Дженнифер Холл - Звездное качество

— Мне ничего не доставит большего удовольствия, чем обставить Дэниэла на его похоронах.

Питеру поскорее хотелось остаться одному, не видеть больше людей, не слушать разговоров и соболезнований.

Он незаметно ушел, скрывшись в той самой спальне, которую они с Дэниэлом разделяли совсем короткое время.

Куда бы Питер ни посмотрел, все напоминало о Даниэле: его одежда все еще висела на кресле, в гардеробе и шкафах; его драгоценности и туалетная вода были разбросаны на столике; теннисная ракетка и теннисные туфли выглядывали из угла — все словно ожидало его возвращения. Но Дэниэл больше не вернется.

Питер прилег на ту сторону кровати, где обычно лежал Дэниэл, сжимая в руках его подушку. Она еще хранила запах Дэниэла. И это отдалось болью в груди Питера. Закрыв глаза, он видел перед собой Дэниэла, слышал его голос. Он открыл глаза — в спальне никого не было.

Питер достал из-под кровати альбом, принадлежавший Дэниэлу. Толстый, в добротном кожаном переплете, с золотым тиснением, альбом выглядел внушительно. Страницы его были заполнены фотографиями, ревю, интервью, другими вырезками из газет и журналов с самого начала его актерской карьеры.

Страница за страницей альбом напоминал Питеру о том, чем гордился Дэниэл.

Раздался стук в дверь. Питер поднял глаза и увидел, как в дверь заглянула Ванесса.

— Не возражаешь, если я вторгнусь?

Она присела к Питеру на кровать, потягивая из своего бокала шотландское виски. Увидев альбом, она улыбнулась. — Дэниэл дорожил им.

— Я знаю. Здесь много твоих снимков. Хочешь взглянуть? — предложил он.

— Воспоминания о моей молодости? Давай не будем. Не хочу огорчаться. Ванесса помолчала. — Не могу представить себя более одинокой, чем сегодня она гневно загремела льдом в бокале. — Ты, конечно, еще не знаешь о том, что произошло внизу.

— Что там происходит?

— Там уже не поминки. Они перешли в голливудскую вечеринку, а Диана Хэллоуэй в центре всеобщего внимания, как обычно.

— Что она выкинула на сей раз?

— Объявила о помолвке с твоим отцом. Они собираются пожениться. Она сказала, что за все годы в конце концов сделала то, что он просил.

— Что? — Питер захлопнул альбом, вскакивая с кровати.

Фраза была точно такой же. Неужели? Неужели Диана та самая женщина, которая лежала в постели отца много лет тому назад. Неужели?

Ванесса с горечью произнесла:

— Дэниэлу нужно было сказать тебе о том, что он узнал. Он мог погубить ее. Но Келли имеет право это знать.

Внимание Питера переключилось на Ванессу.

— О чем ты говоришь? — спросил он.

— Он сделал бы все правильно, и Келли больше бы не страдала. Пострадала бы только Диана. — Ванесса допила виски.

— Ванесса, о чем ты говоришь? — спросил он снова, подумав, не пьяна ли она.

— Полагаю, что мне следует это тебе сказать. Ты, наверное, найдешь бумаги Дэниэла и соберешь все по кусочкам — она придвинулась ближе к Питеру и мягко сказала:

— Келли не родная дочь Дианы. Диана только делала вид, что она ее дочь, все эти годы.

— Она приемная?

— Нет. Диана получила ее взамен на собственную дочь. Видишь ли, у Айрис Ларсон был роман с Эдамом, мужем Дианы. И в результате родилась Келли. В течение двадцати пяти лет Диана скрывала правду, издеваясь над Келли. Дэниэл собирался положить этому конец. Он очень любил Келли. Он даже ходил к Диане, и она угрожала ему. Ты в это можешь поверить?

— Верю, — мягко произнес Питер. Он вспоминал о том, что случилось когда-то, очень давно. Все новые и новые фрагменты былого всплывали перед ним. В его памяти оживало то, что он предпочел забыть за давностью лет.

— Она говорила, что у нее есть друзья в высоких кругах.

Питер побледнел.

— Она употребляла именно эти слова? — прошептал он, и ему не понравилось заключение, к которому он неожиданно пришел. Он почувствовал какую-то параллель между смертью матери и смертью Дэниэла. Картина из далекого детства, которую он наблюдал, спрятавшись в кладовке с одеждой, промелькнула перед ним. Он вспомнил, как его отец повесил своей любовнице на шею бриллиантовое с изумрудами ожерелье.

Да, он ясно и отчетливо вспомнил все.

— Ты сделал то, что обещал?

— Не волнуйся, это даже не похоже на убийство. И. затем с пугающей ясностью Питер вспомнил последний разговор с отцом.

— Не провоцируй меня, Питер. Предупреждаю тебя. Не заставляй меня сделать то, о чем я буду сожалеть впоследствии.

В его ушах все еще звучали слова Ванессы.

— Она сказала ему, что у нее есть друзья в высоких кругах.

— Ты сделал то, что обещал?

— Не беспокойся, это даже не будет похоже на убийство.

— Ты сделал то, что обещал?

— Она сказала ему, что у нее есть друзья в высоких кругах.

— Ты сделал то, что обещал?

— Не провоцируй меня, Питер, не заставляй меня сделать то, о чем я буду сожалеть впоследствии.

— Похоже, что у него случился еще один приступ. В таких случаях ничего не знаешь наверняка.

— Ты сделал то, что обещал?

— Она сказала, что наконец-то сделала то, о чем он просил.

— Нет! — закричал Питер, стараясь выбросить из головы эти звучавшие голоса, не желая верить, что это было правдой, когда связал все кусочки воедино.

Ванесса оторвалась от стакана и с тревогой посмотрела на него.

— Питер, что случилось?

— Они должны заплатить, — поклялся он, перед тем как выбежать из спальни. Вид у него был, как у сумасшедшего.

— Они оба заплатят за то, что они сделали!

Когда Дрю приехал к Лауре, он обнаружил, что парадная дверь не заперта.

— Кто-нибудь есть дома? — спросил он. Он постучал еще раз и вошел.

От увиденного ему стало не по себе. Дом внутри выглядел как после побоища. Куда бы он ни глянул — везде были следы разрушения. Он остановился, увидев перед глазами картину странной свадьбы.

— Лаура, — позвал он с паникой в голосе, боясь того, что может обнаружить. — Лаура, ты здесь?

При помощи своего костыля он прошел дальше, вглубь квартиры. Когда зашел в спальню Лауры, увидел мертвого добермана, а рядом брызги крови на коврике. Кровавый след тянулся к гардеробу.

Дрю прокостылял к гардеробу и заглянул внутрь, не зная, чего ожидать. Гардероб был пуст.

— Черт, что происходит? — бормотал он.

Его страх и мрачные предчувствия еще больше усилились, когда он увидел решетки на окнах, цепь у кровати и телефон с оборванным шнуром.

Сжав в руке записку Лауры, Дрю, хромая, вышел из квартиры со скоростью, на которую только был способен.

Пола и Диану поздравляли. Келли с отвращением наблюдала за этой сценой. Она все еще находилась под впечатлением от разговора на кладбище. Ее больше не шокировало то, что сказала Диана. Теперь в ней поднимался гнев.

— Как ты себя чувствуешь? — спросил Грэхэм.

— Чудесно, — пробормотала Келли. Она еще не сказала Грэхэму о том, что узнала. Для этого найдется время и попозже. А сейчас ей нужно было закончить с одним делом. — Понаблюдай за мной. Думаю, тебе понравится то, что ты увидишь, — шепнула она ему.

Со спиртным в руке Келли направилась туда, где стояли мать и Пол.

— Поздравляю, мама, — сказала она мило.

Диана удивилась, увидев, что Келли так хорошо держится, учитывая ту сенсационную новость, которую она ей сообщила. Было бы хорошо увидеть ее немного выбитой из равновесия, но она выглядела спокойной и собранной, к большой досаде Дианы. Ну, не беда, она еще что-нибудь придумает.

— Я вижу, ты с Грэхэмом. Вы, что, снова вместе?

— Да, — спокойно ответила Келли, — но только без твоей помощи.

— Итак, ты купилась на его ложь? — Диана печально покачала головой. Когда ты проснешься, Келли? Грэхэм не тот мужчина, за которого ты его принимаешь. Он никогда не будет честен с тобой, и ты никогда не будешь с ним счастлива, потому что всегда найдется другая женщина, которая заберет его у тебя. Если не я, то кто-то другой.

— Прибереги это все, мама, для кого-нибудь другого, потому что лжешь снова. И знаешь, почему? Знаешь, в чем дело? Ты не умеешь любить, не способна на чувства. Ты не создана для настоящей любви и никогда не узнаешь, что это такое.

— Ты читаешь мне проповедь, Келли, и сама не знаешь, что говоришь.

— Неужели? Все это время ты ревновала меня к Грэхэму, потому что, то же самое испытывала к моему отцу и Айрис. Они любили друг друга. Эдам любил Айрис, а ты ему была не нужна!

— Замолчи! — зашипела Диана. — Сейчас же замолчи!

Но Келли больше не собиралась читать ей проповедь. Она нападала, так же, как атаковала ее сегодня на кладбище.

— Он бы ушел от тебя, ты это знаешь. Скорее всего. Он бы ушел от тебя, и ты бы осталась одна со своей собственной персоной. И ты боишься этого. Боишься потому, что когда смотришь в зеркало, то видишь то, что замечают все: тщеславную и эгоистичную женщину, у которой никогда никого не будет, потому что она не знает, как любить. Грэхэм понял это и поэтому ушел. Ты опротивела ему! Он уже не мог находиться с тобой рядом! Он любит меня, мама, не тебя! Он никогда не любил тебя, и ты это знала! Поэтому ты старалась разлучить нас. Привести еще один пример?

— Ты выставляешь себя в глупом свете! — закричала Диана. Ей не понравилось, что за столиками на них обратили внимание. Она была уверена, что другие гости тоже за ними наблюдали и все слышали. — Требую, чтобы ты прекратила это сейчас же!

— Не диктуй мне, что делать! У тебя нет на это права! И никогда не было, поняла, мама? Я собираюсь сказать все, что чувствую. Я знаю, почему ты старалась разлучить нас с Грэхэмом, потому что не могла видеть то, чего тебе всегда отчаянно хотелось. Ты патетична! Грэхэм любит только меня и больше никого. И это убивает тебя. Но, что бы ты не сделала, тебе не изменить этого.