Десять.


Докурив, ловко бросила незагашенный бычок через ограду прямо в лужу и легкой, стремительной поступью вошла в дом. Прошла на кухню и долго мыла лицо холодной водой, уничтожая чужие запахи.

Вытираясь полотенцем, почувствовала, как в ноги что-то тыкается. Испугалась, вздрогнула, отняла полотенце от лица и увидела Пуську.

Кот озадаченно нюхал джинсы. Затем отошел в сторонку, сел и уставился на Аниску.

"Он почуял запах чужого мужчины!" — поняла девушка.

"Нда, тут страсти похлеще, чем в шоу Малахова", — подумал кот и Аниске показалось, что он ухмыльнулся.


В гостиной сидели все те же. Матч кончился. Теперь смотрели рэгби. Демонстративно помахивая пачкой сигарет, взятой из курточки, Аниска уселась рядом с мужем, взяла чистую рюмку и от души набухала туда водки.


Только было хотела поднести ее ко рту, когда Минька подозрительно осведомился:

— Ты где валандалась? Минут сорок прошло!

— Да ну…, - как можно более безразлично ответила Аниска, — Машка по пути позвонила, пришлось остановиться, болтали минут двадцать, — и добавила, обращаясь к остальным:

— Машка, подруга моя, замуж выходит! Боится! — и подмигнула.

Парни глумливо захохотали.

Аниска одним глотком высадила рюмку, закурила сигарету и утомленно откинулась на спинку дивана, не забыв как бы случайно прижаться плечом к Миньке.

Муж почувствовал это и расслабился.

Девушка прикрыла глаза и сквозь опущенные ресницы окинула взглядом компанию. Никто больше не обращал на нее внимания. Кроме Дашки. Минькина сестрица пристально рассматривала ее лицо.

Аниска затаилась.

— А чего это у тебя лицо такое красное и мокрое, а? — последовал выпад Дашки.


Аниска медленно открыла глаза.

— Курила, пока ехала, пепел в глаз занесло, вот и вымывала сейчас на кухне.


Дашка хмыкнула и казалось бы поверила. Или…Неужели она что-то подозревает? Невозможно! Кто может себе представить, что вот так посредь вечера женщина, имеющая молодого, симпатичного, богатого мужа может выйти из дома, промчаться двадцать километров, перепихнуться со случайным партнером, кончив за двадцать минут энное число раз и уже через сорок минут возвратиться домой? Или Дашка думает, что я это делала где-то совсем рядом?


…Часам к десяти вечера все уже порядком напились. Дашка уселась на колени к своему хахалю и они беспрерывно сосались.


Аниска выпила четыре рюмки водки и ей стало совсем хорошо и спокойно. Она кротко сидела рядом с мужем и вовремя поддакивала, когда тот, рассказывая о чем-то казалось бы смешном (все в компании почему-то и в самом деле смеялись), поворачивался к ней и спрашивал: "А разве не так?" "Так, Минечка, так!" — отвечала Аниска и одобрительно гладила мужа по плечу.


Потом Минька вдруг вспомнил, что сейчас по местному каналу идет прямая телетрансляция из главного городского храма, где проводится служба, предшествующая пасхальной. Нашли нужную программу.


В гостиную ворвалось стройное, но заунывное пение хора. Камера показывала внутренность храма — росписи, иконы, тысячи горящих свечей и плотную толпу людей, молчаливо слушающих вечерню.


— Вон они! Гляди! Папка с мамкой! — заорал Минька прямо в ухо жене.

Все уставились на экран. И правда, сейчас оператор показывал центральную часть храма, где на самых почетных местах один к одному стояли отцы города — чинно, с супругами и свечами. Во втором ряду слева Аниска увидела Тамару Борисовну, чьи губы что-то непрерывно шептали, и Павла Игнатьевича — вид у него был одновременно и строгий, и умиленный.

Сзади толпились простые верующие — многие сотни. Камера выхватывала и показывала полные скорби и надежды глаза. Глаза верующих.


"А может то, что рассказывал нам тогда на уроке английского Лавр Иванович, на самом деле правда? — подумала Аниска. — И Бог есть? И все остальное, как он говорил?"


— Ахахаха! — ни к месту захохотал младший Панчиков, тыкая пальцем в телевизор.

— Да вы посмотрите, кто читает литургию! Это ж главпоп Куркин!

— Ну и? — непонимающе спросил кто-то из гостей. — Что такого-то? Читает и пусть себе читает…

— Ага, пусть читает. Служитель Бога, бля! А ты знаешь, что он при зарплате в 24 тысячи рублей, неработающей жене и трех детях купил недавно старшенькому Ваське чистяк новый Пежо-407 за полтора миллиона рублей? В налоговой у папашки все обхохатываются, читая куркинские декларации. Это Боженька что ли ему чемоданчики денег с неба посылает?


"Или Бога нет и все это выдумка для одурманивания людей с целью повелевать и управлять ими?" — засомневалась Аниска.


К одиннадцати стали расходиться. Все были пьяны до такой степени, что ни о каких визитах в храм никто уже не думал. Вызывали такси, одевались, с трудом попадая в рукава курток. Жратая Дашка насупившись заявила брату, что дома не останется — поедет к любимому, а завтра до обеда они будут христосоваться где-нибудь в центре, пусть так и передаст родителям!

Минька заплетающимся языком клятвенно обещал передать.


Когда дверь за последним гостем закрылась, супруги поднялись к себе наверх. Миньку вдруг пробило на игривость — он обнял жену и стал гладить ее по попе. Слюнявя рот, смачно поцеловал в губы.

— А давай сейчас, а? — спросил, прижимаясь еще крепче.

"Эх, Минька, если бы ты знал, что сжимали эти губы еще пару часов назад, ты бы наверное убил меня на месте", — подумала Аниска и, вырвавшись из рук мужа, строго ответила:

— Ах ты, гад! Ну ведь надо же так нажраться, а? И ты еще хочешь трахаться? В таком состоянии? Пошел спать, быстро! Ну?

Не ожидавший такого отпора Минька мигом сдулся, покорно повернулся и направился к кровати, а Аниска пошла в душ.


Долго стояла под струями прохладной воды, окончательно прощаясь с запахами другого мужчины.


Вышла из ванной комнаты освеженной. Минька уже дрыхнул без задних ног.

Легла. Потушила свет. Но вместе с накатившей тьмой вдруг стало страшно и одиноко.


* * * * * * *


"Что делать и как быть? — размышляла Аниска. — Передо мной столько путей, но я не знаю, на самом деле не знаю, по какому из них пойти?


…Может самым честным после сегодняшнего будет развестись с Минькой, бросить все — одежду, подаренные драгоценности, вещи, прихватить лишь пару трусов, любимого Пуську и уйти обратно к родителям. Вернуться в свою старую детскую комнату, где проживает теперь милый брат Сашка, работать, пытаться делать карьеру, надеяться, что когда-нибудь встречу новую, на этот раз настоящую и окончательную любовь? Ведь уходила же я когда-то от Пети и ушла в конце-концов, ни на что не позарившись…Может это выход?


…Или стоит развестись и выйти за Димку Кораблева? Он богат, симпатичен, умен, у него великолепнейший хуй, которым он ебет и долбит как паровой молот. Мне же нужен именно такой мужчина — сильный ебырь, с которым за ночь можно обкончаться до огромного мокрого пятна на кровати и заснуть спокойно… Но ведь Димка на три года младше меня! И он сам говорил, что хочет еще пожить! Где гарантия, что через пару лет он не вышвырнет меня из дома как выжатую тряпку и не найдет себе другую? Нет-нет!"


Аниска закусила губу. Решение никак не приходило.


"…А может одуматься? Забыть о случившемся? Стать примерной женой? Ведь семья Синицыных много значит в нашем городе, а я теперь госпожа Синицына-младшая. Через десяток лет Павел Игнатьевич отойдет от дел и все это — дом, бизнес, миллионы долларов — все, нет половина, ведь Дашка тоже наследница, перейдет к нам — Миньке и мне! Так может лучше и вправду стать почтенной супругой симпатичного наследника капиталов? Сводить Миньку к сексологу, наладить с ним нормальную половую жизнь, родить ему детей…Говорят, родившая женщина меняется. Становится добрее, чище душой. Ведь если она любит свое дитя, то должна передать ему лучшее, воспитав его в правильной ценностной системе. Говорят еще, что ребенок — самое огромное счастье на свете, которое нельзя описать никакими словами. Твой ребенок, плоть от твоей плоти, кровь от твоей крови. Ради него ты всегда находишь силы жить, бороться, побеждать. Ради него, ребенка…И тогда я не исчезну — ведь часть меня перейдет в это дитя. И обо мне останется память, как об умершем дедушке, о котором я сегодня вспоминала…"


Может стоит все-таки смирить себя и родить от Миньки? А любовь…может любовь к мужу появится потом? Вместе с уважением, благодарностью, доверием, сопричастностью?


Но что будет, если родить ребенка, двух, а Минька внезапно решит ее бросить? Ведь он мужчина и через десять лет еще будет выглядеть как огурчик, в самом соку!

А она? Кому нужна будет стареющая, увядающая тридцатишестилетняя женщина? Вдруг через десять лет какая-нибудь девятнадцатилетняя красотка вскружит голову глупому Миньке? Какое будущее ожидает брошенную, никому не нужную Аниску, обремененную ревущими "довесками"?"


Или…или лучше не разводиться? А пожить в ближайшие годы, пока она еще молода и красива, тайной жизнью? Ведь если честно признаться, она уже не может без случайных встреч с понравившимися ей партнерами! Она пристрастилась, подсела на экстремный секс как наркоман! И самая крутая ебля, самые великолепнейшие и полноценнейшие оргазмы она получала только переступив все возможные запреты!


Может быть и вправду стоит официально жить примерной госпожой Синицыной, а в то же время постоянно находить новых и новых партнеров по Интернет, среди случайных знакомых, в барах, ресторанах, на дискотеках, на работе?


Тайно видеться с ними в гостиницах, мотелях, на квартирах подруг, трахаться по-быстрому в общественных заведениях, кинотеатрах, туалетах, на работе, на природе? Испытывая постоянный страх быть разоблаченной и в то же время невероятное наслаждение, купаться и задыхаться в волнах адреналина…