— Я была на домашнем обучении.

Ее рот раскрылся, и полоска розовой жевательной резинки плюхнулась на стол прежде, чем она спохватилась.

Я указала на нее своим карандашом.

— Думаю, это ваше, и я пошутила.

— О, хвала Господу! — Она взмахнула руками, словно мое домашнее обучение было аналогично инвалидности. — Жарко? Мне жарко. — Она посмотрела по сторонам, как будто сейчас бросится к ближайшему окну.

Что ж, она носила ребенка. Черт, что я вообще об этом знаю? Наверно, мне бы тоже было жарко.

— Вы можете идти. — Я встала и проводила ее к выходу. — Уверена, со мной все будет в порядке.

— Просто, — она погрозила мне пальцем, — если он попросит стать одной из его девочек, скажи «нет». Любопытство сгубило кошку, помнишь об этом? Кроме того, он твой босс, поэтому не надо с ним спать. Это не только убьет все твои шансы пройти программу стажировки, но и в конце выльется в отстойную рекомендацию. Ты же хочешь, чтобы тебя оценили по твоим способностям, — она покраснела, — в работе.

Не уверена, должна ли была обидеться или возмутиться. К тому времени, как она ушла, офис только начинал гудеть в предвкушении рабочего дня.

Он длился с девяти до пяти. Рабочая неделя — с понедельника по пятницу. И работа предполагалась не такой уж тяжелой. Что могла сказать наверняка — компания была преуспевающей. Отдел, в котором я работала, отвечал за связь с местными школами и помогал назначать репетиторов детям, которые в них нуждаются. Фирма была частным образовательным и учебным центром, имевшем филиалы по всей стране. «Грант Лёрнинг» помогал старшеклассникам с подготовкой к поступлению и тестированием в колледже, но эта ниша, похоже, помогала и младшим ученикам с произношением и чтением.

Я выпила слишком много вина ночью, когда читала о компании, потому что от некоторых характеристик хотелось плакать. Удивительно, как много детей не умеют читать и прошли через эту систему обучения, потому что школы были переполнены.

Я села за свой стол и убедилась, что у меня есть все необходимые пароли.

Несколько любопытных сотрудников прошли мимо.

Один бросил мне на стол несколько бумажек и промаршировал дальше.

Может, это был знак начать работать?

Я взяла стопку и пожала плечами. На бумагах стояло имя моего начальника, которое мне напомнила… Шерон или Шери? Тьфу! Надо было все же узнать, как ее зовут. Она упомянула, что было бы неплохо положить материалы для Лукаса ему на стол. А поскольку его еще не было, не мешало бы поторопиться.

Я преодолела несколько шагов до его офиса. Боже, думаю, вице-президенту по маркетингу и связям с общественностью должны хорошо платить. Его кабинет больше походил на квартиру-студию; в углу стоял стол для совещаний, шикарный черный кожаный диван и небольшой бар стояли возле окна во всю стену, выходящего на центр Сиэтла.

Я уже собиралась положить бумаги на стол, когда приятный бархатный голос спросил:

— Могу я вам чем-нибудь помочь?

Мой взгляд опустился на стол, не знаю почему. Может, потому, что я чувствовала вину, что он видел, как я изумлялась красоте его офиса, но фотография на его столе привлекла мое внимание.

Свет был выключен — я не могла точно видеть лицо, но оно выглядело знакомым.

— Мисс? — окликнул он.

Со вздохом я быстро повернулась и выпалила первое, что пришло на ум, когда мой взгляд упал на Лукаса Торна — того, кого я не хотела называть по имени.

— Ох, черт, нет!


Глава 3


ЛУКАС


Она не была похожа на своих двух сестер, но я бы узнал ее рыжевато-пшеничные волосы где угодно.

Кроме того, мне приходилось выстригать из них жвачку чаще, чем я смог бы посчитать.

Я заклеивал лейкопластырем ее ободранные коленки.

Я обнимал ее, когда провалилось свидание, потому что ее не отпустили на танцы.

Но выражение лица накануне моего злосчастного брака с ее старшей сестрой Кайлой я помнил больше всего. Та, которая сказала, что я больше не ее герой, и через несколько минут я превратился в злодея, о котором всегда подозревал. Потому что никто никогда не верил, что звездный защитник, который потерял девственность вместе с девушкой, на которой собирался жениться, навсегда останется верен своей первой любви. Но я был предан, верен Кайле. Я любил ее, она была моим другом, и мы были неразлучны всю старшую школу… А когда я в итоге пал, это было эпично и ожидаемо, потому что как вообще возможно, что я действительно был настолько хорошим парнем? Меня всегда считали «золотым мальчиком». Люди говорили, что я привлекателен, очарователен и прирожденный лидер. Действительно, мне больше некуда было двигаться, кроме как вниз. Но что было самым неприятным в падении с пьедестала, на который меня вознесли — никто, совершенно никто не стоял внизу, чтобы поймать меня. Они все были слишком заняты разговорами: «Я же говорил тебе, что он слишком хорош, чтобы это было правдой».

Мои собственные родители отвернулись от меня после той ночи.

О, они все еще звонили.

Мы навещали друг друга, когда это было совершенно необходимо.

Но наши отношения были такими чертовски напряженными, что даже при мысли об этом становилось больно. Я «разрушил» их дружбу всей жизни с Блэками. И, разумеется, не помогло то, что моя сестра была лучшей подругой Кайлы.

Ее глаза, эти зеленые глаза, были последним, что я видел, когда уходил.

И по ночам они все еще преследовали меня.


***


Я сглотнул из-за сухости в горле, ожидая, что она скажет хоть что-то, кроме этих трех слов.

— Ты закончила? — Мои брови взлетели вверх. — Потому что сегодня утром я припоздал с началом, и последнее, в чем я нуждаюсь, это просидеть здесь и провести незапланированный сеанс терапии.

Эвери взглянула на меня, скрестив руки на груди, заставляя меня прикусить язык, когда ее грудь обтянулась простой блузкой с V-образным вырезом, заправленной в кожаные штаны. Туфли на высоком каблуке с открытым носком были голубыми и заставляли меня думать, как много синяков подобные туфельки могут оставить, если она взбесится и побьет меня ими.

Ногти на ногах были выкрашены черным.

Какого черта я смотрю на ее ноги?

Я покинул Мэрисвилл прямо перед тем, как она поступила в колледж — и поверьте, тогда она выглядела совершенно не так, как теперь. Худенькая старшеклассница. Сейчас же она стала настоящей женщиной. Дерьмо.

Я быстро обошел ее и направился к столу.

— Чем обязан?

Ее взгляд метнулся от меня к двери, как будто она хотела убежать, но потом плечи опустились.

— Меня уволили из последней компании, в которой я работала — они слишком быстро росли и отпустили молодежь на все четыре стороны — и мои родители дали ровно два месяца, чтобы найти новую работу, иначе они бы заставили меня вернуться домой, в мою старую спальню, которая, так уж случилось, находится рядом со спальней моей сестры. Ты помнишь ее?

Я открыл рот, чтобы ответить.

Она мне не позволила.

— Я хотела сказать, конечно, ты помнишь, Лукас, — она произнесла мое имя как проклятие. — Это была та самая комната, в которую ты зашел по ошибке. Думаю, кровать заменили или, если точнее, сожгли, пока дедушка заставлял нас поклясться на Библии никогда не упоминать твое имя снова в его присутствии, если не хотим, чтобы наши души попали в ад.

— Эвери…

— Да, я была за соседней дверью. — Ее глаза сузились. — Итак, я взялась за эту стажировку, но, поверь мне, когда я скажу, что лучше буду голодать, чем работать на такого козла, — она сглотнула. — Даже если моя будущая карьера находится в твоих грязных маленьких ручонках!

Я усмехнулся.

— Ты закончила?

— Нет, — она фыркнула, снова скрестила руки, затем вздохнула. — Возможно, — она прищурилась, — у меня имеются и более грубые вещи, чтобы высказаться, но я приберегу их на потом.

— С нетерпением буду ждать, — сухо ответил я. — Слушай, я могу оставить такого профессионала, если хочешь. Это наименьшее, что я могу сделать, чтобы не дать похудеть от голода твоей заднице. — Я обвел взглядом стол, а затем перевел на нее. — Потому что это действительно будет досадно.

Задохнувшись, она ткнула пальцем в мою сторону. Черт возьми, она до сих пор довольно вспыльчивая. Думаю, что мне бы понравилось получить от нее выговор.

— Послушай, ты… ты шлюха в мужском обличье!

— Это лучшее, на что ты способна? Серьезно? — Моя усмешка расплылась шире от ее нервных жестов. Как будто она пыталась оттолкнуть меня или отбивалась от летающих пауков.

— Из штанов не выпрыгни! — Она снова задохнулась от возмущения. — И если ты еще раз будешь на меня так пялиться, я собираюсь прибить твой… твой пенис, — красные пятна расползлись по ее щекам, — к твоему столу и включить пожарную сигнализацию!

— Угроза звучала бы лучше, если бы ты смогла произнести слово «пенис» не краснея. Ты даже сказать это не можешь, не то что прикоснуться к нему, не так ли?

— Ты плохой человек. — Она облизнула губы, наверное, в миллионный раз, прежде чем развернуться, приблизиться к двери и выскочить из моего кабинета.

Эвери Блэк.

Что ж, я был проклят.

Ухмылка не сходила с лица, когда я откинулся на спинку стула пару минут спустя, стараясь не представлять девочку, которая совершенно изменилась и превратилась в женщину.

Я на десять лет старше ее.

Она была неожиданностью в жизни своих родителей, и еще четыре года назад я думал о ней не иначе как о своей младшей сестре.

Пока не думал.

Грудь пронзила боль, когда воспоминания всплыли из глубины сознания. Они больше ничего не значили.

По факту, моя самая большая ошибка оказалась и самым большим достижением.