Он сложил ладони, издав резкий звук:
— Ты ударишь больно, ты прекратишь драться, ты один мертвая утка.
Сэмьюэл на это ничего не сказал. Он опустил голову и продолжал наждачной бумагой тереть дерево, думая о том, как сделать дыхание ровным и успокоиться.
— O'кей, — сказал Дожен. — O'кей. Однажды ты идти вниз в Китай-город, найти кто-нибудь ударить тебя.
13
Утром пришла горничная, принесла чай и фрукты, передала Леде, что леди Тэсс просила сообщить; вся семья отправляется в церковь на службу; если мисс хочет присоединиться к ним, коляска будет подана в полдесятого, но если хочет отдохнуть утром, то может остаться дома.
Горничная, прибывшая с чаем и с этим простым, но заставляющим задуматься сообщением, только усилила блаженное состояние Леды, которая проснулась в золотисто-голубой комнате со множеством цветов, залитой солнечным светом.
Если бы она захотела пойти в церковь, то сделала бы это украдкой, тихо выскользнув из дома, но не исключено, что предпочла бы остаться дома и понежиться в постели, наслаждаясь изящной роскошью комнаты. Но отклонить предложение леди Эшланд было бы неблагоразумно. Леда торопливо уверила горничную, что почтет за честь сопровождать семью в церковь.
Леда никогда не ела ананасы, бананы или апельсины на завтрак. Мисс Миртл иногда чистила апельсин на десерт после обеда, но она мало внимания уделяла той еде, для которой требовались нож и вилка. Ананас же вообще был для Леда чем-то нереальным.
После того, как горничная показала ей, как снять верхушку и вынуть кусочки, которые были уже нарезаны внутри твердой колючей оболочки, Леда решила, что особенно и волноваться не стоило: вкус был неопределенный, с горчинкой и не очень приятный.
Зато были великолепные тосты, еще теплые и пропитанные маслом, чай был восхитительный. Леда, взяв чашку, села у окна, как это она привыкла делать в своей спальне в доме мисс Миртл.
Принесли ее черное шелковое платье, тщательно выглаженное. Леда вполне могла одеваться без помощи горничной, та лишь успела предупредить, что семья соберется в вестибюле.
Все были столь же дружелюбны, как и в предыдущий вечер, и до того, как они подъехали к Ганноверсквэа, леди Кэтрин представила полный отчет о прошедшем обеде. Особенно ее интересовало мнение Леды по поводу того, правильно ли леди Кэтрин поступила, отказавшись от графина с вином, который хозяин передал ей во время десерта, поскольку после этого он несколько растерялся.
Задав несколько дополнительных вопросов, Леда пришла к выводу, что хозяин хотел передать графин джентльмену, сидящему рядом с леди Кэтрин, так как второй бокал вина за десертом не является чем-то подходящим для дамы, но если бы она даже его пожелала, то наполнить ее бокал должен был джентльмен, сидящий рядом.
— Ничего, страшного не произошло, — уверила девушка леди Кэтрин, — но, возможно, хозяин был озабочен тем, чтобы просто передать графин остальным гостям. В следующий раз вы можете указать на джентльмена рядом с вами, который наполнит свой бокал, если пожелает. Осмелюсь заметить, что не будет ничего дурного, если джентльмен воздержится от второго бокала вина за десертом.
Лорд Эшланд и его сын выслушали это замечание с легкими улыбками.
— Нужно иметь хорошую память, чтобы все это помнить.
— Что вы хотите сказать, сэр? — спросила его жена лукаво, сидя совершенно прямо и обмахиваясь веером… — Я уверена, что в светском обществе, в ходе самой интеллектуальной беседы, чем быстрее присутствующие задремлют, тем больше оснований считать компанию элитарной.
— А мне нравится, — оживленно сказала леди Кэтрин. — Некоторые люди скучноваты, конечно, но они так стараются, расточают комплименты, так волнуются по поводу каких-то промахов, что мне их просто жаль.
— Да ты просто испортила весь вечер, отказавшись передать графин, глупый ты цыпленок! — ее брат ласково похлопал Кэтрин по коленке.
— Мамочка взяла своего любимого ягуара на бал, потому что бедняжка очень скулит, когда его оставляют одного дома. И все забыли о вине.
— Мы были не на балу, Роберт. — Леди Эшланд взглянула на Леду. У нее было такое выражение, как будто она зеленая девчонка и ее застали врасплох. — Никто не обратил внимания, уверяю тебя. Он же не сорвался с поводка.
Если бы даже Леда не заметила, как лорд Эшланд иронично ей подмигивает, она все равно бы удивилась.
— На одном из благотворительных обедов присутствовала Виктория V. Она только что вернулась. Как выяснилось, мы продолжаем довольно древний род Сассексов, на гербе которых изображен ягуар, — сказал лорд Эшланд.
— Ох уж эти грациозные дьяволы! — посетовал лорд Роберт, — Так уж повелось, что стоит только взглянуть на гербы чьих-нибудь предков, и трудно пройти через парк, чтобы какой-нибудь ягуар не выпрыгнул из кустов и не напугал тебя до смерти.
— Наверное, стоит еще поговорить об удавах, — сказала леди Кэтрин.
— Давай оставим всяких гадов в покое, — посоветовал ее отец.
Мать замахала веером и решила хранить достойное молчание до самой церкви.
Во второй половине дня гостиная в Морроу Хаус была озарена светом. Массивный мраморный камин и великолепный потолок с лепкой, на фоне золотистых стен красовались кушетки, покрытые золотым шитьем, бамбуковые стулья в японском стиле, мягкая софа, застеленная разноцветным ситцем, и несколько изящнейших небольших столиков из светлого дерева причудливой формы.
Леда огляделась и поняла, что это впечатление светлого пространства создано множеством живых орхидей, которые, невзирая на бесчисленные картины, статуэтки, альбомы, в свою очередь, придавали гостиной необыкновенный вид. В оранжерее, соединенной с гостиной, экзотические цветы выглядели пурпурными, багровыми, кремовыми пятнами на фоне известных аспигистров и кентских пальм.
Леди Эшланд не позволяла зажигать газ в доме, потому что это вредно для цветов. Семья много уделяла внимания воспитанию слуг. Так, например, экономка держалась с Ледой самым услужливым образом, их хлопоты по дому были почти незаметны, некоторая их отстраненность делала их чем-то похожими на китайцев. Чтобы обеспечить орхидеям лучшие условия, мистер Джерард приказал провести электричество во время своего приезда в Лондон в прошлом году, когда шла подготовка дома к возвращению семьи в Англию. Были установлены плита быстрого приготовления пищи, морозильник, камера для мороженого, а также построена оранжерея, соединенная с домом со стороны Парк-Лейн, а в ней было посажено множество редких тропических растений, нанят садовник, которому дано указание беречь их до приезда семьи.
«Хозяева действительно иностранцы», — подумала Леда.
Леди Кэтрин, выпив вместе с матерью чая, постучала в дверь Леды и дала ей кусок торта, который она купила в кафетерии. Он был обернут в яркую бумагу или, как выразилась леди Кэтрин, в «носовой платок». Девушка пригласила Леду спуститься вниз отведать холодный ужин в гостиной.
Когда Леда спустилась, Кэтрин с чрезвычайным энтузиазмом взбивала подушки вокруг мистера Джерарда, который устроился на кушетке у окна. Леда подумала, что леди Кэтрин, возможно, не подозревает, что боль в ноге может еще больше усилиться от таких энергичных забот. Но больной переносил все просто стоически. Конечно, новая тугая повязка обеспечила ему какую-то защиту, но Леда заметила его вымученную улыбку.
Леди Эшланд, должно быть, уловила это тоже, она оторвалась от тетрадки, в которой что-то писала, и сказала:
— Ради бога, Кэй, ты его убьешь!
— Дочь выпрямилась, пораженная.
— О нет! Разве я тебе причинила боль, Мано? Тебе следовало сказать мне об этом!
— Это не больно, — ответил он.
Леда подумала, что мужчина вообще никогда не признается, что испытывает боль.
Леди Кэтрин тем не менее вздохнула с облегчением.
— Хорошо, я только поправлю подушку.
— Кэй! — сказала мать предупреждающим тоном. Леда заметила, что мистер Джерард и леди Кэтрин переглянулись. Это был краткий обмен взглядами людей, которые хорошо знают друг друга.
— Может быть, вы принесете мне книгу? — попросил он.
— В этом доме нет ни одной достойной для чтения книги, — заявила леди Кэтрин, усаживаясь на стул возле Леды. — Давайте поболтаем!
— Вы болтаете все время, — сказал ее брат, входя в комнату, — вас нельзя остановить.
— Закрой свои уши, ты ничего не любишь, — отозвалась она.
Лорд Роберт ответил что-то на непонятном Леде языке.
— Мисс Этуаль тебя не понимает, — громко сказала леди Кэтрин, поворачиваясь к Леде. — Вы знаете, что Сэмюель спас мне жизнь?
— Нет, не знаю, — вежливо ответила Леда. Леди Кэтрин театрально понизила голос:
— Это была большая белая акула, такая длинная, как вот отсюда до того стола. Поэтому мы его называем Мано.
Это значит акула. «Кано» — означает «человек». Мано Кано — человек-акула. Сама принцесса назвала его так. Это была великая честь. Ему было тогда лет десять-одиннадцать, он держал меня на плечах, а в это время акула проплыла прямо вот так… — она наклонилась и сделала грациозное движение рукой, которая скользнула у плеча Леды, затем так резко развернула руку, что Леда подпрыгну-дз. — Вот так была она близко. Нас обоих могла съесть — чок-чок.
— Неужели? — раздался голос лорда Роберта из-за газеты.
— Честно, Роберт!
— Я слышу эту историю сотый раз. Ты скоро начнешь думать, что сражалась с этой рыбиной голыми руками, — он опустил газету и смотрел на них. — Почему бы Сэмьюэлу самому не рассказать эту историю? Получим новые подробности!
— О да! — воскликнула леди Кэтрин. — Мано, расскажи, расскажи, пожалуйста. Тебе было страшно? Я была слишком мала и не очень понимала, что происходит. Мисс Этуаль, я действительно не боялась. Но я помню акулу. Она была огромная, правда?
Мистер Джерард, казалось, мало интересовался размерами акулы.
— Я не помню, — уклончиво сказал он.
— Нет, она была огромная! Разве не так, мама? Леди Эшланд вздохнула.
"Звезда и тень" отзывы
Отзывы читателей о книге "Звезда и тень". Читайте комментарии и мнения людей о произведении.
Понравилась книга? Поделитесь впечатлениями - оставьте Ваш отзыв и расскажите о книге "Звезда и тень" друзьям в соцсетях.