– Наденька, расскажи, что там с Зиной Трубецкой произошло? – вдруг встрепенулась Лиля.

– Не знаю, стоит ли... – усмехнулась Надя. – Не для застольной беседы тема.

– Расскажи! – загорелась Рая. – Чего там с этой Зинкой...

– Да, Наденька, расскажи...

– Она напилась и описала мне диван, – с досадой сказала Надя. – Я его выкинула.

– Ну, Зинка дает! – восхитилась Рая. – Позорище... Лилька, и как ты с ней, с такой, общаешься?

Рая никогда не упускала случая подпустить шпильку в адрес Зины Трубецкой.

– С кем не бывает, – обиженно буркнула Лиля.

– Со мной-то уж точно такого не было! – возразила Рая. – А ты, Надя, тоже хороша – чуть что, вещи на помойку выкидывать!

– Запах очень стойкий оказался, так что пришлось диван выкинуть, – вздохнула Надя.

Официант принес заказ.

– Девочки, может быть, действительно не будем эту тему обсуждать... – поморщилась брезгливая Альбина.

– Я Зине скажу, чтобы она возместила тебе убытки, – несчастным голосом произнесла Лиля.

– Да уж, скажи! – Рая придвинула к себе объемистый горшочек с солянкой, и лицо у нее просветлело. – А то Надька у нас без дивана осталась...

Снег за окном постепенно перестал падать – там, в саду, было тихо и безлюдно.

– Красота какая... – улыбнулась Альбина. – Посмотрите – деревья все белые. Лиля, ну а у тебя что интересного?

– У меня? – задумалась Лиля. – В общем, ничего... Все по-старому. Адам работает с утра до вечера, я дома сижу, телевизор смотрю. Да, помните Стаса – ну, того, с которым я в санатории познакомилась? Звонил недавно.

– Зачем? – пробурчала Рая, энергично орудуя ложкой в горшке.

– Замуж звал. Но я его опять послала... надоел, – Лиля легкомысленно пожала плечиками.

– Соглашалась бы, – лениво произнесла Рая. – Юноша при деньгах, и вообще... Свадьба – это так красиво. Помните, девчонки, какое у меня было платье?

– Ага! – улыбнулась Альбина. – Изумительное. Бледно-розовое, с цветочками, с камешками, и шлейф такой серебристый... Лилька, чисто гипотетически – а у тебя какое платье было бы, если б ты за Адама замуж собралась?

– Ну... – Лиля пренебрежительно поморщилась, показывая свое равнодушие к таким вещам, но потом что-то блеснуло в ее глазах. – Я бы выпендриваться не стала. Чем проще, тем лучше. Что-нибудь белое, с открытыми плечами, с разрезом от колена. И никаких рюшечек, вытачек, цветочков, камешков, защипов, сборок... И даже без вышивки можно обойтись! – Она замолчала, ее глаза заблестели еще ярче.

– Я тоже люблю простоту, – кивнула Альбина. – Если помните, у меня был белый костюм – прямая юбка до колена и жакет с чуть расклешенными фалдами...

– А у меня было светло-голубое, из шифона, платье, на белом чехле. С длинной фатой... – вздохнула Надя. – В ЗАГСе тогда было много народу, все торопились жениться – точно с цепи сорвались, а Егор сказал, что я – самая красивая невеста...

– А что он еще мог сказать... – лениво заметила Лиля.

– Лосева! – раздраженно сказала Надя.

– Да, Лосева! – возмутилась и Рая. – Сколько можно!

– Девочки, девочки, перестаньте... – примиряюще подняла руки Альбина, но и в ее глазах промелькнула тоска.

– Чуть что – сразу Лосева! – с досадой произнесла Лиля. – Сами вы все хороши...

– Нет, я так не могу, – Рая отбросила от себя салфетку. – Давайте хоть вина закажем, а то совсем тоска!

– Опять! – поморщилась Надя.

– Я не пью! – напомнила Альбина. – А вы все за рулем, кроме Нади.

– Ну и что! – вскинулась Лиля. – Надо же как-то расслабиться...

Они заказали вина.

Разговор потек дальше, но все равно веселья было никак не поймать.

В четвертом часу, когда уже начали сгущаться ранние сумерки, подруги вышли в сад. Людей не было – все словно замерло в заколдованном сне. Проваливаясь в снег, они побрели вперед по нерасчищенной дорожке.

– А слабо снова в санаторий поехать? – вдруг выдала Рая и засмеялась. Ворона встрепенулась над ее головой и взлетела с ветки с громким карканьем – целый водопад снега обрушился Рае на голову.

– А что, это мысль! – засмеялась Надя. – В зиме есть своя прелесть... На лыжах будем кататься!

– Шелестова, ты представляешь меня на лыжах? – отряхиваясь, спросила Рая.

– А что такого?

– Я бы покаталась на лыжах, – вздохнула Альбина, – но мне врач запретил напрягаться...

– Какие же вы скучные! – воскликнула Лиля и зачерпнула пригоршню мягкого, покорного снега, сжала его в ладонях. – Райка, берегись!

Снежок попал Рае в плечо.

– Ах, вот ты как...

Рая в долгу не осталась и тоже принялась бросаться снегом. К делу подключилась Надя, а потом – Альбина. Вчетвером они бегали по рыхлой снежной перине, кидались снежками, визжали, точно дети.

– Надька, заходи слева... Вон она, вон она!.. – кричала Лиля, целясь в Раю, поскольку та представляла собой подходящую мишень. – Алька, не торопись!

– Это нечестно – втроем на одну! – возмущенно вопила Рая. – Алька, и ты туда же!..

– Мне снежок прямо за шиворот попал... уже тает! – пыталась отряхнуться Надя. Капюшон свалился с головы, и она, растрепанная, румяная от свежего воздуха и беготни, вновь почувствовала себя юной и счастливой.

– Лосева, отстань от меня! – Рая металась между деревьев, точно медведица. Она смеялась и сердилась одновременно. – Иди к черту...

– Ой, не могу! Ну вы, как дети, честное слово! – с трудом переводя дыхание, Альбина присела на засыпанную снегом скамью. Она вся раскраснелась и тоже выглядела счастливой.

– Алька, ты как?..

– Нет, это самоубийство – бегать после такого плотного обеда!

Надя принялась отряхивать ее, сидящую. К ним, высоко поднимая ноги, подбежала Лиля.

– Девочки, я вся промокла! – похвасталась она, дыша на заледеневшие руки. – И перчатки где-то потеряла...

Стремительно надвигались сумерки – синел воздух, на аллеях вдруг вспыхнули фонари.

– Куда же Райка пропала?

– Помогите, помогите! – донесся из-за деревьев и сугробов сдавленный Раин голос. Альбина переменилась в лице:

– Господи, что случилось?

– Алечка, ты сиди, мы сами!

И Лиля с Надей побежали в глубь сада. Было тихо и пустынно, словно в глухом лесу.

– Шелестова, мне страшно... Где же Райка?!

– Я ее не вижу... – огляделась Надя.

– Да помогите же мне, глупые курицы! – совсем рядом раздался знакомый голос.

Лиля с Надей обернулись и увидели Раю – она лежала спиной в снегу в небольшой яме и тщетно пыталась оттуда выбраться.

– Точно перевернутая черепаха! – прыснула Лиля.

– Райка, как ты умудрилась туда свалиться? – засмеялась Надя.

Рая болтала в воздухе ногами и руками, запутавшись в своей длиннополой дубленке и множестве шалей. Она была сейчас совершенно беспомощна.

– Что вы ржете – дайте же мне руку!

Лиля с Надей принялись вытягивать подругу. Но Рая была тяжелой, да и приступ неукротимого веселья мешал им как следует взяться за нее. В конце концов, содрогаясь от душившего их хохота, они повалились в снег рядом с Раей.

Из-за деревьев показалась испуганная, встревоженная Альбина.

– Девочки, с вами все в порядке? Чего это вы лежите на снегу?

Рая хотела объяснить ей, что произошло, но смех настиг и ее. Она закрыла лицо ладонями и беспомощно хрюкнула.

– Девочки, вставайте же – вы простудитесь!..

* * *

В среду прилетел Гюнтер Клапке.

В аэропорту его встречали редакторша из издательства Людочка Попова, Надя, а у входа в аэропорт их всех ждал в видавшей виды «Газели» шофер Виталик. Всю дорогу в Шереметьево Людочка рассказывала зловещие истории о своей свекрови и уже успела изрядно надоесть Наде.

– Ты представляешь, – трещала Попова, – она мне сказала, чтобы я все расходы записывала в специальную тетрадь, потому что якобы я деньги транжирю. А я ей говорю...

И сейчас она продолжала трещать на ту же тему. Надя откровенно завидовала Виталику, оставшемуся в машине.

Наконец объявили о прибытии нужного рейса.

– Ой, Надька, да где же он, этот Клапке? – нетерпеливо металась Людочка, размахивая табличкой с его именем. – Время-то уже... Мне надо Костю из садика забрать. Я ей говорю – Лариса Юрьевна, заберите сегодня Костю, а она мне...

Из толпы вынырнул мужчина с огромным чемоданом.

– Герр Клапке! – обрадовалась Надя, обращаясь к писателю на его родном языке. – Добро пожаловать в Россию! Как прошел полет?

– Гутен таг, гутен таг! Вилькоммен! – закивала Людочка. – Наденька, переведи ему, что мы сейчас в гостиницу, а завтра с утра ему надо в издательство, а потом к трем в Доме литераторов будет встреча с читателями...

– Я немного понимать по-русски, – вдруг заявил Клапке. – Изучаль славистика... Вы – Надья? О, какие чудесный перевод, я уже сумель оценить! Сейчас ехать в хотел? О, чудесно...

Гюнтеру Клапке было сорок пять. Лицо у него было помятое и опухшее, со множеством складочек и мешочков, а волосы встрепанные и длинные, наполовину седые. Даже не зная о нем ничего, в этом мужчине сразу можно было признать писателя.

Человеком он был энергичным и пытливым. Всю дорогу расспрашивал о Москве, признался, что в последний раз тут был до падения Берлинской стены.

– Ах, герр Клапке, наше издательство очень заинтересовано в сотрудничестве с вами! – время от времени выкрикивала Людочка. – Надя, переведи, пожалуйста...

– О, Людмиль, я прекрасно вас поняль... Скажите, а Ленин все еще лежаль на Красный площадь?

– Еще как! До сих пор лежит, как новенький!

– О, непременно, непременно надо посетиль этот... мафсо... мавзолеум!..

Все последующие дни Надя была занята только Клапке. Поскольку владел он русским не слишком хорошо, она присутствовала на всех официальных мероприятиях с его участием.

Встреча с читателями в Доме литераторов, совместное заседание с российскими коллегами на тему межрегиональных и творческих связей, посещение семинара будущих переводчиков в Литературном институте, участие в конгрессе германской общины в Москве, запись на телестудии для передачи «Книжные новости», потом трехдневный марафон по раздаче автографов в трех крупных книжных магазинах Москвы... В общем, Наде и передохнуть было некогда.