Зато Галилея показалась совсем другой страной. Климат уже не такой жаркий; живописные холмы и горы покрыты пышной зеленью; попадающиеся всюду красивые, опрятные поселки прячутся в тени деревьев, а не жарятся, открытые со всех сторон солнцу.

— Здешние виды напоминают Северный Кавказ, правда, Петенька? — заметила Даша, озирая окрестности из окна микроавтобуса, мчавшего их к реке Иордан. — В этой части страны я, пожалуй, могла бы жить, а на юге, под палящим солнцем, ни за что на свете! Хоть это и святая земля.

— Но местные жители там, по-моему, неплохо устроились, не согласился Петр. — Все вроде каменисто и голо, но во дворах много зелени, на крышах высоких домов, в пентхаузах — кусты и деревья.

— Они там в кадках растут, как ты думаешь? — подивилась Даша.

— А какая разница? Зелено, тень есть. И потом, везде у всех работают кондиционеры.

— Все равно я бы здесь жить не хотела, — осталась при своем мнении Даша.

Река Иордан оказалась совсем узкой, с почти стоячей водой, но место для крещения живописное, отлично благоустроено. Обряд выполняли группой, каждому выдавалось специальное одеяние. В реку вел кривой, ступенчатый коридор разной глубины. Даша прошла все ступени и окунулась в самом глубоком месте. На прощание сфотографировались на фоне Иордана и довольные тронулись в обратный путь.

Есть в Москве, на Шереметьевской улице, маленькая, очень красивая церковь, известная как храм Нечаянной радости. Этому оригинальному названию соответствует легенда: построена церковь на деньги купца, у которого долго не было детей; его бесплодная жена испробовала все средства, но лишь после сорока лет Господь послал им нечаянную радость — родила она купцу долгожданного наследника.

Старинный храм требовал реставрации, а приход бедный: рабочий район, жилых домов мало, сплошь склады и промышленные предприятия. В Москве же, как известно, огромное число церквей, много и более древних, — у епархии средств на все нужды не хватает. Однако священнослужителей и прихожан снова ждала нечаянная радость.


Премьера в музыкально-драматическом театре проходила с неизменным успехом, и после каждого спектакля в гримуборной у Светланы Ивановны появлялись почитатели с цветами и поздравлениями. В конце февраля ее посетила необычная пара: пожилой, осанистый батюшка в рясе, с девочкой лет двенадцати.

— Мы ваши давние поклонники, уважаемая Светлана Ивановна! — Священник с улыбкой вручил ей небольшой букет пунцовых роз. — А моя внучка Ирочка, — кивнул он в сторону смутившейся девочки, — вас очень любит и сама мечтает стать артисткой — у нее недурной голосок.

— Спасибо, — поблагодарила его Светлана Ивановна, принимая букет, и, заметив в руке у девочки свою фотографию, приветливо спросила: — Ты хочешь автограф, Ирочка?

Онемевшая от робости девочка протянула ей фотографию, а батюшка мягко поинтересовался:

— Думаю, не ошибусь, полагая, что вы — православного вероисповедания, уважаемая Светлана Ивановна?

— Да, моя мама родом из деревни, крестила меня тайком от отца, — подтвердила она, улыбнувшись, — крупного партийного руководителя.

— Я служитель храма Нечаянной радости; буду очень рад видеть Вас вместе с близкими среди прихожан. Наши службы славятся в округе, и у нас прекрасный хор. Жаль только, храм обветшал, нет средств на реставрацию.

«Вот как раз подходящий случай осуществить Петино желание! — молнией пронеслось в голове у Светланы Ивановны. — Надо предложить…»

— Этому делу можно помочь, — дружески сказала она священнику. — Если речь идет о деньгах на реставрацию храма, то вы их получите.

— Конечно, о деньгах… Но… их ведь нужно так много… — смутился он и добавил: — Однако мы будем благодарны любому пожертвованию, ибо скорее соберем нужную сумму. Господь вас отблагодарит!

— Думаю, вы получите столько, сколько для этого требуется, — высказала надежду Светлана Ивановна; достала из сумочки визитную карточку мужа. — Пожалуйста, обратитесь по этому адресу, к Михаилу Юрьевичу Юсупову. — И протянула карточку ошеломленному неожиданной удачей батюшке. — Я мало смыслю в деловых вопросах, а с моим мужем вы обо всем договоритесь.

Встала проводить визитеров и, прощаясь, с гордостью добавила:

— Он происходит из старинного княжеского рода. Им не впервой помогать православной церкви!

К маю основные работы по реставрации внутренних помещений и внешней отделке были завершены — храм Нечаянной радости вновь засиял золотом куполов, яркими, свежими красками церковных строений. Изумительная ею красота привлекала внимание прохожих и проезжающих по Шереметьевской улице, радовала глаз и оживляла невзрачный окрестный пейзаж.

В один из чудных майских дней, в переулок у церкви завернули одна за другой три машины. Из «джипа» вышли Петр и Даша; из лимузина Михаила Юрьевича — он сам, с женой и детьми, и чета Волошиных: из профессорской «Лады» — Степан Алексеевич с Верой Петровной.

Все дружно проследовали в церковь, где их встретил сам батюшка с прислужниками. С благодарственными словами, под одобрительные возгласы прихожан — все знали о большом вкладе прибывших в обновление храма — он провел гостей на почетное место.

— Какой изумительный храм, как все величественно и красиво! — восхищалась Анна Федоровна — она была здесь впервые. — Как чудесно что здесь пройдет венчание!

Началась торжественная литургия. Народу в церкви набилось много, было душно и жарко. Заметив, что на лице у Даши выступили росянки пота, Михаил Юрьевич предупредительно протянул ей свой белоснежный платок, сопроводив этот жест теплым взглядом карих глаз, — полное, новое ее признание. Дата ответила ему сияющей улыбкой.

Слаженный, красивый хор певчих возносил молитвы Всевышнему. Петр и Даша, супруги Юсуповы с детьми, Волошины и Розановы тихонько переговаривались, отдавая должное великолепной службе и уже ощущая себя одной семьей.