Илейн снова села, пытаясь собраться с мыслями и решить, что делать дальше. Она опять подумала о Рене и постаралась переложить на него вину за часть своих бед. Если бы он не приехал в Кейсервилль… Если бы он не приехал в Кейсервилль, она бы не узнала страсти, жара его губ. И, как всегда, ей пришлось признать даже в теперешних обстоятельствах, что она не променяла бы ни одной минуты, проведенной с Реном, ни на какие радости на свете.

Слезы текли и струились из глаз, и жалость к себе почти затопила ее. Неужели это наказание ей за запретную любовь. Эта мысль отрезвила Илейн. Она не станет называть любовью то, что произошло между ней и Реном. Страсть, да. Желание, да. Но любовь? Любовь — это чувство, объединяющее двух людей. Оно основывается на честности и доверии. А их отношения основывались на лжи.

Илейн вытерла с глаз слезы, всхлипнула и успокоилась. Ей придется найти работу. Ей надо заработать деньги на дорогу до Сан-Франциско. С другими людьми случается гораздо худшее. Она проехала уже полпути. Ей повезло, что она близко. Девушка встала, расправила плечи и решительно двинулась по улице. Но ее воля снова была подорвана свистком отходившего от станции поезда.

А с наступлением ночи она совсем пала духом. Когда поезд отошел от станции, он оставил Илейн, но, к несчастью, не ее одежду. Девушка была так расстроена, так разволновалась от безобразного стечения обстоятельств, что утратила способность здраво мыслить. Она забыла перед отправлением поезда забрать свою сумку. И теперь осталась не только без денег, но и без одежды. Все, что у нее было, — одежда на ней, да и та стала грязной, пыльной и мятой. У нее страшно разболелись ноги. Девушка обращалась в каждую лавку, магазин, надеясь, что хоть кто-нибудь сможет предложить ей работу. Но везде ей отвечали одно и то же. На каждое свободное место в Чейни было около десяти претендентов.

Вернувшись к скамейке перед рестораном, Илейн села, едва сдерживая слезы. Быстро темнело, а ей некуда было пойти и не к кому обратиться. У нее не было денег на то, чтобы снять комнату. Изумительный аромат рагу дразнил ее. Хотя она плотно позавтракала, сейчас в желудке было пусто. После многочасовой «прогулки» у нее проснулся аппетит. Если бы были деньги хотя бы на порцию рагу.

Илейн безнадежно порылась в карманах и достала карточку Чейза Камерона. Ей хотелось прочитать адрес, пока совсем не стемнело. Все, что там было — имя, а под ним «Камерон интерпрайзис» и адрес на главной улице. Ей сразу, видимо, надо было идти в его контору. Но она была так расстроена, а он так желал помочь, что она не хотела воспользоваться его великодушием.

Теперь у нее нет выбора. Глубоко вздохнув, Илейн поправила дорожный костюм, убрала выбившиеся пряди волос под шляпку. И решительно направилась по улице к конторе «Камерон интерпрайзис».

Глава 14

Чейз Камерон оторвался от карт как раз в тот момент, когда на него посмотрели светло-карие глаза входившей в салун Илейн Мак-Элистер.

Прекрасные черты девушки исказились гримасой испуга. Он усмехнулся про себя и отодвинулся от стола. Он знал, что рано или поздно она придет. Растерянный взгляд еще днем намекнул ему, что ей некуда вернуться, не к кому обратиться. А в Чейни не было работы — по крайней мере, работы для такой девушки как Илейн Мак-Элистер. Чейз думал, что она придет гораздо раньше.

Когда Илейн вошла в дверь «Белого Слона», Камерон увидел на ее лице нерешительность. Она не могла поверить, что это и есть «Камерон интерпрайзис». Она хотела повернуться и уйти, но не могла. Она была не первой женщиной, перед которой вставала такая дилемма. Занимаясь организацией салунов, Чейз видел таких множество. Милые девочки, оказавшиеся без денег, в конце концов кончали тем, что зарабатывали на жизнь, лежа на спине. Чейзу было интересно, станет ли Илейн Мак-Элистер очередной жертвой судьбы.

— Привет, мисс Мак-Элистер. Боитесь входить в мой офис?

Илейн открыла рот, но ничего не произнесла. Наконец она проглотила слюну и заговорила:

— Это и есть… ваш офис?

— Да, мадам. Боюсь, что так. Это мой салун. «Камерон интерпрайзис» владеет салунами по всему Западу, даже в Калифорнии, — подразнил он.

— Понятно.

Но ей ничего не было понятно. Он был уверен, что девушка ожидала совсем другого. Его элегантная одежда убедила ее в том, что он джентльмен — а он и был им. До определенного уровня.

Чейз взял девушку за руку и повел в свой кабинет под оглушительный хохот и крепкие шутки мужчин.

Ошеломленная и смущенная, Илейн позволила ему увести себя. Когда за ними захлопнулась дверь, она вздрогнула, как от оружейного выстрела. Похоже, она была сбита с толку и плохо себя чувствовала. Он был уверен, что девушка никогда раньше не видела салуна.

— Я надеюсь… надеялась, — пробормотала Илейн, — что вы поможете мне, вы были так добры. Я думала, что вы сможете предложить мне работу, но…

— Но именно это я и могу сделать, мисс Мак-Элистер.

Она недоверчиво посмотрела на него.

— Где?

И он прочитал в ее глазах надежду.

— Здесь, конечно.

Она опустилась в предложенное им глубокое кресло из красной кожи и, побледнев, пробормотала:

— Но я никак не могу…

— А у вас есть выбор, мадам? Она не ответила.

— Я знаю, что в Чейни нет работы. И если у вас нет никого, кто бы прислал вам денег, выслушайте меня.

— Но что… что я должна буду делать?

— Встаньте!

— Что?

— Я сказал, встаньте. Она выполнила приказ.

— А теперь подымите юбку и покажите ноги.

— Я не могу! Как вы смеете? Я думала, что вы джентльмен! — Она попыталась уйти, но он схватил ее за руку.

— Пожалуйста, мисс Мак-Элистер. Я уверяю вас, что это нужно для бизнеса. Я только хочу помочь. Если вы собираетесь здесь работать, вам придется показать мне ноги. Я хочу, чтоб моим клиентам нравилось то, что они видят.

Она села.

— Мистер Камерон, а вы не могли бы предложить мне что-нибудь другое?

Чейз слышал, как дрожит ее голос. Он тщательно изучал ее. И хотя девушка была грязной и уставшей, он разглядел ее прекрасные скулы, изящный ровный носик, красиво изогнутые брови. Она была высока и грациозна. У него не было сомнений, что ее ноги удовлетворят самого взыскательного посетителя — у него был наметан глаз на дам.

Ему нравилась девушка. Она была в безвыходном положении, но все же не расставалась со своими принципами, по крайней мере, пока. Ему придется быть с ней очень осторожным.

— Вы умеете петь?

Илейн подозрительно посмотрела на него.

— Немного. А что?

— У меня есть место певицы в «Черной Подвязке» в Сентрал-Сити. Вам придется показывать ноги, но не надо будет путаться с посетителями.

— В Сентрал-Сити?

— Да. Это в Колорадо, четыре часа езды на поезде. Городок старателей. Я сам туда поеду. Компания оплатит вашу поездку, и я лично отвезу вас. Сегодня вы сможете остановиться в одной из комнат наверху.

Илейн стало дурно. Как она решилась принять предложение этого человека? Провести ночь в салуне — это немыслимо! Но куда идти, если не согласиться? Что она станет делать? Не может же она бродить по улицам Чейни всю ночь. Вон что с ней произошло всего за один час. Она тяжело опустилась в кресло.

— А вы уверены, что все, что мне придется делать — это петь?

— Вашей работой будет пение. Ваша добродетель не пострадает, я обещаю. — Камерон широко улыбнулся.

Илейн искала в его глазах искорку искренности. Он был красив, внушал доверие. Хотя она уже знала, что нельзя доверять незнакомцу.

Она выпрямилась.

— Я принимаю ваше великодушное предложение, мистер Камерон. И благодарю вас И теперь, если вы покажете мне мою комнату…

— А разве вы не хотите знать, сколько будут платить?

— Как вы уже сказали, у меня нет выбора. И если теперь вы будете так добры…

— Вечер еще ранний, мисс Мак-Элистер. Почему бы вам не принять ванну? Я пришлю вам в комнату воду. Вы могли бы освежиться и составить мне за ужином компанию. Вы голодны, верно?

Она умирала от голода. Это предложение было больше, чем искушение.

— Спасибо, мистер Камерон. Это было бы здорово.

— Чейз. Пожалуйста. Можно мне звать вас Илейн?

Ей хотелось сказать нет. Ей хотелось, чтобы их отношения были более официальными, но в данном случае это было бы слишком грубо.

— Конечно, мистер… я хочу сказать, Чейз. Он вывел Илейн из конторы и проводил по лестнице до ее комнаты. Комната была маленькой, но обставленной хорошей мебелью: широкая кровать, ночной столик с тазиком и кувшином и небольшое, на три ящика, бюро. Быстро принесли воду. Илейн редко видела такое. Медная ванна дымилась, когда она разделась и скользнула в воду. Мыльная пена и теплая вода помогли ее уставшему телу расслабиться. Она вымыла волосы и тело мылом, пахнущим розами. Чейз прислал его вместе с полотенцами и губкой. Почувствовать себя чистой после пяти дней в поезде — это было чудесно. После долгой, хорошей ванны Илейн вылезла из воды и вытерлась.

Стук в дверь, прервав ее туалет, оповестил о приходе смуглой женщины, принесшей элегантное голубое шелковое платье.

— Мистер Чейз посылает это вам, — сказала девушка с испанским акцентом. — Я заберу ваше и вычищу его.

— Спасибо, — Илейн не стала спрашивать, откуда Камерон взял платье, которое оказалось ей впору. Она была так счастлива, что не пришлось снова надевать грязный серый костюм. И хотя декольте было слишком низким, в голубом платье Илейн почувствовала себя уверенной и красивой.

За обедом, который проходил в фойе отеля «Интероушн Отель», она спросила Чейза о платье.

Он ответил, озорно улыбаясь:

— Когда путешествуешь так много как я, Илейн, заводишь много знакомых. Некоторые становятся близкими друзьями, другие — нет, но почти все оказываются так или иначе полезны. Эта подруга владеет магазином платья в Чейни.

Илейн начинала видеть истинное лицо мистера Чейза Камерона. По взглядам, которые бросали на нее весь вечер дамы, она поняла, что у него больше, чем «несколько» подружек. А его взгляды заставили задуматься ее: может, его забота — это попытка внести еще одну женщину в длинный список приятельниц.