— Никакого беспокойства, — любезно откликнулся эрл, глядя, как Хиклинг выводит из конюшни костлявого молодого жеребца.

— Сравниваете со своими серыми, милорд? — еще раз кашлянув, полюбопытствовал мистер Ликк.

— Немного длинноват круп, дюйма на два, не больше, — пробормотал эрл, пропустив мимо ушей его вопрос.

— Но зато как резво берет барьеры, милорд! — воскликнул Хиклинг.

— Ты бы проехался на нем, Джем. Пусть его милость полюбуется, как он ходит иноходью, — посоветовал дядюшка. — А на рысях! Да что там, чистый ветер!

Эрл покосился в его сторону:

— Похоже, вы знаете толк в лошадях?

— Да я, можно сказать, вырос на конюшне, милорд! — поспешно пояснил Ликк.

— А с моими серыми смогли бы управиться, как вам кажется?

Мистер Ликк бросил на него неуверенный взгляд. Потом пробормотал что-то вроде того, что, дескать, будь он проклят, если не сможет.

— Вот и отлично! — отозвался эрл. — Викхэм наотрез отказался, так что, раз уж мне не обойтись без вашей помощи, будет лучше, если вы теперь же отправитесь со мной вместо него.

У Хиклинга отвалилась челюсть, но он мгновенно спохватился и захлопнул рот, будто намереваясь оставить при себе то, что чуть было не сорвалось у него с языка. Его невыразительные глаза встретились с насмешливым взглядом Жервеза, но на лице его не отразилось ничего.

— Рад быть полезным, милорд, и помочь вам с лошадками, коль так угодно вашей милости!

У Шарда не было обыкновения делиться с Викхэмом своими подозрениями, но юноша нисколько не сомневался, что его шеф решительно воспротивился бы подобной замене. Прекрасно понимая, что возражать хозяину — непростительная смелость со стороны младшего грума, он, тем не менее, набрался мужества и попробовал вмешаться. Попытка не имела успеха. Его попросили помолчать — мягко, но решительно, и десятью минутами позже юноша остался в одиночестве. Зябко передернув плечами, он принялся гадать, что скажет ему Шард, вернувшись из Грантэма.

Серые застоялись в конюшне и сейчас рвались вперед. По виду эрла, который взял управление ими на себя, невозможно было сказать, что раненое плечо дает себя знать.

Экипаж уже летел по аллее, когда мистер Ликк отважился поинтересоваться, куда они едут.

— В Ивсли. Хочу навестить кузена, — ответил его милость.

Мистер Ликк поскреб подбородок.

— М-да, вот оно, значит, как, — пробормотал он. — Ивсли! Ага! Если я не ошибаюсь, а это не так уж часто бывает, так ведь до него никак не меньше десяти миль, хозяин! У вас, гляди, руки-ноги от усталости отвалятся!

— Не отвалятся, — невозмутимо заверил Жервез.

Мистер Ликк молчал до тех пор, пока серые не свернули на узкую дорожку. Заметив это, он решился сказать, что, насколько ему известно, она не ведет в Ивсли.

— Она идет в обход, — отозвался эрл.

— Ну, я, конечно, не то чтобы такой уж старожил в этих местах, — продолжил мистер Ликк, — только мне, значит, невдомек, с чего бы малому — прошу прощения, милорд, — с чего бы это джентльмену, вместо того чтобы лететь стрелой, вдруг сворачивать в сторону, да еще тащиться по таким колдобинам?

— Ну, на это у меня есть свои причины, — дружелюбно ответил возница.

Но мистер Ликк, который, похоже, терпеть не мог трястись по ухабам, все не унимался:

— Во здорово-то будет, если та дырка, что в вашем плече, вдруг откроется снова! Прошу прощения, но так ведь и задохнуться недолго, особенно ежели вы опять закровите.

Но эрл только улыбнулся. То, что его спутнику издали казалось запутанной паутиной узких тропок, по которым сейчас вихрем летела коляска, для него самого было открытой книгой. Между тем мистер Ликк продолжал бормотать себе под нос, что нужно чертовски хорошо знать все окрестности, чтобы предпочесть такую окольную дорогу.

— Так оно и есть, — кивнул эрл. — Не так давно я изъездил каждый дюйм в этих местах. Никогда ведь не знаешь заранее, что произойдет, а может статься, это пригодится. — Говоря это, он потихоньку попридержал лошадей. Завернув за угол, коляска оказалась на узенькой проселочной дороге.

Мистер Ликк с удивлением заметил, что ее перегораживают ворота. Зная прекрасно, кому придется спрыгивать на землю и открывать их (да и не только эти, а вполне возможно, и другие), он, тем не менее, бросил вопросительный взгляд на невозмутимое лицо хозяина.

Серые замерли.

— Прошу вас, — учтиво промолвил эрл.

Мистер Ликк неохотно соскочил на землю. Створки ворот были чудовищно тяжелые, к тому же одну пришлось немного приподнять, чтобы она не цеплялась за землю.

Коляска двинулась вперед, миновала ворота и остановилась в паре ярдов от них. Поскольку мистеру Ликку, как настоящему деревенскому жителю, и в голову не пришло оставить ворота открытыми, он снова занялся ими.

Заметив, что он вернулся к воротам, эрл все так же учтиво обратился к нему:

— Надеюсь, вы простите меня, Ликк. Я вовсе не подозреваю вас в каких-либо дурных намерениях и искренне хотел бы верить, что ваш интерес ко мне чисто дружеский! Но, видите ли, не люблю, когда кто-то постоянно дышит мне в затылок. Мы сейчас на полпути между Ивсли и Стэньоном. На вашем месте я бы предпочел вернуться.

— Эй! — гаркнул мистер Ликк, бросив ворота и кинувшись вслед за коляской. — Эй, хозяин!

Но серые уже рванулись вперед. Мистер Ликк кинулся бежать, но против него были и его годы, и весьма упитанный живот, так что очень скоро он махнул рукой и оставил попытку догнать экипаж. Остановившись на дороге с тяжело вздымающейся грудью и мокрым от пота лицом, он уныло проводил глазами коляску, которая в это время как раз скрылась за поворотом.

— Проклятие! — горько пробормотал мистер Ликк. — И как это я так оплошал?! Да мне голову за это мало оторвать! Стоял как дурак с открытым ртом! — Сняв шляпу, он утер большим носовым платком мокрое от пота лицо и толстую шею. Потом поколебался немного и с неожиданным уважением в голосе добавил: — Ну и силен!

Отдышавшись немного, он снова водрузил на голову шляпу и решительно направился в сторону Стэньона. Шагать по ухабистой дороге было, конечно, малоприятно. Вскоре он совсем выдохся и к тому же начал подозревать, что идет не в ту сторону, а так как помощи ждать было неоткуда, то единственным утешением для мистера Ликка было злорадно надеяться, что на пути эрла окажется много запертых ворот с тяжелыми створками.

Но удача все же не отвернулась от него. Пройдя с полмили, он свернул с тропинки и оказался на вполне приличной дороге, которая ярдов через триста привела его к перекрестку, откуда веером расходилось сразу несколько дорог. Не зная, какую из них предпочесть, мистер Ликк заколебался. Ни одна из них ничем не напоминала ту, по которой они приехали. Стоявший поодаль знак извещал, что пути эти ведут соответственно в Климптон, Бомарш и Форли, но, поскольку он никогда не бывал ни в одной из этих деревушек, толку от указателя было мало. Так он долго стоял, ломая голову, пока совсем уже было не решился выбрать одну из дорог, которая показалась ему не совсем уж незнакомой, как вдруг до него донесся стук колес приближающейся повозки. Благословив судьбу за то, что была к нему благосклонна, он принялся терпеливо ждать. Через пару минут перед его глазами появилась повозка, запряженная коренастым гнедым конем. Мистер Ликк замахал руками, и повозка остановилась перед ним. Сидевший на козлах круглолицый молодой крестьянин в некотором изумлении уставился на него и поинтересовался, что ему нужно. Мистер Ликк, предусмотрительно уцепившись одной рукой за колесо, полюбопытствовал, куда это он направляется. Парень нахмурился, пару минут разглядывал нахального незнакомца и, наконец, неохотно признался, что едет в Черингхэм. При упоминании знакомого названия лицо мистера Ликка просияло.

— Раз уж вы едете в Черингхэм, юноша, думаю, для вас не составит большого труда и не отнимет много времени, если вы будете так любезны и завезете меня по дороге в Стэньон! Был бы чрезвычайно благодарен, если бы вы оказали мне эту маленькую услугу.

— В Стэньон?! — удивился парень. — А что вам там понадобилось, интересно знать?

— Замок Стэньон, — с достоинством ответил мистер Ликк. — Я там живу… э-э-э, временно!

— Ух ты, видать, важная птица! — от души расхохотался юноша.

Мистер Ликк побагровел от возмущения:

— Будь ты вполовину глупее, парень, и то мог бы с первого взгляда догадаться, кто перед тобой! И мне бы не пришлось объяснять тебе, кто такой джентльмен в услужении у джентльмена, потому что это знает даже грудной ребенок, едва отнятый от мамкиной груди! Новый камердинер достопочтенного Мартина Фрэнта — вот кто я такой!

— Мистера Мартина?! — задохнувшись, воскликнул крестьянин. — О, раз вы один из слуг мистера Мартина, тогда другое дело! Ну-ка, полезайте!

Мистер Ликк с благодарностью в душе вскарабкался на повозку и через минуту удовлетворенно отметил, что она свернула именно на ту дорогу, которую после некоторых колебаний он выбрал. Они проехали по ней не меньше мили, пока наконец крестьянин, очевидно не отличавшийся быстрым умом, поинтересовался у мистера Ликка, что это новый камердинер хозяйского брата делает на дороге, да еще милях в пяти от замка. Но к этому времени мистер Ликк, предусмотрительно подготовившийся к такому вопросу, уже составил довольно связную историю, объяснявшую все обстоятельства дела. Рассказ его был принят без малейших сомнений. Юноша лишь озадаченно покрутил головой, преисполнившись почтительного удивления перед хозяйскими странностями, однако оба, в конце концов, пришли к выводу, что, несмотря на чудачества, человек он весьма достойный. Остаток дороги прошел очень приятно, в обсуждении эксцентричных привычек знати и спорах по поводу урожая.

А пока мистер Ликк неспешно возвращался обратно в Стэньон, его молодой хозяин, сам того не подозревая, последовал его примеру. Мартин, эскортируемый Шардом, который ехал за ним по пятам, появился у ворот замка всего двадцатью минутами позже своего камердинера. Соскочив на землю возле самого крыльца, он без улыбки взглянул Шарду в лицо и протянул ему поводья. Глаза его блеснули угрозой.