Маргарита Южина - Зрелые годы Джульетты

– Все получилось замечательно! Во-первых, эти люди реальные! Во-вторых, они вышли именно сегодня на свою страничку, а в-третьих, они все живут в нашем городе!

– Ну да, они даже телефоны мне свои написали.

– Так и звони! Чего сидишь-то? – накинулась на подругу Галка.

– А ты на время смотрела? Ночь все же, – осторожно возразила Глаша.

– Ну тогда… давай напишу, чтобы они прямо сейчас нам позвонили, потому что срочно надо, – защелкала Галка клавишами. Едва она перестала щелкать, как раздалась телефонная трель.

Звонила женщина по имени Тоня.

– У вас что-то стряслось? – с тревогой спросила она и сразу же затараторила: – Что-нибудь случилось с Рудиком? Вы знаете, я раньше к нему… неровно дышала, и мне бы не хотелось, чтобы он окочу… чтобы с ним что-то произошло!

– Да… – растерялась Глаша, но у нее выхватила трубку Галка и таинственным голосом проговорила:

– Простите, Тоня, мне есть о чем вам поведать, но это все при встрече. Когда мы увидимся?

В трубке что-то булькнуло, а потом Тоня перешла на тревожный шепот:

– Я могу сейчас подъехать! Куда?

– Тонечка, – растерялась даже Галка. – Чего уж так-то… давайте завтра в три! Возле…

– В шесть! – Толкала родственницу в бок Глаша. – Я ж работаю! Скажи, что в шесть!

– Хорошо, – сурово отчеканила Галка. – Значит, договорились – в три, возле кафе «Кукушкины слезки». Все. Жду.

– Ну какие слезки?! Говорила же тебе, назначай в шесть! У меня ведь работа! Да еще и съемка эта! – расстроилась Глаша. – Так и знай, сама пойдешь и будешь ее там до шести держать!

– Ой, Гла-а-аш… А я и забыла, что ты работаешь. Может, ей перезвонить, пусть сейчас подъезжает?

– Ну уж фигу с дрыгой! У меня больше сил нет, спать хочу! Все! Утро вечера мудреней! – Глаша улеглась на диван, свернулась калачиком, поежилась и строго сказала: – Принеси лучше мне одеяло и подушку нормальную! А то я как зародыш какой-то скукожилась! Никаких удобств!

Утро у Глаши началось с бешеных скачек по квартире брата.

– Ужас! Осталось каких-то два часа! А мне еще собраться надо! У меня сегодня съемка, а надеть нечего! – металась по комнате Глаша, чуть не плача.

Димка уже удрал на работу, Галка носилась следом за Глашей и старалась одновременно успокоить родственницу и выпалить последние новости.

– Чего ты рвешь и мечешь? Ну чего ты… Так я тебе и говорю, приехали вчера оба, такие… Да залезь ты под душ сначала! Твои волосы феном махом высушатся! Ты только представь твой этот… Вадим! Он ведь утащил Димку прямо с работы на дачу! Вон тот шампунь возьми, объем будет, как у одуванчика… Кстати, они тебе дубленку привезли и сапоги. Ну чего ты хватаешь?! Это же бальзам!

В конце концов Галка привела Глашу в порядок и даже выдала ей свой деловой костюмчик. Он у нее был единственный, потому что никаких особенных дел у Галки не водилось. Нашлась у родственницы, оказавшейся очень практичной женщиной, даже парочка новеньких колготок.

– Ну вот! Ты на себя посмотри! Игрушечка! – любовалась Глашей Галина.

Глафира, уже успокоенная, сидела за столом и старательно толкала в себя бутерброды.

– Ну да, красиво. Только как же я в коротенькой дубленке и в юбке пойду? У меня ведь ноги отвалятся! И сапоги… они ж тоже короткие. В колготках и в таких сапогах…

– Возьми мои сабо! – недолго думала Галка. – Там особенно и размер подбирать не надо. Глаш, ну чего капризничаешь, все равно у тебя выхода нет. Ничего, добежишь как-нибудь до своей библиотеки.

В самый последний момент Глафира все переиграла. Она влезла в свои джинсы и сапоги, но зато выпросила у Галки нарядную блузку.

– Пусть они меня до пояса снимают, – решила Глаша. – Да, Галь, если позвонит Ангаров…

– Знаю! – перебила ее Галка. – Я ему скажу, чтобы он за тобой заехал, а то ты после телевиденья всегда сама не своя.

– Да нет же! Скажи ему, что у нас встреча с этой… с Тоней и что я сегодня пойду домой.

– Про Тоню скажу, а домой я тебя и сама не пущу! Еще чего! Поживете у нас! – возмутилась Галка.

Спорить с ней не было ни сил, ни времени. Глаша надела свою дубленочку, сунула ноги в сапоги, схватила сумку и выскочила из дома.

Телевизионщики приехали с утра. И даже немного разочаровали. Глаша приготовилась к большой бригаде, а к ним в библиотеку вбежали тоненькая девчонка и скромный парнишка с огромной сумкой. Возле них сразу же закрутилась Зинаида Васильевна, а Глаша возилась с первоклашками, которых привела ей подруга. Малыши вовсю пялились на оператора с кинокамерой, лезли в кадр и строили в этом самом кадре рожицы – спешили войти в историю. Глаша с Верой метались то к одному проказнику, то к другому, в то время как разряженная Зинаида Васильевна предавалась волнениям. Приготовления длились недолго, а потом ребята приступили к съемкам. Что там говорить, конечно, Глаше всегда мечталось попасть на голубой экран, но оказалось, что Зинаиде Васильевне мечталось больше. Пожилая барышня буквально не отходила от телевизионщиков ни на шаг, постоянно лезла в кадр, даже тогда, когда снимали стеллажи и корешки книг с именами классиков. Удивительным образом старушка умудрялась влезть между книгами, устроить на полочке свое лицо и украсить его блаженной улыбкой. Так Зинаида и замирала. Ей думалось, что после этого она обретет жуткую популярность. Потом снимали ребятишек. С детской непосредственностью первоклашки взахлеб рассказывали, как им здесь хорошо и как Глафира им нравится, особенно когда переодевается в бабушку, потому что тогда она читает им сказки!

– А теперь нам бы хотелось поговорить с остальными работниками библиотеки, – мило улыбнулась девушка Зинаиде и решительно направилась к Глафире.

– Да у нас тут больше и поговорить не с кем! – никак не могла отпустить от себя телевиденье самовлюбленная старушка. – Давайте вы меня еще на том фоне снимете! Мы там только вчера полочки покрасили, так что… я там свеженько буду смотреться. Верочка! Уводите детишек! На них уже и так вся пленка ушла! Глаша, помоги подруге деток собрать! Молодой человек, двигайте свою бандуру туда!

– Зинаида Васильна, – не выдержала Глаша. В конце концов, она что, зря выпрашивала у Галки блузку? – Зинаида Васильна, вы вот к полочке прижались, а она еще не высохла! И теперь у вас вся щека в краске! Идите уже, приведите себя в порядок. А то как маляр какой-то! Да и деток… проводите сами, вы же заведующая.

Начальница побелела и стремительно рванула в кухонный отсек, где висело старое пожелтевшее зеркало, про первоклашек она предпочла не расслышать. Однако Вера и сама управилась – быстро собрала ребятню и вытолкала из библиотеки.

– Садитесь вот сюда, мы вас заснимем, – поставила девчонка на середину зала стул. – Или нет, лучше ходите… Вон к тому стеллажу подойдите и задумчиво листайте книгу… Потолще книгу возьмите, вон ту…

– Да это ж «Незнайка на Луне», давайте уж лучше «Капитал» Маркса! – предложила Глаша.

Но на «Капитал» не согласились телевизионщики. В конце концов пришли к единому мнению и выбрали толстый сборник стихов.

– Хорошо, – осталась довольной девушка. – А сейчас…

– А сейчас возьмите у меня интервью, – распорядилась Глаша.

– Вот уж нет! Возьмите лучше у меня! – снова появилась в дверях Зинаида Васильевна. – Если по совести, так здесь основной работник – это я, остальные… Вот хоть ты им башку разбей, на все наплевать!

– Зинаида Васильна! – гневно запыхтела Глаша. – Дайте мне сказать! Я хочу привлечь спонсоров, у нас и ремонт висит, и…

– Ой, ну кого ты там можешь привлечь?! На тебя уже даже дворник наш, Ромео, перестал смотреть… Эту вставочку вырежьте, пожалуйста, про дворника… Куда мне встать?

– За двери! – рявкнула Глаша и повернулась к парню. – Не слушайте ее, давайте меня спрашивайте, я сама все расскажу.

Съемка длилась до двенадцати часов, потом девушка сообщила, когда им смотреть себя по телевидению, и после этого телевизионщики уехали.

– Глаша, а что я тебе купила-а, – послышался из кухни заискивающий голосок Зинаиды Васильевны. – Я купила конфеток, твоих любимых… подушечек…

Глаша посчитала до десяти, уняла обиду на старушку и пошла пить чай.

Зинаида Васильевна не знала, куда девать глаза от стыда. Сейчас, когда с нее сняли микрофон, когда убрали осветительный прибор и уехали эти замечательные ребята, она вдруг поняла, как была несправедлива к Глаше. И никак не могла придумать, как бы загладить свою вину.

– Что-то у тебя вроде как настроение невеселое, а? – с трогательной сердечностью спросила старушка.

– Да что вы! – всплеснула руками Глаша. – У меня все прекрасно! Правда, я хотела к нашей библиотеке привлечь внимание городских властей, потому что нам ремонт нужен! Нужны деньги! Можно было рассказать про наш детский театр, про взрослые диспуты, привлечь новых читателей! У нас бы появились новые поступления! К тому же у многих жителей имеются дома книги, которые им не нужны и просто занимают место. Можно было и этих людей организовать. Да что я вам говорю? У меня целая речь была заготовлена! Хотела привлечь внимание… но теперь вы уже привлекли, теперь сюда и вовсе никто не зайдет.

– Ну уж, – обиженно завращала зрачками начальница. – Можно подумать, я так выгляжу, что всех распугаю! Я еще и сегодня вполне интересна! Брошь вот надела! Там натуральные камни!

– И тут же откровенно пожаловались, что никто здесь работать не хочет! Заметьте, я, между прочим, ни словом не обмолвилась, что вы нам по месяцу зарплату задерживаете, а ведь могла!

– Простите, а съемки у вас уже закончились? – раздался за спиной Глаши голос Ангарова. И она почувствовала, как на ее талию легла его рука.

Глаша поперхнулась на полуслове и вздохнула. И постаралась совсем… ну то есть совершенно не обращать никакого внимания, что ее кожа чувствует тепло его руки. Просто жжет кожу-то! Горячо стало – прямо не продохнешь! И щеки… Вся кровь в них хлынула! Нет, видимо, организм еще не понял, что она давно превратилась в законченную стерву и такое внимание мужчин для нее – тьфу! Она это и вовсе за внимание не считает!