- Отойди.

К нам подошел еще один мужчина в сопровождении охраны. Дорого одетый с золотым перстнем на мизинце. Я не знала этого человека, но судя по его внешнему виду, ясно одно – он человек богатый и влиятельный.

Два подонка послушно отошли в сторону.

- Твой отец задолжал моим людям большую сумму денег. Но как ты уже успела понять, папы твоего больше нет. А ты его единственная дочь. Теперь ты обязана вернуть долг плюс проценты, - мужчина говорил абсолютно спокойно, сканируя меня невозмутимым взглядом.

- У меня нет денег, - дрожащим голосом ответила я.

- Это был весьма очевидный ответ, - краешек губ бандита дрогнул в холодной улыбке. – Я знаю, что у тебя есть связь с Соболевым.

Я фамилию Кирилла слышала редко, поэтому как-то даже не привыкла его идентифицировать по ней. Несколько секунд я непонимающе смотрела на мужчину, мучаясь жуткой головной болью, но в конечном итоге я поняла, о ком идет речь.

- Мне нужна кое-какая информация о нем.

- Нет, - тихо, но твёрдо ответила я.

- Не торопись с выводами. Денег у тебя нет, а я и мои друзья не центр помощи нуждающимся.

- Я ничего не знаю, а знала – не сказала бы, - я на миг прикрыла глаза, потому что снег своей слепящей белизной, будто усиливал мою головную боль.

- Твоя храбрость заслуживает похвалы, - мужчина склонился надо мной. – Посмотрим, на сколько тебе ее хватит, - он выпрямился. – Развяжите красавицу, - обратился к двум подонкам. – Пусть по лесу побегает, а как нагоните ее, выдерите во все щели. Потом еще раз поговорим. Надеюсь, - бандит посмотрел на меня, - в следующий раз будешь сговорчивей.

Меня освободили. Сердце зашлось в тревожно быстром темпе. Подонки, будто шакалы смотрели на меня и омерзительно скалились. Я понимала, что никакие мольбы не заставят их оставить меня в покое. Но если честно, то на секунду у меня в голове всё-таки скользнула мысль, что у этих людей должно быть сердце и хоть капля сострадания. Но когда один из моих мучителей нацелил дуло ружья мне в грудь, я поняла, что наивным ожиданиям здесь не место.

- Бу! – второй мучитель сделал выпад в мою сторону, и я как ошалелая побежала, не разбирая дороги.

Мне было так невыразимо страшно. Слёзы замерзали на щеках, а холодный ветер неприятно покалывал кожу рук. Я бежала прямо по сугробам, уходя далеко в чащу. Мышцы словно налились свинцом и мне приходилось буквально заставлять свои ноги работать. Я не знала и даже не имела малейшего понятия, как спастись, поэтому пришлось просто бежать.

Они преследовали меня. Я слышала свист и улюлюканье. Очевидно, что эти подонки хорошо ориентировались на этой местности. Шакалы! Монстры! Я так отчаянно боялась вновь попасть к ним в руки. В голове бесконечно повторялась фраза главного бандита и мне от нее становилось тошно. Одна только мысль о том, что эти подонки прикоснуться ко мне вызывала во мне крайнюю степень омерзения.

Несколько раз я упала в сугроб. Снег обжег мое лицо и руки. Задыхаясь, я поднялась и побежала дальше. Сердце словно вдвое увеличилось, пульсируя настолько часто и сильно, будто намереваясь проломить грудную клетку.

Всё, что сейчас происходило, казалось мне ненастоящим. Я не могла поверить в то, что должна убегать от людей, чтобы сохранить себе жизнь. А причиной всего этого кошмара стал мой собственный отец. Это просто какое-то безумие!

Горло и лёгкие горели из-за холодного воздуха. Я не могла больше бежать. Спряталась за дерево, лопатками вжавшись в твердый ствол. Сбитое тяжелое дыхание казалось мне таким громким, что его непременно слышно на всю округу. Я зажала рот руками, глотая слёзы. Такого чувства абсолютной беспомощности и потерянности я еще никогда не ощущала.

- Попалась, сучка, - подонок с ружьем выскочил с боку и ударил меня прикладом в лицо.

Я упала и почувствовала, как нечто липкое и теплое заливает мне левый глаз. Теперь я всё видела в бело-красных тонах. Запах собственной крови неприятно ударил в нос. Я попыталась отползти назад, судорожно осматриваясь по сторонам, где-то здесь должен быть и второй.

- Не дергайся, - мужчина поставил мне на грудь свою ногу в кожаном ботинке на шнуровке. Стало трудно дышать. Я попыталась оттереть с лица кровь. – Ты сама не захотела по-хорошему, - подонок заулыбался и схватил меня за ворот тонкого свитера, я услышала треск рвущейся ткани и намертво вцепилась пальцами в чужую руку, а затем прикусила ее так сильно, что даже не поняла, чей вкус крови ощутила: свой или этой сволочи.

- Сука! – мужчина ударил меня прикладом в живот.

Я съежилась и отпустила. В глазах всё двоилось и качалось.

- Долбанная сука! – подонок с какой-то просто нечеловеческой агрессией ударил меня еще несколько раз, куда придется, а затем разодрал до середины груди мой несчастный свитер.

Я пыталась сопротивляться до последнего: брыкалась, царапалась как бешенный маленький котёнок и плевалась кровью в лицо мучителя. Мой протест оказался ничтожен. Мужчина вроде бы не обладал крепкой мускулатурой, но всё равно был значительно сильней меня. Он резко перевернул меня на живот и вжал лицо в снег. Я закричала как ненормальная, когда ощутила, что чужая рука пытается проникнуть ко мне в брюки.

- Заткнись, - прошипел мучитель и ударил меня в затылок.

Тьма на секунду заволокла глаза, но потом начала медленно рассеиваться. Руки стянули с меня брюки до колен. Я сглотнула кровь и увидела ружье. Оно лежало совсем рядом со мной. Наверное, этот подонок отложил его. Тупица! Ну или же самоуверенный тупица.

Я схватилась за ружье с таким остервенением, что мне от самой себя страшно стало. Разум словно на несколько секунд помутился. Я брыкнулась, попала ногой мучителю между ног и выбралась из-под него. Он скрючился на снегу, похоже, мой удар оказался точным и болезненным. Руки не дрожали. В голове зазвенел голос Кирилла, когда он учил меня стрелять. Приклад к плечу. Прицел.

- Тварь! – взревел мучитель и я тут же нажала на курок.

Отдача в плечо была сильной, но боли я не ощутила. Мужчина упал. Я не знала, куда именно попала, но кровавое пятно на белоснежном ковре снега стремительно начало шириться. Я попятилась.

Напарник этого чудовища показался совсем неподалеку, и он был свидетелем всего этого ужаса. Встретившись с мной взглядом, он бросился бежать. Наверное, решил, что я и его пристрелю. Я откинула ружье, натянула брюки. Что же я наделала?! Пальцы мелко задрожали. Я выстрелила в человека. Его кровь, моя кровь… Боль и холод. Согнувшись пополам я ухватилась за ветку, чтобы не упасть. Меня крепко вывернуло. Откашлявшись, я взяла жменю снега и обтёрла ею лицо. У меня болел затылок и лоб. Кровь не собиралась останавливаться.

- Нужно идти, - обратилась я к самой себе, - нужно бежать.

Я спотыкалась об собственные ноги, меня сильно шатало из стороны в сторону. Казалось, что я иду целую бесконечность, а на самом деле, я прошла не больше ста метров. Вдалеке грянул взрыв. Испуганные птицы зашумели. Меня всю передёрнуло. Я обхватила голову руками. Всё перед глазами закружилось в адской карусели. Я не могла это больше терпеть. Мне было больно, холодно и невыносимо. Послышался лай собак. Я решила, что у меня уже начались галлюцинации.

Беспомощно упав в снег, я крепче сжала свою голову. Мне казалось, что я лишаюсь рассудка.

- Марина, - до боли знакомый бас прозвучал совсем рядом. Да, я точно сошла с ума. – Иди сюда, иди сюда, - меня оторвали от земли и крепко прижали к чему-то твердому и теплому. Я уткнулась в это «что-то» носом.

- Чё делать будем? – раздался еще один голос, который я уже когда-то слышала.

- Прикопайте всех нахер, а тачки отгоните. Быстро всё делайте, теперь для нас в городе небезопасно, - это был Кирилл. Я сильней прижалась к его груди, игнорируя давящую боль в голове. – Всё хорошо, - горячие сухие губы коснулись щеки. – Потерпи, потерпи.

=24.

Мне было очень трудно дышать. Я слышала свое тяжелое, хриплое дыхание и не верила, что оно принадлежит мне. Так, обычно, дышат взрослые мужчины, которые курят лет двадцать точно. Каждый раз, когда я делала вдох и выдох, то остро ощущала, как моя грудная клетка тяжко поднимается и опускается. Во рту господствовала невероятная тошнотворная сухость. Мои губы были горячими и очень сильно болели. В голове, словно засел стальной кол с зазубринами. Ноги болели, руки болели, вся я, вся моя сущность, словно превратились в один сплошной сгусток боли.

Время прекратило для меня свое существование. Я понятия не имела, который сейчас час и где вообще нахожусь. В ушах шумела кровь и эхом звучал звук выстрела, а где-то на самых задворках сознания доносился испуганный щебет птиц.

Жар волнами то облизывал меня, то куда-то исчезал, уступая место неприятному холоду. Мне хотелось пить, кто-то подавал мне воду с ложечки, будто маленькому ребенку. Несколько ложечек казались для меня настоящей удачей, истинным благословением. Когда вода успокаивала сухое горло я вновь погружалась в долгий тягучий сон, где реальность смешивалась с фантазиями и воспоминаниями. Я видела свое прошлое и настоящее, видела маму и папу, а еще… Кажется, я видела какого-то мальчика. У меня никогда не было ни братьев, ни сестер. Но этот мальчик… Он мне казался уж очень знакомым, практически родным. Он взял мою маму за указательный палец и куда-то ушел с ней. Странность какая-то.

Потом всё куда-то исчезло, будто размылось. Я увидела окно. Моя кровать стояла напротив прямоугольного окна. Серое небо казалось плыло прям над самой землей, протяни руки и ощутишь на кончиках пальцев мягкую вату грозовых туч.

Дышать стало намного проще. Ужасающих хрип практически отсутствовал, и грудная клетка теперь не казалась мне настолько тяжелой. Правда, голова еще гудела и в затылке ныло, но в целом, я чувствовала себя значительно лучше. Снова хотелось пить.