— Нет. И теперь покиньте мой дом, — спокойно сказала Елена. Если бы у нее был пистолет, она не задумываясь застрелила бы мерзавца.

— Бедный Арман, какое счастье, что он не знал о преступлении, совершенном против него самого, — прошептала она, слушая шаги удалявшегося негодяя.

Елена поднялась в свою спальню и достала из потайного ящика бюро бумаги, проданные ей Талейраном. Упакованные в один общий конверт, они были перевязаны голубой лентой. Она разложила их на столике, стоящем у окна, и, в который раз, начала просматривать.

В конверте было три письма на имя Талейрана, написанные из Англии, где барон подробно рассказывал о планах графа Прованского и его переговорах с лидерами разных держав, и целая пачка разрозненных листков — доносов с указаниями мест, где прячутся родственники Армана. Почерк на всех бумагах был один и тот же, очень своеобразный с множеством виньеток и сильным наклоном, спутать его с другим было невозможно.

«Посмотрим, кто победит, господин барон», — подумала Елена.

Она была взбешена, но, тем не менее, рассуждала холодно и жестко. Негодяй говорил о датах. Как хорошо, что они с Доротеей посчитали все до дней. Маркиза достала свое свидетельство о венчании и метрику дочери, указы императора Наполеона, сложила все документы в красивый сафьяновый портфель и закрыла его в бюро.

Что там вчера говорил Талейран? Новый король бедных не любит? Нужно срочно купить драгоценности и заказать новые платья.

Елена послала за мадемуазель Мишель и за самым дорогим парижский ювелиром месье Нито, поставщиком двора Наполеона. Модистка прибыла первой в сопровождении двух своих помощниц. За полтора года, что Елена не видела «мадемуазель Стиль», как звали Мишель в Париже, та еще сильнее высохла и еще заносчивей поднимала голову с гордым профилем короля-гасконца Генриха IV.

— Мадам маркиза, я рада, что вы, наконец, вспомнили о том, что мода не стоит на месте и в платьях двухлетней давности выходить в свет неприлично, — сообщила она молодой женщине вместо приветствия. — Надеюсь, вы не одевали старых придворных нарядов? Ведь теперь больше никто не носит бархатных тренов — только короткий шлейф из одного материала с платьем. В моде газовые платья на шелковых чехлах, и только пастельные тона или алый шелк. Бархат окончательно вышел из моды.

— О, мадемуазель, надеюсь, вы поможете бедной затворнице, ведь после рождения ребенка я долго оставалась в деревне. Да теперь и фигура у меня изменилась, — причитала Елена, уже изучившая помешанную на своем мастерстве женщину. Пользуясь беззастенчивой лестью, маркиза надеялась получить как можно быстрее несколько платьев, в том числе и придворное.

— Сейчас посмотрим, что у вас с фигурой, — заявила Мишель и кивнула своим помощницам, они начали снимать с Елены платье.

Следующий час молодая женщина простояла в одной рубашке, и все три дамы с портняжными лентами снимали с нее мерки, записывая результаты в знаменитую тетрадь в кожаном переплете.

— Ну, совсем неплохо, — заметила модистка, глядя на два столбца цифр на странице, поверх которой крупным четким каллиграфическим почерком было написано «Маркиза де Сент-Этьен». — Мадам прибавила в груди и бедрах, а талия стала тоньше — отличное сочетание, и для платьев хорошо, и мужчины такое очень любят.

— Мадемуазель, — изумилась Елена, — я — вдова с ребенком. О чем вы говорите?

— Мадам, мы в Париже — вдова с ребенком всегда была здесь самым сладким кусочком для мужчин, — хмыкнула модистка и пожала плечами. — Не забывайте, что я обшиваю весь высший свет, поэтому невольно становлюсь свидетелем всех отношений в семьях. Мне платят не только за платья, но и за молчание. Но это философский взгляд на вещи, предлагаю перейти к составлению списка. Что вы желаете получить и в какие сроки?

Женщины сели рядом у овального столика, и мадемуазель Мишель начала набрасывать эскизы платьев, предлагая на выбор разные варианты. Через час они договорились, сделав упор на бальные и вечерние наряды. Модистка обещала срочно переделать на фигуру Елены несколько готовых платьев, полученных ею от нового поставщика из Англии, мистера Штерна, и срочно сшить два придворных наряда.

Следом за «мадемуазель Стиль» прибыл ювелир, поставлявший драгоценности семье императора Наполеона. Молодая женщина, решив использовать тот же прием, что и с модисткой, встретила его на пороге гостиной и доверительно взяла под руку.

— Месье Нито, я еще не была вашей клиенткой, но очень хочу ею стать. Я долго жила в деревне, поэтому не имела возможности заказать у вас украшения, но надеюсь исправить это упущение.

Она подвела ювелира к окну, где на маленьком столике лежали ее единственные драгоценности: бабушкины серьги, кольцо Армана с желтым бриллиантом и аметистовое кольцо с гербом Понятовских.

— Пожалуйста, посмотрите на эти вещи и изготовьте к ним комплекты, те, что сейчас носят при дворе, — попросила Елена и отступила, чтобы ювелир мог посмотреть на украшения.

— Великолепные вещи, серьгам лет семьдесят, а оба кольца гораздо старше — бриллианту де Сент-Этьенов лет сто пятьдесят, а аметистовому кольцу больше двухсот.

Месье Нито с уважением положил драгоценности обратно на стол и уточнил:

— Скажите, мадам, вы будете заказывать тиару, или обойдетесь обычным набором из колье, серег, браслетов и кольца? — Ювелир взглянул в глаза Елены и объяснил: — Поймите меня правильно, я не хочу на вас давить, более того, я теряю деньги на заказе, но должен вас предупредить, что тиары вышли из моды вместе с прежней империей. К сожалению, наш великий государь потерял власть, а вместе с ним ушла и великолепная роскошь его двора. Новый король половину жизни прожил в Англии, а там, самое большее, на что способен двор — так это небольшие диадемы на дамах в особо торжественных случаях. Прекрасные тиары, которые я делал для обеих императриц, сестер императора, его падчерицы, а также для жен маршалов и герцогинь, остались в прошлом. Хорошо, если вещи сохранят, а то вынут камни и оправу переплавят.

Ювелир горестно вздохнул и замолчал. Елена не хотела много тратить, но нужно было последовать совету Талейрана и стать «дорогой», поэтому она просто спросила:

— А что вы мне порекомендуете?

— У меня есть сейчас на продажу сапфировое колье и браслет, по цвету подходящее к вашим серьгам; конечно, камней, подобных вашим по размеру и качеству в них нет, но такие камни нужно заказывать в Англии, туда их привозят с копей Индии. Желтый бриллиант вашего кольца очень редкий, другие украшения, похожие по оттенку, подобрать невозможно, поэтому вам лучше заказать гарнитур из бесцветных бриллиантов. Сейчас есть серьги с крупными бриллиантами и колье, а браслет можно изготовить быстро, даже пару, если хотите. Аметистовое кольцо я могу для вас только уменьшить по размеру. На продажу аметистов у меня нет, нужно заказывать камни — они не так дороги, но их нужно искать.

Высказавшись, ювелир замолчал и ждал решения Елены.

— Спасибо, что вы рассказали мне все, месье, благодаря вам, я уже не попаду в неловкое положение, — поблагодарила Елена, радуясь, что нашла верный подход к ювелиру и сможет быстро решить свои проблемы. — Давайте сделаем так: я куплю у вас готовые украшения, а недостающие вещи комплектов вы изготовите для меня как можно быстрее. Аметисты поищите, и если найдете, изготовьте весь комплект, включая диадему, но это не к спеху, только кольцо уменьшите сразу.

— Хорошо, мадам, тогда позвольте мне откланяться, я привезу украшения завтра утром, и вы посмотрите, устроят ли они вас.

Месье Нито простился с Еленой, а она, проводив ювелира, отправила записку Доротее с просьбой приехать к ней по важному делу.

Коляска графини остановилась у крыльца дома подруги через два часа. Озабоченная Доротея взбежала на крыльцо дома и быстро прошла в гостиную.

— Что случилось? — испуганно спросила она, схватив вышедшую ей навстречу Елену за руку. — Дядя еще не договорился об аудиенции, король нездоров, и до конца недели принимать никого не будет.

— Отлично, значит, он не примет и де Вилардена, — обрадовалась Елена. — Милейший барон посетил меня и сделал мне предложение выйти за него замуж.

— Как замуж — но ведь он, так же, как и наш король, не интересуется женщинами! — изумилась Доротея. — Мне дядя рассказал об истоках дружбы де Вилардена и графа Прованского: двадцать лет назад они были любовниками.

— Да как же так, ведь король был женат, и только четыре года назад овдовел, — изумилась потрясенная Елена.

— Да, дед женил его в шестнадцать лет на Марии-Жозефине Савойской, которая была старше его и про которую всем в Европе было известно, что она лесбиянка. Может быть, поэтому, а может быть, он с рождения был таким, но отношения у них не получились, так что она предпочитала женщин, а он любил мужчин. Поэтому, фиктивным браком прикрыв грех обоих, дед дал ему более высокие титулы: герцога Анжуйского и Вандомского — и забыл о нем. Кто же мог знать, что бедного Людовика вместе с Марией-Антуанеттой и наследником изведут под корень, и граф Прованский станет наследником престола, а теперь и королем.

— Вот как, теперь понятно, почему барон так уверен в своей победе! Представляешь, он меня прямо обвинил в том, что Мари — бастард, сказал, что у Армана не могло быть детей: он сам нанял какого-то монаха в монастыре, где прятался юноша, и тот ежедневно подливал Арману в еду какую-то настойку.

— Вот ведь свинья! Но все равно, ничего доказать ему не удастся, может хоть по дням сверять свидетельство о венчании и метрику Мари. И потом, королю скоро шестьдесят, его, похоже, вообще перестали волновать плотские утехи, он предпочитает хорошую кухню — так что, не вешай нос, все будет хорошо. Барону нас не достать. Прикажи подать чаю, и поговорим о не менее важных вещах, — предложила Доротея, она удобно устроилась на диване и расправила юбки.