Я тихонько переговорила с лордом Джоном, и он, забрав Вилли, отправился вместе с ним наверх, к самому гребню, собирать позднюю землянику. Пока что смерть индейца оставалась для мальчика неким слегка печальным событием, не более того, и я не хотела, чтобы Вилли увидел тело. Это могло оказаться слишком тяжелым зрелищем для ребенка, совсем недавно, всего несколько месяцев назад, видевшим смерть своей матери. Да и лорд Джон казался несколько расстроенным… вот я и подумала, что солнечный свет и свежий воздух помогут им обоим.

Джейми хмурился и то и дело тер ладонью подбородок. Он еще не брился, и щетина под его рукой чуть слышно шуршала.

— Мы ведь должны его похоронить, правильно? — задумчиво сказал он.

— Ну, полагаю, мы и вправду не можем оставить его просто лежать в амбаре, да, но не станут ли его соплеменники возражать против того, чтобы мы похоронили его где-то тут? Ян, ты что-нибудь знаешь о том, что они делают со своими покойниками?

Ян выглядел слегка бледновато, но на удивление хорошо владел собой.

— Не то чтобы я много знал, тетя… Но один раз я видел, как умер индеец, я ведь говорил тебе. Они его завернули в оленью шкуру и понесли вокруг деревни, это была целая процессия, и при этом пели. Потом отнесли тело в лес, положили на такую специальную платформу, подвешенную довольно высоко, и оставили его там, чтобы оно высохло.

Джейми, похоже, совсем не был очарован идеей иметь в окрестностях собственной фермы мумифицированный труп, висящий где-то в лесу среди ветвей.

— Знаешь, я думаю, может, нам как следует завернуть тело, чтоб прилично выглядело, и отвезти в его деревню? Пусть бы его родственники и соплеменники сами сделали все, что полагается в таких случаях.

— Нет, ты не можешь этого сделать. — Я достала противень с только что испеченными булочками из духовки, отломила тонкий прутик от метлы и проткнула одну из булочек. Прутик оказался совершенно сухим, булочки пропеклись как следует, так что я поставила противень на стол и сама наконец села. И рассеянно уставилась на миску с медом, светившимся нежным золотом в лучах утреннего солнца. — Проблема в том, что труп инфицирован, почти наверняка. Ты до него не дотрагивался, Ян? — Я посмотрела на племянника, и он отрицательно покачал головой. Вид у него был грустный.

— Нет, тетя. После того, как он тут у нас заболел — нет, не дотрагивался. А до того — не помню. Мы же все вместе охотились.

— А корью ты в детстве не болел. Черт, пропади все пропадом… — Я запустила пальцы в волосы. — А ты? — спросила я Джейми. К моему облегчению, он кивнул.

— Да, болел, когда мне было лет пять или около того. А ты говоришь, человек не может заболеть этой болезнью во второй раз. Значит, со мной ничего не случится, если я дотронусь до тела?

— Нет, ничего, и со мной тоже. Но беда-то в том, что мы не можем отвезти его в деревню. Я не знаю, как долго сохраняет жизнеспособность бактерия кори… ну, это такой микроб… он ведь может остаться в одежде или на самом трупе, но разве мы сумеем объяснить индейцам, что они не должны прикасаться к покойному, и что даже подходить близко к нему нельзя? А разве мы можем рисковать, что вся деревня заразится?

— Что меня лично беспокоит, — внезапно вмешался Ян, — так это то, что он совсем не из Аннэ Оока, он из какой-то деревни дальше к северу. Если мы тут его просто закопаем по-своему, его сородичи могут прослышать об этом и подумать, что мы сами каким-то образом довели его до смерти, и закопали, чтобы скрыть это.

Подобная устрашающая возможность мне даже и в голову не приходила, так что от слов Яна меня пробрало холодом, как будто чья-то ледяная рука вцепилась в мою шею.

— О, нет, ты же не думаешь, что такое действительно может случиться!

Ян пожал плечами, разломил горячую булочку и, зачерпнув ложкой меду, вылил его в горячую, исходящую паром сердцевину.

— Люди Накогнавето доверяют нам, но Майерс говорил как-то, что к другим индейцам это вряд ли относится.

Учитывая то, что основная часть племен тускара была истреблена во время жестокой, кровопролитной войны с поселенцами Северной Каролины около пятидесяти лет назад, я подумала, что у индейцев, пожалуй, есть все основания к недоверию. Но это ничуть не могло помочь в решении насущных проблем в данный момент.

Джейми проглотил последнюю булочку из своей доли и удовлетворенно вздохнул.

— Ну, ладно. Думаю, мы можем завернуть беднягу в нечто вроде савана и положить его в ту маленькую пещеру, что выше по склону. У меня заготовлены столбики для изгороди вокруг конюшни, мы их вобьем там, на поляне, чтобы до него зверье не добралось. А потом Ян или, может, я сам прогуляемся до Аннэ Оока, объясним все самому Накогнавето. Может, он пошлет кого-нибудь к нам, чтобы осмотреть тело и удостовериться, что никто из нас их парня не убивал… ну, а потом можно будет и похоронить его.

Прежде чем я успела хоть слово ответить на это предложение, я услышала, как кто-то подбежал к двери. Я оставила ее открытой, чтобы проветрить дом. Я обернулась — и увидела бледного и растерянного Вильяма.

— Миссис Фрезер! Пожалуйста, не могли бы вы пойти со мной? Папе плохо…


* * *

— Он что, подхватил заразу от индейца? — спросил Джейми. Он, нахмурившись, всматривался в лорда Джона, которого мы уже раздели до пояса и уложили на кровать. Лицо лорда то бледнело, то вспыхивало жаром, — но ведь то же самое было с ним и вчера, однако я отнесла все на счет эмоционального расстройства…

— Нет, от индейца он не мог подхватить. У кори инкубационный период от недели до двух. Где вы с ним были… — Я повернулась к Вилли, но тут же махнула рукой, давая мальчику понять, что ответ не нужен. Они ведь проделали долгий путь; и теперь нельзя было с уверенностью сказать, где именно Грей подхватил инфекцию. Обычно на постоялых дворах этой эпохи путешественники спали по несколько человек в одной кровати, а одеяла менялись очень редко; любой мог запросто оказаться бок о бок с больным, и утром встать с любой болезнью, от кори до гепатита.

— Вы говорили, что в Кросскрике началась эпидемия кори, верно? — Я положила руку на лоб Грея. У меня был немалый опыт, я давно научилась определять лихорадку с одного прикосновения, и теперь могла с уверенностью утверждать, что температура у лорда Джона — градусов тридцать девять, не меньше. Плохо.

— Да, — хрипло ответил он. — Что, у меня корь? Вы должны держать Вилли подальше от меня.

— Ян… уведи Вилли на улицу, если тебе нетрудно. — Я отжала лоскут, смоченный в настое цветков бузины, и обтерла его лицо и шею. На коже лорда Джона пока что не видно было сыпи, но когда я заставила его открыть рот, то увидела отчетливое высыпание внутри, на слизистой.

— Да, вы подхватили корь, — сказала я. — Вы давно чувствуете недомогание?

— У меня заметно кружилась голова вчера вечером, когда я ложился спать, — ответил он и снова кашлянул. — И я проснулся с жуткой головной болью посреди ночи, но подумал, что это просто из-за так называемого виски, которым меня напоили. — Он с трудом улыбнулся Джейми. — Ну, а утром… — Он чихнул, и я поспешно схватила свежий носовой платок и приложила к его носу.

— Ну, хорошо. Попытайтесь немного поспать. Я сейчас приготовлю настой ивовой коры, он должен немного облегчить головную боль. — Я выпрямилась и жестом показала Джейми, чтобы он вышел со мной наружу. — Нельзя допустить, чтобы Вилли находился рядом с ним, — сказала я, понизив голос, потому что Вилли с Яном находились неподалеку, у лошадиного загона, нагружая сеном кормушки. — Или Ян. Он сейчас очень опасен в смысле заразности.

Джейми нахмурился.

— А, ну да. Но ты говорила еще и об инкубационном…

— Да, верно. Ян мог уже заразиться от покойного индейца, а Вилли мог подхватить заразу там же, где и лорд Джон. Они оба и в самом деле могут быть уже больны, просто болезнь еще не проявила себя. — Я посмотрела на двух парнишек; оба они выглядели отменно здоровыми, как и лошади, которых они кормили. — Знаешь, я думаю… — я несколько замялась, мысленно формулируя смутно прорезавшуюся у меня идею. — Я думаю, что тебе, пожалуй, лучше пока устроиться вместе с мальчиками вне дома… вы могли бы ночевать в сарае с травами, или устроить шатер в роще. Надо выждать день или два; если Вилли; заразился — то есть если он подхватил инфекцию там же, где и лорд Джон, — он скорее всего за это время уже сляжет. Если не заразился — за два дня и это прояснится. Если же с ним все в порядке, тогда ты сможешь взять его с собой в Аннэ Оока, чтобы рассказать Накогнавето об умершем индейце. И Вилли окажется вне опасности.

— А Ян может остаться здесь, чтобы помогать тебе? — Джейми нахмурился, размышляя. — А, да, полагаю, так и надо сделать.

Он повернулся и посмотрел на Вилли. Хотя Джейми умел хранить абсолютно бесстрастное выражение лица, когда того хотел, я все-таки достаточно хорошо его знала, чтобы заметить проблеск чувств, мелькнувших в его глазах.

В складке между его бровями читалась тревога — тревога за Джона Грея, и, пожалуй, за меня и за Яна. Но было и еще что-то, совсем другое… некое любопытство, смешанное с опасением, подумала я, — и это уже относилось к перспективе провести несколько дней наедине с мальчиком.

— Если он до сих пор ничего не заметил, то вряд ли и теперь это случится, — мягко сказала я, кладя руку на его плечо.

— Да, — буркнул он, отворачиваясь от Вилли. — Да, я думаю, это ничем не грозит.

— Ну, не зря же говорят, что нет худа без добра, — сказала я. — Ты сможешь поговорить с ним обо всем на свете, и это не покажется странным. — Я немного помолчала. — Но до того, как вы отправитесь, надо сделать еще одно дело.

Джейми прикрыл ладонью мою руку, все еще лежавшую на его плече, и улыбнулся, глядя на меня сверху вниз.

— Да, и что же это за дело?

— Выгони свинью из кладовой, очень тебя прошу!

Глава 27

Рыбная ловля в Америке

Начало путешествия не предвещало ничего хорошего. Прежде всего, шел дождь. Второе — ему и думать было противно о том, чтобы оставить Клэр одну в таких затрудненных обстоятельствах. В-третьих, он очень тревожился за Джона; ему совсем не понравилось, как тот выглядел, когда они отправлялись в путь, — лорд был почти без сознания и пыхтел, как дельфин-касатка, а все его лицо покрывала красная сыпь, так густо, что лорда было не узнать.