– Ты мне друг?

– Конечно.

– Не только сейчас? Надолго?

– Навсегда.

Снова воцарилось молчание.

– У меня еще ни разу не было друга. Это вроде как… ну, здорово.

– По-моему, тоже.

– А «навсегда» – это долго?

– Долго, Стивен. Очень долго.

* * *

Крик Эндрю прорезал ночную тишину.

О Господи, неужели опять! – подумала Квинби, лихорадочно отбрасывая простыню и вскакивая с постели. День прошел так мирно и спокойно, Эндрю был такой радостный. Она и думать не могла, что этой ночью кошмары станут вновь преследовать его. Квинби схватила халат и выбежала в коридор.

Дверь в комнату Эндрю была распахнута. Гуннар все же опередил ее. Он сидел на краю кровати, держа мальчика за плечи и пристально глядя ему в глаза.

– Все в порядке, Эндрю. Тебе нечего бояться. Ты понимаешь меня? Я могу помочь тебе.

Квинби опустилась на колени возле кровати.

– Гуннар прав. Это был всего лишь сон.

– Нет, это был не сон. – Карие глаза ребенка блестели от слез. – Он был здесь.

– Снова тени? – осторожно спросил Гуннар, вытирая ладонью щеки мальчика. – Я знаю про тени все. Я помогу тебе.

Эндрю покачал головой.

– Нет, не тени. Сегодня не тени. Человек. Мужчина…

Квинби почувствовала, как напряглось тело Гуннара.

– Какой мужчина?

– Не знаю. Я никогда его раньше не видел. Он корчил рожи, и еще у него были здоровенные брыли. Как у бульдога.

Гуннар пробормотал что-то вполголоса, а затем уже отчетливо выругался:

– Черт!

– Он страшный. Он хочет меня обидеть. – Эндрю судорожно вздохнул. – И он хочет обидеть тебя, Гуннар.

Губы Гуннара искривились в жесткой улыбке.

– Значит, мы не позволим ему это сделать, правильно? – Он неожиданно распрямился и взял Эндрю на руки. – А сейчас нужно спать. – Подойдя к креслу-качалке, он сел в него. Мальчик свернулся клубочком у него на руках. – Я не дам в обиду никого из нас.

– А Квинби и Стивена?

– Никого! – Длинные гибкие пальцы Гуннара гладили мальчика по голове. – А теперь я досчитаю до трех, и ты крепко уснешь. Тебе не будут сниться никакие сны, а в восемь утра ты проснешься – свежий и отдохнувший. Договорились?

– Договорились.

– Раз. – Эндрю крепче прижался к мужчине. – Два. – Гуннар посмотрел на мальчика, и лицо его озарилось ласковой улыбкой. – Три.

Эндрю крепко спал.

Квинби изумленно покачала головой.

– И ему действительно не будут сниться кошмары?

Гуннар кивнул и прижал к себе хрупкое тельце.

– Этой ночью – нет.

Он поднялся с кресла и отнес ребенка на постель.

– Почему же в таком случае ты не говоришь ему этого каждый вечер?

Гуннар уложил Эндрю и накрыл его простыней. Мальчик немедленно перевернулся на бок и свернулся клубочком.

– Потому что любой сон идет на пользу.

– Даже ночной кошмар?

– В кошмарах выходит наружу то, что мы держим внутри себя, бодрствуя. Нам всем снятся сны, но запоминаем мы только те, которые видим перед самым пробуждением. – Его губы сузились, – или самые неприятные.

– В таком случае, у Эндрю преобладают именно они. – Квинби поднялась с колен. – Кроме того, мне не кажется, что они идут ему на пользу. – Она повернулась и направилась к двери. – И ты, по-моему, тоже в это не веришь. Иначе ты не стал бы говорить ему, что этой ночью он больше не увидит снов.

– Сейчас – другое дело. Я думаю, он что-то случайно услышал… – Лицо Гуннара выражало озабоченность. – Надеюсь только, что он услышал это от меня. – Мужчина последовал за Квинби, выключил свет и прикрыл дверь. – Такое вполне вероятно.

– Я не понимаю, о чем ты, черт побери, говоришь! Но будь я проклята, если стану терпеть эти ваши таинственные тени еще хоть один день! Завтра же позвоню матери Эндрю и потребую полной ясности. Если они с мальчиком так близки, как ты говорил, она расскажет мне все, что я должна знать, чтобы иметь возможность помочь ему.

– Ты этого не сделаешь.

– Еще как сделаю! И только попробуй мне помешать! – Квинби остановилась возле двери в свою комнату и повернулась к Гуннару. – Я не буду ждать, сложа руки и смотреть, как мальчик каждую ночь мучается.

– Ты только заставишь ее волноваться. Элизабет и без того тяжело переживает все это, а ты еще хочешь подлить масла в огонь.

– Я не собираюсь подливать масло в огонь. Наоборот, я намерена его потушить.

– Мы уже так близко подошли… Черт, Квинби, потерпи еще чуть-чуть! Дай мне еще немного времени.

– Нет, – отрезала она. – Спокойной ночи, Гуннар.

Несколько секунд он молча размышлял, а затем сделал шаг по направлению к ней и жестко сказал:

– Ну ладно, ты сама напросилась. Действительно хватит секретов. – Гуннар вошел в комнату, потянулся к стене и щелкнул выключателем. В залившем комнату свете Квинби прочитала на его лице холодное упрямство и едва сдерживаемую ярость. Таким она его еще не видела. – Садись, – приказал он.

К собственному удивлению, Квинби беспрекословно повиновалась. Она села на стоявшее у кровати светло-голубое кресло с подголовником, выпрямив спину и сдвинув босые ноги на ковре.

– Не понимаю причину твоей злости. Ведь это меня держат в неведении, это со мной обращаются, как с дурочкой.

– Я злюсь, потому что мне обидно. – Его синие глаза потемнели. Он захлопнул дверь, пересек спальню и сел на кровать. – Я хотел, чтобы ты мне поверила, а сейчас ты к этому еще не готова, а потому примешь меня за сумасшедшего.

– Я поняла, что ты сумасшедший, как только увидела тебя, бегущего под пулями по взлетной полосе.

– Это было необходимо.

– Это было безумие! – воскликнула Квинби, глядя на него. Сцена, которую она наблюдала на аэродроме, встала перед ее мысленным взором с пугающей отчетливостью. Если бы хоть одна из тех пуль достигла цели, она бы никогда его не узнала. Он так и остался бы для нее прекрасным незнакомцем, трагически погибшим в расцвете лет. Но теперь-то она его знала, черт побери, и это воспоминание заставило ее задрожать от страха. – Ты не имел права так рисковать.

– А вот это мне решать.

– Неужели? Только не теперь, когда… – Она замолчала и сделала глубокий вдох. – Ладно, вернемся к Эндрю. Рассказывай все, что знаешь.

– Ты все равно мне не поверишь.

– Рассказывай.

– Эндрю – сын Элизабет, а Джон на самом деле – его отчим. Сама Элизабет не принадлежит к «Кланаду», но прежде была замужем за другим его членом, Марком Рамсеем. Эндрю – единственный ребенок, рожденный от этого брака. – Губы Гуннара дрогнули. – Я уже говорил тебе, что мы, гарванианцы, во всем предпочитаем руководствоваться здравым смыслом. Мы стараемся держаться подальше от проблем, которые неизбежно возникают в результате подобных браков.

– Меня интересует Эндрю, а не члены вашей корпорации.

– «Кланад» – не корпорация. Это группа из пятидесяти трех человек, принимавших участие в научном эксперименте, который проводился много лет назад в Гарвании. Нам вводили вытяжку из редкого растения, которого сейчас уже не существует в природе. В результате… – Гуннар судорожно втянул воздух. – Мы изменились. Ты, вероятно, слышала, что обычный человек использует не больше десяти процентов возможностей своего мозга. Так вот, инъекции вытяжки из мирандита позволили нам использовать дополнительно от тридцати до пятидесяти процентов возможностей мозга. Это не значит, что мы в одночасье стали чрезвычайно умными. Просто мы способны научиться практически всему и умеем гораздо лучше, чем другие люди, справляться с любыми проблемами.

Квинби окаменела. Ей хотелось рассмеяться, но в то же время она была слишком удивлена. Что за чушь! Прямо фантастика какая-то!

– Но есть и еще кое-что. – Он сделал паузу. – С расширением способностей мозга пришли также определенные таланты и способности. Мы телепаты, Квинби.

Тут уж она не сдержалась и рассмеялась. Впрочем, смех ее прозвучал довольно неуверенно.

– Час от часу не легче!

– Я так и знал, что ты это скажешь. Чер-рт.

– А чего иного ты от меня ожидал? Мне еще никогда в жизни не приходилось слышать настолько не правдоподобной истории.

– В таком случае дослушай ее до конца, – мрачно проговорил Гуннар. – Все эти способности появились у нас одновременно: телепатия, умение контролировать психику, а у некоторых из нас – даже способности к телекинезу. Стоит ли удивляться тому, что мы объединились в группу, находящуюся под покровительством шейха Бен-Рашида. Нам было необходимо разработать определенную систему контроля, чтобы не нанести вред остальному обществу, и мы разработали меры психологического контроля, Квинби. Никто из нас не сможет причинить вред другому человеку, насильно вторгшись в его психику. А если кто-то попытается, то пострадает от этого в гораздо большей степени, чем его жертва.

– Эндрю тоже обладает способностью к телепатии? – недоверчиво спросила Квинби.

– Да, он унаследовал этот дар от своего отца, но сумел значительно развить его с помощью Элизабет и…

– Ну все, довольно! – воскликнула Квинби и вскочила на ноги. – Не могу больше слышать такую чудовищную смесь бреда и вранья! Почему ты решил, что я проглочу всю эту небывальщину?

– Я ничего не решал. – Он тоже поднялся на ноги. – Я сам говорил тебе, что время откровений еще не пришло. Ты по-прежнему намерена звонить Элизабет?

– Разумеется. Может, хоть она не будет мне врать. По крайней мере, я надеюсь, что она не будет испытывать мой рассудок байками, подобными этой.

В глазах Гуннара мелькнул гнев.

– Я не позволю тебе волновать Элизабет.

– Обрежешь телефонные провода?

– Нет. Попытаюсь убедить тебя в том, что мой рассказ – чистая правда.

Квинби посмотрела на него с подозрением.

– Ну что ж, удачи.

– Она мне не понадобится, – горько улыбнулся он. – Мне не помешало бы немного доверия с твоей стороны, а без удачи я давно научился обходиться. Спокойной ночи, Квинби.