С этими нерадостными мыслями Влад вбежал по ступенькам в дом. Уже с порога он услышал голоса: покорный Мирин и тревожный мужской, который, если память Владу не изменила, принадлежал дружку Ручкиной — Савелию.

Токарев поторопился в гостиную, потому как совещание с коллегами должно было начаться не позднее, чем через час. Зайдя в комнату, Влад просто потерял дар речи: посреди помещения стояла Мира, обмотанная длинным куском материала потрясающего сине-зеленого цвета, переливающегося различными оттенками морской воды. Возле нее суетился, подкалывая булавками ткань, неизвестный ему человек в рабочем комбинезоне с потертыми карманами.

Мирослава была так чудесна, что мимолетом Влад подумал о том, что ей и платье не нужно — достаточно лишь рулона ткани или шторы, чтобы подчеркнуть всю её прелесть и красоту.

— Влад! Привет, — поприветствовала его лесная нимфа. — Возьми со стола документы, — показала она рукой на папку, лежащую на журнальном столике, недалеко от нее.

— Здравствуйте, — не отрываясь от дела, поздоровался мужчина, в котором Влад с удивлением узнал Савелия.

Мира легким движением руки собрала волосы на затылке, чтобы Саве было удобнее работать с материалом около её груди, но одна шаловливая прядка выпала из общей массы волос, игриво покачиваясь от вздохов Савелия, двадцать раз перемещавшего одну и ту же булавку. Влад невольно залюбовался этой картиной, в сердцах подумав о том, что желал бы оказаться на месте этого мужчины, которому было разрешено прикасаться к нежной коже девушки и вообще делать с Ручкиной всё, что он хочет. Из-за кардинальных перемен в поведении Мирославы, Влад всё чаще думал о ней, чем о его излюбленной Виктории, которая к тому же вот уже несколько суток не показывалась на горизонте, «зализывая раны» в клубах с подругами, а также сидя у себя в квартире.

Выйдя из ступора, Влад всё же подошел к столу, взяв в руки папку бумаг. Продолжая думать о Мире, он не сразу понял, что вместо его рукописных каракулей, перед ним лежал напечатанный проект постановления. Он даже моргнул пару раз, не веря в увиденное перед своими глазами.

— Мира? — вопросительно посмотрел на меня Влад, и я с удовольствием отметила его растерянное выражение лица.

— Я решила, что печатный текст пригодится тебе гораздо больше, — я качнула плечами в оправдывающемся жесте, после чего получила грозный выговор от Савелия, чтобы не дергалась.

Влад улыбнулся искренней очаровательной улыбкой, от которой у меня почему то перехватило дух.

— Вот так и стой, не дыша, — услышала я голос Савелия, после чего волна смущения окатила меня с ног до головы.

— Я бы тебя расцеловал в знак признательности, — предложил Влад, — но боюсь, что сотни иголок вопьются в меня даже через костюм.

Я даже побоялась себе представить эту картину. Не из-за иголок, конечно, а из-за благодарного Токарева, накидывающегося на меня с поцелуями. «Мирослава, пора бы тебе и парня завести», — подумала я про себя. «А то скоро любую фразу красивого мужчины будешь воспринимать двусмысленно. Он же просто хотел тебя поблагодарить».

У Савелия в кармане затрезвонил мобильник. Оказалось, что Мэнди подъехала и просит её встретить около дома.

— Я сейчас, — предупредил сосед. — Дал ей пару заданий, боюсь, что сама не справится, пойду, дотащу её пакеты.

После стремительного ухода Савы, в комнате воцарилась неловкая тишина. Влад, опираясь на диван, читал свой проект постановления, а я почувствовала ужасный укол в лопатку.

— Влад! — закричала я так, что Токарев вздрогнул. — Савелий булавку плохо заколол сзади. Переколи, пожалуйста, — попросила я у депутата.

Он положил бумаги обратно в папку, после чего подошел ко мне со спины. После секундной заминки Токарев принялся аккуратно перекалывать острую булавку, чтобы она больше не поранила мою кожу. Было в этом что-то такое интимное, как будто он не булавку вынимал, а стягивал с меня одежду. Я не видела его выражения лица, но чувствовала его нерешительность и плавность движений. Интересно, о чем он сейчас думает?

Влад и не думал, что перекалывание одной обычной булавки сможет так взбудоражить его кровь. Мерцающий материал не скрывал аристократичного изгиба шеи и плеч девушки, оголяя её ключицы, которые Токарев, благодаря своей живой фантазии, наделил невидимыми крыльями.

Шелковые волосы Миры, до которых он случайно докоснулся рукой, переливались золотом и оттенками мёда. Она казалась такой хрупкой, что руки Токарева невольно задрожали. Он едва не уколол Мирославу вновь, поэтому сосредоточившись на булавке, быстро зацепил её за край материала.

Я повернулась к Владу, и, почти шепотом, проговорила:

— Спасибо.

Еще пару мгновений назад серьезное, задумчивое лицо Влада озарила улыбка с ямочкой на щеке, после чего он сказал:

— Тебе придется привыкнуть к боли, тут еще не меньше сотни таких же опасных острых булавок.

Ответить мне помешал приход Мэнди и Савелия. Хотя нет, не Мэнди, а самой что ни на есть, Розы. Влад бы ни за что не узнал в белокурой красавице в коротком платье ту самую готическую подругу его соседки. От удивления у меня отъехала челюсть вниз, и я даже не смогла попрощаться с Токаревым, который, глянув на часы, вылетел на улицу, прихватив документы.

— Роза, ты ли это? — ошарашенно спросила я у подруги.

— Славик, я так и знала, что ты будешь в шоке, — недовольно пробурчала златовласка и затем пояснила: — Савелий заставил меня напялить парик и приодеть это платье, кроме того, «утешил» меня тем, что туфли на высоких каблуках аналогичны копытам Дьявола, цокающим по паркету.

— Да ты оказывается красавица! — воскликнула я, вспомнив о том, что вообще-то Роза от природы натуральная блондинка, многие годы скрывающая свой истинный цвет волос под черной краской, но тут же поняла, что сморозила глупость.

— Вот как, оказывается, всплывает то, что лучшая подруга тебя всю жизнь считала уродкой, — вздохнула Роза, усаживаясь на диван.

Я попыталась извиниться, объяснить, что она поняла всё не так, но меня перебил Савелий:

— Кукушки, я сейчас из вас обеих красавиц сделаю, если перестанете болтать и поможете мне отыскать нужные аксессуары и нитки в тех огромных пакетах.

Зная, что Роза на меня не обижается, и что мы с ней обе превратились в добровольно принудительном порядке в рабынь Савелия на целый вечер, мы побрели разгребать тонну веще й, принесенных творческим стилистом.

* * *

К вечеру погода окончательно испортилась. За окном бушевала настоящая гроза, и я еле успела добраться до дома, проводив Савелия и Мэнди, не вымокнув как мокрая курица, попав под проливной дождь. Яркие вспышки молний за окном, и раскачивающиеся многолетние деревья, которые словно тростинки гнулись под резкими порывами ветра, не смущали дедушку, который с удовольствием мирно посапывал в кровати. Я натянула одеяло ему на плечи, и, поцеловав в щеку, подумала о том, чем бы заняться, поскольку из-за непогоды, двухэтажный коттедж Влада встретил меня темными окнами и полным отсутствием света на подъездной аллее к дому. Скорее всего, именно из-за отсутствия электричества, в связи с чем, дед потерял на вечер своего лучшего друга — телевизора, Григорий Иннокентьевич лёг спать пораньше. Влада дома тоже еще не было, и я решила воспользоваться моментом, чтобы принять ванну, побаловав себя любимую приятной телу процедурой. Из шкафа были вынуты свечи, оставшиеся после праздника Мэнди, а в тумбе в ванной комнате я обнаружила пену для ванн.

Уставший Токарев возвращался домой. После успешного представления проекта постановления на заседании Думы, ему пришлось весь день разъезжать по трем разным ресторанам, обсуждая с деловыми партнерами свой новый бизнес. Кроме депутатской деятельности, Влад имел несколько салонов по продаже последних новинок электроники и полезных гаджетов. Но ситуация на рынке заставляла постоянно искать новые пути получения дохода и Влад уже подумывал о том, чтобы открыть небольшой ресторанчик в лесной зоне за городом, для чего требовалось значительное вложение капитала и помощь высокопоставленных чиновников в организации нового для него бизнеса.

Влад зашел в абсолютно тихий, пустой дом без признаков жизни. Мало того, что за окном царил настоящий потоп с всполохами молний, так ещё и электричество вырубили! Влад чертыхнулся, освещая себе путь экраном мобильника. Интересно, что сейчас делает Мира? Уже спит? Проходя мимо её комнаты к лестнице, Влад поборол соблазн зайти к девушке в спальню и посмотреть, как она, обнимая подушку, сладко спит. Но отмахнувшись от глупой идеи, он поднялся наверх, решив принять душ, после чего, как и Мира, погрузиться в царство Морфея. Но, подойдя к ванной комнате, он увидел слабый свет, видневшийся в щель под дверью. Не зная, чего ему ожидать — готов со свечами, вызывающих духов, или купающегося деда, Токарев аккуратно приоткрыл незапертую дверь, увидев прелестную картину: в широкой ванне, мурлыкая под нос приятный ушам напев, окруженная свечами, в густой пушистой пене лежала Мира, прикрыв от удовольствия глаза.

Влад тут же почувствовал своё преимущество и, вспомнив о том, как Мира забавно смущается в неловких ситуациях, погромче хлопнул дверью, специально для того, чтобы привлечь её внимание.

Услышав звук закрывающейся двери, я вздрогнула и открыла глаза: около входа в комнату стоял Токарев собственной персоной, без стыда и совести наблюдающий за тем, как я плаваю в ванне. Верхние пуговицы его светлой рубашки с цветным воротником были расстегнуты, рукава закатаны до локтя, а на губах блуждала его вечная усмешка. К этому небрежно-соблазнительному виду, примешивалось что-то еще. Что-то опасное и непредсказуемое в его взгляде взбудоражило и взволновало меня окончательно.