— Я умоляю вас — вернитесь…

— Зачем?!

— Мой муж… Я только что видела его в трубу…

К несказанному удивлению Анжелики с господином Вельвартом сделалась истерика:

— Вы — редкая дура! — взвизгнул он. — Ваш муж — фикция, уловка. И если это знаю я, я — ничтожество, согласившееся засадить в тюрьму друга, лишь бы распоряжаться за гроши этим корытом, то как об этом можете не знать вы? Знаете, что я вам скажу? Истинное несчастье иметь дело с такой сумасшедшей потаскухой, как вы. Там, где вы, всегда смерть и разрушения, там всегда несчастья и махинации… Когда же вы наскачетесь, черт вас возьми?

Звонкая пощечина, отвешенная Анжеликой, заткнула рот господину Вельварту.

— Замолчите! — закричала выведенная из себя всем случившимся Анжелика. — Вы — мерзкая сволочь! Вы хотели меня разыграть между собой? Меня?!

Вторая пощечина чуть не свалила капитана с ног. Толпившиеся неподалеку итальянские купцы бросились их разнимать. Вельварт вновь обрел равновесие и вне себя от ярости ударил Анжелику со всего плеча в лицо, но она успела присесть, и один из итальянцев, приняв удар на себя, покатился, громыхая ботфортами и кинжалом. Другие итальянцы схватились за шпаги и кинжалы. Господину Вельварту пришлось бы плохо, но спасла его Анжелика, которая выпрямилась, влепила ему третью пощечину и, топнув сапожком, воскликнула!

— Возвращайтесь немедля!

— Да?!

Опомнившийся после третьей оплеухи капитан повернулся к ней спиной, пристукнув каблуками, вскинул полы кафтана, показал Анжелике обтянутый панталонами зад и пошел прочь, крича:

— Уберите от меня эту сумасшедшую!

Итальянцы покатились со смеху. Немедленно распространился слух, что Анжелика — жена капитана, застукавшая его с любовницей. И хотя для подобной истории нужна была еще хотя бы одна женщина на корабле, все поверили.

Меж тем корабль стремительно удалялся от берега… Спохватившаяся Анжелика бросилась вслед за капитаном:

— Господин Вельварт! Умоляю вас, вернитесь…

Вельварт взял себя в руки, но, получив трижды по физиономии от женщины, он был непреклонен. За последнее время он, видимо, много пережил, а виновницей всех несчастий считал Анжелику, с прибытием которой в Кафу мэтр Сизье был убит, а господин Шобер очутился в страшной башне, что касается шевалье де Монвилье, то последний исчез, не заплатив долгов.

— Вернитесь, господин Вельварт, я умоляю вас, — повторила Анжелика.

— Кой черт! Но ведь вы так рвались в эту Турцию! Только не говорите мне о вашем муже, ставшем притчей, — протестующе поднял он руку. — Для меня дорога каждая минута. Мы должны завершить наше путешествие до осенних штормов…

— Неужто ваш корабль не выдержит шторма?

— Корабль-то выдержит, товар не выдержит. Вот полюбуйтесь, — и он показал, как матросы тащили к борту два трупа, чтобы сбросить их в открытое море. — Шторм доканает рабов. Они и так очень слабы. Да и не один я решаю.

— Я заплачу вам, — вспомнила Анжелика. — Любую сумму. Сколько хотите?

— Глаза Вельварта нехорошо блеснули. «Обманет, — подумала Анжелика. — Это такая сволочь!»

— Это не один я решаю, — повторил Вельварт, набивая цену, но Анжелика ухватилась за эту фразу.

— Хорошо. Я поговорю с представителями хозяев, — сказала она.

— Делайте, как хотите.

Толстый турок с писклявым голосом стоял в толпе других торговцев и о чем-то важно рассуждал.

— Господин, — обратилась к нему Анжелика, от волнения с трудом подбирая турецкие слова. — Прикажите повернуть корабль, и я дам вам все, что угодно…

Словосочетание «все, что угодно» турок понял своеобразно.

— Увы, аллах рукою подлых персов лишил меня мужественности, — со слезою в голосе ответил он.

Окружавшие его итальянцы расхохотались. Турок разозлился.

— Я дам вам деньги… — начала Анжелика, но моментально успокоившийся турок дал ей знак замолчать и увлек за собой в сторону.

— Скажи мне, женщина, зачем ты хочешь возвратиться и сколько ты можешь мне дать? — зашептал он на ухо Анжелике.

Пресекая ответ на первый вопрос, Анжелика сразу же взяла быка за рога:

— Я дам вам две тысячи луидоров. Золотых…

— Аллах… — прошептал турок, потирая руки.

Он думал, потирая руки. Итальянцы стали прислушиваться к ним.

— Отойдем, — потащил турок Анжелику подальше. — Деньги у тебя с собой?

— Да.

Турок решился и бросился к капитану Вельварту:

— Поворачивай!

— Но…

— Я здесь главный! Поворачивай!

Внимательно следившие за всем итальянцы окружили их.

— Зачем поворачивать?

— Эй, мы тоже платили деньги…

— Поворачивай, — взвизгнул турок.

— Нет! Нет! — закричали итальянцы, некоторые из них уже хватались за кинжалы.

— Объясните, почему вы хотите повернуть корабль?

Турок, вспомнив, что он сам не знает причины, стал искать глазами Анжелику.

— Расскажите им свою горькую историю, — ехидно посоветовал ей господин Вельварт.

— Ничего не говори, — прошипел ей на ухо турок, хватая за руку и увлекая за собой в сторону. — Не говори, а то они захотят тоже…

— Поделитесь с ними…

— Аллах! Что говорит эта женщина?! Молчи и делай то, что я тебе скажу…

«Он хочет скрыть все это в тайне, хочет все получить сам, — догадалась Анжелика. — Но если остальные не согласятся? Да он просто зарежет меня, как зарезали…» Воспоминание было ужасным. Приступ дурноты скрутил Анжелику. «Что-то плохо мне сегодня, — подумала она. — Господи! Какой день!»

Надо было немедленно решать. Корабль дальше и дальше уходил от берега…

— Господа, — обратилась Анжелика через голову турка к торговцам. — Все вы временно стали компаньонами на этом судне. Я прошу вас повернуть корабль к берегу и высадить меня там. За это я дам вам две тысячи золотых луидоров…

Греки и итальянцы придвинулись ближе. Турок метнулся к Вельварту и стал вполголоса что-то ему рассказывать. Вельварт внимательно слушал его и косился на Анжелику.

— Скажите капитану, чтобы он повернул судно к берегу, и я немедленно отдам вам деньги…

Итальянцы, понимавшие по-французски, стали что-то с жаром объяснять грекам.

— Эй, капитан…!

— Повторите, что она предлагает…

— Я согласен. Пусть поворачивает… — зашумела палуба.

Капитан поднял руку. Шум протестующе всплеснул, но постепенно стих.

— Господа, — начал капитан Вельварт. — Я командую на корабле и выполняю волю моих хозяев. Вы все знаете, что мы должны до начала штормов пересечь два моря, в противном случае наш товар просто погибнет. Я не собираюсь слушать ничьих советов…

В это время толстый турок, оставивший Вельварта на капитанском мостике, вынырнул из толпы совсем близко, пробрался к Анжелике и зашептал ей на ухо по-турецки:

— Молчи… Никому ничего не давай… Ночью подойдем к берегу и высадим тебя…

«Конечно же, они постараются меня зарезать», — подумала Анжелика.

— Я не хочу просто на берег. Мне надо в порт, — громко ответила она.

— Замолчи… — зашипел турок, воровато и вместе с тем нагло оглядываясь. — Все сделаем, только молчи… Иди к себе вниз…

— Эй, капитан! — крикнул кто-то из итальянцев. Пока будем думать, пусть уберут паруса.

Греки и итальянцы столпились вокруг Вельварта, они не хотели упускать возможности хотя бы немного подзаработать.

— Я ничего не буду убирать, — заявил Вельварт. — Кроме того, мне интересно, зачем ей вдруг понадобилось поворачивать корабль, только что вышедший в море. Вы ведь знаете, что вокруг неспокойно. Там — Рескатор, здесь — казаки… Не подослана ли она?

Несколько подозрительных взглядов царапнули Анжелику из толпы.

— Иди, иди… — подталкивал Анжелику толстый турок. — Иди отсюда и жди…

От него надо было избавляться, и Анжелика, нагнувшись к его уху, прошептала:

— Если еще раз прикоснешься ко мне, я выцарапаю тебе глаза и откушу твой красный нос.

В подтверждение своих слов она с самым зверским видом клацнула зубами.

— Аллах… — отскочил от нее турок и бросился обратно к Вельварту с криками. — Она сумасшедшая… Она не в себе…!

— Мне подозрительна эта беготня, — сказал высокий усатый грек в маленькой красной шапочке. — Эй, вы что? Хотите все забрать себе?

Это подлило масла в огонь. Итальянцы, страстно жестикулируя, лезли на Вельварта, чуть ли не верхом садились на него. Греки обступили толстого турка. Тот отталкивал их, ругался и плевался.

— Бунт… — вырвалось у Вельварта, но он вовремя одумался, так как неосторожные крики могли побудить людей и вправду взяться за оружие.

Моряки бросили свои посты и, раскрыв рты, наблюдали за происходящим на капитанском мостике и вокруг него.

— Хорошо, — перекричал толпу Вельварт. — Спросите у нее, зачем ей надо на берег?

— Это ее дело…

— Поворачивай…

— Не тяни время, — ответили голоса.

Усатый грек поднял руку, остальные греки смолкли.

— Ладно, пусть она скажет, зачем ей надо на берег.

Греки, как по команде, обернулись к ней и уставились, ожидая ответа. Постепенно смолкли итальянцы.

— В подзорную трубу, которую мне дал капитан, я увидела своего мужа, которого ищу много лет. Я увидела его на берегу возле порта. Поэтому мне надо вернуться, — проговорила Анжелика.

— Ты слышал? — обратился усатый грек к Вельварту.

— Конечно, слышал, — издевательским тоном ответил тот. — А теперь послушайте меня. У этой женщины, действительно были два мужа. Одного из них сожгли на костре как колдуна, а другому на войне оторвало ядром голову. Интересно, которого из них она могла увидеть здесь в порту? Я говорил и повторяю вам — эта женщина не в себе. И рисковать нашим грузом из-за ее прихоти я не намерен…