– Я думал о вас.

– Неужели?

Каролина вся напряглась. А потом у нее сдавило горло, когда стройный ковбой молча кивнул, распахивая мягкие края дорогой шубы, и стал бесцеремонно расстегивать ее блузку.

– Поцелуй меня, – сказал он и приник губами к ее губам.

Несколько месяцев, а если точнее, то несколько лет Каролина находилась рядом с этим красивым, молодым любителем лошадей, и ничего похожего не происходило. Этого не могло случиться и сейчас. Просто не могло. Это какое-то безумие. Она только что попрощалась с мужем в аэропорту. Их отношения были лучше, чем обычно. Каролина не могла сделать этого.

– Господи, я так долго хотел тебя, – сказал Донни Уиллер, скользнув губами по мягкой коже шеи. – И наконец ты пришла.

– Я не понимаю, что ты имеешь в виду. Я не хочу, не могу…

– Ты хочешь и можешь. Ты сама давно желаешь этого, так же, как и я. Я прочитал об этом в твоих глазах. Ты появилась здесь сегодня именно для этого.

– Нет. Это неправда, – сказала Каролина, тяжело дыша.

Через несколько секунд они были полностью раздеты.

– Как долго он будет в отъезде? – спросил Донни.

– Два… два месяца, – прошептала она, хватая его потные плечи.

– Скажи мне, что будешь со мной каждый день, пока он в отъезде.

– Нет… – слабо возразила Каролина. – Я не знаю, почему я… это будет единственный раз…

– Скажи то, о чем я тебя прошу. Скажи, что я смогу обладать тобой каждый день до тех пор, пока он не приедет.

– Да… да, сможешь.


В этот же холодный октябрьский день военный транспортный самолет, рейс 707, приземлился на аэродроме «Лав-Фиелд» в Далласе. Бледнолицый, темноволосый, увешанный наградами молодой прапорщик, опираясь худой рукой на трость из черного дерева, захромал вниз по пассажирскому трапу.

Ему навстречу вышел водитель-солдат. Он отдал честь офицеру и проводил его к армейскому микроавтобусу, окрашенному в камуфляжный цвет. Устроившись в одиночестве на заднем сиденье, раненый офицер снял испещренный каплями дождя зеленый берет, опустил трость между согнутыми в коленях ногами и вытащил пачку «Пэл-Мэл» из кармана светло-зеленой форменной куртки.

Прищурив серые глаза, он закурил сигарету.

– Сэр, я провезу вас через город и доставлю в медицинский Центр для ветеранов, это в нескольких минутах езды от Ланкастера, – сказал водитель, посмотрев в зеркало заднего вида. – А во Вьетнаме было очень тяжело?

Офицер медленно выдохнул.

– По сравнению с чем?

– О… понимаю. Вы не хотите говорить об этом? Хорошо, забудьте, о чем я спрашивал.

– Забыл.

– И все же… – Водитель не мог справиться с любопытством. – Мой двоюродный брат пишет, что там самое дерьмовое место из всех, где он бывал. Он говорит…

Внезапно солдат умолк, услышав смех этого странного человека.

– У вашего брата, очевидно, была беззаботная жизнь, – сказал офицер вялым голосом. – Для меня же служба во Вьетнаме не сильно отличалась от той жизни, к которой я привык. Ведь я с детских лет находился в заключении.

– Неужели?

– Я попал в исправительное учреждение для мальчиков в Гэйтсвилле, когда мне было двенадцать лет. В двадцать один год я очутился за тюремной решеткой в Фолсоме. Наверное, там бы я и провел свою жизнь, если б мой адвокат не заключил соглашение с Дядей Сэмом.[1]

– Какое, сэр?

– Три года назад меня выпустили из тюрьмы и отправили прямо во Вьетнам. С того времени я служил там… пилотом вертолета. Получив ранение, я искупил свою вину кровью и вернулся домой свободным человеком.

Молодой водитель был потрясен этим рассказом.

– Я могу… Я мог бы что-нибудь для вас сделать, сэр?

– Да, действительно, ты можешь мне помочь. Как далеко от дороги расположен «Хокдей»?

– «Хокдей»? Боюсь, что я не…

– Школа «Хокдей» на Мидуэй-роуд.

– Нет проблем. У вас там учится младшая сестра?

Ответа не последовало.

В это время в «Хокдее» была перемена, но большинство школьниц оставались в здании из-за дождя. На улице гуляли только две девочки, от дождя их защищали ярко-желтые накидки с капюшонами. Хихикающие двенадцатилетние подружки бежали по залитому водой четырехугольному двору прямо в направлении остановившегося микроавтобуса, окрашенного в камуфляжный цвет.

Заднее окно машины со следами дождевых капель медленно опустилось, и раненый офицер пристально посмотрел на девочек. Одна из них, та, что была повыше, импульсивно скинула с головы капюшон и, счастливо засмеявшись, замотала длинными темными волосами. Она проворно перепрыгнула через широкую лужу, подобрав повыше накидку и зеленую форменную юбку. При этом на мгновение обнажилось гладкое, загорелое левое бедро, на котором красовалась черная звездная родинка. Потом девочки развернулись и помчались к зданию школы.

Блеснув глазами, молодой прапорщик медленно поднял стекло машины. Его скуластое лицо осветилось едва уловимой улыбкой.

– Все, я готов, – спокойно сказал Райкер Ролей. – Давай, поехали в госпиталь для ветеранов.


Первая тревожная публикация появилась в «Дейли Верайети». Заметка Ами Эчерда называлась: «Разразится ли скандал в Большом вигваме на техасской равнине?»

Из своего номера в лондонском отеле Си Си опроверг изложенные в заметке факты, заявив, что у них с Каролиной прекрасные отношения. Он посмеялся над слухами о жестоких ссорах за закрытыми дверями «Мюзикленда».

– Мы с женой никогда не жили счастливее, чем сейчас, – уверенно заявил Си Си Маккарти.

Но через шесть месяцев после холодного утра, проведенного с Донни Уиллером в сарае на Сиело-Виста, Каролина попросила мужа о разводе.

Си Си только что вернулся из продолжительных гастролей по Европе. Быстро поднимаясь по лестнице, он весело кричал:

– Дорогая, я дома!

Каролина вышла на лестничную площадку, и сердце забилось у него в груди от того, что он снова видит жену. Си Си улыбнулся и широко распахнул руки, ожидая, что она бросится в его объятия.

– Си Си, – сказала Каролина не двигаясь, – мы… я должна поговорить с тобой.

Она закрыла двери библиотеки и повернулась к нему лицом. Он почувствовал, что не может дышать.

– Мне нелегко это говорить, Си Си, – сразу перешла к делу Каролина, – но я хочу получить развод.

Словно пораженный громом, он уставился на жену. Схватился рукой за каминную полку. Тщательно подбирая слова, будто только что научился разговаривать, Маккарти спросил:

– Но почему, любимая? Что случилось?

Каролина, наклонив голову, вздохнула:

– У меня появился другой мужчина. – Она подняла глаза и посмотрела на него. – Извини, Си Си, но я полюбила другого человека.

– Полюбила, – глупо произнес он. – И кто этот счастливый парень?

– Донни.

– Донни? – недоверчиво повторил Си Си. – Донни Уиллер, смотритель моего ранчо?

– Да, мы любим друг друга и хотим пожениться.

– Но ты же состоишь в браке со мной. Ты моя жена, и я люблю тебя.

– Только не так, как любит меня он, Си Си.

– Разве существует множество способов любви? Я преклоняюсь перед тобой, я всегда ублажал тебя…

Каролина замотала головой.

– Си Си, я знаю, что у тебя есть другие женщины. Много других женщин.

Он огорченно посмотрел на нее.

– Я люблю тебя, – повторил он, – и никогда не любил других женщин.

Каролина ничего не ответила.

– Но ты, видно, на самом деле никогда не любила меня, не так ли, дорогая?

Глаза ее наполнились слезами.

– Прости меня…

– А как насчет денег? – спросил он после долгого молчания.

Каролина нахмурилась.

– Я не понимаю, что ты имеешь в виду.

– Возможно, я был настолько глуп, что позволил другому мужчине украсть у меня жену, но, очевидно, ты не думаешь, что я по-прежнему буду платить Донни? – спросил он спокойно.

– Нет, конечно, нет, – нервно ответила Каролина. – Мы… я… подумала, может, ты разрешишь нам оставить себе ранчо и…

Си Си улыбнулся:

– И это все решит? Я подарю вам ранчо, и вы после этого заживете счастливо?

– Донни очень хороший хозяин, и я…

– Каролина, ты ни разу в своей жизни не оставалась без денег. Без больших денег. Неужели ты и впрямь думаешь, что будешь счастлива, став женой бедного хозяина ранчо? Ведь Сиело-Виста никогда не приносило дохода, или ты не знала об этом?

– Мне все равно. – Каролина все больше расстраивалась. – Мы с Донни любим друг друга, и мне наплевать на деньги. Мы заживем просто прекрасно и… и… – Она умолкла, и слезы ручьем потекли по ее щекам.

– Ну не плачь, крошка. – Си Си шагнул к ней, но тут же остановил себя. – Ты можешь оставить себе ранчо. Это не твоя вина. Во всем, что произошло, нет твоей вины. Я очень много отсутствовал дома и понимаю, что у тебя просто не было нормальной жизни.

Каролина вытерла глаза.

– Я совсем не хотела обидеть тебя, Си Си.

– Я знаю, что ты не хотела, Каролина, – улыбнулся он. – У меня все будет прекрасно, не беспокойся.

– Я… я скажу своему адвокату, чтоб он связался с твоим. – Каролина нервно потирала руки. – Я упаковала немного вещей и рассчитывала, если ты не будешь возражать, взять Роберта, чтобы он отвез меня на ранчо.

– Конечно, бери, – сказал Си Си, – все, что ты захочешь.

Каролина благодарно улыбнулась ему.

– Спасибо, Вождь, – сказала она уходя.

Эти слова из уст Каролины, как всегда, жестоко обидели Си Си. Он наблюдал, как уходила его жена, и сердце в груди сжималось от боли.

Солнечные блики играли на ее длинных золотых волосах. Изумрудные глаза сверкали от слез. Яркие губы с трудом растянулись в грустной улыбке. В этот момент Каролина выглядела до самых кончиков пальцев так же ослепительно, как и в тот первый раз, когда он увидел ее. Тогда у нее была ангельская внешность, ей было всего восемнадцать лет, и она только вышла в свет.