Этим утром он уже просмотрел ее кинопробы. Конечно, она очень неопытна, ничего не понимает в кино, но голос отменный. С такой, как у нее, внешностью он сможет запросто сделать из нее кумира публики. Да, на этот раз агенты оказались правы. Это настоящая красавица. Ему понравилось в ней все: и улыбка, и то, как она двигается, а когда юбка слегка приподнялась, он был просто в восторге от ее стройных ног, один вид которых мог бы принести ей славу. Одним неуловимым движением, как учила ее Перл, девушка сняла шляпу, и трое мужчин задохнулись от восхищения, когда шелковистые белокурые волосы заструились по ее плечам. На мгновение им показалось, что перед ними ангел с прозрачными крыльями за спиной. Мужчина в темном костюме улыбнулся. Он медленно подошел к Кристел, и она увидела в его глазах что-то завораживающее. Ей показалось, что он видит ее насквозь и без труда может узнать все ее самые сокровенные тайны. Но скрывать ей абсолютно нечего. Нечего и некого.

– Привет, Кристел, – спокойно проговорил он. – Меня зовут Эрнесто Сальваторе. Но ты можешь звать меня просто Эрни. – Он пожал руку девушке и покосился на Перл, думая о том, что неужели эта не первой свежести женщина ее мать. Он заметил, что у нее тоже красивые ноги, но они не шли ни в какое сравнение с ногами Кристел. Девушка напомнила ему прекрасную розу на стройном высоком стебле. Ему очень понравилась ее невинность, которая бросалась в глаза. Надо добавить чуть больше косметики, немного потренироваться, прорепетировать с голосом, научить держаться перед камерой, дать несколько уроков актерского мастерства и... – «Камера! Начали!» Но вслух он не стал высказывать свои соображения ни ей, ни агентам. Кристел, слегка волнуясь, внимательно смотрела на него. Ей стало любопытно, кто этот человек и почему он хочет видеть ее.

– Ты можешь прийти в мой офис в понедельник после обеда?

С минуту Кристел подумала, она еще не была уверена, можно ли ему доверять. Но наконец девушка согласно кивнула:

– Думаю, что смогу.

Перл улыбнулась. Ей понравилось, что Кристел держится так спокойно; от нее также не ускользнуло, что в глазах Сальваторе промелькнуло одобрение. Он тем временем объяснил Кристел, где находится его офис, протянул свою визитную карточку, потом он повернулся и одобряюще кивнул агентам. На этот раз они действительно нашли то, что нужно. После того как он забраковал дюжину их протеже – некоторые были просто ужасны, – они действительно откопали для него настоящую жемчужину.

Сальваторе был очень известным импресарио. Многие кинозвезды начинали работать именно с ним. Но с его именем связывали также несколько безобразных скандальных историй. Две женщины, с которыми у него были романы, совершили самоубийства, дело раздули все газеты. Были и другие неприятности, о которых он предпочитал не вспоминать. Но, без всяких сомнений, Эрнесто Сальваторе – это вершина грозного айсберга, которого боялись многие, и его связи в кинобизнесе были поистине грандиозны. Это чувствовал каждый, кто имел возможность только взглянуть на него. Но не Кристел. Она была слишком наивна, чтобы почувствовать опасность, исходящую от Эрни Сальваторе.

– Ты могла бы переехать в Лос-Анджелес? – Он пристально посмотрел в глаза девушки. Ему вдруг стало интересно, кто она такая и откуда взялась. Она казалась такой юной и наивной, неужели, кроме этой рыжеволосой женщины, нет никого, кто бы мог позаботиться о ней? Но он тут же отбросил эти мысли. Не все ли равно, откуда она взялась? Он собирался теперь сам лично заняться девушкой, сделать из нее кинозвезду, и очень знаменитую кинозвезду.

Если, конечно, девушка окажется талантливой.

– Да, я могу переехать в Лос-Анджелес. – Всю жизнь она мечтала работать в Голливуде и теперь чувствовала, что близка к цели как никогда. Она взрослая и может поступать так, как сама считает нужным. Теперь ей не перед кем отчитываться за свои поступки и советоваться не с кем, теперь у нее нет Спенсера.

Весь вид Сальваторе, его низкий, хриплый голос говорили о том, что он привык повелевать. Кристел застыла в изумлении, когда он снова подошел к ней, чтобы еще раз внимательно осмотреть. Нет, интуиция его не обманула. Никаких изъянов, она – совершенство.

– Сколько тебе лет?

– Двадцать один, – последовал спокойный ответ, – в августе исполнится двадцать два.

Значит, она совершеннолетняя. Что ж, отлично.

Она сама невинность, сама чистота, это именно то, что он искал уже многие годы. И он собирался выжать из нее все, что только возможно. Он уже знал, в какой картине он ее попробует для начала. Правда, для этого надо позвонить директору фильма и приказать, чтобы тот выгнал главную героиню, но для Эрнесто Сальваторе это не составляло труда. Он твердо решил, что завтра же утром приступит к делу.

Он объяснил Кристел, что он хочет от нее. Прежде всего она должна сменить гардероб и не скупиться, добавил он, доставая пачку новеньких банкнот. Он ждет ее в офисе в понедельник утром. Он уже передумал и решил, что пригласит к себе также и директора фильма, чтобы тот мог сам на нее посмотреть, а со второй половины дня она начнет работать. Он только молил Бога, чтобы она могла без труда разучивать тексты ролей, но у него на примете было несколько хороших педагогов, которые, поработав с ней, смогут научить ее кое-каким приемам, помогающим быстро запоминать роли. Непонятно, неужели эта рыжеволосая женщина тоже собирается заявиться в понедельник? Он повернулся к Перл и, наконец решившись, спросил, не мать ли она Кристел.

Перл улыбнулась и слегка покраснела, смущенная его вопросом.

– Нет, я всего лишь подруга.

– А где твоя мама? – Он опять повернулся к Кристел. – Где она живет? – У таких девушек, как она, обычно бывают ужасные матери, которые постоянно выводят его из себя. Куда лучше, когда матери вообще нет. Рано или поздно с ними всегда возникают проблемы.

– Она умерла, – спокойно сказала Кристел своим чистым голосом.

– А отец?

– Он тоже умер. – На этот раз глаза девушки слегка затуманились, и он понял, что она сказала правду. Ну что ж, прекрасно. Он сможет делать с ней все, что захочет. Даже ее имя ему нравилось. Оно как будто нарочно придумано для Голливуда. Кристел Уайтт. Оно наверняка скоро станет известным.

Он поблагодарил всех и вышел, а через несколько минут Перл и Кристел тоже покинули контору. Кристел выглядела слегка растерянной, она остановилась и удивленно посмотрела на подругу:

– Что все это значит?

– Я думаю, – проговорила та с волнением, и глаза ее наполнились радостью, – что ты наконец-то добилась своего. Подожди, что скажет Гарри, когда мы ему сообщим!

На минуту Кристел вдруг растерялась. Да, конечно, она почти добилась того, о чем мечтала, но как жаль расставаться с таким знакомым и уютным мирком ресторана Гарри. Она вступила в большой мир, и кто знает, что ждет ее там. Эрни Сальваторе совсем не такой, как Гарри.

– А что именно делает импресарио? – спросила она Перл, подумав об этом странном мужчине.

– Точно не знаю. Думаю, он что-то наподобие личного агента.

– Тебе не показалось, что он немного грозный? – Кристел никогда раньше не встречала подобных мужчин, и он ее настораживал.

– Не глупи, – оборвала ее Перл, – мне кажется, он очень обаятельный и мужественный.

Но Кристел думала по-другому. Для девушки самым обаятельным мужчиной на свете оставался Спенсер.

Уик-энд они провели, путешествуя по Беверли-Хиллз в машине с шофером, которая загадочным образом появилась возле отеля. Шофер, впрочем, объяснил, что его послал Эрни Сальваторе. Они посмотрели два фильма и пообедали в ресторане.

В понедельник утром Кристел надела одно из платьев, которое купила на деньги Эрни, аванс, как он объяснил. Но она слегка нервничала по этому поводу. Аванс составил пять тысяч долларов, и как бы ей ни хотелось накупить нарядов на эти деньги, все же его щедрость слегка напугала ее. Почему он дал ей денег? Что ему от нее нужно? В голову лезли дурацкие истории про агентов и импресарио из Голливуда, но она пыталась внушить себе, что это именно то, чего она добивалась. Теперь она уже не мечтала о человеке, которого любила. У нее осталась только одна мечта – стать звездой. И Эрни, похоже, собирался помочь ей в этом.

Она купила четыре платья, сумочку, две пары туфель и три шляпки, но у нее все равно еще осталось две тысячи. Все эти вещи не были вызывающими, и все же странным образом она выглядела в них необыкновенно сексуально. Каждая деталь: разрез на юбке, вырез, кружевная вставка, расстегнутая пуговица – все в ней привлекало внимание. Каблуки были очень высокие, а пышные юбки достаточно коротки для того, чтобы Сальваторе, увидев ее ноги, чуть не начал аплодировать. А директора, поджидавшего ее в кабинете Эрни, это привело в состояние столбняка. Иного, впрочем, Сальваторе и не ожидал. Директор от души поздравил Эрни, и они в мгновение ока заключили сделку. Он пообещал избавиться от своей актрисы, как только Кристел выучит роль. А это, по их мнению, совершеннейший пустяк.

– Уверен, ты легко справишься с этим, малышка, – улыбнулся директор. – Съемки начнутся в следующий понедельник, и у тебя целая неделя, чтобы все выучить и хорошенько подготовиться.

Она уставилась на него в немом изумлении. Наконец-то ее мечта осуществилась. И все благодаря Эрни. Вдруг все поплыло у нее перед глазами, и ей показалось, что она находится под водой.

Директор коротко попрощался и, пообещав прислать ей сценарий, ушел. Через несколько минут Эрни протянул ей контракт.

– Что я должна с этим делать? – Она посмотрела на него невидящими глазами. Все происходило слишком быстро. Ей так хотелось обсудить все с кем-нибудь. Перл выглядела совершенно обалдевшей. Кристел, впрочем, чувствовала себя точно так же. И даже Гарри не шел ни в какое сравнение с Эрни Сальваторе. Агенты уже успели сказать ей, что он – один из лучших импресарио города, и они без возражений передали Кристел в его распоряжение. Сами того не зная, они немного успокоили девушку. И все-таки что-то подсказывало ей – ему нельзя полностью доверять. О, как бы она хотела поговорить обо всем этом со Спенсером, но он так далеко, совершенно в другом мире и своим молчанием окончательно дал ей понять, что больше не вернется. Но несмотря на то что прошло уже почти три года, она все еще скучала по нему. Когда они виделись в последний раз, он сам ей сказал, что она должна поехать в Голливуд. Наверняка он удивится, узнав, что она наконец сделала это. Может быть, в один прекрасный день он увидит ее имя на афишах и тогда, может быть, вернется к ней. Но это все глупости. Он ушел, вернулся к Элизабет. Теперь она точно знала, что он приехал в Штаты, но так ни разу не позвонил ей. Ее любовь со Спенсером закончилась, и ей оставалось думать только о своей карьере. Наконец-то. Она чувствовала себя так, как будто только что родилась.