— Нет, мама. Я говорила тебе — я верю, что Зев способен выполнить свои угрозы в отношении тебя. И ты тоже знаешь, что он из себя представляет. Он никогда не даст мне развод. И я смогу отделаться от него только тогда, когда он сам захочет отделаться от меня. Единственное, что мне сейчас остается, — это молиться, чтобы это время пришло поскорей.
Бедная Мари была так расстроена, что Анджеле стало ее жалко. Она погладила волосы матери.
— Все в порядке, мама. Все обойдется. Непременно обойдется. У меня больше не будет нервных срывов. Обещаю тебе.
— Я так хотела помочь тебе. Я так хотела, чтобы ты была счастлива. А сейчас ты оказалась в еще худшем положении.
— Пожалуйста, мама, не надо. Я знаю, что ты желала мне счастья. Я знаю, знаю…
Мари и смеялась и плакала.
— И ты вышла даже не за католика, — произнесла она нелепую фразу. — Малышка Анджела, которая так дорожила своей католической верой! Помнишь, когда я вышла замуж за Эдварда, как я хотела, чтобы вы с Кики стали протестантками? Ты так плакала.
— Я помню, мама. Это было миллион лет назад, и я тогда была ребенком… Это Зев только что звонил. Я ему сказала, что ты здесь. Похоже, он ожидал твоего прихода. Сказал, что скоро придет и повезет нас ужинать к «Максиму».
Казалось, Мари не слышала ее.
— А как же дети, Анджела?
— Что — дети? Они в школе-пансионате в Нью-Йорке.
— Боже мой! Тимми всего пять лет.
— Они и пятилеток принимают, мама, — проговорила Анджела и заплакала.
— Ты привезешь сюда детей?
— Нет. Сюда — нет. Мы пробудем в Париже всего несколько недель. Думаю, что отсюда поедем в Швейцарию.
— Ты их отдашь в школу там?
— Не знаю. Мне нужно посмотреть. Не беспокойся о мальчиках, мама, я буду с ними видеться. Каникулы, праздники. Я все время буду то тут, то там. Думаю, что буду много путешествовать.
Мари постаралась взять себя в руки.
— Ну, кажется, говорить больше не о чем?
— Куда ты, мама?
— В гостиницу. Отдохнуть. Утром я улетаю обратно. Эдвард плохо себя чувствует — мое место рядом с ним. Это мой долг.
— Да, думаю, что ты права. Ты ведь тоже заключила сделку, не так ли?
— Мне нужна была уверенность в завтрашнем дне. Для себя, для дочерей. Я считаю, что в жизни мы часто заключаем сделки. Я надеялась, что заключенная мною сделка освободит моих дочерей от этого. Я так хотела, чтобы у тебя была хорошая жизнь… любовь. И конечно, у Кики, если она сама для себя этого захочет. Но я знала, что ты, Анджела, нуждаешься в настоящей любви…
— Пожалуйста, побудь еще, мама. Зачем тебе идти в гостиницу? Пожалуйста, останься со мной…
— Я не могу остаться здесь, Анджела, и видеть тебя рядом с этим человеком.
— Пожалуйста, мама… хоть немножко. Я даже не показала тебе квартиру. Она так красиво отделана, — умоляла она. — И то, что я купила в салонах… мою шиншилловую шубу… — Анджела всхлипнула. — Пожалуйста, мама, останься еще немножко… поцелуй меня… пожелай мне счастья… Мама, мне так страшно…
4
— Я надеялась застать маму, — недовольно сказала Кики. — Она могла бы меня дождаться. Я же сказала ей, что постараюсь приехать как можно скорее.
— Для нее было слишком мучительно оставаться со мной. И она хотела быстрее вернуться к Эдварду.
— Ну конечно, я могу понять, что она не могла видеть тебя вместе с Зевом.
— Пожалуйста, Кики, не начинай.
— А что ты хотела, чтобы я сказала? Поздравляю самую большую дуреху из всех, что произвел на свет двадцатый век? Тебе повезло! Ты пережила свой нервный срыв и своего Дика Пауэра. Ты вышла в дамки, и впереди открывался светлый путь. И вот ты идешь и совершаешь такую глупость — нет, не глупость — такое преступление. Если бы они только что не выпустили тебя из этой психушки, я бы посоветовала тебе проверить свою головку. Выйти замуж с такой неприличной поспешностью — дорогуша моя, еще тело не успело остыть. Мне-то самой наплевать, но я думала, что ты заботишься о соблюдении приличий.
— Зев торопился.
— Держу пари, что так! Чтобы ты не успела подумать и сообразить, какую непоправимую ошибку совершаешь!
— Почему ты думаешь, что я сделала ошибку? В конце концов, я сейчас богатая женщина, — произнесла Анджела с самоиронией. — Разве не Кики Девлин говорила мне: «Коль, подруга, ты богата…»
— Да, конечно, я говорила это. Но к этому я могла бы добавить еще одно слово, которое тебе вряд ли понравится.
Сначала Анджела не поняла, но, когда до нее дошло, что та имела в виду, она пришла в бешенство.
— Какое ты имеешь право? И это говоришь мне ты? А ведь я сделала это и для тебя, Кики Девлин Роса! — выкрикнула она, ослепленная яростью.
— Что ты имеешь в виду — для меня?
— Он сказал, что если я выйду за него, он отпустит Вика! Он освободит Вика от обязательств! Ты все время твердила, что Зев Мизрахи разрушает твой брак тем, что не дает вам быть вместе. Я хотела, чтобы ты была счастлива.
— Ой, Анджела, какая же ты глупая: разве ты не знала, что уже слишком поздно спасать мой брак? Он разбился на много осколков. И их уже вместе не собрать. Сейчас я пытаюсь сохранить осколки, только осколки. Бедняжка Анджела, если ты вышла за Зева Мизрахи, чтобы спасти меня, то ты вышла за него зря!
Анджела посмотрела на нее невидящим взглядом.
— Нет, не зря. Сожалею, что опоздала спасти твой брак, но ты была только частью сделки… Зев предложил мне выйти за него замуж через несколько дней после похорон. Он рассказал мне, что он для меня сделал, как… — Она не могла заставить себя произнести нужные слова. — И как мама благословила его за это.
Кики попыталась что-то сказать, но Анджела продолжала:
— Мама дала обещание, что я буду принадлежать ему, когда все… будет кончено — когда дело будет сделано. Он заявил, что Мари замешана в этом и что он сделает так, что ее выдадут суду, а он сам останется вне всяких подозрений. Я поверила ему. Мама говорит, что он не смог бы ничего сделать, но я ему верю. Я знаю, как действуют подобные ему люди. И он сказал, что в тот день, когда я стану его невестой, он отошлет Вика домой, к тебе. Это правда? Вик от него освободился?
— Да, хочешь — верь, хочешь — нет, — с горечью произнесла Кики.
— Но это еще не все… еще отец. Он мне сказал, что отец на Ривьере, что он пьяница, наркоман, что он продает свое тело мужчинам за несколько долларов. Он пригрозил, что сделает достоянием прессы всю эту… грязь. Я не могла позволить ему сделать это. Ради себя, ради тебя, ради мамы и ради моих сыновей и твоих дочерей. Даже ради самого отца. Я не могла допустить, чтобы он унизил его.
Кики закрыла лицо руками.
— Анджела, это тоже неправда! С отцом все в порядке.
На лице Анджелы снова появилось злое выражение.
— Что ты говоришь? Сначала мать убеждает меня, что Зев никогда не смог бы впутать ее в это дело. Потом ты сообщаешь, что слишком поздно спасать твой брак. А теперь ты заявляешь, что с отцом все в порядке и я зря продала себя? Я знаю, в отношении отца — это правда.
— Откуда ты знаешь?
— Потому что отец Дика сказал мне то же самое. Он тоже пригрозил рассказать о папе, когда я захотела развестись с Диком. Это должно быть правдой. Зев и Лайем Пауэр говорили о нем абсолютно одинаково!
Кики подошла к своему чемодану и вытащила из него журнал «Люди в новостях».
— Вот. Я привезла показать это, потому что думала — тебе будет приятно. Шутка! — Перелистав страницы, она нашла ту, на которой была фотография их отца. — Сама посмотри.
Анджела почти вырвала журнал из рук Кики. Она внимательно изучила фотографию и дважды прочла текст.
— Мы можем сейчас поехать повидаться с ним, если тебе это поможет, Анджела, — тихо произнесла Кики. — Если он в Париже и…
Анджела посмотрела на Кики горящими глазами.
— Поехать повидаться с ним? — выкрикнула она. — Если я его увижу, то убью его.
Кики была поражена.
— Я думала, ты будешь рада, что у него все в порядке. Мне самой на него наплевать. Но я не понимаю, почему…
— Я ненавижу его! О Господи, помоги мне, так его ненавижу! Все эти годы я любила его и прощала ему то, что он не видится с нами, не делает усилий связаться. Я предполагала — он слишком любит нас, чтобы позволить нам увидеть, что он уже не красив, что дела его уже не столь успешны. А когда Лайем Пауэр рассказал мне о нем всю эту грязь, я от всей души пожалела его. Я простила его за то, что он был таким, и пожалела его. От всей души. Но посмотри, что здесь написано: он женился на этой женщине в пятьдесят шестом году. Когда отец Дика грозился разоблачить его, он уже выбрался из того болота, в котором когда-то был. У него были деньги, его лошади участвовали в скачках, он путешествовал — такой красивый и удалой, вероятно, у него были любовные интрижки, он наслаждался жизнью, — и все же не связался с нами! Ему никогда не приходило в голову, что, может быть, он все еще нужен нам, и мы бы обрадовались, узнав, что он жив и здоров и что дела у него идут великолепно!
— Ты хочешь сказать, что могла бы его простить, когда он был повержен на дно, но не сейчас, когда он выкарабкался из этой грязи?
— Разве ты не видишь, что он сделал с нами? Если бы он был хорошим отцом, если бы он поддерживал с нами хоть какую-нибудь связь, я могла бы просто посмеяться над лживыми россказнями отца Дика. Я бы знала, что все, что говорил этот старик, — ложь. Я бы нашла в себе смелость противостоять его угрозам. Возможно, у меня никогда бы не было нервного срыва. Маме не пришлось бы обращаться за помощью к Зеву. Сейчас я была бы свободной — свободной…
"Звездные мечты" отзывы
Отзывы читателей о книге "Звездные мечты". Читайте комментарии и мнения людей о произведении.
Понравилась книга? Поделитесь впечатлениями - оставьте Ваш отзыв и расскажите о книге "Звездные мечты" друзьям в соцсетях.