– Теперь относительно «Каанэн корпорейшн», – сказал Иван, вернувшись в комнату и бросив взгляд на Чарми, прежде чем прихватить ананас с тележки. – Адрес указан правильно, но там ничего нет, кроме пустующего магазина. Мой человек ведет за ним наблюдение, но я сомневаюсь, что наш друг там покажется. Очень смахивает на то, что кто бы там ни стоял за фальшивым «Каанэн», но он знает, что мы сели ему на хвост. Когда вы проводите совещание?

– Послезавтра.

– Возможно, тогда-то вы и получите все ответы.

Ответы, подумала Филиппа, именно их-то она и страшилась услышать.

– Иван, – сказала она, – мне нужно получить информацию относительно одной компании, находящейся в Бразилии. Вы можете это сделать для меня? Это очень важно.

– Вы хотите, чтобы я отправился в Южную Америку…

– Вы можете?

– А не слишком ли многого вы просите, мисс Робертс? – спросил он, однако улыбаясь при этом. Потом пожал плечами. – О'кей. Как называется компания?

– «Миранда интернейшнл». Они пытаются захватить «Старлайт». Я должна найти способ остановить их.

– Бразилия… Хм, – сказал он, глядя на Чарми, хотя та не произнесла ни слова. – Конечно, я отправлюсь туда. Когда мне вылетать?


Когда Ханна вбежала в свой кабинет, ей показалось, что ее сумка весит больше, чем обычно. Конечно, она знала, что это всего лишь ее воображение – дополнительный вес узкого ключа от ящичка в хранилище вряд ли было возможно уловить. И все же она явственно ощущала, как он оттягивает ее руку подобно беспокойному ребенку, словно призывая забыть это сумасшествие, это безрассудство, вернуться в банк, забрать сертификаты акций и положить их обратно на место в сейф в ее спальне. Но Ханна знала, что пути назад нет. Завтра в это время она уже не будет владеть пятью процентами акций «Старлайта». Ее доля переходит к компании, чей телефонный звонок, наконец, последовал, к кому-то, кто принял ее предложение и кто заберет акции в условленном месте встречи.

А что будет дальше? Войдя в свой кабинет, она решила, что скажет Филиппе правду. «Я скажу Филиппе, что совершила, а затем уйду в отставку».

– Миссис Скейдудо, – сказала ее секретарь. – Секретарь мисс Робертс только что звонил из Палм-Спрингса. Совещание дирекции перенесено в отель под названием «Стар».

Ханна взглянула на листок бумаги. Совещание состоится послезавтра, но сертификаты акций будут переданы вовремя, она должна получить за них почти миллион наличными. Она молилась только об одном, чтобы Алан, вернувшись из Рио, не полез за чем-нибудь в сейф и не обнаружил пропажи сертификатов.

– Мисс Линд прилетела из Сингапура, – добавила секретарь, прежде чем выйти.

Ингрид пришла из комнаты дизайнеров, одетая в фантастический пурпурно-синего цвета костюм, белую шелковую блузку и туфли на низком каблуке. Ее белокурые волосы были тщательно стянуты сзади и уложены небольшим валиком на затылке, большой пурпурно-синий же бант на нем подчеркивал классические линии ее шеи и лица.

– Приветствую тебя дома, – сказала Ханна, заключая подругу в объятия. – Как прошла поездка?

– Опустошила и воодушевила! – ответила Ингрид со смехом. Она возвышалась над Ханной, как возвышалась и над всеми.

– Вот держи. Это не рождественский подарок тебе, а просто сувенир из Сингапура.

Ханна ахнула, когда, раскрыв коробочку, обнаружила внутри изысканной работы золотую цепочку с пряжкой из нефрита.

– Ингрид! Ты не должна была этого делать.

– Веришь ли, именно об этом я подумала, когда совершала покупку, – ответила Ингрид, доставая пачку «Галуаз» и прикуривая. – Я купила это на Ро-Хенг, где цену подсчитывают на абаке,[39] основываясь на весе ожерелья и цене на золото. Затем положено обязательно поторговаться. Я затратила на эту покупку целый час.

Ханна еще раз обняла ее.

– Это было очень мило с твоей стороны. Спасибо.

– Что ты думаешь о кашмирском шелке, который я прислала на этот раз? – спросила Ингрид, когда они перешли в ее шумную комнату, где за чертежными столами и портняжными манекенами работали дизайнеры.

– Никогда не видела таких расцветок, – ответила Ханна, держа подругу за руку. – Вот этот, морской волны, просто сногсшибателен! Над ним уже работают. У нас есть кое-что летнее на уме – купальные халаты, накидки для вечеринок с коктейлями, ну и так далее.

Ханна говорила энергично, стараясь скрыть свое страдание. Пройдет меньше сорока восьми часов, и она уже больше не будет работать с Ингрид. И, скорее всего, они больше не будут друзьями.

Ингрид выпустила в воздух струю горького дыма, получив в ответ несколько неодобрительных взглядов дизайнеров.

– Расскажи мне об этом чрезвычайном совещании, из-за которого меня отозвали. Алан мне показался по телефону очень раздраженным.

– Он был раздражен, потому что Филиппа послала его в Рио, а он не хотел ехать.

– Не понимаю, чем он недоволен. Рио – это место, где ты можешь найти самую вкусную еду из морских продуктов на всем Южно-американском континенте, и ничто не может превзойти бразильские аметисты.

Ингрид не упомянула мужчин, которые в Рио тоже были превосходны.

– Боюсь, что Алан смотрит на все это другими глазами, чем ты!

Ханна хотела, чтобы Алан и Ингрид не были столь антагонистичны друг другу. Их постоянная взаимная неприязнь с тех пор, как семь лет назад Ингрид впервые появилась, не смягчилась. Ханна начала рассказывать об угрозе захвата «Мирандой интернейшнл» и добавила, что Филиппа пригласила международных аудиторов для проверки всех отделов.

– Международных аудиторов! Чего ради?

Ханна отвела взгляд.

– Частично потому, что обнаружила некоторые расхождения в цифрах.

– Ох, – сказала Ингрид после паузы, во время которой она рассмотрела через плечо дизайнера рисунок вечернего платья на чертежной доске. – Ты говоришь Палм-Спрингс? Это меня устраивает. Пустыня – это лучшее место, где можно найти прекрасные ювелирные изделия из серебра, бирюзу и полудрагоценные камни.

– Я не знаю точно, в пустыне ли это. Мы встречаемся в горах, в отеле, который называется «Стар».

Ингрид загорелась.

– «Стар»! Прекрасно, прекрасно. Похоже, что мои прерванные каникулы в Сингапуре не станут такой уж полной потерей.

Она была заинтригована ожиданием того, какую еду ей смогут предложить в этом «Стар». И каких мужчин.

– Я думаю, – сказала она после короткого раздумья, – что это, конечно, будет очень интересная встреча.

37

Комната Банни была в ужасающем беспорядке. Распахнутые настежь чемоданы с разбросанными вокруг них содержимым, полотняные сумки, смятые и опустошенные, рулоны тканей, коробки с париками, разрозненные туфли, даже портновский манекен… У Фриды и ее компаньонок с воспаленными глазами оставалось чуть более двадцати четырех часов для того, чтобы подготовить мистерию.

– Вот это! – воскликнула наконец Фрида, остановившись на рулоне темно-шоколадного бархата. – Вот это! Подойдет лучше всего!

Джанина, седовласая женщина с маленькими глазками за очками в тонкой металлической оправе, застонала и вымолвила:

– Я боялась, что именно это ты и выберешь.

– Ты справишься с этим, дорогая, – сказала Фрида, – я видела, как ты работаешь над мистериями.

– Ладно, ладно…

Джанина взяла ткань у Фриды, набросила ее поверх манекена и окинула сомневающимся взглядом. Но, вынув несколько иголок из подушечки, закрепленной на запястье, она тут же принялась проворно священнодействовать подобно маленьким зверькам, друзьям Золушки. В считанные минуты ткань стала приобретать форму.

Хотя все члены наспех собранной Фридой команды и стенали от поставленной перед ними задачи, но от участия никто не отказался. На самом деле они все согласились, что со стороны Фриды это настоящий взлет гения, и были счастливы войти в команду; трое из них были также счастливы получить возможность заработать, а двое остальных – снискать ее благосклонность. Когда они спрашивали, как ей пришла в голову эта идея, Фрида в ответ только смеялась. Она не могла рассказать о сексуальном марафоне с Раулем, который завершился лишь к рассвету, всего несколько часов назад. Можно было бы представить им такую сцену: Фэй Дунавэй и Вильям Холен занимаются в «Нетворк»[40] любовью, он внизу, она наверху, при этом она еще возбужденно рассуждает о стратегии телевизионных рейтингов. Если уж они снизошли до любовного бизнеса, то вот чем они занимались: любовными утехами. И эта блестящая идея пришла к ней после того, как она испытала самый ошеломляющий оргазм в своей жизни, и в ее мыслях внезапно возникло лицо Лэрри Вольфа.

Рауль!.. Фрида уже много лет не чувствовала себя такой возрожденной.

Теперь, после того как ткань была выбрана, Фрида стала рассматривать наброски, которые Сэм делал пастелью в блокноте. Она пролистала их, забраковала большинство и сказала:

– Вот этот близок к тому, что надо, но еще недостаточно близок.

– Ты должна понять, – сказал Сэм, – я еще не видел Банни в ее новом метаморфозисе. – Он произнес это как мета-мор-фо-зис. – Так что я работаю вслепую. А где она, собственно?

– Я послала ее вниз в кинотеатр.

– Щеки ей нарастили? – спросил он, помечая кусочком мела последний набросок. Сэм был самый круглый человек, какого Фрида когда-либо видела, с круглым торсом, большой круглой головой, пухлыми руками и ногами. Он напоминал ей изображения усталого человечка в путеводителях «Мичелин». Но он к тому же был самым талантливым художником, какого она когда-либо знала. Его использовали все студии, а также полицейские участки Южной Калифорнии.

– Нет, – ответила она, – щеки как были.

– А подбородок? Насколько я помню, у Банни подбородок как у Энди Гамп.

– Мне кажется, – ответила Фрида, – что подбородок должен быть приращен.

Из ванны вышла Хелен с париком на голове манекена.

– Что ты об этом думаешь, Фрида? Она нахмурилась: