— Что тут в памяти осталось… — бормоча, Вера пальцами поочерёдно нажимала на клавиши, — Богатые, а телефон кнопочный…

— Она сказала, что это старый… — следя за её рукой, ответила Любаша, — Я уже смотрела память… Там её телефонная книга вся осталась.

— Вот и я говорю, — усмехнулась Вера, на секунду подняв на сестру взгляд, — что ж она так неосторожно отдала свой телефон? Хоть бы номера стёрла…

— Она сначала дала мне просто попользоваться, а потом я хотела отдать перед отъездом, а она рукой махнула, говорит, забирай совсем, пока, мол, новый купишь, а без связи нельзя. Наверное, забыла про номера.

— Та-а-а-а-к… — с видом детектива, разоблачившего целую шайку преступников, усмехнулась Вера, — Ну, вот… Знакомый номер. «Серёжка»! Прикинь? В телефоне популярной певицы номер моего мужа… Нормально?!

— А что здесь такого? — Люба пожала плечами, — Вер? Они же не перезваниваются, ты сама говорила.

— Теперь я в этом начинаю сомневаться… — Вера снова забегала пальцами по кнопкам, — Жаль…

— Чего — жаль?

— Жаль, что без её симки я не могу посмотреть историю звонков. Но уже того, что у неё есть Серёжкин номер, достаточно, чтобы устроить разборки. Кстати, симку он менял года два назад… У неё — его новый номер. Значит, они всё же перезваниваются. А я, дура, ни сном, ни духом… Теперь мне всё понятно!

— Вер, зря ты накручиваешь себя, — Люба испуганно смотрела на сестру, — может, у неё его номер только для связи, мало ли что… Он же и к отцу её часто ходил, ты же сама говорила! И провожал… Что тут такого?

— Для связи?! — нахлынувшие подозрения окончательно вывели Веру из себя, — Вот именно — для связи!.. Только для какой?! Теперь понятно, почему он ночами сидит и рассматривает её фотографии…

— Успокойся, Вер… — Любаша уже и сама была не рада, что показала сестре телефон Морозовой, — Ну, что произошло?! Ну, подумаешь, у неё Серёгин номер… Они же бывшие друзья…

— Получается, не бывшие! — Вера внезапно вскочила с места и заходила по комнате, — И, знаешь, что самое интересное…

— Что?.. — Любаша тревожно смотрела за её передвижениями.

— То, что в его телефоне нет номера Натальи Морозовой! — остановившись напротив сестры, Вера многозначительно уставилась на Любашу, — Ты понимаешь?!

— Нет… — та растерянно покачала головой.

— У него нет её телефона! — чеканя каждое слово, ответила Вера, — Я проверяла все его забитые номера, когда начались эти его ночные посиделки…

— И — что?..

— А то! То, что он его либо скрывает под другим именем, либо помнит наизусть! А это значит… Это значит, что причины для этого есть!

— Может, он просто боится, что ты будешь ревновать?

— Конечно, боится! — охотно кивнула Вера, — Он боится, что я всё узнаю… А я ведь тогда успокоилась, когда не нашла её телефона в его мобильнике… Думала, ну, и чёрт с ним, пусть смотрит ролики, может, ему просто музыка нравится…

— Так, может, так и есть?.. — Любаша всё ещё продолжала робко уговаривать сестру, — Вер, ну, чего ты? На ровном месте раздула из мухи слона.

— Это не муха, Люба!.. Это изначально — слон! Понимаешь?! У неё — есть его телефон… А у него — нет… Но она как-то узнала его новый номер! И узнала давно, сама говоришь, что этот мобильник — старый… Значит, он сообщил ей его ещё тогда, два года назад. А зачем?..

— Ну, просто…

— Конечно! — уперев руки в бока, Вера с сарказмом усмехнулась, — Конечно, просто! Всё оч-чень просто! Он же часто ездит в командировки в область, связи не улавливаешь?

— Так он всегда ездил…

— В том-то и дело, что всегда!

— Вер… Перебор. Ей-Богу, перебор. Я была у них дома. Там любовь-морковь, честно. Кстати, Наталья сама мне говорила, что уже сколько раз звала Серёгу в гости, а он ни разу к ним не приезжал. Правда!

— Может, она врёт.

— А зачем? Я её про Шустова даже не спрашивала. Она сама заикнулась.

— Вот видишь?! Видишь?! Сама!.. Значит, не забывает… Он её тут не забывает, она его — там не забывает… Ой, Любка… Лучше бы ты мне этот проклятый телефон вообще не показывала… А, ещё лучше, ты бы вообще туда не ездила.

— Вер, ну, ты же сама…

— Вот именно, сама. Как говорится, не делай добра, не получишь зла. Хотя, конечно, ты тут вообще ни при чём…

— Вер… — Любаша присела рядом с сестрой и обняла ту за плечи, — Ну, прости меня… Ты знаешь, как я тебе благодарна, что ты мне помогла туда съездить! Ты даже не представляешь! Я с музыкантами познакомилась, с московским продюсером… мне записали фонограмму, и этой дуре Анжелке отомстила… И Даня…

— Что — Даня? — при имени Даниила Вера насторожилась, — ты что, с ним помирилась?! Нет, Люба, только не говори, что ты с ним помирилась!

— Угу… — кивая, Любаша не могла скрыть счастливого выражения лица.

— Любка, ты — дура! — отстранившись, Вера заглянула в глаза сестре, — Ты — набитая дура!

— Угу… — Любашино лицо расплылось в улыбке, — Может, и дура, но такая счастливая!

— Да он же — кобелина! Мать права, Люба, он — кобель! Он снова тебя бросит, вот увидишь!

— Он меня любит… Вер… Ну, правда, любит! Знаешь, как он переживает… Сам сказал, что дурак, что с этой тварью связался. Прощения попросил… Вер… ты просто его не знаешь!

— И знать не хочу. Люба, но ты — дура. Мать знает?

— Не-а… Пока не знает.

— И не говори пока. Она тебя сожрёт, и меня заодно. Всё равно у вас скоро всё закончится.

— Ой, Вер, ну, что ты такое говоришь?! Теперь у нас ничего не может закончиться… — пряча смущённую улыбку, Любаша отвела глаза.

— В смысле? — Вера тревожно нахмурилась, — Почему не может?..

— Потому…

— Люб, ты что… ты — беременная?!

— Угу…

— Люба!.. У тебя мозги есть?! — повернув к себе сестру, Вера тряхнула ту за плечи, — А ну, быстро рассказывай… Ты уверена?.. какой срок?!

— Вчера тест показал две полоски… Срок примерно месяц, может, чуть больше.

— Так… Прикусив зубами большой палец, Вера лихорадочно соображала, — Так-так-так… Это около пяти недель… Да?.. Это хорошо… Достаточно времени…

— Какого времени?

— Чтобы сдать анализы и записаться на аборт.

— Вер, ты что?! — Любаша возмущённо на сестру, — Я не собираюсь делать аборт!

— А… Ты собираешься стать матерью-одиночкой?.. — та снова тронула её за плечи, — Люба, да пойми ты, он всё равно на тебе не женится!

— Да с чего ты взяла?! — со слезами на глазах выкрикнула Любаша, — Я что, такая уродина, что на мне нельзя жениться?!

— Ты не уродина… Ты хорошенькая, ладненькая… — Вера жалостливо погладила Любу по голове, — Это он урод, Даня твой… Ты только не обижайся… Но не верю я ему!

— А я верю, — Люба тыльной стороной ладони вытерла со щеки слезинку, — Вер, ну, зачем ты так?! Я, ведь, к тебе, как к сестре… А ты…

— Ты ему уже сказала?

— Пока нет, — ещё одна слезинка скатилась из глаз, — не сказала.

— А матери? — Вера сама знала ответ на этот вопрос, но всё равно задала его сестре.

— Нет, что ты…

— Так… — нахмурившись, Вера сосредоточенно посмотрела куда-то в угол комнаты, — Значит, так. Пока не говори никому. Ни ему, ни матери.

— Почему? Почему Дане не говорить?

— Чтобы не сбежал раньше времени.

— Вер, ну почему ты…

— Да потому, — Вера перебила Любашу на полуслове, — послушай меня хотя бы в этом! Если у тебя ещё такой маленький срок, то недели три-четыре в запасе есть.

— Для чего?! — та непонимающе уставилась на Веру.

— Чтобы прикинуть все за и против. Хотя я настоятельно советую тебе сделать аборт.

— Я не хочу…

— Ты уверена, что он захочет на тебе жениться?

— Не знаю… Но он же меня любит…

— Хорошо. А как тогда с твоими планами? Насчёт вокальной карьеры? Ты же сама хотела, и, говоришь, какой-то результат уже есть! Какой ребёнок?! Или ты думаешь, что ребёнком привяжешь его к себе?

— А что, нет?..

— Любка-Любка… Тебе скоро двадцать один год, а ты ещё такая дурочка… То в певицы собралась… То рожать надумала… ты хоть сама знаешь, чего ты хочешь?!


На этот вопрос Любаша не ответила. Она и вправду теперь не знала, чего ей хочется больше — осуществить свою мечту и стать профессиональной певицей, или выйти замуж за Даниила и родить ему ребёнка… Ещё пару дней назад, в запале ревности, она готова была на любые действия, лишь бы хоть на пол шага приблизиться к своей цели… Но теперь, когда Даня вернулся к ней, все её творческие мечты померкли перед возможностью остаться с ним навсегда…

А ребёнок… Вера, как всегда, сгущает краски. Она слишком недоверчива сама и учит этой недоверчивости других!

Конечно, ребёнок должен только сблизить их с Даниилом! Как он может бросить её теперь — когда она носит его ребёнка… после всех слов, которые он говорил ей вчера… Такого просто не может быть!

А карьера… Она никуда не денется. Готовую фонограмму Морозов пришлёт уже на днях. Ей будет, что посылать в продюсерские центры. В крайнем случае, полгода у неё есть, а, если не получится сейчас, всё можно будет возобновить после рождения малыша. У других же получается совмещать материнство с творчеством!..

И у неё получится… Теперь у неё всё получится!


— Привет… — голос Даниила в телефоне прозвучал как-то вкрадчиво, — Встретимся?

— Конечно… — не скрывая счастливого тона, выдохнула в трубку Любаша.


— Пойдёшь к нему? — Вера обречённо смотрела на сестру.

— Пойду.

— О ребёнке скажешь?

— Скажу…

— Эх, Любка, Любка… Наревёшься ты сегодня… Вот чует моё сердце — наревёшься!

* * *

Зайти к ней домой Люба предложила Даниилу сама. Отработав с утра, она всю вторую половину дня была свободна и, выйдя от Веры, снова перезвонила ему — уже с улицы и велела сразу идти к её подъезду. Отец с матерью до восемнадцати часов должны были быть на работе, и Люба уже в прихожей оказалась в горячих объятиях любимого парня…