобложке. К ним присоединяю Марину Меркаданте-Джордано и её семью;


тем, кто поверил в эту книгу и помог завершить её, прежде всего неподражаемой родовспомогательнице всевозможных историй Валентине Поццоли, без которой эта книга не вышла бы в свет; Антонио Франкини, который сразу же поверил нам с тем же восторгом, с каким слушали сказки его дети на террасе под названием «Греция», а также Марилене Росси, которая знает и любит персонажей больше меня, и Джулии Икино и Алессандро Ривали, друзьям и внимательным читателям, чутким и искренним;


в случайном порядке всем, кто так или иначе сыграл свою роль «за кулисами» этих страниц: ученикам и коллегам четвёртых «А» и «Б» классов лицея имени Святого Карло в Милане, всем римским школьникам, особенно из пятого класса лицея имени Данте, лицея «Иуниор», лицея имени Висконти, театральным группам «Эвфемия» и «Рипагранде», Марио Франкина, незабываемому преподавателю лицея, падре Пино Пульизи, который, когда я учился во втором классе лицея, однажды не пришёл в школу, Сюзанне Тамаро, Роберте Маццони, Джанлука и Тессе де Санктис, Федерико и Ванессе Канци, Роберто и Монике Понте, Анджело и Лауре Коста и их семьям, друзьям по «Ливинг Рум» и «Дельта», Альдо Виола, Паоло Пеллегрино, Рози из книжного магазина «Триптих», Раффаэле Кьярулли, Звеве Спалетти, Гвидо Маркони, Филиппо Табакко, Алессандре Галлерано, Паоло Вироне, Антуану де Брабанту, Мишелю Дольц, Валентине Провера, Сирио Леграманти, Паоло Дилиберто, Джузеппе Корильяно, Серджо Морини, Мауро Леонарди, Армандо Фумагалли, Марко Фабри, Паоле Флорио, Маурицио Беттини и коллегам по докторантуре, Эмануэле Ка-нонико, Джузеппе Бригина, Лоренцо Фарси, Карло Маццола, Марчелло Бертоли, Кристиану Чарделли… и соседской собаке; тебе, читатель, который на диване ли, в постели, в дороге, в автобусе, на красной ли скамейке или где тебе больше по душе дочитал до этой страницы, а значит, посвятил своё драгоценное время моим героям, —

СПАСИБО!

P. S.

В Италии правила, определяющие условия сдачи крови для несовершеннолетних, намного строже и сложнее, чем может показаться после прочтения романа. Законы жанра не позволяют остановиться на них подробно.