Даффид остановил экипаж.

– Я не поведу вас внутрь, потому что не хочу выглядеть сумасшедшим, но именно сюда я попал после того, как оставил бабушку, и остался здесь. В этом месте голод естественен, воровство – уважаемый способ выжить, а единственное преступление – быть пойманным. Я жил на улицах до тех пор, пока не нашел других мальчишек, с которыми сколотил небольшую шайку. Тут же я встретил Эймиаса и назвал его братом; а когда мы стали работать вместе, наши прибыли увеличились.

В следующий раз коляска остановилась у начала узкого переулка, где Даффид когда-то жил в полуразрушенном подвале вместе с другими мальчишками. Переулок был таким же грязным и зловонным, как и тогда.

Вокруг непривычных визитеров мгновенно собралась толпа: старики в лохмотьях и молодые парни, выглядевшие стариками, искалеченные, хромые и больные, а также те, кто только изображал таковых, голодающие дети и костлявые кормящие матери. Все они медленно приближались к элегантным даме, джентльмену и лакею в дорогой открытой коляске.

Несколько уличных торговцев, которых Даффид увидел, когда они подъезжали, быстро стали толкать свои тележки подальше от этого места, и Даффид уже начал проклинать себя за то, что остановился здесь; как видно, он слишком многое забыл.

Когда нищие начали напирать, Даффид поднял кнут.

– Назад! – крикнул он. – Мне нечего терять, и я вооружен. – Он повернулся к Мэг: – Надеюсь, с вас достаточно? Я не могу дольше удерживать их одними угрозами.

Мэг кивнула, и Даффид, быстро сунув руку в карман, бросил в толпу горсть монет. Стоявшие вокруг нищие бросились подбирать и. и в тот же момент лошади Даффида, получив удар кнутом, сорвались с места и понеслись так, будто за ними гнался сам дьявол.

Они вернулись домой к ленчу и по дороге почти не разговаривали. Только однажды Мэг подняла на Даффида глаза.

– Простите, – прошептала она.

Даффид пожал плечом, как будто отводя удар.

– Нет, это была справедливая просьба, но я не советую повторять ее. Это единственный способ избежать опасности, которая грозит любому, очутившемуся в тех местах.

Граф продолжал ходить по клубам и посещать званые вечера, так что каждый вечер Мэг ужинала только в обществе Даффида, если не считать трех лакеев, двух служанок и старушки миссис Кортленд, которая засыпала сразу же, как только съедала последний кусок десерта. Но и в столь благоприятной обстановке между ними не возникало даже намеков на занятия любовью или разговоров об этом. Даффид был пристоен, как священник, и вел себя как истинный джентльмен. Казалось, Мэг совершенно не на что жаловаться – ведь он действовал в ее же интересах, и все же…

И все же Мэг скучала по его флирту и по некоей опасности, которую она чувствовала, когда смотрела в его синие глаза и замечала горящее в них желание. Теперь все это исчезло, хотя временами она по-прежнему ловила на себе его взгляд. Однако стоило ей повернуть голову, и она не могла найти в его глазах ничего, кроме вежливого интереса. Впрочем, одного того, что она с ним, для Мэг было достаточно если бы он время от времени не смотрел на нее, она не отрывала бы от него взгляда, хотя и так с нетерпением ждала каждого следующего дня, чтобы снова увидеть его.

Они не флиртовали, но им всегда было о чем поговорить: о детстве, о любимых развлечениях, о людях, которых они видели на улице. Со стороны их можно было принять за старых друзей или за брата с сестрой. Они много смеялись, и Мэг расстраивало только то, что эти несколько безмятежных дней скоро закончатся и потом Даффид может никогда не вспомнить о них.

Как-то раз, проснувшись, Мэг обнаружила у себя в комнате две коробки платьев, подарок от графа, как сказала ей горничная; однако она даже не взглянула на них и, поспешно одевшись, потребовала срочной аудиенции у хозяина дома. Вскоре она получила записку, что граф встретится с ней за завтраком.

– Милорд, – быстро произнесла Мэг, чтобы не забыть все свои превосходные аргументы и порядок, в котором она должна была перечислить их, – я не могу принять такой роскошный подарок. У меня есть одежда, и…

Подняв руку, граф тут же остановил ее.

– Жаль, что платья не понравились вам, мисс Шоу, – извиняющимся тоном произнес он, – но, пожалуйста, поймите: я не мог обеспечить вас более модными платьями, поскольку их доставка сюда требует времени.

Слова замерли у Мэг на губах.

– Насколько я знаю, брат Даффида прислал вам одежду, когда вы останавливались у него, – как ни в чем не бывало продолжал граф, – но невозможно упаковать достаточно одежды, если собираешься путешествовать налегке…

Мэг опустила глаза.

– Теперь – совсем другое дело. Вы ищете новое место и не можете выглядеть как юная мисс, приехавшая на сезон, или, например, как избалованная светская дама. У виконта прекрасный вкус, но не для роли, которую вы собираетесь играть, а значит, вам следует одеваться так, как принято у особ выбранной вами профессии, то есть в более скромную одежду.

Мэг молчала – она просто не знала, что сказать.

Сделав вид, что принимает ее молчание за согласие, Джеффри одобрительно кивнул, и Даффид восхищенно посмотрел на него.

– Меня заверили, что эти платья идеально подходят для женщины, ищущей должность наставницы в уважаемом доме, – продолжал граф. – Думайте о платьях, как о вашей униформе, моя дорогая, и вы не будете испытывать никаких неудобств.

Мэг колебалась. Наконец она кивнула и вежливо поклонилась.

– Понимаю. Я так и сделаю. Спасибо.

– Вот и хорошо. А теперь присоединяйтесь к нам. Сегодня утром у нас будут гости. Хотя в обществе принято, что обычно будущий служащий посещает предполагаемых работодателей, мы будем действовать наоборот.

Мэг вопросительно посмотрела на него и заморгала глазами, а Даффид рассмеялся.

– Это очень разумно в Лондоне, когда ты благородная штучка. Я хочу сказать, светская дама, – поспешно поправился он. – Видите ли, модные дамы умирают от желания пробраться сюда; они бы падали на тротуар перед домом, чтобы их принесли внутрь перебинтовать коленки, если бы думали, что это сработает. Граф не затворник, но он не слишком расположен к общению, в то время как почти любая дама в свете отдала бы зуб только за то, чтобы попасть внутрь и иметь возможность потом повсюду говорить об этом. Дело не в том, что в этом доме полно сокровищ, хотя это действительно так, и предыдущий граф был так же помешан на коллекционировании, как Принни. Однако эти женщины охотятся не за изобразительным искусством.

– Но и не за мной тоже, – фыркнул Джеффри.

– По крайней мере, не все, – усмехнулся Даффид. – Вы выгодная партия, помните? Однако главное – увидеть то, что другие уже видели. Сейчас я говорю не о вас лично, разумеется.

Граф постарался спрятать улыбку.

– Я не приглашаю гостей из высшего общества, и именно поэтому, как я предполагаю, приглашение от меня становится таким желанным. На самом деле я устраивал здесь приемы всего дважды: первый раз, когда женился мой сын Кристиан, и второй, когда женился другой мой мальчик, Эймиас. В остальное время я живу отшельником, по крайней мере по отношению к свету и его бесконечным обедам, приемам, суаре и балам.

– И все же вы не затворник, – напомнил Даффид. – Я могу вытащить вас поужинать и даже сходить в театр…

– А еще мне нравится проехаться верхом со старыми друзьями или встретиться с ними в клубе, но все остальное, не исключая лондонское общество, утомляет меня. И вообще разве я обязан развлекать это самое общество? – Граф вопросительно посмотрел на Мэг. – Куда больше мне нравится проводить время в деревне, и я вовсе не собираюсь себе в этом отказывать. – Он улыбнулся. – Зато, поскольку приглашения в этот дом редки, как зубы у курицы, скоро здесь появится множество желающих предложить вам место, и, я уверен, в конце концов вы сможете выбрать то, что вам подойдет, мисс Шоу.

Мэг осталась вполне довольна платьем, которое ей прислал граф: с длинными рукавами и высоким воротом, оно смотрелось великолепно благодаря удачному покрою и глубокому темно-розовому цвету. Платье не требовало украшений, что было идеально для компаньонки; в этом случае цвет сам по себе уже был украшением.

Внезапно Мэг почувствовала себя свежевыловленной рыбой, выложенной для демонстрации на лед; сев на диван, она напряженно ждала, когда придут гости и начнут экзаменовать ее.

Первой прибыла леди Брауэр; едва она успела войти в гостиную и поместить свое костлявое тело в кресло, как тут же подняла свой монокль и стала рассматривать Мэг. Следом появилась вдовствующая герцогиня Кру. Не успели дамы обменяться злобными взглядами, как в гостиную вошли миссис Помфрет-Льюис с дочерью. Вскоре компанию дополнили миссис Джеффри, достопочтенная мисс Слоан и ее матушка. Миссис Франклин и леди Уикем явились вслед за леди Милтон и ее стеснительной дочерью, а когда прибыла последняя из ожидаемых дам, гостиная уже напоминала светскую вечеринку в полном разгаре.

Духоту усиливали запахи роз, фиалок, лаванды, пудры и камфары, наполнявшие воздух.

Когда пришло время уходить, дамы рассыпались в обещаниях прийти снова, и Мэг пришлось делать реверанс каждой их них. При этом она надеялась, что лицо не отражает родившегося в ее душе разочарования.

– Ну вот и замечательно, – с облегчением заметил Даффид. – Надеюсь, теперь я могу наконец, открыть окно? Здесь так же невозможно дышать, как в Ньюгейте перед Понедельником Виселиц. В свете, кажется, не знают, что мыло лучше духов.

– Ладно, по крайней мере, они ушли, – с явным удовольствием произнес граф. – Откройте окно, да пошире. Ну а вы что думаете, мисс Шоу? Я слышал, что, по меньшей мере, несколько из присутствовавших дам заинтересовались вами.

Мэг избегала смотреть ему в глаза.

– Честно говоря, ничего не могу сказать определенно. Я ведь не знаю их.

Даффид усмехнулся.

– Ну, что я вам говорил? – обратился он к графу. – Девчонка так вежлива, что стала бы кланяться даже палачу. Выкладывайте, Мэг. Обо мне вы высказали все, что думаете, уже через пять минут.