Маша Драч - Зверь

У меня, блять, никак не получалось вытравить Марину из своей башки. Я думал о ней постоянно, будто это вообще нормально. Жильем обеспечил, бабками тоже, что еще надо? Она не дитё малое, ходить умеет, позаботиться о себе тоже может, поэтому мне там делать нечего. А мысли всё равно навязчиво лезут в голову, вколачиваются в черепную коробку ржавыми гвоздями, втискивают в мое сознание Марину, словно нарочно красной тряпкой передо мною машут.

Мои мысли не связаны с чем-то определённым, просто мельтешит образ светловолосой девки, сопровождающийся странным жжением в груди. Хочется ее защитить, хочется сделать своей, просто привязать к себе любыми путями, а еще хочется размозжить голову Валере. Мой внутренний зверь неспокоен, он жаждет крови и отмщения.

Бегу от себя, от мыслей. Работа сменяется бесконечным путешествиями с Настей. Но в каком бы краю я не оказался, а мысли всё равно следуют за мной. Я трахаю Настю, долго рассматриваю ее, когда она спит и понимаю, что ничего. Пусто. Нам всего лишь удобно быть вместе. Ее модельная карьера – моя заслуга, мой хороший секс – ее заслуга. Не больше, не меньше.

Никогда прежде не было такого, чтобы, кончая на лицо или живот одной, я думал о другой. Меня уносит причем так жестко и быстро, что я уже от самого себя шарахаюсь. Мой человек каждый день информирует меня, рассказывает обо всех передвижениях Марины. Так я чувствую себя спокойней, но тревога всё равно где-то живет. Неожиданным открытием для меня стало то, что я вдруг понял одну важную вещь – мне жаль Марину. Просто и по-человечески. Мне. Жаль. Прежде я никого не жалел. Шел по головам, по трупам, игнорируя любые человеческие страхи, слабости и эмоции. И тут на тебе.

Марина – не Настя. Она еще совсем девочка, беззащитная, эмоциональная, уязвимая. Такую оберегать надо, отгораживать от любых проблем. Это Настя может выгрызть глотку любому и отвоевать свое, так же, как и я, не чураясь мерзких и аморальных методов. Такие как Настя не пропадут.

- О чем ты думаешь? – интересуется она, когда мы валяемся на пляже на шезлонгах под тенью пальм.

- Тебя это не касается, - отрезаю и надеваю солнцезащитные очки.

- Кирюша, - канючит и медленно переползает ко мне как кошка.

Я не шевелюсь. Мои руки расположены под головой и менять своей позы не собираюсь, а Настя и не просит. Просто втискивается рядом и кладет свою голову ко мне на грудь. Влажные волосы неприятно холодят разгорячённую южным солнцем кожу.

- Отвянь, - буркнул я, отвернув голову в другую сторону.

- Мы с тобой так долго еще ни разу не отдыхали, - мурчит и водит пальцем по моей груди. – А еще ты в постели, будто с цепи сорвался. Такой страстный, жёсткий и эгоистичный, мне это нравится, - Настя легонько зажала мою мочку губами. Я ребрами ощутил торчащие соски.

На нудистском пляже Настя чувствовала себя спокойно, расхаживая без верха. Соблазнять меня пытается, поэтому и жмется так плотно.

- Может, пойдем, искупаемся? Вода отличная, - Настя закинула на меня одну ногу и потерлась как гулящая кошка.

- Иди, - я убрал со своей груди ее волосы. – Сделай очередной триллион фотографий и похвастайся перед подружками.

- Кирюша, я с тобой хочу, - рука Насти медленно поползла к низу живота, под резинку моих плавок.

- Отвали! – я перехватил ее за запястье. – Не действуй мне на нервы. Возьми в шортах бумажник и купи себе еще одну «Маргариту».

- Ты такой странный в последнее время, - Настя выпрямилась и тяжело вздохнула.

- Что тебя не устраивает? – я спустил очки на кончик носа и злющим взглядом посмотрел на нее. – На отдых привез?

- Привез.

- Укатываю тебя каждый вечер?

- Да.

- Трахаю?

- Да.

- Чё еще хочешь?

- Чтобы ты моим был. Всегда, - Настя снова укладывается рядом и прижимается щекой к моей груди. – Может, съедемся?

- Прости, детка, но я не ищу себе жену, - фыркаю.

- Можем просто жить вместе. Или ты предлагаешь и дальше бесконечно тебя ждать?

- Мой дом – это мой дом, понятно? – мой голос сквозил холодом.

- Можем у меня жить, - Настя умела быть настырной.

- Детка, - я сел. – Твою студию я тебе оплачиваю и знаешь жить на съемном жилье, имея уже приобретённое, не собираюсь. Не еби мне мозги, - я ущипнул Настю за торчащий сосок, принуждая его сильней затвердеть.

Настя хихикнула, поощряя, такое мое проявления заинтересованности.

- Хорошо, не буду, мой сладенький, - она чмокнула меня в щеку и побежала покупать себе коктейль.

Поздно вечером после душа я завалился на кровати в нашем гостиничном номере-люкс. Башка трещит от солнца, от выпитой местной бурды и бесконечных надоедливых мыслей. Это уже вообще не смешно. Так и повёрнутым стать можно.

Настя выплывает из душа, не удосужившись одеться. Голая щеголяет по номеру, предоставляя мне возможность получше рассмотреть ее. И что я там не видел? Она мне и так уже пользованная досталась. Да, подтянутая, стройная и сиськи хорошие, но это давно уже не впечатляет.

- Как я тебе? – Настя откинула на спину свои влажные волосы.

- Нормально.

- Я тебя очень хочу, Кирюш, - она соблазнительно улыбнулась и бесцеремонно уселась сверху.

- Нет настроения.

- Я могу тебе его поднять, - многозначительность ее фразы никак не трогает меня.

- Попробуй, - незаинтересованно предлагаю.

Настя, действительно, попробовала. Сначала ртом, затем своей влажной киской, даже тугой попкой, но ничего. Если до этого я втрахивал свою подружку в надежде проветрить башку, то теперь даже пытаться не хочу, потому что бесполезно.

- Кирюша, - Настя облизала свои пальцы и снова принялась ласкать мой член.

- Хватит! Прекрати уже унижаться. Тошно, - я скинул ее с себя и поднялся, натягивая боксёры.

- Что не так?

- Ничего.

В номер я вернулся уже под утро, знатно надравшись в баре. Настя уже спала. Я тихонько лег рядом. Закрыл глаза и практически сразу же провалился в сон. Мне снилась Марина. Она была голой и вытворяла со мной всё то, что накануне пыталась Настя. Сон казался слишком реалистичным. Я возбуждался, чувствовал, как мой член наливается кровью и начинает немного болеть из-за перевозбуждения. Когда Марина была готова насадиться на него, я резко проснулся и обнаружил, что обкончался. Да со мной такое лет в четырнадцать было, когда я порнуху по ночам смотрел.

Быстро ушел в душ. Стал под теплую воду, опустив голову. Никогда со мной не приключалось такого, чтобы я во сне вот так жёстко возбудился. Но самое ужасное, что после секса с Настей я не получал такой физической и эмоциональной разрядки, как после сегодняшнего ночного безумия. Как такое вообще может быть?

Сегодня отменили третью пару, а учитывая, что по расписанию стояла четвертая, уйти пораньше домой никак не получилось бы. Спрятав в рюкзак все свои учебники и толстые тетрадки с конспектами, я спустилась на этаж ниже, где была расположена столовая. Студентов в ней было немного, поэтому я свободно смогла себе выбрать столик у окна. Бумажный стаканчик кофе с молоком из автомата за эту осень стал моим любимым напитком, хотя отец всегда называл его пойлом, предпочитая свежезаваренный, неразбавленный кофе.

Пусть я всё время старалась не думать об этом человеке, которого считала своим отцом, но всё равно какие-то детали, обычные житейские мелочи вынуждали меня мысленно «царапаться» об грани моей прошлой жизни. Трудно с таким бороться, потому что никогда не знаешь, где тебя поджидает очередная ловушка твоего же разума.

- Привет, - на свободный стул внезапно опустился Руслан. Как обычно, этот парень улыбчив, полон оптимизма и энергии.

- Привет.

- Отдыхаешь?

- Как видишь, - я обхватила свой горячий стаканчик двумя руками.

- Всё удивляюсь тому, как ты такую гору книжек с собой носишь? – Руслан указал взглядом на мой пузатый, практический рвущийся по швам от учебников, рюкзак.

- Просто мне не трудно, - я пожала плечами.

А что еще, собственно, мне нужно было делать в четырех стенах? Я полностью сконцентрировалась на учебе, чтобы не быть хуже остальных в моей группе. По долгу сидеть в библиотеке для меня не кара небесная, а что-то вроде веселого времяпрепровождения. Чтобы отгородиться от реальности, я жадно глотаю новую информацию, записываю самое необходимое в тетрадки, заучиваю что-то, если есть такая потребность. Иногда даже беру учебники не по своей специальности, а так, чтобы еще чем-нибудь себя занять. Поэтому мой рюкзак и «лопается» от изобилия книг.

- Сейчас вернусь, - Руслан улыбнулся и направился к прилавку.

Я отхлебнула немного из своего стаканчика и посмотрела в окно. Вид из него открывался на парадный двор, где усердно орудовал метлой дворник. Мне нравится сидеть у окна в столовой, нравится ехать у окна в общественном транспорте. Есть в этом обычном наблюдении что-то такое успокаивающе, дающее какую-то надежду.

- Это тебе, - Руслан поставил передо мной блюдечко, на котором лежала румяная булочка, присыпанная немного сахарной пудрой.

- Спасибо, но не надо было, - я не знала, куда деть свой стесненный взгляд.

- Мне приятно тебя угощать, - Руслан снова уселся на свое место.

Я уверена, что он думает, будто у меня недостаточно денег, чтобы самой себе купить булочку. Они есть, причем в достаточном количестве, просто я намеренно не хочу с излишком тратить чужое. Жду только свою стипендию. Но всего же не расскажешь, да и не надо оно.

- Спасибо, но больше не стоит, - осторожно проговорила, не желая обидеть Руслана.

- Но мне хочется как-то подбодрить тебя, - в его глазах отчетливо читалось искреннее желание и это меня пугало.